Мир за вычетом тебя

      Снег растаял, кровь впиталась в холодную землю, и дом оказался в том состоянии, в каком был до гибели владелицы. Гермиона удивлялась тому, что реалии Вселенной не слышат её горя. На ветвях деревьев сидят поющие птицы, солнечные лучи проникают в окна особняка, вдалеке слышны игры местных детей. Время идёт, дни меняются, а девушка сидит на ступенях, ощущая, что с каждым днём камень теплеет. Ветер приносит аромат яблоневого цвета, в руках она держит чашку какао. Времена года сменяют себя, люди обретают любовь, а Гермиона остаётся прежней.       Сириус пытается делать вид, что хорошо. Он не обнимает Регулуса, одёргивает его, если тот хочет взять за руку. Он улыбается, но Гермиона предпочла бы видеть их любовь, нежели её сокрытие. Она не устаёт напоминать о том, что скрыть любовь сложно. Рано или поздно ей придётся столкнуться с проявлением этих чувств где-то на улицах города или в торговом центре. Нет смысла делать вид, словно со смертью Беллатрисы всё изменилось. Всё изменилось для Гермионы, но окружающие ещё могут прийти в себя. — Публикация статьи способствовала задержанию компании Лорда. — Прошептал на ухо девушки Сириус. Он дал ей в руки телефон с сайтом, где уже другие журналисты проводили разоблачающие расследования. — Правда, суд постановил, что Пэнси... — Убийца. — Поправила девушка друга. — Да, убийца. Она не совсем здорова. Судья считает, что ей необходимо лечение в психиатрической клинике. — И Лорд тоже на свободе? — Его положение шаткое, приходится включать осторожность, но он на свободе. Да и Пэнси не в тюрьме по тем же причинам. Разочарована?       Гермиона пожимает плечами. У Беллатрисы на этот счёт всегда была одна фраза: «Какой смысл разоблачать, если тебя рядом не будет?». В те дни девушка долго протестовала, дискутировала, а теперь поняла Беллу. Ничего не изменится. Лорд будет манипулировать, подставлять невиновных, бросаться деньгами. Они живут в мире, где справедливость косвенное понятие. Понятие, которое можно обойти тысячей способов, от которого можно отказаться. И нет того, кто станет следовать всем правилам. Нет, не было и не будет. Она одна ничего не изменит, пока существует его Империя. Империя столь сложная, что добраться к Лорду не представляется возможным. Можно только проблем себе нажить, а этого бы Лестрейндж не одобрила. — За яблоневым садом пустые земли. — Уточнила Гермиона тем отстранённым голосом, какой был с ней давно. Взгляд её был обращён к муравью, который нёс домой добычу. — Я не могу самостоятельно распоряжаться этими землями... — Я не претендую. — Я хочу создать что-то вроде реабилитационного центра для тех, кто ещё не обрёл соулмейта или потерял его. — Во взгляде Гермионы появилась искорка, Сириус успел её заметить раньше, чем она скрылась, подобно солнечному лучу в дождливый день. — Я не уверена, что справлюсь. — Мы с Регулусом всё решим.       Впервые за долгое время её губы действительно тронула улыбка. Она помнила, как Беллатриса сетовала на то, что прекрасный яблоневый сад был скрыт от людей, и даже местные мальчишки перестали воровать яблоки, считая, что в доме живёт ведьма. Теперь они приведут всё в порядок, построят множество домов, где в будущем люди смогут отдохнуть от суеты и получить психологическую помощь. Дети вернутся в этот сад, увидят яблони, прекрасные кусты роз, может даже устроят пикник на аллее перед домом. Гермиона знала, что парни не станут возражать. Они и сами пытаются оживить это место.

***

— Со дня твоей смерти прошло ровно пять лет, но мне всё ещё кажется, что я вижу твоё тело на снегу. Белл, мне не хватает тебя... Я устала. Мы с парнями открыли центр психологической помощи. Я дала ему название: «Феникс, восставший из пепла». Прямо сейчас там находится больше пятидесяти пациентов. Штат работников с каждым днём увеличивается. О нас пишут в газетах, показывают по телевизору. — Гермиона сидела у надгробия, она касалась камня холодными пальцами в полупрозрачных перчатках. Её взгляд скользил по фотографии Беллатрисы, которая улыбалась на фоне новогодней ёлки. — Прошло много времени, и мёртвые не отвечают. Ты тоже не отвечаешь. Я смогла найти человека, с которым... я почти счастлива. Я не надеюсь, что ты поймёшь, но если попытаешься...       Гермиона была не в силах говорить. Слова застревали в горле, слёзы катились по алым, от холода, щекам. Она сидела, позволяя слезинкам падать на холодную землю. Она считала, что предаёт их недолгую любовь. Где-то там, за пределами кладбища, девушка не сомневалась в своих намерениях. Рядом с Беллатрисой, с её надгробным камнем и фотографией, которую сделала Гермиона за день до смерти, всё разительно менялось. Она снова вспоминала их. Соулмейты могут притупить собственную боль, но отключить её польностью невозможно. — Человек жив, пока его помнят. А она хотела бы, чтобы Вы обрели счастье. — Девочка появилась из неоткуда. Она подросла, её вьющиеся волосы стали ещё длиннее, а платья уже не были из разряда диснеевских принцесс. Девочка предпочитала что-то более современное, пусть и с уклоном в классику. Гермиона знала её, их познакомил Дамблдор. Этот ребёнок, как и её брат, выступали в цирке, когда тот приезжал в их родные края. — Она стоит вон там, у дерева. — Ты видишь призраков? — Спросила Гермиона как-то обыденно. Она привыкла к странным монологам ребёнка, пусть их никто не мог объяснить. — Она не призрак. Она ангел.       Девочка подошла к дереву, на которое указала ранее. Она смотрела вверх, словно внимательно слушала взрослого. Гермиона замечала едва заметные кивки, лёгкий смех ребёнка, но, как ни силилась она различить силуэт соулмейта или кого-либо другого, ничего не вышло. Когда девушка поднялась, чтобы уйти, девочка внезапно обратилась к ней. — Беллатриса говорит, что желает тебе счастья. А ещё, что на свадьбе не должно быть лимонного пирога. Иначе он подгорит. Хотите проверить? Гермиона ушла, с лёгкой благодарностью за маленькую сказку, за веру в чудо. Она ничуть не поверила девочке, но на душе стало легче.

***

— Только не злись. Гости уже подъехали, а лимонный пирог снова подгорел. — Как можно спокойнее говорила Джинни, скептически осматривая белоснежное платье Гермионы. — Лимонный пирог... что? — Грейнджер была в ярости, но спустя пару секунд на её лице появилась улыбка. В глазах читалось понимание. Беллатриса ведь предупреждала...       Лимонный пирог был только их сладостью. Как и «Феникс», сиявший всеми огнями, напротив их с Беллатрисой дома. Гермиона повертелась перед зеркалом, рассматривая платье. Она улыбалась сквозь слёзы, пока Гарри и Рон нещадно стучали в дверь.       Говорят, когда погибает соулмейт невозможно стать счастливым. Гермиона доказывает обратное. Она помогает людям, она оживает в яблоневом саду, а за руку держит человека, которого любит. Она делает всё для других, а в памяти её остаются погибшие Северус и Беллатриса. Первого она не знала совсем, вторую знала слишком хорошо. Оба они погибли за её счастье. Только в память о них Гермиона решила прожить счастливую жизнь.