Опасная связь

Мы просидели какое-то время в подвальном помещении, выглядывая в маленькое отверстие в стене на здание напротив. Точнее, выглядывал Даррен, а я просто устало смотрел на него, желая, чтобы все поскорее закончилось. Я не верил, что это может закончиться для нас хоть сколько-нибудь положительно. Даррен что-то все время говорил, наверное, он был на нервах, а я превратился в выжатый лимон. Наконец, где-то через час или два, раздались звуки подъезжающей машины. - Клайнберг со своими людьми едет, - расширив глаза, сообщил мне Даррен. Я нехило напрягся, сразу же подвигаясь к дыре в стене и пытаясь заглянуть. На улице все так же кружил снег, и погода была сильно мрачная и унылая. Черная машина, а за ней еще одна, остановились около завода. Это, действительно, был Клайнберг, с ним - тот самый водитель, которого я уже видел в машине во время моего похищения. У всех в руках было оружие. Клайнберг тоже держал в руке пистолет. - Осмотритесь тут для начала, - бросил своим людям отчим Винса, и они первыми отправились на заброшенный завод. Спустя какое-то время туда вошел и сам Клайнберг. Даррен отодвинул меня и заглянул в дыру. - Отлично, сейчас они заберут свой кейс и свалят! - радостно сообщил он. Я был так напряжен, что, казалось, могу порваться, как струна. Я не чувствовал никакой радости. Даже если бы они и уехали с кейсом, разве я мог бы когда-нибудь жить в безопасности? - Что за черт… - вдруг сказал Даррен. - Двое его людей идут сюда… Я вскочил, в растерянности глядя на него. - Надо спрятаться… - Даррен посмотрел на вход, который был здесь только один. - Нет, лучше выбраться наружу… Спрячемся в лесу… Ведь я так и знал! Я сердито посмотрел на Даррена. Какая же дурацкая была идея сидеть в этом помещении, когда в лесу нас вообще, вряд ли, кто-то бы стал искать! Я слышал шаги, эхом раздававшиеся по старому полуразвалившемуся помещению. Они шли сюда, либо, даже если и не сюда, все говорило о том, что рано или поздно нас найдут. Даррен схватил меня за руку и потащил к выходу, я кое-как плелся за ним. Мне казалось, что каждый мой шаг очень громкий, и они нас уже услышали. Но, каким-то коридором, мы вышли наружу. - Нужно перебежать дорогу, быстро и незаметно, а там в лесу будет спокойнее. Побежишь первым, - решительно заявил он. Я помотал головой, не желая бежать туда, мне вообще казалось, что бежать надо вместе. Даррен, видимо, подумал, что я боюсь бежать первым, поэтому кивнул и сказал: - Ладно, я первый тогда. А ты - сразу за мной. Буду тебя за деревьями ждать. Вряд ли нас кто-то заметит… Их было четверо? Клайнберг и его человек на заводе. А эти двое пошли туда проверять. Все тихо. Я стоял и смотрел на дорогу, не зная, что сказать. Да и говорить я особо не мог, до сих пор у меня был такой шок, что я не проронил ни слова. - Всё, я побегу. И ты не медли! Сразу после меня! Я, все-таки, кивнул. Даррен осмотрелся и опрометью бросился бежать через дорогу в лес. Сердце мое замерло, и я боялся даже дышать. Но, к счастью, ничего страшного не случилось. Даррен перебежал проезжую часть и благополучно скрылся в ветвях. Оттуда он махнул мне рукой и снова спрятался. Я был уже почти готов, даже дернулся, как вдруг вдалеке на дороге показалась машина. Сначала я подумал, что это просто едет кто-то случайный и нужно подождать. Но когда машина приблизилась, то скорость ее начала снижаться, и, в итоге, она начала подъезжать к заводу, останавливаясь. Я с ужасом смотрел на то, как дверь машины открывается и оттуда выходит… Арми?! Это был Арми! Он осторожно вышел и осмотрелся. Я был в шоке и одновременно лихорадочно думал, что же делать… Бежать к нему? Крикнуть? Но все это было опасно. Я не видел у Арми оружия и не понимал, зачем он сюда приехал. Может, его обманом зазвал Клайнберг? Вдруг, Арми думал, что я и Виктор здесь, и сейчас произойдет обмен? А на самом деле они его просто убьют… Я так испугался, что обезумел от ужаса. Арми медленно и осторожно вошел в здание завода. В этот момент Даррен высунулся из-за ветвей и замахал мне руками, как бы спрашивая, почему я не бегу к нему. И я побежал, быстро и осторожно, но только не к Даррену, а ко входу на завод. Я боялся за Арми. О чем я думал, что я мог сделать, как я собирался в случае чего помочь Арми - понятия не имею, но я бросился туда и в считанные мгновения был у входа, осторожно заходя и осматриваясь. Я оказался в коридоре с обшарпанными стенами. Где-то вдалеке раздавались голоса. Я, крадучись, пошел внутрь, и скоро достиг большого открытого места. Чуть выглянув из-за угла, я увидел, что там стоит Клайнберг со своим человеком и держит кейс. Напротив него стоял Арми, у него не было оружия, и это меня ужасно пугало, ибо Клайнберг и его человек держали его на мушке. - Джо, где Виктор и Тимоти? - спросил надломленным голосом Арми. - Там, где им самое место, - Клайнберг усмехнулся. - Отправились работать ртом и задницей. Виктор уже в этом профессионал. А вот Тимоти предстоит показать то, чему ты его научил, не так ли? - Кейс у тебя. Оставь нас, - Арми, видимо, пытался не обращать внимания на все эти гадости, боясь, что не узнает о нашем с Виктором месте нахождения. - Арми, ты все такой же дурачок. Ищешь какой-то справедливости… - Клайнберг фыркнул. - Еще во времена нашей службы ты меня всегда раздражал. И сейчас ничего не изменилось! Ну, как, твое задание провалилось? - Джо, мой брат и Тимоти не при чем, ты же понимаешь, они чисто случайно оказались во все это втянуты… - Да мне плевать! - Клайнберг махнул пистолетом, и я вздрогнул. - Они вообще ничего не значат, какие-то жалкие идиоты! Но, я испытываю особое удовольствие, думая, как ты будешь всегда вспоминать об их страданиях… Я начинал сильно нервничать. Я вдруг подумал, что если подобраться к Клайнбергу и его человеку сзади и огреть их чем-то по голове? Кажется, здесь, на заводе, было много разных ходов. Я тихонько пошел обратно, в поисках обхода. И уже через несколько минут нашел коридор, который огибал помещение, в котором они все стояли. Я с тоской думал о том, что у Даррена есть пистолет, даже мелькнула мысль, что нужно бежать к нему и взять его оружие. Или просить его? Сам-то я стрелять не умел… Но не было времени, да и снаружи были еще люди Клайнберга. Они могли вернуться в любую секунду. Я пробрался с другой стороны и по коридору дошел почти до Клайнберга и его человека. За то время, что я шел, расклад поменялся - отчим Винсента опустил пистолет и уже стоял намного ближе к Арми. Его человек тоже убрал оружие, кажется, они разговаривали. Я выглядывал из-за угла, не понимая, что за переговоры у них происходят. - Ладно, катись, - с презрением сказал Клайнберг. - Мы уезжаем. - Джордж, я умоляю тебя, скажи, где Тимоти и мой брат! - с отчаянием сказал Арми. - А ты встань на колени, - с издевкой ответил Клайнберг, - может, я еще и подумаю… - Как скажешь, я что угодно сделаю, - Арми опустился на каменный пол, встав на колени. - Что ж, ты такой жалкий. Думал, что выйдешь героем и победителем? А сам стоишь на коленях, ничтожный и беспомощный. Знаешь, я передумал, я не скажу тебе, где они, потому что они оба мертвы. Виктора мы убили еще задолго до. А твой Тимоти умер, когда его трахали мои люди, - Клайнберг довольно заржал. В этот момент я увидел, как сзади за Арми появились те самые два человека, которые осматривали здание напротив. У обоих в руках были пистолеты. - Кончайте с ним, - сказал Клайнберг и кивнул, отходя в сторону. И тут я просто обезумел и выбежал из своего укрытия прямо к Арми с криком: - Аааарми! Все, наверное, растерялись, уж никто этого, явно, не ожидал. Я бежал к нему, чтобы оттащить с того места, где он стоял на коленях, надеясь защитить от выстрела в спину. Я увидел лицо Арми, которое выражало неописуемый ужас, а потом меня прошила такая адская обжигающая боль, что я упал на колени. И тут же раздался голос из рупора: - Всем оставаться на местах. Это полиция. Я только успел увидеть, как оба человека Клайнберга, а потом и он с его водителем падают от выстрелов раздающихся из коридора, а потом вбежали полицейские или это была какая-то группа захвата… Я застонал от ужасной боли в боку и схватился за него, чувствуя липкое. А потом я упал на спину и почувствовал, что задыхаюсь. Надо мной появилось лицо Арми, он был белый. - Боже, Тимоти, боже… - он схватил меня ладонью за бок, и я закашлялся, с удивлением видя, что с кашлем из горла вылетает кровь. - Арми… - я хотел ему так много всего сказать, но все закружилось, и я провалился в темноту. Я был во тьме. Она была тяжелой и давящей. Иногда меня словно покачивало, я даже помню, как несколько раз пытался открывать глаза, но свет бил в лицо, и я жмурился, закрывая. Было холодно, было пусто и страшно, потом вдруг все становилось как вакуум, я словно парил в воздухе, а потом опять чувствовал какие-то шумы. Это странное состояние было словно сон. А потом, опять, я испытывал усталость. Веки словно были налиты свинцом. Я не мог двигаться. Я проваливался в какую-то пропасть. Потом свет, какой-то яркий, звон железа, голоса, которые я слышал сквозь какую-то стену. Больше я ничего не помнил, наверное, я уснул. Или я спал все то время? Когда я первый раз открыл глаза, я ужасно хотел пить. В горле словно все пересохло. Повернув голову, я увидел маму. Она сидела рядом на стуле. Когда она увидела, как я на нее смотрю, она сразу охнула и заплакала. - Тимоти, сыночек! Слава Богу! Я не мог быть так активен, как она, просто шепотом спросил: - Можно мне попить? - Я сейчас врача позову! - она бросилась из палаты и вернулась уже не она, а какой-то седой мужчина в белом халате. - Так, молодой человек, наконец-то, вы пришли в себя. Как же вы всех нас перепугали, - он весело улыбнулся и поднес мне стаканчик в котором было несколько капель, не больше. - А можно еще? - спросил я, думая, что это какая-то насмешка. - Пока только это. Как самочувствие? - он посмотрел на монитор, рядом с моей кроватью. - А где Арми? - я вдруг все вспомнил и попытался сесть, но меня пронзила такая боль, что я ахнул. - Мистер Шаламе, еще одно такое движение, и вас придется снова зашивать, - грозно сказал доктор. - Как минимум несколько недель вы проведете здесь, так что привыкайте к размеренному образу жизни! - Где Арми?! - разозлился я, чувствуя себя совершенно беспомощным. В этот момент вошла мама. Наверное, она услышала мой вопрос об Арми. - Сынок, мистер Хаммер уехал в Париж по работе. - Что?! - Миссис Шаламе, не думаю, что нужно его сейчас волновать, он и так весь издергался… - строго сказал врач. - Как это он уехал по работе? - я расстроенно посмотрел на маму. - Ему срочно нужно было… Я ощутил, как мои глаза наполняются слезами. Плевать на все: на мое самочувствие, на эту больницу, на все! Арми уехал. Я был ему больше не нужен, и он, конечно, не простил меня. Его миссия была завершена. Наверное, меня доставили в больницу, а потом… Все. Я отвернулся и плакал, чувствуя, как накатывает сильная дурнота. - Тимми, мы сейчас тебе дадим успокоительное, - это вошла женщина со шприцом. - Ты поспишь, а потом тебе будет получше… - она говорила это так осторожно, будто я был психом. Но я был не намерен сопротивляться, какая теперь разница?! Арми больше нет, он уехал. А я потом домой, наверное, поеду. После того, как мне сделали укол, я сразу уснул, проваливаясь в глубокий сон. Когда проснулся в следующий раз, то снова увидел маму. На улице было утро или день. Ярко светило солнце через окно. На столике рядом со мной стояла какая-то тарелка. - Тимоти, детка, нужно поесть, - сказала мама, беря тарелку. Судя по всему, в ней было что-то по типу овсянки. - Арми ничего не говорил? - мне было безразлично на ее кашу, на то, знает ли она что-то или нет. Я был зол и хотел знать, почему Арми просто уехал и все. - Тимоти, я бы хотела тебе сказать, что ты поступил неосмотрительно, завязав знакомство с этим человеком! - недовольно сказала мама, помешивая мерзкую овсянку. Я фыркнул и с ненавистью взглянул на тарелку. Я всё ненавидел и стал думать, что очень жаль, что я до сих пор жив. - Сколько бед, все из-за него! Ты не волнуйся, мы продадим наш старый дом, купим в другом районе, не хочу, чтобы ты там находился после того, что… - она закрыла глаза. - Мама! Арми тебе что-то говорил? - я начинал терять терпение. - Извинялся, что все так вышло, оплатил самую лучшую больницу вот, врачей. И что? Разве это вернет нам нашу спокойную жизнь? Наш дом? Твое здоровье?! - Мне нужно ему позвонить. - Еще чего! Как только ты поправишься, мы улетим домой, в Эшвилл. Тебе нужно возвращаться к учебе, ты и так много пропустил в университете. - Мне нужен телефон, - сердито сказал я. - Ешь кашу, - мать зачерпнула ложку и неумолимо потянула ее ко мне. - Отвали ты от меня со своей кашей! Дай мне телефон! - я дернулся и скривился от того, как сильно меня прошило болью. Мама покачала головой и поставила тарелку на место. Наверное, она собиралась что-то сказать, как вдруг дверь приоткрылась, и я даже приподнялся. В палату просунулась голова Виктора. - Можно? - спросил он, посмотрев на мою мать. Она сердито взглянула на Виктора и встала, с укором глядя и на меня. - Недолго только, - мама была не в восторге от Виктора, судя по всему. А вот я сразу испытал облегчение и сильную радость. Как только мать ушла, Виктор сел на ее место с пакетом, таким большим, что он еле помещался на его коленях. - Как ты? - он теребил пакет в руках. - Боже, Виктор, как ты? Все хорошо? - я не верил своим глазам. - Ты один? - Мама и папа в машине снаружи, мама тоже хотела тебя навестить, но папа сказал, чтобы мы не шли толпой. И я пошел, потому что я стал самостоятельным. Я засмеялся от радости. Я был так счастлив, что Виктор, и Дрю, и отец Арми - все приехали ко мне. - Как ты выбрался? - я понятия не имел, кто спас Виктора и что вообще было, но он вдруг замотал головой. - Нет, сказали, что пока не нужно с тобой все это обсуждать, ты слабый и бледный. - Ты в порядке? - я осматривал его, понимая, что, да, он, выглядит хорошо и даже более спокойный, чем обычно. Виктор зашуршал пакетом, открывая его, и достал мятый букет полевых цветов. - Я тебе принес. Я сам нарвал. Папа сказал, что это глупо, лучше бы купить в лавке, но я подумал, что тебе нравятся такие. Я их с душой собирал у мамы в саду. - Спасибо, - я улыбнулся. - А тут некуда поставить. - Я взял из дома вазочку… - он вытащил из пакета и поставил ее на столик, с брезгливостью глядя на кашу. Когда следом он вытащил бутылку питьевой воды и начал наливать из нее в вазу, я едва сдержался, чтобы не засмеяться. Потом Виктор аккуратно расправлял цветы и устраивал их, чтобы было покрасивее. - Виктор… - я только хотел спросить про Арми, как он перебил меня: - Тимми, я принес много еды. Доктор разрешил только половину. Но тут вот ростбиф, мама сделала, и салат, орехи и фрукты. Это полезно после операции. - У меня нет аппетита, - я пожал плечами. Каша только усугубила мое нежелание есть. - Тебе надо есть, иначе ты захиреешь, ты потерял много крови, - Виктор зашуршал пакетом, но потом резко свернул его и убрал на пол. - Что там у тебя? - я глянул на пакет. - Да ничего там… Виктор с беспокойством заерзал на стуле. - Что случилось? Что-то случилось? - я обеспокоенно посмотрел на него. Было видно, что он что-то хочет сказать, но не решается. - Арми хотел к тебе пойти, когда операцию сделали, а твоя мать на него накричала, и он сидел в машине и плакал. Я растерянно посмотрел на него и попытался сесть, но у меня ничего не вышло. - Арми что-то говорил тебе? - Нет… он плакал. Я так расстроился и тоже плакал. Твоя мама сердится. - Что она ему наговорила?! - с возмущением спросил я. - Она сказала - все беды от него и чтобы он убирался. А потом Арми собрал вещи и улетел в Париж. Ему надо было по работе. Он сегодня вечером будет мне звонить, чтобы узнать про тебя, но это секрет… был, - опомнился он. - Как Арми? С ним все хорошо? - я рад был услышать, что Арми, вроде как, в порядке, хоть и пострадал морально от гнева моей матери. - Он стал очень грустный и задумчивый, но он здоровый. А ты? - он осмотрел меня. - Ты сильно ранен был и операцию делали. - Я уже нормально, ты не знаешь, когда Арми приедет? - Пока нет. Тимоти, - он пристально на меня посмотрел. - Я хочу, чтобы ты остался. И чтобы Арми тоже. Ты будешь нашей семьей? - Хочет ли этого Арми? - я грустно вздохнул. Виктор смотрел на меня так, словно решал какую-то невыносимо сложную мыслительную задачу. А потом он начал выкладывать еду из пакета. Сразу было заметно, кто это раскладывал. Аккуратные контейнеры Дрю с красивыми наклейками, завернутые в цветастые полотенца. - Ростбиф лучше сразу есть, иначе он может испортиться, - Виктор недобро посмотрел на кашу, не зная, куда все поставить. Наконец, он увидел, что есть еще один столик с другой стороны и понес все туда. - Виктор, спасибо. И маме передай спасибо! - я был так благодарен ему, потому что он пришел, я сразу почувствовал себя спокойнее. Тем более, я видел, что Виктор вполне себе в хорошем расположении духа. В этот момент брат Арми остановился с пакетом у столика и сказал: - Я вас нарисовал. - Что? - я даже не понял сначала, про что он. - Тебя и Арми. Не очень получилось, но я хотел, чтобы ты посмотрел. - Покажи, - я улыбнулся. Виктор потер лоб и вытащил листы из папки. - Это, вот, вы вдвоем, - он показал первый рисунок. Наши лица были во всю величину. Мы были счастливыми и улыбались. Я невольно тоже улыбнулся. У меня на рисунке были очень красные губы. - А это… ты и Арми, когда вы в доме у озера. Я рассматривал рисунок, все так же улыбаясь. Арми был с молотком в руках. А я с каким-то предметом стоял рядом. Мне показалось, что это тарелка с гвоздями. Может, я ему подавал гвозди? - Это гвозди? - спросил я. Виктор стал бордовым и забрал рисунок, пряча в папку. - Это вишня… - проворчал он. - Вишня? - я улыбнулся. - Почему я держу вишню, а он с молотком? - Это ты собрал, чтобы пирог делать! Там растет дикая, недалеко… - он был огорчен. - Прости, я не в себе, - я закусил губу. - А еще есть? - Нет, он поспешно начал прятать папку, путаясь в пакете. - Виктор! - недовольно сказал я. - Точно, есть! Покажи мне. - Там плохо… - Покажи! - заныл я. Виктор даже покрылся испариной, пока вытаскивал, и был все это время красным. - Это… тут маленький. Я взял в руку лист и улыбнулся. Мы с Арми сидели на кровати. Я был в рубашке и штанах. И край рубашки был спущен с плеча, отчего мое плечо было обнаженным. Арми наклонился над моим плечом, и его язык касался обнаженной кожи. - Почему такая рубашка? - я с удивлением посмотрел на Вика. Рубашка была как в старинных готических романах. - Это я смотрел недавно “Интервью с вампиром”. Вчера. Я подумал, что вы как Луи и Лестат. - Арми собирается меня укусить? - я спросил с осторожностью, вспомнив о гвоздях и вишне. - Он… нет, - Виктор вспыхнул и сказал тихо. - Он собирается тебя… любить. В этот момент дверь открылась и вошли доктор и Дрю. - И что же с того? Я хочу увидеть его, он мне не чужой! - ругалась Дрю. - Тимми, мальчик мой! - она быстро подошла ко мне, наклонившись и проводя по моему лбу. - Недолго только, - сердито сказал доктор и ушел. Виктор усиленно прятал в пакет папку с рисунками. Дрю села рядом и начала гладить меня по плечу. - Бедный ребенок! Твоя мама совсем не желает нас к тебе пускать. А я все равно буду ходить. Доктор сказал, что через неделю тебе можно будет на веранде гулять. Чего тебе хочется? Уже можно будет сладенькое, - она мечтательно улыбнулась. - Дрю, спасибо вам за все, - я улыбнулся в ответ. - А вы не знаете, когда Арми приедет? - Как только он приедет, я его заставлю пойти к отцу и все рассказать, хватит прятаться! И твоя мама! Она должна знать! Я замолчал, не будучи уверенным, что это хорошая идея. - Да ты не волнуйся, Тимоти, она поймет. Виктор! - крикнула Дрю. - Не грызи ногти! Виктор убрал руку изо рта. - Мама, Тимоти останется с нами? - нервно спросил он. - Он останется с Арми, но, надеюсь, недалеко от нас, - невозмутимо ответила Дрю. - Арми что-нибудь говорил про меня? - жалобно спросил я. - Он так испугался! Да мы все испугались! И его работа. Господи боже! - Дрю покачала головой. - Мама, Арми просил, чтобы мы не говорили про работу пока. Тимоти нельзя волноваться, - с укором сказал ей Виктор. - Всё, молчу. Ладно, Тимми, мы пойдем, а то нас там караулят твоя мама и врач. Постараемся к тебе часто ездить. - Если Арми будет звонить… - я вздохнул. - Передайте ему, что я очень хочу с ним поговорить… - Да, конечно, - она улыбнулась. - А пока ты отдыхай, кушай и ни о чем не волнуйся, - она погладила меня по волосам. После того, как Дрю и Виктор ушли, пришла мама и прочитала мне мораль о том, что я должен обходить это семейство стороной. Я отвернулся и накрылся одеялом с головой, поэтому долго ей ругаться не пришлось. Возвращаться домой и в университет я не хотел. По крайней мере, я не хотел возвращаться без Арми. Все было как-то странно. Его семья как бы приняла меня. А что же он сам? Мне так хотелось увидеть его, поговорить с ним. А я даже не знал, что он чувствует ко мне, простил ли он меня, почему так внезапно уехал, не попытался дождаться и повидать меня? Я мучился страхом, что он просто не знает, как все это закончить… Его работа закончена, а я как бы пристал к нему, и теперь, наверное, ему было тяжело, ведь и Дрю, и Виктор привязались ко мне… Я чувствовал себя абсолютно несчастным, когда думал, что это конец, но иногда, когда воображал, как Арми вернется и мы останемся вместе, был совершенно счастливым. Я лежал в ту ночь и не мог уснуть. Я не знал, что там случилось, где Даррен. Клайнберг и его люди мертвы? Все закончилось? Никто мне ничего пока толком не объяснял. Потом я начал проваливаться в сон и вдруг вспомнил ярко и в деталях, как меня везли в машине и заставляли делать минет. Это привело меня в такую панику, что я разревелся и не мог успокоиться, пока не явилась медсестра и не сделал мне укол. И эти воспоминания стали преследовать меня с того дня постоянно. Я чувствовал себя ужасно, желая кому-то об этом рассказать, но не мог, и это съедало меня изнутри. Первая неделя была очень тяжелой: и в плане физического состояния, и в плане морального. А потом мне разрешили гулять на веранде, в парковой зоне больницы. В то утро я ждал Виктора. Он обещал приехать и погулять со мной на улице, даже собирался привести рисунки и что-то вкусное. Я очень ждал этого дня, планировал выспросить его об Арми, поэтому быстро поел и сидел, глядя на дверь, мечтая, чтобы он поскорее пришел. Зашла медсестра, чтобы проверить мое общее состояние. - Ваш друг пришел уже, ждет вас внизу на веранде, - она улыбнулась мне. - Неплохо выглядите, думаю, еще несколько дней, и вас выпишут. Чувствовал я себя неплохо, но ходил, как черепаха. Я не мог наклоняться и даже садился с трудом, в боку все время болело. Поэтому расстояние от палаты до выхода из клиники я шел минут двадцать. Мне предложили костыли, но я был выше этого, плелся кое-как. Когда я вышел на улицу, кутаясь в куртку поверх халата, то солнце ударило мне в глаза. Я зажмурился и огляделся в поисках Виктора. - Тимоти, - это был голос Арми. Я резко повернулся и схватился за бок. Он стоял у стены и растерянно смотрел на меня. - Арми… - я сглотнул и подумал, что, наверное, выгляжу отвратительно. Если бы я знал, что он сегодня придет… И тут я увидел чемодан, который стоял позади него. - Ты, что, уезжаешь? - всполошился я. Даже в глазах потемнело. - Нет, я приехал. Только что прилетел. Я из аэропорта, на такси… Присядем на скамейку в парке? - он посмотрел на мой бок, словно там можно было что-то увидеть под курткой. Я кивнул и медленно поплыл к нему. Наверное, сейчас решалась моя судьба.