Опасная связь

Мы вошли в небольшую беседку, где было даже жарко от ярко светившего утреннего солнца. Я старался сесть как можно более беспечнее, но далось мне это с трудом, поморщившись от боли в боку, я, все-таки, сел, но это не осталось незамеченным. Арми стоял, как вкопанный, и со страхом смотрел на мой бок. Не знаю, что он там пытался увидеть под слоями одежды. - Так и будешь стоять? - спросил я, немного злясь, что выгляжу так немощно, и еще от того, что не удалось сесть как ни в чем не бывало. - Это ничего? - он кивнул на мой злополучный бок. - Может, тебе не стоило вставать? Можем подняться в палату… - Я в порядке, это так… отголоски. Я был весь на нервах, стоило мне его увидеть. Я боялся того, что он может сказать, и моё состояние, наверное, только больше могло усугубить то, что было в его намерениях. Арми так и не сел, прислонился к стене в беседке и тяжко вздохнул. Я сидел и ковырял палец, потому что не знал, нужно ли молчать и ждать или стоит начать самому. Я не знал, что я должен сказать, чтобы не испортить наше взаимодействие, поэтому молчал. - Я еще не говорил с врачом… - Арми как-то замялся, а потом пожал плечами. - Да и не уверен, что со мной будут разговаривать. Я же не родственник. Твоя мама не подпускала меня даже к врачу. - Плевать! - я взволнованно взглянул на него. - Ее это не касается! - Как это ее не касается? Она - твоя мать, - тихо возразил Арми. - Почему ты уехал?! - я вообще не собирался этого говорить, хотя, конечно, думал об этом постоянно. Эта фраза вырвалась из меня неудержимо, словно вулкан взорвался. И я тут же пожалел, потому что почувствовал себя глупым несдержанным ребенком, еще и в бок кольнуло. - Тимоти, мне нужно было, по работе. Я не хотел… - По какой работе? - я нахмурился. - По какой из? - Давай не будем сейчас о работе, ладно? - он прикрыл глаза, щурясь от солнца, которое было слишком ярким для декабря и даже слишком теплым. - Как ты себя чувствуешь? - Нормально, - я пожал плечами. Арми опять смотрел на мой бок, меня это уже начинало раздражать. Его, похоже, вообще ничего больше не волновало, кроме этого дурацкого бока. Я обхватил себя руками и с вызовом на него посмотрел. - Так что ты хотел сказать? Или просто приехал посмотреть, как я выгляжу? - я сказал это почти со злостью, потому что до ужаса боялся, что именно за этим он и приехал, а сейчас уедет и всё. А потом опять будут ездить Дрю, Виктор, но не он… - Ты злишься на меня? - он спросил это и взглянул мне в глаза. - Да, конечно, ты злишься. Это все из-за меня. Если бы не я… - Арми! Это не так. Я не злюсь! - с отчаянием сказал я. - Ты приехал, потому что тебя мучает чувство вины? - Конечно, оно меня мучает! - он сказал это куда более напористо и эмоционально, даже как-то сердито. - Хотел бы я быть на твоем месте! - Не советую! - фыркнул я. - Я жалкий! - Тимоти, прости меня, что я втянул тебя во все это, я понимаю, что мне нет прощения… - он резко подошел, садясь на корточки передо мной и взявшись обеими руками за скамейку. - Мне так жаль! - Почему? - я со страхом смотрел на него. - Жаль, что ты со мной познакомился и все такое? И теперь ты просто уйдешь и все? - я уже говорил истерично, и мои глаза наполнялись слезами, потому что мне было все равно. - Нет, мне не жаль, что я с тобой познакомился, я счастлив, что это случилось, - он покачал головой. - Но что тебе пришлось пережить! - И что теперь?!! - я не мог больше ждать, чувствуя, что совсем немного, и меня накроет окончательная истерика. Арми вздохнул и посмотрел на меня печально. - Сначала тебе нужно долечиться, а потом мы… Ты хочешь вернуться домой? - Это ты хочешь, чтобы я убрался в Эшвилл?! - я не выдержал и заплакал. Где-то на заднем фоне раздался крик моей матери: - Мистер Хаммер, это опять вы?! Она вбежала в беседку и встала стеной рядом с нами. - Ему нельзя нервничать! А вы приехали и снова подвергаете его стрессу?! - Мама, отстань! - я попытался вскочить, но мое резкое движение вызвало лишь боль, и я заплакал еще сильнее. - Ты что, Тимми, тебе нельзя так прыгать! Я врача позову! А вы, - она злобно глянула на Арми. - Убирайтесь! Мама отправилась в сторону здания, видимо, в попытке найти врача. А Арми вздохнул и сказал мне: - Давай-ка, я отнесу тебя в палату. - Я не хочу! - всхлипнул я. - Обхвати меня за шею и не сопротивляйся, если не хочешь, чтобы тебя несли туда на носилках! - он встал и сбоку обхватил мои ноги и талию и легко поднял меня, направляясь к больнице. - Ты уйдешь? - я пытался из-за слез разглядеть его лицо. - Нет, я буду с тобой, я посижу с тобой, - он сделал подобие улыбки. Я крепко обхватил его шею руками и уткнулся в грудь. Он в молчании донес меня до палаты, видимо, помнил, где она находится. А я так не хотел, чтобы он меня отпускал, я бы с удовольствием лег где-нибудь на кровать вместе с ним и лежал, прижимаясь к его надежному и любимому телу. Поэтому, когда он пытался опустить меня на кровать, откинув одной рукой одеяло, я только крепче в него вцепился и не желал отпускать. - Тимми, нужно лечь, - прошептал он мне. - Пожалуйста… Я всхлипнул и отпустил, стараясь не расплакаться еще больше. Как только Арми уложил меня, он начал снимать куртку с моего больничного одеяния, помогая выбраться из ненужной верхней одежды. В этот момент вошли врач и мама. - Доктор, почему этому человеку вообще не запретят сюда приходить! Он чуть не убил моего сына! - гневно сказала мать. - Пошли вон отсюда! - заорал я из последних сил. - А Арми останется! - Молодой человек, - сурово сказал врач. - Вам, что, смирительную рубашку надеть? - Доктор, прошу вас, дайте мне с ним посидеть, он расстроен… - умоляюще попросил Арми. - Это вы его и расстроили! - мать так и подступала к Арми, словно желая на него наброситься. - Мама, если ты не дашь мне побыть с Арми, я больше не буду с тобой общаться. Никогда! - я был в ярости, мне казалось, что меня даже трясет от злости. Кажется, она поняла по моему лицу, что я не шучу, и, сдавшись от моего напора, сказала врачу: - Ладно, пусть уж… немного побудет. Тем не менее, взгляд ее был полон презрения к Арми, она его, явно, ненавидела. Но они вместе с врачом, все-таки, вышли, и я смог немного выдохнуть. Арми сел на стул справа и укрыл меня одеялом. - Тебе, правда, нельзя нервничать. - Арми, зачем ты пришел? - я шмыгнул носом. - Сказать, что тебе жаль и ты чувствуешь вину? - А как я мог не прийти? Разве были варианты? - он улыбнулся. - Но ты уехал в Париж… - Я должен был, это из-за работы. Я потом расскажу… - Потом? Когда? - я желал услышать поподробнее об этом “потом”, чтобы понять, есть ли у нас вообще это потом. - Когда ты поправишься и будешь в хорошем настроении. - Что ты собираешься делать? - Когда? - он с удивлением на меня посмотрел. - Вообще. Завтра? Через неделю? - Буду носить тебе мамину еду и рисунки Виктора, пока ты не поправишься, - он засмеялся. - Ты только не нервничай. - А потом? - мне было не до смеха. - Потом… - он внимательно на меня посмотрел. - Не знаю… я не уверен, что это хорошая идея для тебя и вообще… - Что? Скажи уже! - я даже приподнялся на кровати, не зная, чего ожидать. - Твоя мама… я не знаю, она, вряд ли, это одобрит… - Арми! Я совершеннолетний. Мне вот-вот будет девятнадцать. Я сам решаю, что мне делать! - гневно сказал я. - Мы могли бы… - он замялся. - Если ты захочешь, конечно… помнишь, там дом у озера? Мама считает, что тебе было бы на пользу уединение и покой, ну, и природа, разная активность, а я бы пока ремонтировал дом. - Мы вдвоем поедем? - я почувствовал, как во мне распускается надежда на то, что он не бросит меня. - А ты хочешь, чтобы мы Виктора взяли? - он засмеялся. - Думаю, Виктор будет только рад. - Ну… - я осторожно улыбнулся. - Можно и без Виктора. Но я не против, если он будет приезжать, хоть каждый день. Ты прости, - поспешно заявил я. - Я очень хорошо отношусь к Виктору, но я был бы рад побыть… вдвоем. - Конечно, я не настаиваю на том, чтобы везти туда Виктора, - Арми взял мою руку в свою ладонь. - Я же знаю, что, будь он там, ты все время будешь занят, он же тебя ни на минуту не оставит в покое! Я выдохнул. Можно было немного расслабиться. Конечно, я не знал, что Арми думает о дальнейшем будущем, что там с его работой, как все это будет выглядеть через какое-то время. Но у меня был шанс завоевать его расположение, находясь рядом, даже если он все еще был разочарован во мне, как он и говорил ранее. Я улегся поудобнее и рассматривал Арми. Он был не очень-то тщательно выбрит, под глазами мешки - наверное, он не спал нормально из-за перелета или еще из-за чего. Он выглядел усталым и изможденным, и я почувствовал себя виновато, что еще больше его напрягаю. - Ты устал, наверное, - я чуть сжал пальцами его руку. - Нет. Напротив, я очень рад, что здесь, и чувствую себя замечательно, - он покачал головой. - Наверное, через несколько дней меня выпишут, - предположил я. - Давай сразу в тот дом уедем, ладно? - Что ж, - он улыбнулся, - мне придется проверить, есть ли там газ, свет и вода, и если этого нет, то я должен все наладить к твоему приезду. - Мне все равно, лишь бы быстрее отсюда уехать! - Тогда постарайся слушаться врача и поскорее поправляйся, - он взял мою руку, поднося ее к губам, и поцеловал пальцы. Моё сердце сжалось от такого жеста, хотя, конечно, мне бы хотелось, чтобы он поцеловал мои губы. Но в таком виде, как я сейчас выглядел, это, вряд ли, было возможным… - Но ты все равно, приезжай до того… - я закусил губу. - Конечно, я буду приезжать каждый день! Дверь палаты отворилась, и я было подумал, что это снова врач с матерью, и нахмурился, но это был Виктор. Он вошел, закрывая дверь, и остановился, радостно улыбаясь. - Виктор? - Арми хмыкнул. - Разве я не сказал, что сам поеду к Тимоти? - Я хотел посмотреть, как вы воссоединились! - упрямо ответил Виктор. Я невольно улыбнулся, хотел бы я быть Виктором, чтобы всегда говорить, что думаю. - Сейчас поедем домой, Тимоти нужно отдыхать, - Арми нежно поглаживал мою руку своими пальцами. - Он согласился ехать в дом у озера? - Виктор озабоченно посмотрел на Арми. - Мы с папой сегодня ездили подключать воду. Там такая ржавчина хлынула! Я тряпкой целый час вытирал! Арми покачал головой. - Расскажешь потом. - Тимоти, там и камин будет, папа и каменщик… - Мы пойдем, - Арми мне улыбнулся. - Я завтра приеду, отдыхай. Он отпустил мою руку, бережно укладывая ее на одеяло, и встал, начиная разворачивать Виктора к двери, но тот выглядывал из-за Арми и делал мне знаки бровями. - Я согласился, - крикнул я Виктору и улыбнулся. Виктор высунулся из-за Арми и помахал мне. - И я тоже к вам буду приезжать! - Быстро домой, - ткнул его Арми в бок, и они скрылись за дверью. Я вздохнул и прикрыл глаза. Сейчас во мне разливалось настоящее умиротворение. Пусть не было решено ничего серьезного, но я так мечтал поскорее выбраться из больницы и поехать с Арми в тот дом. В этот раз я собирался проявить себя лучшим образом, чтобы Арми понял - я не его разочарование. Может, у меня и не было шансов, но я верил, что смогу. Лишь бы только его поведение не было простым чувством вины, лишь бы только не это… Через три дня меня выписали из больницы. Каждый из этих дней был наполнен для меня двумя чувствами: ожиданием и трепетом перед приходом Арми и чувством сладкого умиротворения, когда я вспоминал каждый момент его посещения. Первый день мы провели в палате. На улице была какая-то сильная вьюга, ветер завывал, кружился снег, и Арми сказал, что снаружи очень холодно. Мы пили горячий шоколад и закусывали его булочками с заварным кремом, которые передала Дрю. Арми рассказывал, что Виктор обклеил всю комнату рисунками, на которых я и сам Арми. - Папа знает… - сказал он многозначительно посмотрев на меня. - Особенно после того, как он посетил комнату брата. - И что он сказал? - я напрягся. - Ничего, - Арми пожал плечами. - Ворчал что-то, вроде: ”Зачем обклеивать этим комнату!” А мне он сказал… сказал, что это моя жизнь, и я сам волен выбирать. Думаю, ему нужно время. - Он меня, наверное, ненавидит… - с опаской предположил я. - Он купил тебе теплые тапки, поэтому сомневаюсь в его ненависти. - Тапки?? - я приподнял брови. - Да, они ездили в магазин вещей для дома с мамой, и она сказала, что он сам взял для тебя тапки, сказав, что пока теплые полы не положили, тебе нужно в чем-то ходить. Я приоткрыл рот и даже смутился. - А тебе он тапки взял? - Я суровый мужик, а ты для него - это ребенок, - он рассмеялся. - На меня там, наверное, не было подходящего размера. Тапки и Арми грели мою душу, и я не мог уснуть ночью, все думая о том, как же я буду в этих тапках шлепать по дому. Я так хотел поскорее туда… Во второй день погода была все еще так себе, и Арми пригласил меня пообедать в больничном кафе. Так себе, конечно, подумал я, вспоминая, что еда здесь меня не радовала. Но оказалось, что весь обед уже приготовлен Дрю. Мы заказали в кафе только напитки и расположились в уголке террасы. Арми раскладывал блюда Дрю на одноразовой посуде, а потом улыбнулся мне и спросил: - Моя мать тебе еще не надоела? Иногда мне кажется, что я тебя разочаровываю… - Что? - я удивленно взглянул на него. - Ну, когда мы познакомились, я был весь такой идеальный, загадочный, помнишь, ты и сам говорил. А теперь ношу контейнеры с едой и стал каким-то скучным и домашним, - он фыркнул. - Ты все равно загадочный, даже с контейнерами, - я прыснул. Мы отлично пообедали, а потом Арми ушел поговорить с врачом. А я остался в палате, бездумно глядя какой-то дурацкий сериал по телевизору. И тут пришла мать. Я сразу напрягся, ведь, это не сулило ничего хорошего, кроме нравоучений. - Тимоти, - она села на стул и рассматривала меня. - Тебя послезавтра выписывают… - Да! И я поеду с Арми к нему домой! - агрессивно сказал я. Наверное, мама уже понимала, что спориться бесполезно, но все же сказала: - Что у вас за отношения такие? Не понимаю, как вы можете быть друзьями? - А может, мы не друзья? - с вызовом сказал я и выключил телевизор. - А кто? - она смотрела на меня безэмоционально. - Ты и так знаешь, кто! Я отвернулся к стене и ждал скандала. - Я так и знала, - напряженно заявила мама. - Еще когда ты с Винсом жил. Но Винс… он же парень вроде тебя, и вы… у вас много общего… было. А этот… - она с шумом выдохнула. - Это же мужик сорокалетний! - Ему тридцать шесть! - я с яростью на нее посмотрел. - Это что-то меняет? Ты хоть понимаешь, что из-за него… - Мама! - я выкрикнул это. - Не смей обвинять Арми ни в чем! Я ни о чем не жалею, потому что я люблю его, ты понимаешь это?! - Ты свихнулся, - она смотрела на меня большими глазами. - А учеба? Что будет с твоей жизнью? Ты посмотри на их семейку… Матери вообще все все равно, отец какой-то безразличный, брат его… он же умственно-отсталый… - Пошла вон отсюда! - я вскочил на кровати. - Уходи! Не смей со мной разговаривать до тех пор, пока ты не примешь Арми. Я люблю его и его семью! - Что ж, - она встала. - Я тогда уезжаю в Нью-Йорк, к матери. Может, у тебя прояснится в голове, буду ждать твоего звонка. Полин тоже в шоке… - Не забудь и отцу сообщить, что я гей! - со злорадством выговорил я. - Думаю, он слишком занят своей новой женщиной, так что его это не интересует, - с не меньшим злорадством заявила она. - Мне плевать! И мне, действительно, было плевать. Что ж, может, однажды, они все примут мой выбор. Хоть я и не знал, было ли у нас с Арми будущее, не знал, что он планирует и как, но я твердо знал, что люблю его, и не собирался это ни от кого скрывать. Мать ушла, чему я был рад. А вскоре вернулся Арми. - Я говорил с врачом, - сообщил он. - Они выпишут тебя послезавтра, но я должен буду менять тебе повязки еще неделю, как минимум. Поэтому завтра утром я пойду проходить обучение, как это правильно делать, - он протянул мне бумаги. - Тут еще надо кое-что подписать. Бумаги о выписке. Я взял ручку со стола и наклонился над документами. И тут вдруг мой взгляд упал на сумму с шестью нулями в углу. - Это что? - я только закончил подписывать и теперь силился понять, что это за цифры. - Ничего, - Арми выхватил листы. - Отнесу врачу. Меня озарила страшная догадка. - Это счет? Счет за больницу?? - Тимоти, какое это имеет значение? - сердито спросил Арми. - Да там же больше миллиона! - я вытаращил на него глаза. - Это хорошая клиника, главное, чтобы ты вылечился! - Это ты все оплачивал? - я растерянно посмотрел на него. - Это по страховке. - Какая страховка? - я грозно на него посмотрел. - Моя страховка не была такой роскошной. - Это я виноват в том, что с тобой случилось, - Арми пошел к двери. - Поэтому я и плачу. Ну, и не только поэтому… Я был в шоке. Да, конечно, у меня была не какая-нибудь простуда, но то, что он потратил столько денег на меня… Это делало меня еще более проблемным для него. Вечно он был вынужден со мной возиться. А я? Я просто сказал ему, что ухожу к Винсу и не поехал во Францию… Эти мысли мне все так же не давали покоя. Третий и последний мой день в клинике прошел вполне неплохо. Арми пришел к обеду, потому что утро провел в кабинете врача, где тот его обучал мастерству замены повязки. А потом мы отправились в уже привычную беседку, потому что погода была хорошая, даже пригревало. Сегодня Дрю запекла мясо, и у меня просто слюнки текли, когда Арми разворачивал его, распространяя повсюду чудесный аромат специй. - Тебе нужно больше есть мяса. Красного. Полезно для крови. Ты ее много потерял, - Арми резал мясо на кусочки. - Бедная твоя мама, она же с утра до вечера готовит… - я улыбнулся. - Она этому рада, нет ничего приятнее для нее, чтобы нас всех кормить, - Арми протянул мне кусочек, нанизанный на пластиковую вилку. Я аккуратно съел его и прикрыл глаза. - Это так вкусно… - Придется заказывать у нее еду, когда будем жить в доме, вряд ли, я смогу так вкусно для тебя готовить, - сказал он. - Это неправда. Ты умеешь готовить, ты же уже готовил тогда… Помнишь? Мы замолчали, вспоминая те дни, когда проводили приятные мгновения в его доме в Эшвилле. Арми быстро нарушил эту тишину, заявив: - Не думаю, что это было очень вкусно, но спасибо за веру в меня, - и засмеялся. Все эти три дня мы никак не обсуждали наши отношения или что-то касательно будущего. Он мог взять мою руку и погладить, но даже ни разу не обнял меня, и иногда, пытаясь заснуть ночью, я думал: ”А вдруг это просто желание помочь, забота, но не более?” Я не видел каких-то очевидных подтверждений того, что мы с ним в отношениях. И это пугало меня до ужаса. Но, чтобы как-то проявить себя, клиника была местом крайне неподходящим. И я ничего не делал, просто наслаждался его близостью и нашими разговорами. Наконец, наступил день моей выписки. Я проснулся так рано, что несколько часов пришлось лежать и просто рассматривать потолок. Я ждал с нетерпением прихода врача, который должен был провести мой осмотр, а заодно и заменить повязку в последний раз. Сам я еще не видел моей раны, да и было не по себе, если честно, болело там все так же, довольно сильно. Врач произвел со мной все манипуляции и пришел к выводу, что, пожалуй, стоит отпустить меня на волю. Я был невероятно счастлив, потому что до последнего боялся, что он мог передумать. - Итак, Тимоти, вы можете поблагодарить свою молодость и вашего друга, эти две составляющих помогли вам выкарабкаться из крайне тяжелого ранения. И это еще хорошо, что пуля не задела важных органов и прошла навылет, боюсь, иначе могло бы быть все не так радужно… - он сурово на меня посмотрел. - Я вас выпишу, но вам нужен покой, отсутствие физических нагрузок и должный уход за раной. Еще недели две вам нельзя будет принимать ванну, только душ, да и то, крайне осторожно. И конечно, придется пить антибиотики. И питание. В конце каждой недели я жду вас на осмотр в течение следующего месяца. - Спасибо, - я нетерпеливо смотрел на часы, ожидая полудня, время, когда должен был приехать Арми с Виктором. Врач, наконец, оставил меня в покое. Я начал собирать свои вещи, которых стало немало, потому что, то и дело, кто-то что-то привозил. Без пятнадцати двенадцать я уже был готов и стоял у окна. Арми с Виктором приехали через пять минут, и я сразу же побрел из палаты к лифту. Ходил я все так же медленно, поэтому прежде, чем я его достиг, Арми уже был там. - Готов? - он улыбнулся, забирая мой рюкзак. - Смотря к чему… - я был так возбужден и восторжен, словно это было целое событие. - К поездке в новый дом, - он погладил мое плечо. И, кажется, это было самым близким физическим проявлением за все эти дни. По лестнице поднимался Виктор, чуть ли не высунув язык. - Тимоти, я с вами поеду сейчас, ладно? На ужин приедет мама с папой, и я уеду обратно с ними, - он с мольбой на меня посмотрел. - Конечно, - я улыбнулся. Наверное, Виктор боялся, что ему не позволят, но как только он узнал, что поедет сразу с нами к озеру, он тут же стал довольным и даже позволил мне сесть на переднее сиденье рядом с Арми, хотя, я не сомневаюсь, что он бы хотел сидеть со мной. - Мама? - Арми посмотрел на меня, заводя машину. - Уже уехала? - Да. У нее вчера ночью был самолет в Нью-Йорк. Слава Богу! - я приподнял брови. - Я чувствую себя свободным. - Мама заставила меня сегодня чистить много картофеля, - заметил Виктор. - Она там праздничный ужин готовит. - Виктор, давай ты потом это расскажешь, я бы хотел узнать у Тимоти сначала о важных вещах, - Арми посмотрел на него грозно. Виктор насупился и стал смотреть в окно, он, вероятно, не считал, что начистить гору картофеля - это не важно. - Значит, мама, все-таки, смирилась с тем, что ты поживешь со мной? - как-то осторожно спросил Арми. - Да, - без сомнений подтвердил я. - Я сказал, что я гей. Виктор и Арми посмотрели на меня, и я даже смутился. Арми ждал, наверное, думал, что будут еще какие-то подробности, но это все, на что меня хватило. Больше мы не обсуждали ничего серьезного, в основном, Арми рассказывал о доме и сколько там еще предстоит работы, пока мы ехали к озеру. - Но ты не волнуйся, - успокоил он меня. - Главное, что там тепло, есть электричество и газ, вода горячая и холодная. Всё, что нужно для жизни. Я совсем не волновался. Главное, что там был он. Разве могло меня что-то еще волновать?! Я уже ждал с нетерпением вечера, когда мы останемся вдвоем. Как бы мне не было приятно общество его семьи и Виктора, я так соскучился по Арми и по нашей с ним близости, что просто изнывал. Хотелось хотя бы сесть с ним рядом и знать, что рядом никого. Мы ехали примерно два часа, за это время Виктор во всех тонкостях рассказал, что будет на ужин и что папа привезет мне тапки. Арми только смеялся и иногда смотрел на меня, спрашивая, как я себя чувствую и не устал ли я сидеть в одном положении. Но я вовсе не чувствовал усталости, только любовался зимним лесом из окна и старался безуспешно подавить в себе мысли о поездке в машине с теми двумя уродами, которые так никуда и не ушли из моей головы. Видимо, поэтому мое лицо было напряженным и поэтому Арми с беспокойством на меня поглядывал. От дороги до дома было около пяти минут ходьбы. Арми нес все вещи, Виктор держал меня под руку, чтобы я не упал, зацепившись за какую-нибудь корягу. И, как только мы добрались до дома, я сразу полюбил его. Обычный бревенчатый деревянный дом, но с аккуратной лесенкой к двери, рождественским венком, который не иначе как заботливо повесила Дрю или Виктор, а рядом даже была клумба с цветами, наверное, какой-то зимний сорт, это, точно, было дело рук матери Арми. Дом состоял из двух этажей и имел террасу. И, хотя внутри было много чего еще не доделано, но, пока Арми водил меня по дому, показывая, что внутри, я отметил для себя, что там была: уютная спальня с огромной кроватью, милая кухня с небольшим обеденным столом и удобная ванная комната. - Мы поставим джакузи на улице, чтобы пользоваться в летнее время года, - сказал Арми, заканчивая экскурсию террасой. - Мы? - я внимательно на него посмотрел. - Ну, рабочих придется нанять… - он улыбнулся. Я начинал всерьез волноваться. Пока не было никаких подтверждений, что летом я буду все еще здесь. Потом показался Виктор. Он заявил, что сам накроет на стол и все приготовит к ужину, а мы с Арми можем отдыхать. - Посидим на террасе? - спросил меня Арми, подвигая мне плетеное кресло. Я сел и с наслаждением посмотрел на озеро и редкие деревья у дома. - А что на том берегу? - спросил я, рассматривая еще насыщенные красками деревья. Видимо, снег выпал слишком рано, здесь все еще царила осень. - Лес. Ну, там есть небольшой центр цивилизации, это недалеко, минут тридцать езды… - он смотрел на меня пристально. - Ты чем-то обеспокоен? Я видел, что ты напряжен, пока мы сюда ехали… Тимоти, если что-то не так, ты можешь сказать мне, не нужно молчать… - Всё так. Я очень рад, что мы здесь, - я сделал особое ударение на “мы”, чтобы он понимал, что для меня главное. - Мне кажется, тебя что-то сильно беспокоит… - он вытащил сигарету, закуривая. - Я хочу, чтобы ты рассказал мне. - Мы же останемся вдвоем… Вечером? - я вопросительно на него посмотрел. - Да, конечно, - подтвердил он. - Тогда и поговорим, - сказал я. - Хорошо, - он улыбнулся. Когда приехали Дрю и Майкл, началась настоящая суета. Все щупали меня и обнимали, говоря, что я выгляжу хорошо. Виктор разбирал блюда матери из больших пакетов, а Арми растапливал камин, который, вероятно ожидал дебют. Я только успевал принимать всякие подарки, в числе которых были и тапки, их я особо ждал. И мне было сильно неловко при отце Арми, потому что он знал. И я думаю, что это вряд ли сильно его радовало. Но, по крайней мере, он ничем не показывал своего недовольства, более того, он разговаривал со мной очень дружелюбно и даже сел рядом, когда мы собрались ужинать. Еда была божественной, я так объелся, что не мог двигаться. Дрю постаралась на славу! И когда она сказала Виктору: - Неси торт из холодильника, - я сделал мученическое лицо. Я и не знал, что торт будет. Места для него уже не было. - Тимоти больше не может, - улыбнулся Арми. - Мы потом с ним попьем чая. Дрю замерла на мгновение, а потом начала поспешно вставать, глядя на висевшие в столовой часы. - Боже мой, уже почти девять! - взмахнула она руками. - Дорогой, тебе завтра рано на работу. А Виктору на рыбалку. - Рыбалку? - я приоткрыл рот. - Да, - с гордостью сказал Виктор. - Я ловлю недалеко от дома в реке рыбу. Но я это для удовольствия, потом сразу ее отпускаю. - Конечно-конечно, - шепнула мне Дрю. - Там около пирса магазинчик с хот-догами, в котором работает одна девушка, вот он туда и ходит. Я был удивлен неожиданной новостью и даже забыл, что мне плохо от обильного переедания. - Нам всем пора, - подытожила Дрю. - Арми, не забудь, ты теперь должен заботиться о Тимоти и следить за тем, чтобы он был в идеальных условиях! А мы поедем домой. Звоните, если что. - Мама, я готов, - заверил ее Арми. - Провожу вас до машины. А ты, Тимоти, сиди, тебе тяжело ходить, - остановил он меня. Мне было тяжело идти, но больше из-за плотного ужина, поэтому я остался. В доме горел камин, создавая тепло, был мягкий свет от люстры и разных ламп, за окном кружился легкий снег, и все было так чудесно, но внутри у меня было полно тревог и страхов, из-за них я не мог расслабиться. Арми вернулся через десять минут, когда все погрузились в машину и уехали. - Я уберу со стола и отправлю посуду в мойку, - сказал он мне. - Хочешь, полежи пока, столько суеты, ты устал. - В спальне? - спросил я. - Конечно. Там хорошая и мягкая кровать, об этом я позаботился в первую очередь, должно быть удобно. Помочь тебе подняться по лестнице? - Нет, я в состоянии, - я улыбнулся. - Ты придешь, когда закончишь? - Обязательно, - он кивнул. - Вместе с тортом и чаем. - Не думаю, что я смогу, - я засмеялся. - Но неси. Мне было еще страшнее, потому что мы вели себя, как старые приятели. Я не хотел, чтобы Арми был моим приятелем. И я не мог больше терпеть и мучиться в догадках. Сейчас мне хотелось выяснить все раз и навсегда: его планы, желания и чувства. В спальне, напротив кровати, стоял кожаный диван, и я подумал, что больше спальных мест, в общем-то, и нет. Он собирался спать на диване? Или в кровати со мной? При мысли об этом я весь всполошился. Я так хотел обнимать его, трогать, касаться, чтобы он тоже трогал меня, но между нами стояло много всего, а теперь еще и то, что случилось со мной во время похищения. Я боялся, что если не расскажу ему, то не смогу ничего. А если расскажу? Не будет ли это считаться, что я опять ему изменил? Да, конечно, ситуация была не та, когда у меня был выбор, но Арми будет противно… неприятно. Его отношение ко мне опять будет лишь таким - одно сплошное разочарование. Я не знал, что мне делать, эти мысли не давали покоя.