Неверное решение

      Драко знал, что этот день когда-нибудь настанет.       Знал, ещё когда стоял напротив директора Хогвартса и держал его под прицелом палочки. И как только Дамблдор поднял на него свои глубокие тёмно-синие глаза, Драко понял, что не сможет так поступить. Он не убийца, но, пытаясь лишить жизни директора, чуть не убил других студентов. А чернильная змея на предплечье лишь подтверждала его принадлежность к последователям серийного маньяка.       А так как Гарри Поттеру и другим членам Ордена Феникса удалось победить Тёмного Лорда, пришло и его время платить по счетам. За все свои ошибки.       Ему придётся встретиться лицом к лицу с Визенгамотом.       Несколько дней назад его отец был приговорён к четырнадцати годам заключения в Азкабане. А вот Драко после битвы за Хогвартс коротал дни на самом нижнем этаже Министерства Магии, всего в нескольких метрах от зала суда. О приговоре Люциуса он узнал из «Ежедневного Пророка», который ему иногда позволялось читать.       И сколько времени прошло с того момента… Две недели? Четыре? Драко не следил.       Он глубоко вздохнул и встал с твёрдого матраса, на котором ему приходилось спать. Кто-то из охранников оставил за решёткой газету вместе с чашечкой кофе.       Конечно, перед судебным разбирательством неплохо бы выспаться и подкрепиться. До этого ему давали лишь воду и две порции еды в день. Хотя жаловаться не приходилось — Драко знал, что в Азкабане куда хуже, а здесь есть хотя бы подобие кровати и еда.       В глазах общественности он всё ещё был невиновным подростком, но всё изменится уже через несколько часов, после вынесения приговора.       Драко сел на холодный пол и зажмурился от охватившей тело боли. Некоторые раны после битвы за Хогвартс до сих пор не зажили.       В углу страницы «Ежедневного Пророка» он увидел и сегодняшнюю дату — пятое июня. Прекрасно, сегодня его день рождения. Своё восемнадцатилетие он отпразднует лишением свободы.       К счастью, его мать находилась под заключением всего лишь пару дней. В одной из статей «Пророка» писалось о том, что сам Поттер лично переговорил с министром магии и потребовал освободить Нарциссу Малфой.       Она соврала Тёмному Лорду, чем спасла Гарри жизнь, поэтому судебного разбирательства уж точно не заслуживала. Если бы не Нарцисса, Министерство до сих пор было бы под контролем Тёмного Лорда, а Гарри был бы мёртв. По крайней мере, так Поттер и сказал в интервью, о котором Драко читал недели три назад.       Нарциссе было позволено посещать его раз в неделю, как и отца (обычно заключённых разрешено навещать лишь раз в месяц, но в случае с Люциусом сделали исключение — увы, семейная тайна, никто не должен знать), и каждую их встречу она пыталась хоть как-то приободрить сына. Поттер, Грейнджер и Уизли будут давать показания в суде, и Нарцисса свято верила, что Визенгамот может прислушаться к их словам и смягчить приговор. Может, они даже добьются его освобождения, как было в её случае.       Драко усмехнулся своим мыслям и отпил кофе. Его мать смотрит на ситуацию сквозь розовые очки, он-то знал, что ему светит как минимум пять лет в Азкабане… а может и больше.       Вскоре пришёл охранник. Он, презрительно осмотрев Драко, отпер дверь в маленькую камеру и указал палочкой в сторону коридора. Малфой направился в душевую, которую ему было позволено посещать раз в день.       На этот раз на тумбе возле раковины лежала не серая роба, которую носили все ожидающие суда, а один из его чёрных костюмов. Мама постаралась.       Драко немедля встал под горячий душ, расслабляющий напряжённые мышцы и очищающий сознание. Одеваясь, он воздвиг окклюменционные стены вокруг своего сознания, чтобы ненадолго отключить разум и ни о чём не думать. Единственное полезное, что сделала его сумасшедшая тётушка за всю свою жизнь, — обучила племянника окклюменции. Он один из лучших окклюментов, по словам всё той же Беллатрисы.       Драко вышел в коридор, где его уже ждали два охранника. Они встали по бокам от него и повели до конца прохода, к огромным деревянным дверям.       Драко прикрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Охранники отворили двери.       Как только он переступил порог зала суда, все взгляды членов Визенгамота устремились в его сторону. Охранники вывели его на середину помещения, где располагалась металлическая клетка. Они, не церемонясь, втолкнули в неё Драко.       Было ясно как день, что они ждут не дождутся поскорее засадить его в Азкабан.       Драко опёрся спиной о толстые прутья и осмотрел ряды сидящих перед ним волшебников. Прямо перед ним был министр магии, а рядом с ним не кто иной, как Минерва Макгонагалл.       Он удивлённо приподнял брови при виде её. Драко никак не ожидал, что его бывший учитель будет среди членов Визенгамота.       Он перевёл взгляд на ряды слушателей, и желудок неприятно стянуло при виде Нарциссы. Больше никого не было, за исключением парочки репортёров и их операторов. Отлично, завтра на первой полосе ждите фотографию Драко Малфоя, выходящего из зала суда в наручниках.       Он скрестил руки на груди и вновь посмотрел на министра. Ну уж нет, он не выкажет ни единой своей эмоции.       Если уж ему и придётся выслушать обвинения и приговор, то сделает он это с достоинством.       — Перед нами мистер Драко Малфой. Он предстаёт перед судом за все преступления, совершённые им в качестве последователя Лорда В-вол-волдеморта, — прогремел Кингсли.       Драко скривил губы в ухмылке. Они все пытаются казаться смелыми, но до сих пор не могут без страха в голосе произнести имя Тёмного Лорда, умершего месяц назад.       — Он обвиняется в убийстве Альбуса Дамблдора, убийстве двух магглов, чьи тела были обнаружены около Малфой-Менора, покушении на убийство Кэти Белл и Рональда Уизли, он также позволил группе Пожирателей Смерти проникнуть на территорию Хогвартса…       Драко закатил глаза, уже не слушая министра. На его собственные слова всем будет наплевать — раз они решили, что он виновен, значит, так и будет, Визенгамот даже не станет разбираться, что было на самом деле. Он продолжал витать в своих мыслях, пока не услышал знакомые имена.       — …в качестве свидетелей на слушанье присутствуют Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер. Пожалуйста, пригласите их.       Два охранника синхронно кивнули и вновь открыли деревянные двери. В зал суда вошло Золотое Трио, и Драко непроизвольно напрягся.       Взгляд серых глаз бегал по присутствующим, Малфой пытался понять, от кого исходит этот сводящий с ума запах. Через пару секунд он понял, что от Грейнджер, которая проходила мимо клетки к скамье свидетелей.       Ни Поттер, ни Уизли не посмотрели на него, а она посмотрела. Гермиона на мгновение повернула голову в его сторону, встретившись взглядами с Драко.       И тогда он понял, что это полный пиздец.       Даже в самом страшном ночном кошмаре он не мог представить, что такое может случиться с ним. Похоже, семейная тайна скоро перестанет быть тайной. Ногти Драко начали расти, а кожа покрылась мелкими мурашками.       Как такое вообще возможно? Он видел Грейнджер ещё во время битвы, но тогда ничего не чувствовал.       Драко прищурился. День рождения. Видимо, отец как-то «забыл» упомянуть, что кровь вейлы просыпается именно в восемнадцатилетие.       «Сукин сын.»       Чёрт, нужно как можно скорее убраться отсюда. Драко отвёл взгляд от министра, ослабляя показавшийся таким тугим галстук. Его бросило в жар — время на исходе.       — Министр, прошу перерыва. Я не очень хорошо себя чувствую, — громко оборвал речь Кингсли он, стараясь, чтобы голос не дрогнул от охватившего всё тело спазма боли.       Министр же в удивлении приподнял брови и огляделся. Макгонагалл согласно кивнула, как и другие члены Визенгамота.       — Хорошо, мистер Малфой. Можете идти, продолжим через полчаса.       Драко благодарно кивнул и вышел из клетки, как только ту открыли охранники. Он распахнул деревянные двери и вылетел в коридор, слыша спешные шаги бегущих за ним охранников.       Драко вернулся к своей камере, подождал, пока её откроют, и зашёл.       — Вам принести зелье? — поинтересовался следующий за ними аврор.       — Нет, мне просто нужно пару минут побыть одному, — прорычал он, сжимая ладони в кулаки и упираясь лбом в холодный бетон задней стены камеры.       Аврор ничего не ответил, просто ушёл, тихо переговариваясь с охранниками. Драко больше не слышал их голосов — лишь чувствовал охвативший тело жар и жуткую боль в спине.       Он знал, что это значит — пару лет назад Люциус ему об этом рассказывал. Он сейчас превратится в вейлу, а всё потому, что нашёл свою пару.       Драко снял пиджак, а затем и рубашку, не заботясь о сохранности пуговиц, галстук тоже отправился на пол. Кожа на спине будто бы расходилась, образовывая рваные раны, и Малфой со всей силы закусил кулак, стараясь не закричать. И продолжал сжимать зубами кожу на ладони, даже когда почувствовал вкус крови.       Где-то поблизости слышался женский голос, но понять, чей он, Драко был не в состоянии. Дрожь не унималась, он обессиленно опустился на пол, осматривая свою руку. Ногти удлинились и теперь больше походили на когти.       Раздался хруст, и на этот раз Драко крика не сдержал, ничком валясь на пол. Кисти коснулось что-то мягкое. Он открыл глаза и увидел окутывающие его серебристые перья.       Новые крылья. Чёрт, ничего больнее он в жизни не испытывал. Ну разве что Круцио Волдеморта, которым тот не единожды наказывал Драко.       Шумно дыша и дрожа, он опёрся о пол и попытался подняться на ноги. На правой ладони кровоточила рана с отчётливым следом от зубов.       — Драко!       Он поднял взгляд и увидел Нарциссу, вцепившуюся в прутья решётки и испуганно глядящую на него.       Драко наконец-то встал и размял руки и ноги. По крайней мере, боли он уже не чувствовал, а его трансформацию никто не видел.       О том, что в роду Малфоев течёт кровь вейл, знал только Отдел регулирования магических существ и контроля над ними. Также в отделе знали и то, что Люциус Малфой — на какую-то часть вейла, как и его отец, и отец его отца. А теперь этот список пополнит и Драко.       — Почему сейчас? — спросила Нарцисса, заглядывая ему в глаза.       — Сегодня мой день рождения, мам, — сухо ответил Малфой.       — Знаю, но твой отец обратился, только когда… — начала она, но вдруг замолчала и потрясённо закрыла рот ладонью.       Драко вздохнул и оглянулся через плечо, глядя на свои огромные крылья, растущие прямо из спины.       — Ты почувствовал её запах? Она в зале суда?       — Я хочу увидеть себя, — произнёс он, мимо ушей пропуская вопросы матери.       Нарцисса нервно огляделась. Охранники стояли в соседнем коридоре, а она сама успела наложить на камеру Драко оглушающее ещё до того, как он закричал от боли.       Она достала палочку и наколдовала перед сыном маленькое квадратное зеркальце.       Драко подошёл ближе и нахмурился, глядя на собственное отражение. Черты лица стали острее, а глаза изменили цвет: теперь они были не серыми, а серебристыми, прямо как и крылья. Он попытался ими пошевелить, и, к его удивлению, крылья слабо затрепетали.       — И долго мне ещё быть в таком обличии? — Драко бегло взглянул на мать.       Она шумно сглотнула, но ответила:       — Твой отец после своего восемнадцатилетия тоже обратился, как только увидел меня. Но через несколько минут он уже вновь был человеком.       Драко кивнул и сел на матрас, лежащий в одном из углов, стараясь не повредить крылья. Он сцепил пальцы в замок, невидяще смотря на свои длинные ногти. Они были настолько острыми, что создавалось впечатление, словно ими можно перерезать кому-то горло.       — Кто она, Драко?       Он встретился взглядом с голубыми глазами Нарциссы, полными беспокойства за сына.       — Гермиона Грейнджер.       Нарцисса отшатнулась назад и прижала руку к груди, разом побледнев.       — Это та девочка, которую…       — …пытали на полу нашего дома? Да, это она.       Нарцисса шумно вздохнула и провела рукой по светлым волосам, убранным в причёску.       — Если мы проясним ей всю ситуацию, уверена…       — Нет.       — Нет? Почему это?       Драко встал с матраса и скрестил руки на груди, мрачно глядя на мать.       — Мы ничего ей не скажем, мама. Это останется лишь между нами.       Нарцисса широко распахнула глаза, чего Драко раньше никогда за ней не замечал, и подошла ближе к решётке.       — Но ты же умрёшь без неё! Понимаешь?       — Да, отец мне всё «доходчиво объяснил», когда мне исполнилось девять. Если я когда-нибудь его вновь увижу, обязательно поблагодарю за то, что он меня ни о чём не предупредил. Я же всегда мечтал, чтобы весь чёртов Визенгамот узнал о моём вейловом происхождении, а «Пророк» разместил на главной странице мою фотографию с огромными крыльями.       — Она нужна тебе, Драко. Ты должен поговорить с ней.       — Я сказал «нет», — прорычал он низким голосом.       Драко отвёл взгляд от матери и глубоко вздохнул. Нужно успокоиться, пока не вернулись охранники, — тогда шанс быть увиденным в таком обличии значительно уменьшается. Нарцисса его понимала, поэтому молчала, хотя на её лице отлично читалось несогласие с решением сына. Всё в ней так и говорило, что их разговор ещё не закончен.       Ногти Драко постепенно укорачивались, а кожу начало покалывать. Крылья сложились и вросли обратно в спину.       Уже через минуту послышался облегчённый вздох Нарциссы. Драко посмотрел в зеркало. Он вновь вернулся к человеческому обличию: под глазами синяки, а кожа бледнее обычного — но так он выглядел ещё с момента заключения сюда.       — Никому ни слова, мама. Пообещай, — потребовал Драко, поворачиваясь в сторону матери.       Она прикусила нижнюю губу, качая головой.       — Ты и правда думаешь, что я позволю своему сыну умереть?       — Пообещай, — давил он.       Драко не повышал голос, но в его тоне отчётливо читалась угроза. Если Нарцисса хоть кому-нибудь об этом расскажет, он её не простит.       — Хорошо, — согласилась она, смахивая капельки слёз с уголков глаз.       Драко кивнул и шумно выдохнул. Он оделся и подошёл к решётке, беря мать за руку. Нарцисса взмахнула палочкой, и с чёрной рубашки исчезли все складки.       — Мне нужно знать, почему ты отказываешься обо всём ей сообщать, — прошептала она.       — Ты же знаешь, что я на протяжении нескольких лет учёбы всячески оскорблял и унижал её. А несколько месяцев назад её пытали прямо перед нами, и я даже не попытался как-то её спасти. После такого я и права не имею просить её о чём-то. Да и к тому же она меня ненавидит. Будет лучше, если она ни о чём не узнает, мама. Я лучше умру, чем проведу десяток-другой в Азкабане, — объяснил Драко, нежно сжимая ладонь матери.       Нарцисса беззвучно плакала, нижняя губа мелко дрожала.       — Может, хотя бы попытаешься? — с отчаянием в голосе спросила она.       Драко отрицательно покачал головой, в следующую же секунду со стороны коридора послышались глухие шаги. Нарцисса вновь взмахнула палочкой, и зеркало растворилось в воздухе. К камере подошли двое охранников, и она отступила в сторону, пока те отворяли дверь.       — Если хотите присутствовать на слушании, вам лучше прямо сейчас вернуться в зал суда, — нахмурившись, сообщил ей один из охранников.       Нарцисса кивнула и, в последний раз умоляюще взглянув на сына, направилась в сторону огромной двери, звонко цокая каблуками по мраморному полу.       — Ну что, теперь готов или снова обмочишь штанишки? — насмешливо поинтересовался один из охранников.       Драко грозно зыркнул на того и вышел из камеры, вместе с сопровождением направляясь обратно в зал суда. Все присутствующие всё так же сидели на своих местах, как и трое свидетелей.       Как только его посадили обратно в клетку, Драко перевёл взгляд прямо на министра.       — Прошу не учитывать показания свидетелей в моём деле.       Среди слушателей послышались громкие вздохи. Гарри и Рон озадаченно переглянулись, а Гермиона нахмурилась, глядя на Драко.       — Вы же понимаете, что без показаний свидетелей ваш срок может значительно увеличиться? — удивлённо спросил Кингсли.       — Да, понимаю.       — Как пожелаете. Тогда свидетели могут присоединиться к другим слушателям или уйти.       Теперь переглянулись уже Гарри и Гермиона.       — Мы останемся, — тихо произнесла она, поглядывая в сторону министра.       Кингсли кивнул и прочистил горло.       — Дадим слово обвиняемому. Как вы сами считаете: виновны ли вы или нет? — спросила светловолосая волшебница, сидящая справа от министра.       Драко вспомнил о двух убитых магглах, о которых сегодня услышал впервые. Вспомнил Альбуса Дамблдора, которого убил Северус Снейп.       — Виновен.       — Что? — не сдержался Гарри.       Тем вечером он был на Астрономической башне, прятался под мантией-невидимкой и своими собственными глазами видел, что Дамблдора убил вовсе не Малфой.       — Тишина в зале суда! — воскликнула всё та же волшебница.       Многие присутствующие громко переговаривались, а Нарцисса даже плакала.       — Драко Малфой, вы обвиняетесь в трёх убийствах, двух покушениях на убийство и противоправных деяниях против Министерства Магии и волшебного мира путём вхождения в состав последователей Лорда Во-волдеморта. Вы приговариваетесь к двадцати пяти годам заключения в Азкабане. Приговор вступает в силу в эту самую секунду, — на весь зал прогремел Кингсли, ударяя молоточком по столу.       Двое охранников, стоящих поблизости, победно ухмыльнулись и вывели Драко из клетки, заковывая его кисти и лодыжки в кандалы. Раздавались щелчки камер, Малфой крепко стиснул зубы и опустил взгляд в пол.       — Ты же умрёшь без неё, Драко! — крикнула Нарцисса, уже поднявшаяся на ноги и кинувшаяся к сыну, но её остановили трое членов Визенгамота.       — И это мой выбор, — прошептал Драко, в последний раз глянув на мать.       В Азкабане она сможет навещать его лишь единожды в месяц, и он не уверен, что протянет и нескольких недель. Драко читал, что полу-вейлы, нашедшие свою пару, проживали максимум недель семь вдали от неё. Но это рекорд, многие не проживают и трёх.       — Надеюсь, тебе понравится в тюрьме, сукин ты сын, — пробормотал один из охранников, чуть сильнее сжимая левый локоть Драко и толкая его в сторону дверей.       — К счастью, свой срок ты не проживёшь. Как и твой папаша, — поддакнул второй, усмехаясь.       Драко слабо улыбнулся, но эта улыбка не коснулась глаз. Максимум месяца через два он умрёт, и уже не придётся терпеть насмешки охранников Азкабана или кошмары, вызванные присутствием дементоров, до сих пор охраняющих волшебную тюрьму.       Охранники нахмурились.       — Что за придурок. Ждёт не дождётся оказаться за решёткой, — протянул тот, что выше, ведя Драко в сторону единственного камина, через который можно было попасть в Азкабан.       А в зале суда члены Визенгамота обсуждали произошедшее, а светловолосая волшебница пыталась успокоить рыдающую Нарциссу.       Гарри взглянул на таких же поражённых этой ситуацией друзей.       — Что, чёрт возьми, сейчас произошло? — удивлённо спросил он.