***
Время неумолимо неслось, и день, наполненный мелкими домашними делами, почти подошёл к концу. Заходящее солнце окрасило облака в золотистый цвет, а Наташа, крутясь у зеркала, готовилась к вечернему выходу в свет. Сегодня её ждала выставка живописи, которая особо её не интересовала. Это было свидание, и нужно было выглядеть наилучшим образом. Чёрное вечернее платье сидело идеально. Глубокое декольте выгодно подчеркивало округлые формы, а вырез до бедра — длину ног. Кукольное личико в обрамлении локонов смотрелось изумительно, открывая белоснежную шею и сверкающие капельки бриллиантов в ушах. Она была неотразима, и знала, как этим умело воспользоваться.***
— Может, выйдешь замуж? — натягивая штаны, спросил Брок Рамлоу. Забавный, немного своевольный засранец которого невозможно было забыть. Стильно одетый, всегда с укладкой и маникюром. Но дорогой парфюм не перебивал едва различимого запаха машинного масла, годами въедавшегося в кожу, а модные шмотки не могли скрыть военную выправку и постоянное желание следить за ситуацией вокруг. Харизматичный итало-американец. Очередная галочка в её длинном списке завоеваний. — Зачем? Чтобы приходить домой к нелюбимому мужу? Или тянуть на себе все вопросы, которые в настоящих семьях берет на себя мужчина? — Томно улыбнувшись, она посмотрела на него из-под пушистых ресниц. — Или ты так ненавязчиво предлагаешь свою кандидатуру? Передернувший плечами, Брок вызвал чувство удовлетворения. Да, она умела произвести впечатление, но иногда это же впечатление после играло с ней злую шутку. — Прости, красавица, но я ещё не готов связать себя узами брака, — протянул он, застёгивая пуговицы на рубашке. — Скорее готов, но явно не со мной, — фыркнула Наташа в ответ. — Когда скажешь ему? М-м? Палец словил завитушку локона. Намотав его плотным кольцом на среднюю фалангу, Романоф ждала ответа, хотя знала, что вряд ли его дождется. — Сходим в следующую среду на балет? — нарушил молчание Рамлоу, шнуруя туфли. — Можем сходить на спектакль, если хочешь. В этом была особенность их взаимодействия. Говоря друг другу совершенно простые вещи, они с лёгкостью задевали затянувшиеся раны. Расковыривали до крови, обнажая гноящуюся ткань под запекшейся коркой. — Не хочу, — отмахнулась Нат, поднимаясь с постели. — Лучше тот небольшой ресторанчик итальянской кухни. Там очень вкусно готовят. Как была, нагишом, она подошла к мужчине и, закинув руки ему на плечи, прижалась щекой к поросшему колкой щетиной подбородку: — Что-нибудь очень жирное, много мяса и овощей. Идеальный вечер. Почувствовав движение подбородка, она поняла что любовник улыбнулся. Обняв её за талию, он пожал плечами: — Если не хочешь, чтобы пошёл слух о том, что снова пришла с одним и тем же мужиком, то без вопросов. — А почему бы и нет? — Отстранившись, Нат заглянула в его лицо. — Кому какая разница? Главное, мне нравится проводить с тобой время. Оставив лёгкий поцелуй на её лбу, Рамлоу отстранился. Поправив пиджак, он накинул пальто: — Когда решишь, куда хочешь пойти — напиши. Я заеду за тобой. Дверь за ним закрылась, а Нат вяло подумала о том, что нужно собираться и ехать домой. Хоть номер был оплачен до утра, но завтракать она больше любила на своей кухне с видом на Манхэттен. Именно сегодня она ощутила, что вся эта чертовщина начинается тяготить её. Её сущность, взращённая в Питомнике, начинала бунтовать при мысли о смертях которые она может принести. На автомате приняв душ, натянув платье, Наталья набрала ресепшен и попросила заказать такси. Чувство тоски нарастало, а показывать свои переживания она не привыкла. Накинув шубку, подхватив клатч, женщина покинула комнату, успев тщательно её проверить. Люди оглядывались на ослепительную красавицу с гордо поднятой головой идущую к выходу. Она же знала, что у них сейчас в головах роятся миллионы мыслей о том, кто она, но все они ошибались. Эскорт? Богатая вдова? Содержанка? Искательница приключений на одну ночь? О, это было всегда и ещё будет, однозначно не один год! Так быстро покидать этот бренный мир она не собиралась ни при каких обстоятельствах.***
Суббота выдалась дождливой. Надев спортивный костюм и куртку, Наталья отправилась на Брайтон Бич, в не большую книжную лавку. Шагая по проспекту, она скользила между проходившими мимо людьми, стараясь не отличаться от остальных, хотя давалось ей это с трудом. Так и хотелось откинуть зонт в сторону и брести под холодными струями дождя, промокнув до нитки. Вокруг слышалась русская речь, сдобренная американским акцентом. Многие живущие здесь почти ассимилировались, влившись в общество, принявшее их когда-то. Яркие вывески на двух языках, красочные витрины, продукты, привычные для другой страны в Штатах всё ещё воспринимались, как что-то чужеродное, но интересное. Колокольчик звонко возвестил о приходе посетителя. Закрыв зонт, Нат поставила его на специальную стойку, а сама отправилась бродить среди высоких стеллажей, под завязку забитых книгами старых и новых изданий. За стойкой в глубине магазина сидела пожилая дама. Одетая в блузку со строгим воротником и в тёмно-синей кофточке на плечах, она была похожа на чопорную секретаршу из старых фильмов. Её внешность сейчас больше соответствовала стандартам послевоенной страны другого континента, чем старой деве из Нью-Йорка. Библиотекарь до мозга костей, так бы она её назвала. Подняв голову от толстого тома, женщина окинула гостью внимательным взглядом. Узнав, едва обозначила улыбку, и кивнула, поманив за собой. Две чашки ароматного чая парили на столе, а Нат с удовольствием жевала свежеиспечённый пирожок с повидлом. — Кушай, моя хорошая, а то Катька тебя совсем до истощения доведёт своими балетными штучками. Кожа да кости. Совсем о себе не думаешь, — покачала она головой. — Да и не удивительно. Нехорошие дела происходят, голубушка. Совсем нехорошие. Шишки из НИИ готовы передать посылку американцам. Пока не могут сойтись в цене. Проглотив откушенный кусок, женщина отложила сдобу на блюдо: — Как давно? — Третья неделя пошла. Один из начальников, что опекает проект, приезжал. Побыл несколько дней и уехал восвояси, довольный. Значит, отлично всё прошло. Стоит беды ждать. Они явно захотят проверить, что покупают. Будь осторожна, золотко. Не к добру это всё, — покачала головой старушка. — Тёть Зоя, а когда приезжал этот, из Москвы? — решила уточнить девушка, отпивая ароматный напиток. — Так буквально пару дней как отбыл, но это другой. Первый был недовольный всем что ему предлагали. Даже с Виктором Михайловичем разругался, комната ему не подошла. Хотел к себе привести кого-то, а ему не дали. Ты же помнишь Виктора Михайловича? Хозяина «Вишенки»? Согласно качнув головой, девушка потянулась за пирожком. Откусив кусочек, с задумчивым видом взглянула в чашку. На дне плавали небольшие чаинки, медленно кружа в замысловатом танце. Что же назревало? Неужели ей стоило ждать гостей? Или лучше сказать — палачей? — А как у тебя дела, деточка? — Беззаботно улыбнулась женщина, добавляя в чашку ломтик лимона. — Скучно. Никаких изменений за неделю. Данные не совсем верные. Нужно ещё время, чтобы составить правильную картину. Дрейков — жмот, но кто я такая, чтобы возражать. Затянется ещё на пару недель, а то и больше. Меня дальше юротдела не пускают. Больше о работе они не говорили. Тётя Зоя, как её ласково называли все девочки, была связной. Жила в Штатах ещё с начала развала Союза. Сразу иммигрировала в Канаду, а уже оттуда в США. Прижилась, стала «своей» в квартале. Открыла лавку. Была тихой, скромной барышней далеко уже не бальзаковского возраста. При этом всё ещё работала на правительство. Домой Натали попала уже поздно вечером, нагруженная пакетами со свежими фруктами и домашней едой. Главным плюсом таких посиделок была информация, которую тётя Зоя давала женщине. Иногда казалась, что они болтают ни о чём, но позже, дома, анализируя разговоры, оказывалось, что данных было более, чем достаточно. Исходя из сегодняшних, получалось, что правительство пыталось продать довольно интересный секретный проект. Насколько помнила Нат, он был эффективным, хотя слишком громоздким и затратным в плане кадров и обслуживания. Специалистов, желавших работать с ним, не было, а те кто попадал туда, долго не жили. Ну вот сложилось это как-то исторически. Последний куратор, Карпов, смог протянуть дольше всех. Возможно именно о нём и говорила тётя Зоя, упомянув о недовольной шишке из Москвы. Второй? Вторым мог быть старший лабораторный сотрудник, Першин. Тот всегда был доволен жизнью, улыбчив и нереально противен как человек. Пара встреч с ним оставили в памяти не лучшие воспоминания. — Поживем — увидим, — кивнула сама себе девушка, забираясь в постель. Такие сделки обязательно оставят за собой след даже на черном рынке. Жаль только, что проверить, прошла передача или нет, получится скорее всего только после завершения сделки. Оставался ещё один вариант: американцы обязательно захотят протестировать образец. Если получится узнать, кто станет мишенью, то, возможно, удастся узнать, где будут хранить груз.***
День не задался с самого утра. Дома раньше запланированного закончился кофе, и Наташе пришлось выйти раньше, чтобы успеть заскочить в Старбакс за стаканчиком чёрного, как её жизнь, напитка. Вторым пунктом стал сломанный каблук на фирменных туфлях от Джимми Чу. Цокнув языком, женщина, недовольно поморщившись, выкинула их в ближайший мусорный бак. Шлёпая босыми ногами по мокрому тротуару, она ловила косые взгляды и смешки. С каждым шагом Нат чувствовала, как количество стрелок на колготках растёт в геометрической прогрессии и с той же скоростью её настроение катилось псу под хвост. Допивая кофе, она заскочила в первый попавшийся магазинчик и попыталась купить мокасины, но кредиткой расплатился там было невозможно. Тяжело вздохнув, она вытрусила из карманов и сумки мелочь под безразличным взглядом продавца, понимая, что этого явно не хватит. Пошла искать банкомат. Сняла сотню, но сдачи не было. Купила колготки, мокасины и солнцезащитные очки. — Это чтобы скрыть мой позор, — хмыкнула Нат, натянув их на нос. Заплатив за всё тридцатку, посмотрела на часы и поняла, что опаздывает. И что такая обувь ей нравится однозначно больше, чем шпильки, которые грозят прикончить её саму. Идти было гораздо быстрее, но к шикарному костюму от Шанель они явно не шли. Нежно-розовые цветочки смотрелись слишком вызывающе на фоне строгого пиджака и юбки-карандаш. Доковыляв до небоскреба Старк Индастриз, она вяло махнула знакомому охраннику пропуском. Войдя в лифт, она поняла, что однозначно опоздала на планёрку, которую Пеппер проводила два раза в неделю для финансового и юридического отделов. Стянув очки, посмотрела на своё взъерошенное отражение в зеркальной поверхности створок лифта и слабо улыбнулась. Да, день задался. Гордо вздёрнув подбородок, женщина устремилась к своему рабочему месту, кивая знакомым. Оставив сумку на стуле, выкинула очки в урну, а стакан поставила на край стола. Подхватив папки, она всё же решила порадовать начальство своим присутствием и отправилась в конференц-зал. Хлопок сотряс здание, а осколки стеклянных перегородок посыпались на пол мелкой крошкой. Оглушенная взрывом и отброшенная ударной волной, Наташа пыталась подняться, но руки, мокрые от крови, текущей из порезанных ладоней, соскальзывали, мешая занять вертикальное положение. Пошатываясь, она всё же смогла встать на ноги. Бегущие мимо люди кричали, сталкивались, толкали, мешая идти. Вдалеке послышались ещё хлопки, будто пробки вылетали из бутылок шампанского. Вскинувшись, девушка замерла, пытаясь определить, откуда идут звуки. Крики боли и ужаса разносились из другого крыла. Ускорив шаг, она выскочила из-за угла в тот момент, когда человек в черном тактическом костюме, проходя по коридору, расстреливал всех свидетелей его преступления. Всего мгновение, и боль обожгла. Схватившись за живот, Нат пыталась понять, была ли это кровь с ладоней или из новой раны. От боли голова закружилась, закусив губу, она, пытаясь найти опору, опёрлась плечом о перегородку, но, не удержавшись, соскользнула на пол. Сознание уплывало, а перед глазами, расплываясь, мелькали ноги в военных ботинках, приближаясь с каждой секундой. Человек остановился рядом. Склонившись, он посмотрел на неё. Нат чувствовала этот холодный, промораживающий до костей взгляд. Маска, закрывавшая половину лица, упала рядом с её головой, а мужчина повернул её голову, убирая волосы с лица. Уткнувшись лбом в широкую ладонь, Наташа слабо улыбнулась. Шершавые пальцы стёрли кровавую полосу, убирая пряди волос. Подняв глаза, женщина взглянула в бесстрастное лицо напротив. — Думала, что не увижу тебя больше. Они забрали тебя и ты исчез на долгие десять лет. Яков… Подняв ослабевающую руку, Наташа провела по волевому подбородку. Замедлив движение, поколебавшись, провела кончиками пальцев по плотно сомкнутым губам. — Ты совсем не изменился. Это я постарела. Наверное, меня и не узнать… Подхватив её на руки, словно ребёнка, он двинулся к выходу. Прижавшись щекой к кожаной куртке, Наташа прикрыла глаза. Как же хотелось прижаться сильнее. Почувствовать тепло того, кто давно был смертоносным оружием, а не человеком. — Ты снова забудешь меня, — выдохнула она, прогоняя выступившие на глазах слёзы. — Стоит только вернуться обратно, и меня сотрут, как все остальные воспоминания. Обхватив рукой его шею, она всё же прижалась к нему. Ладонь прошлась по спутанным волосам, а теплое дыхание потерялось где-то в макушке. Как много лет назад. Словно это было вчера. «Я найду выход и мы уйдём отсюда», — говорил он, прижимая тонкий девичий стан к широкой груди. «Они не отпустят. Не теперь. Нельзя верить никому, Яша», — отвечала она, боясь потерять хоть одну секунду времени рядом с ним. «Жди, я сообщу, когда», — твердил он раз за разом, стоило им остаться наедине. — Они ведь узнали, да? — прошептала Нат, — Узнали, и заставили забыть. Прости, Яша. Прости, что не уберегла. Боль в простреленном боку сводила все попытки оставаться в сознании на нет. Пальцы, сжимавшие ворот куртки, упали, а голова безвольно откинулась назад. Единственное, что успела заметить женщина — вспышки маячков скорой помощи. Свет померк.***
Писк медицинских приборов и голоса людей в голове звучали барабанной дробью. Каждый звук болью отдавал в затылок. Отяжелевшие веки не желали подниматься. Во рту пересохло, но в комнате ещё кто-то был. Шелест страниц прерывался недовольным сопением и чертыханьем. Усмехнувшись, Нат прохрипела: — Хватит ругаться, лучше дай воды. Прохладная трубочка прикоснулась к губам. Тяжёлая рука прошлась по голове, сдвигая слипшиеся пряди со лба. — Я сначала не поверил, что тебя занесло в медчасть. Удивительное рядом, — в тон ей ответил Брок. Веки наконец поддались и Наташа увидела обеспокоенное лицо мужчины. Тот с интересом всматривался в её лицо, ища, видимо, ответы на свои вопросы. — Ты знаешь, кто это был? Отрицательное качание головой. От резкого движения снова замутило. Проглотив воду, женщина ответила: — Нет. Ты пришёл меня допросить? И почему тебя сюда пустили? Дёрнув бровью, Рамлоу пожал плечами: — Хотел тебя увидеть? Такой ответ не подойдёт? — Ты не очень похож на доброго самаритянина, но я учту на будущее. Могут сказать «нет» на оба твои вопроса. Я вообще не должна была попасть на этаж в это время. Всё кричало о том, что мне лучше оставаться дома. Я сломала каблук на тех чудных туфлях, что мы покупали для похода в оперу в июне. — Туфли жаль, конечно. Как себя чувствуешь? — чужая ладонь прочертила полосу вдоль предплечья. Если бы Нат не была такой же, как и Рамлоу, то, возможно, вот именно, что возможно, поверила бы в этот цирк. Насколько Брок был хорошим любовником, настолько же был и плохим актёром. Нет, покерфейс при плохой игре он держать умел, но эта нежность, которая здесь была явно лишней… — Немного мутит и живот замёрз. Всё так плохо? — чуть вздёрнув брови, решила уточнить Натали. — Ну, как тебе сказать, — протянул мужчина, почесав затылок. — Бикини тебе уже не носить. Там дыра на пол живота. Закатив глаза, женщина вяло отмахнулась: — Не беда, на пляж мне некогда выбраться. Ещё раз шершавая ладонь прошла вдоль предплечья и, сжав её кисть, остановилась. Посмотрев мужчине в глаза, Наталья поняла, что их ждёт довольно увлекательный разговор при следующей встрече. — Сколько мне здесь ещё валяться? Не хотелось бы потерять хорошее место сразу после трудоустройства, — голова поворачивалась с трудом. — Если будешь вести себя хорошо, то доктор обещал отпустить тебя домой через неделю. Только домой, и рассчитывай только на постельный режим! — остановил он её возражения жестом руки. — Да ладно, мамочка! — хмыкнула Нат, закатив глаза. — Буду ждать.***
Дети бегали по площадке, громко визжа. Играя в прятки, они исследовали все укромные места. Сделав глоток кофе, Нат устало повела плечами. День выдался не из лёгких. Беготня по этажам раздражала, а рана в животе напомнила, что синоптики обещали дождь. — Я тоже мечтаю когда-нибудь родить хорошенькую дочурку, — сев рядом на лавочку, Пеппер Потс поставила свой стаканчик на затёртую деревянную поверхность. — У меня не может быть детей, — пожала плечами Нат. — Несчастный случай в юности. Но всегда можно взять ребенка из детского дома. Разве нет? Замешательство вместе со смущением отразилось на живом лице женщины. Отведя взгляд, она откашлялась: — Извини, я не знала. Просто думала… — Если я прихожу сюда, то мечтаю о детях? Возможно, когда-нибудь, — улыбнулась Наташа. — Извините, мисс Поттс, мне нужно идти. — Да, конечно, — кивнула та. Смущать людей откровенными ответами было забавно. Оказывалось, что те, кто считал, что умеет читать других, как открытую книгу, нередко ошибаются. Да, она сама приходила на детскую площадку чтобы передохнуть от суеты офиса, а ещё спрятался от назойливых коллег мужского пола. Эти доморощенные мачо вряд ли пошли бы за ней сюда, где одиноких женщин пруд пруди. Стараясь не сбиться с шага, женщина поднялась по ступеням здания, которое в считанные дни привели в порядок. Не было даже намека на то, что буквально пару недель назад половина этажей превратилась в гору осколков и мусора. Выдохнув сквозь зубы, Нат остановилась у лифта, ожидая, пока кабина спустится вниз. Нужно было разобрать гору бумаг, занести договора в бухгалтерию и приготовить список возможных клиентов на покупку оборудования. — Мисс Рашмор? Оглянувшись, она заметила мужчину, стоящего рядом с ней. Высокий, темнокожий, с повязкой на одном глазу. Ухоженная борода и белоснежная улыбка. Сдержано улыбнувшись в ответ, он кивнула. — Здравствуйте. Чем могу быть полезна? — Меня зовут Ник Фьюри, — протянул он руку для пожатия. — Есть разговор. Уделите мне пару минут? Кивнув, она пригласила его в раскрывшуюся кабину лифта. — Какое ведомство вы представляете? — спросила она, подняв взгляд на меняющиеся цифры на табло. — Аналитический резерв. Попросту ЩИТ. Меня интересует тот, кто напал на Старк Индастриз. Из всех, кто встретился ему на пути, выжили только вы. Не скажите, почему? Пожав плечами, Наташа ответила, продолжая смотреть в одну точку: — Вы считаете, что дырка в боку это большое везение? Не думаю, что мне повезло, мистер Фьюри. — Бросьте, Наташа, он вынес вас к спасателям. Не думаю, что это совпадение. Кто он? — Думаю, вы ошиблись. Я не знаю, кто это был. Я не знаю, почему он меня спас. Мне кажется, вы ищете не там, — улыбнувшись, она склонила голову к плечу. — Что вам нужно? — Наталья Альяновна Романова. Бывший агент КГБ, теперь ушли на вольные хлеба? А как же фраза: бывших агентов не бывает? Бросьте юлить. Вы знаете, кто это был, я это знаю. — Вы выбрали не то место для разговора, мистер Фьюри, — хмыкнула она. — Хотя, не спорю, попытка засчитана. До свидания. Створки лифта открылись и Нат, покачивая бёдрами, двинулась по коридору в свой кабинет. — Я ещё не закончил, мисс Романоф, — донеслось ей в след. — Kto by sporil, lysyj chert, — прошептала она. — Kto by sporil.***
— Мамочка, это самолётики?! — Звонкий голосок раздался на заднем дворе. Закрепив простынь прищепкой, Нат посмотрела в ту сторону, куда указывала белокурая малышка, стоящая на ступеньках дома. Тихий гул усиливался с каждой секундой, а женщина, уронив таз с бельём, бросилась в сторону дома, на ходу соображая, как не напугать ребёнка. — Бекки, помнишь мы играли в прятки? — улыбнулась она на бегу. — Да, мамочка! А что, мы будет играть? От кого прятаться? — сдвинув белые бровки, спросила она. — Мы прячемся от самолётиков. Бежим! Бекки, бежим! — подхватив ребёнка на руки, женщина направилась к открытому люку погреба. Грохот взрыва сотряс дом, а они, перекрыв вход и прижавшись друг к другу, спрятались в дальнем углу. Новый взрыв, и запах гари заполнил воздух. — Мамочка, они улетели? Мы выиграли? — прошептала Бекки, сильнее обнимая женщину маленькими ручками. — Да, моя хорошая. Мы хорошо спрятались, — сдавленным голосом проговорила Наташа, пряча накатившие слезы. — Хорошо спрятались. Взрыв, взрыв, взрыв. На голову летят щепки, штукатурка, куски мебели… Они прятались там почти четыре часа, а когда выбрались, от дома ничего не осталось. Прижимая к себе ребёнка, Наталья огляделась в поисках укрытия. Небольшая беседка в глубине сада осталась цела. Спустив дочь на землю, она потрепал её по макушке. Стоило спрятаться там, пока не приедет Роджер. Присев на корточки, Нат улыбнулась девочке: — Вот видишь, всё в порядке. Сейчас найдем что покушать и… Свист раздался внезапно. Женщина не успела среагировать. Только чёлку взъерошил поток воздуха от ударной волны, а на зелёной траве, забрызганной кровью, лежала Бекки, пытающаяся сделать хотя бы ещё один вздох. Сколько уже раз она бежала от ужаса прошлого? Сколько раз пыталась изменить свою жизнь, прячась под разными именами? Сколько раз её находили и раз за разом тянули туда, на самое дно болота, из которого просто не было выхода? Слишком много. Вдовы, так их звали. Воспитанницы Красной комнаты. Они не могли жить нормальной жизнью. Не могли создать семью. Запрограммированные слепо следовать приказам, они либо служили своему хозяину, либо умирали от его руки. Сумев убежать, приходилось прятаться, но Дрейков находил их всегда. Если люди, оказавшиеся рядом, были препятствием, их устраняли, чтобы не мешали. Так погибла Бекки, её названная дочь. Погибла на её руках. Нат помнила, какой горячей была кровь на её ладонях, которыми она пыталась зажать сквозную рану на шее девочки. Так же погиб Роджер, отец Бекки. Несчастный случай. Не справился с управлением. Машина слетела с моста в тот же день, а мужчина, потерявший сознание от удара, не смог выбраться из салона. Таких, как она, были сотни. Все убегали, но вынуждены были вернуться, покориться власти Хозяина. Всегда оставалась надежда, что можно побороть установки, коды, и сбежать. Только когда вернувшись в Красную комнату Вдовы проходили перепрограммирование, то уйти или сбросить «настройки» уже было невозможно. Нат была исключением. Что именно помогало ей раз за разом снимать психокоды, она и сама не знала. Вот и теперь, после появления Якова и прихода Фьюри, Романоф снова смогла сменить приоритеты. Только воспоминания, которые преследовали её в кошмарных снах, стали реальностью. Женщина давно смирилась, что Зимнего солдата никогда больше не увидит. — Как мне вытащить тебя, Яша?.. — прошептала женщина, прислонившись лбом к холодному стеклу. Сидя на подоконнике, Нат смотрела на ночной город. Мчащиеся по дороге машины освещали темноту сотней огоньков. В сумерках они бликами отражались в мокрых разводах, оставленных дождевыми каплями на стекле. Тогда ей было шестнадцать. Слишком много воды утекло. Слишком изменился мир вокруг, да и она не осталась прежней. Цена, которую ей пришлось заплатить за более-менее свободную жизнь, была слишком высока. Слишком.