***
Малфой внимательным взглядом осмотрел огромный амбар, стараясь найти следы засады. Но сейчас стояла глубокая ночь, на улице шел сильнейший ливень, а луна отказывалась дать немного света, чтобы лучше видеть картину в целом. — Ты уверен, что именно здесь последний раз был пропавший отряд? — повышая голос, чтобы Александр смог его услышать, спросил Драко. — Я не вижу ничего, что бы намекало на чье-либо пребывание тут. Гайос невозмутимо стоял рядом, также рассматривая здание. Его лицо выражало скуку заебаного жизнью человека. Может этот налет усталости уже у всех, кого заклеймили? Драко редко смотрел на себя в зеркало, нехотя признавая, что с каждым прожитым днем терялся человек, которого он знал. — Вряд ли можно найти эти следы, когда дождь идет уже третьи сутки. Но последний раз солдаты были замечены здесь. Драко оглянулся, чтобы посмотреть на остальных Пожирателей, которые перебросились сюда вместе с ними. Этих он не знал. Новобранцы, наверное. Он даже не смог бы идентифицировать их в обычной ситуации, так как их личности изначально скрывали железные маски и капюшоны мантий. Новые солдаты приходили и приходили, из-за чего Драко кривил губы и закатывал глаза, просматривая списки. Гримасу вызывало то, что большая часть чуть ли не вприпрыжку бежала на поклон к Темному Лорду, вытягивая перед собой оголенное предплечье. И можно было бы пофантазировать, что среди них найдутся те, кто тайно разделяет цель Малфоя и Гайоса, но именно Драко было доверено просматривать разум бойцов и он видел, что эти животные до нервного возбуждения хотят стать частью армии Пожирателей. Малфой еще раз глянул вокруг себя, пытаясь понять – есть за что переживать или нет? В конце концов, Англия только начала тонуть во власти Темного Лорда, и были еще те, кто готов сопротивляться. Тот же Орден Феникса, который вызывал у Гайоса чувство тошноты, судя по его лицу, когда их упоминали. Он искренне ненавидел тех, кто выходит на поле битвы и не пытается убить, а старается обезвредить и взять в плен. Маньяк сраный. — Пойдемте уже внутрь, мы долго можем тут стоять, — Александр провел палочкой и вывел руну, а после, считав информацию, нахмурился. — Странно. Внутри есть живые и раненые, но нет следов боевой магии. Скорее всего, отряд Пожирателей здесь укрылся, чтобы переждать. Драко кивнул и потянул огромную амбарную дверь, скрежет которой затерялся в шуме дождя. Когда они вошли внутрь, на них осела тишина. Контраст был слишком густым: вот Малфой практически самого себя перекрикивает, а теперь слышны только дыхания всех, кто стоит в темном и сыром помещении. Когда глаза привыкли к кромешной темноте, он смог различить силуэты. Много подвешенных за ноги тел, у которых на головах мешки, а руки плотно привязаны по бокам. Драко поднял древко, чтобы зажечь Люмос, но так ничего и не произошло. Его взгляд скользнул по древку, а после Малфой посмотрел за спину. — Я так понимаю, дверь не откроется, если мы захотим? — его вопрос был отправлен в воздух, но задел одного из Пожирателей, поэтому тот дернул амбарную дверь, но ничего не произошло, ожидаемо. Просто, мать его, ахуенно. Только у Гайоса, который категорически отказывался носить железную маску, на лице мелькнуло любопытство. Он подошел к одному из подвешенных и нашел артерию на шее, проверяя пульс. — Жив. Думаю остальные тоже, просто их вырубили. Малфой снял свою маску и пристегнул на пояс, а после обвел взглядом помещение. Тут два этажа, на верхнем есть окна, но те завешены черной тканью, поэтому освещение в амбаре практически нулевое. Через некоторое время зрение позволило сделать картинку сероватой, чтобы хоть немного ориентироваться. — Ну давайте глянем, какие еще подарки нам тут оставили, — Гайос оттолкнул связанного человека и пошел вперед, словно вся ситуация вообще не казалась ему опасной или волнительной. Драко же аккуратно обходил висящих, все еще сканируя помещение. На удивление, он тоже не испытывал страха. Может, Малфой уже просто разучился. Когда больше двух лет наблюдаешь за пытками и смертями, со временем становится глубоко похуй на любое зверство. Шрамов на его теле появлялось все больше, а вот чувство самосохранения, в обратной прогрессии, уменьшалось. Его взгляд уперся в остановившегося Александра, когда они пересекли часть комнаты с пленниками. Теперь перед глазами раскинулось пустое пространство, но в центре находился более плотный сгусток темноты. Драко прищурился и увидел очертания головы и тела. И судя по расположению, кто-то сидел на стуле или около того. Малфой встал рядом с Гайосом, тоже вперив взгляд в интересуещее направление. — Почему одного так выделили? Всех остальных подвесили, а этого оставили просто сидеть? — Драко устало потер веки и вновь пригляделся, словно это могло помочь рассмотреть хоть что-то. — Может это предатель? Тот, который сдал весь отряд? Гайос молчал, продолжая сверлить силуэт, словно чего-то ждал. Или анализировал. Малфой так и не смог до конца распознать все оттенки молчания этого ублюдка. — Я думаю, что это тот, кто и развесил эту гирлянду за нашими спинами, — Александр сделал шаг вперед, и внезапно прозвучал выстрел. Драко дрогнул и подавил желание отступить, теперь уже гоняя взгляд в лихорадке. Эхо пробежалось по стенам амбара, отдавая дрожью в позвоночнике. — Маттиас, будь другом, — попросил темный силуэт, и на него тут же упал конус голубого света. Малфой прищурился от рези в глазах, но после проморгался и уставился на того, кто все это устроил. Точнее, на ту. Грейнджер сидела на стуле, закинув одну руку за спинку, а другой постукивала пальцами по подошве ботинка, который был расположен на колене. Она плавно склонила голову набок и насмешливо улыбнулась. — Наконец-то, я уже заждалась, — она посмотрела им за спину, где висел пропавший отряд Пожирателей. — Не волнуйтесь, эта вечеринка не в мою честь, поэтому без вас не начинали. Малфой опустил взгляд и увидел в бетоном полу пулевое отверстие, которое оказалось в пяти сантиметрах от ноги Гайоса. Но вообще, ему нужно было что-то сделать сейчас со своими глазами, поэтому он и отвел голову. Драко почувствовал, что его прошибло дрожью. Такой крупной и мерзкой, что даже липкая от дождя одежда казалась на десятки градусов теплее и приятнее, чем ощущения, скользящие по коже. — Привет, Гермиона, — спокойным голосом поздоровался Александр, пока психика Драко медленно сбоила и сходила с ума. — Должен признать, ты стала еще прекраснее, чем я тебя запомнил. — Когда я стояла на коленях в крови и грязи? — послышалось фырканье. — Да, знаешь, тогда я была не в лучшей своей обертке. Драко, тебе неприятно смотреть на меня? Ты так упорно уводишь взгляд. Малфой сжал челюсть, подавляя желчь в горле, и все-таки посмотрел на Грейнджер. Гайос оказался прав – она была превосходна. Ее лицо в обрамлении света выглядело знакомо, но безнадежно ново. Гермиона повзрослела, скулы стали более резкими и очерченными, и даже кривая усмешка придавала ей свой определенный шарм. Волосы все так же отдавали своей прежней кудрявостью, хотя об их длине можно было только фантазировать, потому что большая часть оказалась откинута за спину. Его глаза скользнули дальше, замечая еще изменения. Теперь на водолазке была другая портупея, а на бедре, которое Гермиона вальяжно подставила под свет, выглядывала часть кобуры, и в ней покоился пистолет. Гермиона скинула ногу с колена и встала в полный рост, насмешливо поглядывая на Драко. — Ты рассмотри, не стесняйся. Все тело девушки было перетянуто ремнями, которые либо держали кобуру с пистолетами на бедрах, либо палочку на левом предплечье. Драко был готов поспорить с самим собой, что на портупее спрятаны неизменные ножи. Те, которые он ей подарил, или новые? Драко наконец-то оторвался от разглядывания Грейнджер и посмотрел ей в глаза. И это стало самой большой ошибкой. Гайос шикнул за спину, чтобы никто из Пожирателей не рыпался, а Малфой не мог увести взгляда от нее. Его захлестнуло все то, что жило где-то глубоко в памяти, запертое на самые надежные замки. Когда-то они были в похожей ситуации. Почти три года назад, заброшенный кабинет. Только тогда на стуле сидел Драко, пока Гермиона потрошила его взглядом. Местами они поменялись, а вот самой созданной ситуацией – нет. Он все так же жадно смотрел на нее, получая в ответ жесткую насмешку и пренебрежение. — Грейнджер, может перейдем к делу? — холодно спросил Гайос, склоняя голову набок. — Если ты не убила тех, кто сейчас отдыхает за нашими спинами, значит, и нас не для этого заманила. Тогда — что тебе нужно? Гермиона перекинула взгляд к бывшему другу и так же наклонила голову, становясь какой-то неебической копией Александра, только в женском обличье. Может, даже более опасной вариацией, потому что к Гайосу Малфой уже привык. Он научился флегматично реагировать на парня, пропуская мимо себя его ненормальное строение разума. Возможно, и хорошо, что к Алексу нельзя было залезть в голову, ведь ходить с чувством постоянной тошноты — не самая радужная перспектива. А вот Грейнджер заставляла раскручивать внутри страх и опасения. Перед ним был кто-то, кто имел внешность знакомой ему девушки, но взгляд сотни прожитых судеб. Даже кривая усмешка не могла перекрыть это. — Что же мне нужно? — протянула Гермиона, скосив взгляд вправо. — Так-так, а на самом деле, чего же я хочу? — ее вопрос звучал как риторически, так и, словно она правда ждала ответа. — Может быть, я просто соскучилась? — она стрельнула глазами в Малфоя и потянула уголок губ. — Ну знаете, вся эта женская чушь: неразделенная любовь и обманутые ожидания. Драко непроизвольно сделал шаг вперед, и прозвучал второй выстрел, который отозвался очередным грохотом. Гермиона усмехнулась, все так же не двигаясь, застыв в небрежной позе задумчивости. Значит, она тут не одна. Кто-то из темноты держал их на прицеле, не позволяя приблизиться к Грейнджер. — Любопытный подход к ситуации, — Гайос обвел взглядом помещение. — Давно сменила стиль? Никогда не замечал у тебя тяги к огнестрельному оружию. — Да ты вообще мало что видел вокруг себя. Твое непомерное эго оставило достаточно слепых точек, которыми я удачно воспользовалась, — Грейнджер завела руки за спину, не опасаясь нападения. Конечно. Магия тут не работала, а Гермиону кто-то прикрывал. — Неплохая форма, хоть и не практичная. Пожиратели так любят покрасоваться своим статусом, что забывают об удобстве. Ты не поделился этими мыслями со своим хозяином, Ксандр? Гайос ненавидел это имя, и Грейнджер это знала. — Я могу убивать хоть в балетной пачке, — отмахнулся Александр, — а вот твои новые побрякушки вызывают настоящий интерес. Гермиона флегматично пожала плечами. — Не хотелось надевать старье для такого важного события, — она размеренно моргнула и приподняла голову, коротко свистнув в воздух. Драко увидел, как на верхних балконах, слово из тени стен, материализовались силуэты. Они почти синхронно подошли к перилам. Глаза привыкшие уже к этому полумраку, заметили оружие. Куча винтовок, дуло которых теперь было направлено в сторону Пожирателей: Гермиону прикрывал не кто-то один, а десяток солдат. Драко тут же посмотрел на нее, хотя внимание Грейнджер было направленно сквозь него, куда-то за спину. Взгляд стал отрешенным, но жестокость в лице никуда не пропала. — Я бы хотела, чтобы вы доставили своему хозяину сообщение. Сами знаете, к нему сложно пробиться, поэтому я передам через вас, — она сделала плавный шаг вперед и, как по команде, в грудь Малфоя уперлась куча красных точек. Гайос тоже посмотрел на себя, а после хмыкнул. — Лазерные прицелы… Любопытно. И что же ты хочешь передать? Грейнджер чуть наклонила голову, уже не ухмыляясь. Губы сложились в ровную линию, а плечи расправились. — Что Англия не долго будет в руках Темного Лорда. Больше двух лет назад, у нас состоялся интересный разговор, который вы прервали. А я не договорила. Из-за спины Грейнджер начали выходить силуэты, а Малфой почувствовал, что его пульс зашелся в лихорадке. Он узнал каждого из Эрстер, но помимо уже до боли знакомых лиц, были и новые. Они все оказались одеты одинаково, почти как Гермиона. Только если торс девушки обвивала портупея, у других были тактические жилеты. У кого-то из-за спины выглядывали приклады винтовок, у некоторых на бедрах в чехлах лежали массивные ножи. Никто, как будто специально, не доставал палочку. Малфой мог бы предположить, что это из-за того, что магия тут не работала, но все же склонялся к тому, что это часть представления. Ребята медленно обступали Гермиону, вставая полукругом за ней. В это же мгновение, неожиданно, Драко взяли со спины в захват, больше для удержания на месте, чем для причинения боли. — Слыш, Гайос, — сбоку раздался насмешливый голос Артура, который так же удерживал Алекса за горло, — а не плохая у тебя валына в штанишках. Каждый раз, когда я щеголял в твоей шкуре под оборотным, убеждался — ты мог бы убивать своим членом. Гайос чуть повернул голову и потянул уголок губ, словно его не шокировало то, что за их спинами были переодетые под Пожирателей эрстеровцы. — Прости, дорогой, но между нами ничего не может быть, — он посмотрел на того, кто схватил Драко. — Здравствуй, Вадим. Тебе идет форма, кстати. Подходит под цвет глаз. — Эй, — почти добродушно одернул Мецгер, чуть крепче прижимая к себе Гайоса, — твоя задница сейчас в опасности, учти. Ее я тоже заценил, — Артур скосил взгляд в сторону Драко и прижался скулой к затылку Алекса, растягивая губы в широкой улыбке. — Мерлина мне в тещи, а ты возмужал, красавчик. Вадим, махнемся? Я теперь хочу оценить все выпуклости Малфоя. — Можете их отпустить, — сказала Гермиона, а Драко почувствовал, как с легким толчком его выпускают из захвата. Их с обеих сторон обошли ребята, на которых была надета форма Пожирателей. Помимо Артура и Вадима, он узнал также Михаила с Давидом. Четыре других парня оказались ему незнакомы, но они так же встали позади Грейнджер. На анализ лиц и попытку их запомнить Малфой не стал тратить время. Но чтобы осознать, что они оказались в ловушке — много ума не требовалось. — А вот и костюмчик для ролевых игр подъехал, — продолжил скалиться Мецгер, нежно гладя себя по груди. — Грейнджер, — начиная медленно хлопать, довольно протянул Гайос, привлекая к себе внимание, — ты превзошла все мои ожидания. Я предполагал всякое, но даже самые смелые мысли сейчас меркнут, по сравнению с реальностью. — Спорим, я смогу тебя еще больше удивить? По возвращении в Лондон, до меня дошло кое-что: тут нет места двум темным волшебникам, — Гермиона прищелкнула языком и качнула головой. — Тем более, люди заслужили иметь альтернативу: кому они захотят служить. Такая редкая вещь, хозяйкой которой являюсь я. Выбор. Гермиона легко улыбалась, но глаза оставались серьезными. Она кидала взгляд от одного к другому, словно следила за их реакцией. До Драко дошло одно открытие этой ночи — такой он ее не видел никогда. Грейнджер была сборником разных эмоций, но теперь в ней появилась реальная жестокость, граничащая с каким-то садизмом. Словно ту девушку, что он помнил, взяли и заменили на кого-то другого. Повадки, поведение, даже голос. От этого осознания стало сухо во рту. Его фантазии насчет их первой встречи были разными, с временной переменой то к одному исходу, то к другому. Начиная от проклятья в грудь, а после поцелуя лезвия на глотке и заканчивая судорожными объятиями, за которыми шла долгая ночь разговоров. Но все это померкло с реальностью, которую им предоставила Гермиона. — Мой дружеский совет: готовьтесь к революции. Я не верну старую власть, не поддержу нынешнюю, в лице Темного Лорда, — Грейнджер опять наклонила голову, теперь растягивая на лице пленительную улыбку, от которой у Малфоя перехватило дыхание. — Британия будет моей. Этому миру давно пора попасть в руки того, кто способен достойно управлять. Детишки аристократов ничего не знают о дерьме, в котором выживают подобные нам, — Гермиона развела руки, намекая на людей за своей спиной. — Но я изменю это. Покажу ту другую сторону, за чертой которой разворачивается ад, — она сомкнула кисти перед собой и нарочито по-деловому обратилась к стоящему рядом долговязому парню, у которого улыбка не сходила с лица. Он был нереально высоким, с безумной искрой в глазах. — Было ли такое в истории, что чистокровные волшебники оказывались не в почете? Каланча выпятил губу, словно задумался, а после хохотнул. — Нет, не припомню. Козлами отпущения всегда были полукровки и магглорожденые. — Грейнджер, а разве ты не будешь хуже того же Темного Лорда? — не выдержал Александр, холодно процедив каждое слово. — Делить общество на черное и белое. Гермиона иронично выгнула бровь и рассмеялась, запрокинув голову. — Ох, я надеюсь, что окажусь хуже вашего хозяина. Нет, Предатель крови, я буду той, что подарит тот самый серый оттенок. Где тщеславные ублюдки получат по заслугам, а те, кого принижали и втаптывали в грязь, станут достойной единицей нового мира. Драко нажал пальцами на веки, теряя выдержку и терпение. Это затягивалось, а он уже просто не понимал, что делать дальше. Единственное, что набатом билось в груди — она это сделала. Чертова Грейнджер не просто исчезла на два года из поля зрения, затаившись где-то в тени. Она не пряталась, как многие думали, а если и делала это, то не из-за страха быть пойманной. Она готовилась. О том, что стояло за этим всем, Малфой даже боялся думать. Сколько дерьма Гермиона прошла, чтобы оказаться тут? Чем еще она заплатила ебаной судьбе, чтобы та отсыпала пригоршню удачи? В груди Драко вспыхнула чистая и жгучая гордость за эту девушку, которая смогла мало того, что выжить, так еще и пришла со своей армией. Малфой сглотнул, все еще не находя сил оторваться от нее. Лицо, тело, голос. Грейнджер была сопровождающей всех его кошмаров, которые поселились с ним по соседству. Самые страшные сны были про то, что он потерял на том кладбище. Их совместное будущее. В его голове Гермиона улыбалась в лучах утреннего солнца, зарывалась тонкими пальцами в светлых волосах или, его худший элемент сновидений, шла по длинной извилистой дорожке в белоснежном платье. И таких кошмаров было много. После них хотелось орать в голос и сбивать костяшки рук, лишь бы заменить душевную боль на физическую. Нарваться на Круцио, а после лежать на полу и вздрагивать от адских ощущений, которые все равно были ничтожно слабы в сравнении с картинками ночи. И сейчас, когда перед ним стояла та, что жила в его фантазиях два года, Малфой начал расклеиваться окончательно. Внутренности жгло и выворачивало от того, что все потеряно. Гермиона пришла сюда не для переговоров. Она не задавала вопросов и не предлагала план совместных действий. Потому что не было никаких «вместе». То что она не нападала, ровным счетом ничего не значило. Просто демонстрация силы, о которой никто даже не подозревал. Хотя то, что она раскрыла карты, заслуживало более глубокого анализа. Зачем портить элемент неожиданности, который с высокой вероятностью сыграл бы за ее команду? Но Малфой не успел развить эту мысль. — Михаил, запускай, — мягко попросила Грейнджер, и прозвучал странный щелчок. Все, кто стоял за спиной Гермионы, начали надевать какие-то массивные маски, а помещение постепенно наполнялось красноватым дымом. Драко и Александр тут же подкинули свои плащи, утыкая носы в сгиб локтей, а Гермиона пошла вперед. Она сделала ленивый круговой взмах над головой, за которым послышалась возня на втором этаже. Видимо, Грейнджер отдала приказ отступить. Ее походка была плавной и мягкой, когда Малфой свалился на колени, слегка пошатываясь. Удушающий запах, несмотря на плотную ткань плаща, все равно проникал в легкие, медленно забирая четкую картинку. Это было что-то знакомое. — Помнишь, Драко? «Пудра Дурмана». Кришау переделал технологию, и теперь это газ, у которого большая площадь поражения, — Грейнджер подошла к нему и легким пинком берца в плечо отбросила Малфоя на пол. — Моей силе плевать на любые яды, я к ним стала абсолютно невосприимчива, — она присела на корточки, проходясь пальцами, затянутыми в черные перчатки, по влажному лбу Драко. — А я все чувствую твой свет, представляешь? Такой пленительный, теплый, — может дело в кусочках ядовитого тумана, которые попали в дыхательные пути, но в голосе девушки послышалась нежность. Малфой зашелся в хриплом кашле, а Грейнджер наклонилась еще ближе, практически соприкасаясь с ним носами. — Какой хороший мальчик… Забавно, да? Я владею тьмой, а выступаю за новый и справедливый мир. И ты, в армии того, кто хочет уничтожить меня и подобных мне, — она оставила легкий поцелуй на скуле, прошептав: — Спасибо, что заставил меня тебя полюбить. Только разбитое сердце и позволило мне стать той, кем я теперь являюсь. — Ге-ермиона, — прохрипел Малфой, пытаясь размокнуть онемевшую челюсть, — я не пер-рестовал… теб… люб-бить. — Я тоже, детка, — она оставила еще один легкий поцелуй, но теперь на его губах. — Я тоже тебя люблю. В этом и заключается наш с тобой парадокс. Помнишь, мы очень давно рассуждали о том, что должны были быть врагами. Видимо это перевернутое клише просто запоздало и нагнало нас только сейчас. Сначала влюбились, а после встали по разные стороны. Я всегда тебе говорила — за каждым выбором следует ответственность. Надеюсь, этот урок ты хорошо усвоил. Приятных тебе кошмаров, — чужое дыхание пропало с лица, а последние слова размазались в разуме. Драко уже не видел ничего, кроме сизого газового облака. Сознание плыло, а легкие горели пламенем. Он повернулся набок и зашелся кашлем, пытаясь увидеть Александра. Тот тоже скрюченный лежал на полу, но умудрился криво улыбнуться. Это была одна из немного искренних эмоций, которых Малфой почти не видел на лице парня. — Красиво она сломалась, да? Драко не успел ответить, потому что начал проваливаться в темноту. Та его ловила, чтобы после выкинуть в самые страшные кошмары. Скорее всего, все его дерьмовые сны, которые не переставали ебать и без того расшатанную психику, теперь увеличат свою силу раз в десять. Но даже это не шло в сравнение с тем, что затрепыхалось где-то в диафрагме. Что-то живое и горячее, о чем он даже не смел мечтать все это время. Надежда. Два года жизни в состоянии прострации стоили одного такого разговора и короткого прикосновения. Увидеть ее лицо, услышать голос. Наверное, Малфой был первым человеком в истории, который проваливался в будущий кошмар с широкой и счастливой улыбкой. Как будто даже на его многочисленных шрамах зацвели цветы.Три года назад была лишь прелюдия, а вот теперь начнется настоящая история.