***
Сайно шёл по оживлённому коридору крыла общежития для жнецов, лавируя между суетливыми одногруппниками. Жнецы вообще энтузиазмом и весёлым нравом не отличались, да и как тут быть жизнерадостным, когда день ото дня только и делаешь, что вскрываешь мёртвые тела и взвешиваешь чужие грехи, отправляя несчастные души затем за них расплачиваться? Подобная работа требовала отстранённости и безэмоциональности, поскольку чувства могли повлиять на исход суда. Неудивительно, что спустя время многие жнецы становились чёрствыми, как сухарь. И Ночь Самайна была одной из немногих вещей, которая могла достучаться до их непреклонных сердец. — Сяо, давай быстрее, что ты там так копаешься? — барабаня кулачками по деревянной двери, причитала девушка с двумя озорными хвостиками. — Сейчас опять из-за тебя как в прошлом году придём одни из последних, будем стоять в самом конце и ничего не увидим! — Самайнский ритуал проходит каждый год, и он один и тот же, что ты там не видела? — донеслось равнодушно из-за двери. — А вот и неправда, там каждый год выбирают кого-то нового для проведения! Сайно остановился, чтобы немного понаблюдать за перепалкой. Девушку он узнал сразу — гробовщица Ху Тао училась в параллельной группе и представляла собой уникальное исключение из правил: весёлая, задорная и с безграничной любовью к жизни, что довольно странно для того, кто каждый день работает с самой Смертью. Чего нельзя было сказать о её друге Сяо, мрачном жнеце (во всех смыслах этого слова), который по уровню отстранённости превосходил вообще всех на их факультете. Будущий Страж Весов диву давался, как такой тандем вообще мог работать. Видимо, противоположности действительно притягивались. — Ты мне сейчас дверь выбьешь, — Сяо высунул в проём бледное лицо, наполовину скрытое капюшоном, чтобы отчитать подругу, но был в ту же секунду схвачен за плащ и вытянут в коридор. — Ага, вот ты и попался! — заликовала гробовщица. — Что ты там так долго делал, балахон свой надевал? Ты в нём и так ходишь всегда. — Этот праздничный, — возразил мрачный жнец, демонстрируя чёрную накидку в пол с капюшоном. — Он с узорами. — Ладно, потопали, — Ху Тао схватила друга за запястье и хотела было потащить за собой, но встретила сопротивление. — Что опять? — Я забыл свою косу. — Зачем она тебе? Это же праздник, и ничьи души собирать не надо. — А чем я, по-твоему, буду загонять духов обратно после ночи Хэллоуина? — Так это ж после праздника, ещё успеешь заскочить за своей косой, — взгляд Ху Тао упал на стоявшего в нескольких метрах от них Сайно. — Вон Сайно тоже без своей лопаты идёт. — Не лопаты, а Сехем-скипетра, — поправил последователь Анубиса. — Ну не знаю, я бы таким могилы копала, — пожала плечами гробовщица. — Кстати, ты случайно не знаешь, кто в этом году из учеников помогает мудрецам в проведении ритуала? — Понятия не имею. — Жаль. В любом случае, ритуал скоро начнётся, и мы сами всё увидим. Счастливого Хэллоуина тебе, Сайно! И Ху Тао тут же умчалась вместе с Сяо, не дав ему даже плотно закрыть дверь своей комнаты. Вот только Сайно прекрасно знал, кому в этом году выпала честь принять участие в Самайнском ритуале. Хотя, в случае конкретного представителя, скорее проклятие, нежели честь. И представителю этому требовалась вся поддержка от дорогой ему нечисти, чтобы не ударить в грязь лицом. И для этого Сайно сперва требовалось встретиться с Коллеи.***
Когда преемник Анубиса прибыл в назначенное место, дриада уже ждала его, сидя в заросшей плющом беседке, специально к Хэллоуину украшенной светящимися пауками, которые ползали по стеблям и плели цветные паутины. Завидев Сайно, Коллеи тут же подскочила, чтобы поприветствовать его, но как-то неуклюже, что чуть было не свалилась обратно на мраморную скамейку. — Как твои дела? — тут же поинтересовался жнец, подходя к древесной нимфе. Та поспешно убрала руки за спину. — Немного нервничаю в предвкушении праздника, — призналась Коллеи, отводя взгляд. — Потому что… вот. Она выпрямила руки перед собой, демонстрируя их Сайно. — Мы накануне сдавали Лесную маскировку. И когда дело касается деревьев… ну, ты знаешь, что со мной в таких случаях происходит. Жнец кивнул. Дриадам было необходимо уметь маскироваться под листву, цветы и деревья, чтобы скрываться от взора человека. И если с первыми двумя пунктами у Коллеи проблем не было, то при превращении в дерево кожа лесной нимфы очень быстро покрывалась корой, напрочь отказываясь сходить в течение нескольких дней. Кора стесняла движения, делая Коллеи практически беспомощной, потому как согнуть и разогнуть руку в таком состоянии было целым испытанием. К тому же издалека древесное покрытие было похоже на наросты от болезни или жуткую чешую, отталкивая тем самым некоторых учеников, которые были плохо осведомлены об особенностях дриад и прочих лесных духов. — Жаль, что всё так не вовремя, — Коллеи разочарованно вздохнула. — А я ведь хотела потанцевать с Эмбер и Нилу. — Ты будешь с ними? — Да. Я уже сообщила девочкам о своей проблеме, и они сказали, что присмотрят за мной. Так что не волнуйся за меня. Тем более, что нам обоим есть, за кого волноваться. — Тигнари со всем справится, я в нём абсолютно уверен, — высказал свою точку зрения Сайно. — А теперь идём, нам надо успеть в Церемониальный зал.***
Студенты Академии стекались в просторный готический зал без крыши, который полная луна заливала своим багровым светом. Все старались занять место поближе к помосту, чтобы получше рассмотреть предстоящую церемонию. С левой и с правой стороны от помоста располагалось по три двери, откуда должны были выйти Шестеро мудрецов, а между дверей, за платформой, высились врата между Миром нечисти и Миром людей. Поскольку Сайно являлся отпрыском божества, ему, как почётному ученику, было положено стоять в первом ряду, а потому проблем с обзором у него с Коллеи возникнуть не должно было. Он осторожно взял её за руку и провёл сквозь толпу, поставив затем на место чуть позади себя. До этого шумная толпа умолкла и затаила дыхание, когда боковые двери отворились, и Шестеро мудрецов — сильнейших магов, стоящих на страже Потусторонней Академии — вышли на помост. — Я рад приветствовать вас всех на ежегодном праздновании ночи Самайна, — начал свою речь самый старший из магов. Студенты одобрительно засвистели, затопали копытами, захлопали крыльями, выражая своё почтение и радость от предстоящей ночи. — Как вам всем известно, Мир людей и Мир нечисти существует параллельно друг с другом, и лишь немногим видам дарована привилегия свободно перемещаться между этими двумя мирами. Однако в ночь Самайна грань между Миром людей и Миром нечисти становится настолько тонкой, что мы можем отворить врата для всех желающих. Это прекрасная возможность для тех, кто раньше был человеком, и хочет навестить свой дом или свою семью, — мудрец кивнул в сторону призраков и зомби. — Или же свободно поохотиться на людей, не прячась и не скрываясь, ведь в эту ночь люди сами одеваются нечистью, чтобы спрятаться от нас. Да начнётся ритуал! И вновь восторженные крики со стороны толпы. Всем не терпелось узнать, кого же Кровавая луна избрала для Самайнского ритуала в этом году. — Помимо нашей магии, для ритуала требуется такой ученик, который раньше принадлежал миру живых, но теперь является одним из нас. Кровавая луна сделала свой выбор, и нам остаётся лишь с честью последовать её воле. В этот момент свет луны сошёлся клином у подножия лестницы, вырисовывая очертания избранного ученика. Сайно стоял с абсолютно непроницаемым выражением лица, тщательно скрывая то, как заколотилось его сердце, когда Тигнари начал подниматься по лестнице на помост. О дьявол… он был великолепен. Врождённая звериная грация делала все движения фенека плавными и изящными, а золотистые бинты обрамляли утончённую фигуру. Утончённую настолько, что Сайно мог обхватить талию Тигнари своими ладонями и получить кольцо. Когда-то давно, во времена процветания Древнего Египта, род Тигнари был священным для египтян, а сам Тигнари являлся фамильяром фараона, а потому после смерти был мумифицирован и похоронен со всеми почестями в царской гробнице. В процессе бальзамирования все органы из тела фенека были извлечены и помещены в канопы, что и придало его телу особую худобу. «Он прекрасно держится, — отметил про себя Сайно, провожая возлюбленного взглядом. — Надеюсь, он чувствует нашу с Коллеи поддержку». На благо Тигнари, большая часть Самайнского ритуала проходила в благоговейной тишине. Но что творилось после того, как открывались врата… Сайно прекрасно знал, через какие испытания проходят уши фенека. От Анубиса он получил способность обращаться в антропоморфного шакала, и такая форма наделяла его скоростью, острым зрением и чутким слухом. Технически, Сайно являлся оборотнем, но если он мог «отключить» все эти звериные черты и способности в человеческой форме, Тигнари же подобным похвастаться не мог. Вот и приходилось фенеку каждый день страдать из-за излишне шумных студентов. Тигнари остановился в центре, окинув взглядом всех собравшихся внизу, после чего развернулся спиной и уверенным шагом направился к вратам. Маги проследовали за ним, по трое с каждой стороны, образуя ровный клин. Сайно прекрасно помнил, как встречал уставшего до смерти Тигнари (что было иронично для уже умершего фенека) после репетиций церемонии, и как тот падал ему на грудь, утыкаясь в изгиб шеи и позволяя подхватить себя и унести куда подальше от дотошных мудрецов, которые требовали от фенека идеальных движений и действий. Образовав полукруг, Шестеро мудрецов обступили Тигнари, направив на него руки для предстоящего заклинания. Тигнари же прислонил ладонь к холодному металлу, начиная громко и чётко произносить магические слова на языке мёртвых:«Мои тело и душа появились на свет в мире живых, и после смерти я обрёл себя в мире потустороннем. Я — законный представитель двух миров, и я пользуюсь своим правом стереть границу между ними ровно на одну ночь»
Поток пульсирующей светом энергии, направленный магами на Тигнари, прошёл сквозь его руку и растёкся по орнаменту готических ворот, распахивая их и являя взору чёрно-фиолетовую воронку — портал в мир смертных, которым мог воспользоваться любой желающий. — Всем счастливого Самайна! — пожелал старший мудрец своим ученикам. — И не забудьте вернуться в Академию до рассвета. Обезумевшая от нетерпения орава нечисти понеслась к вратам, с разбега залетая в портал. Тигнари закрыл уши руками и поспешил ретироваться. — Тигнари, ты такой молодец! — похвалила его Коллеи, когда фенек добрался до них с Сайно. — Ты был неотразим, — с гордостью изрёк потомок Анубиса. — Это было ужасно, — с тяжёлым вдохом Тигнари прислонился лбом к груди своего парня. — Давай уйдём поскорее отсюда. — Куда именно? — Куда угодно, где не так шумно, — застонал фенек, сильнее прижимаясь к Сайно, словно пытаясь спрятаться от внешних раздражителей. — На твоё счастье, я как раз знаю одно такое место, — заговорщически прошептал Сайно, от чего ухо Тигнари невольно затрепетало. Передав Коллеи Нилу и Эмбер, пара поспешила покинуть шумный зал.***
Сайно привёл Тигнари на задний двор Академии — туда, где под алыми кронами клёна раскинулось старое кладбище, заросшее тыквами, которые в ночь Самайна превращались в светильники Джека, заливая могильные плиты мягким, уютным светом. В центре поляны был расстелен плед, заставленный традиционными хэллоуинскими угощениями. — Ты… сам это всё приготовил? — Тигнари в изумлении уставился на сюрприз, приготовленный его парнем. — Очень хотелось тебя порадовать, в особенности после такого стрессового вечера. — У тебя получилось, — на лице фенека расплылась тёплая улыбка. — Такой Хэллоуин мне по душе: тихий, на природе, с любимым человеком и тыквенным пирогом. Сайно сел на плед, приглашая Тигнари прилечь и положить голову ему на колени. — Как же я рад, что всё это наконец-то закончилось, — с облегчением выдохнул Тигнари, расслабляясь от ласковых прикосновений возлюбленного, который поглаживал волосы и уши фенека. — Ты великолепно справился со своей задачей. — А вот и нет, у меня нога подвернулась на лестнице. — Я не заметил. — Любовь слепит тебе глаза, и ты не замечаешь моих недостатков, — усмехнулся Тигнари. — Как же так, господин будущий Страж Весов? — Ты уже прошёл свой Божественный суд, — заметил Сайно. — О да, я был очень хорошим фамильяром, поэтому теперь наслаждаюсь своей загробной жизнью на твоих коленях, — Тигнари приподнялся и нежно поцеловал Сайно, притянув его к себе за подбородок. — Спасибо тебе за то, что не даёшь моему сердцу зачерстветь окончательно, — поблагодарил жнец. — Кстати об этом, — Тигнари сел рядом с Сайно, притянул свою сумку и принялся что-то искать в ней. — У меня тоже для тебя есть подарок. Фенек протянул Сайно небольшой глиняный сосуд. — Это… — потомок Анубиса в изумлении приоткрыл рот. — Да. Это канопа с моим сердцем. Видишь ли, фенеки заводят одну пару на всю жизнь, поэтому я хочу доверить его тебе, как знак того, что ты единственный в моём сердце на всю оставшуюся вечность. Сайно с трепетом принял столь бесценный дар из рук возлюбленного. — Береги его. — Буду беречь лучше своего собственного. Сайно прижал глиняный сосуд к груди, чувствуя исходящее от забальзамированного сердца тепло. Разве мог после такого этот Хэллоуин стать ещё прекраснее?