Оковы Зеленого

Ночь застилает улочки столицы влажной туманной дымкой. Оставляет неприятную сырость в воздухе, что цепляется простудной хворью на тела смертных. Возня простого люда разносится по узким переулкам. Тянется противным многоголосием с зазывающей музыкой из квартала удовольствий на Шелковой улице. Женские стоны за постаментом уличного театра, громкие крики пьяных дебоширов, вонь испражнений в углах и плачь младенца. Пляшущее пламя городских факелов обрисовывает тени случайных прохожих и подозрительных типов, рыщущих в поисках легкой наживы. Столица не спит, оживая с другими декорациями, полными людских пороков. За Красным замком бурлит совсем другая жизнь, насыщенная опасными приключениями и жуткими тайнами городского дна. Никогда нельзя быть уверенным, на что наткнешься следующей ночью. Этот закон никого не обходит стороной, даже Десницу короля, сира Отто Хайтауэра. Для мужчины уже в привычку закалять собственное терпение в угоду главных целей, отчеканенных новой монетой за годы преданного служения Железному трону и Дому Таргариенов. Холодная собранность, достойное спокойствие в каждом слове и тихая наблюдательность. То нажитое, что позволяет пресечь попытки случайностей помешать ходу запланированных событий. Однако выстроенная башня правильных решений, угрожает пасть перед натиском судьбы. Ее жестокого урока с новой издевкой. Праздный вечер удовольствий в компании двух молодых блудниц, завершается быстрым бегством разъяренного высокородного господина, оплатившего за ночь. А все по вине наглой девчонки, умудрившейся прокрасться в казематы нескончаемого совокупления, под видом дворового мальчишки. Немыслимо! Не иначе злобная уловка принца Деймона, жаждущего сбросить авторитет Десницы перед дворцовой знатью. Она все видела, случайно подсмотрев через узорную ширму за деяниями взрослого мужчины. Его тайными предпочтениями, изредка получающими свободу от оков неприступной добропорядочности. Дерзкая принцесса, официальная наследница трона, ставшая теперь главной помехой для реализации грандиозного плана. Отто настигает ее в узком переулке, где нет осветительных факелов и правит тусклое сияние луны. Хватает цепкими пальцами за хрупкое предплечье, резко дергает на себя, впервые нарушая допустимую дистанцию. Головной тюрбан спадает вниз, открывая белоснежные волосы, заплетенные в тугую косу. Рейнира испуганно всхлипывает, пока Десница возвышается над ней во весь рост и громко дышит, после пробежки. — Вы посмели придти сюда, вместе с принцем Деймоном. — тихо, на одной тональности излагает мужчина, вглядываясь в молодое лицо девушки. — Это безрассудно, принцесса. — кратко напоминает ей о статусе. — Равно, как и вы, сир Отто. — Рейнира откидывает голову, опирается плечом о грязную, каменную стену. Обращается к нему в неучтивой, лишенной всякого такта форме. Она уже давно так делает, специально копируя гнусную привычку порочного дяди. — Я вдовец, с лихвой оплакавший свою потерю. — опять дергает ее за руку. — Столпы моей морали не касаются чести королевской особы. — укоризненно выговаривает, взирая в льдистые глаза дочки Визериса. — Лупить молодых потаскух плетью и заставлять пресмыкаться. — ядовито хмыкает Рейнира, пытаясь вырваться. — Вот, чего касается, да? Отто меняется в лице, на секунду поражаясь возмутительной наглости. Сколько презрения и желчи в ее речах. Недостойных, ругательных, оскорбительных. Если бы на ее месте оказался принц Деймон, король Визерис точно лишился единственного брата. Руки Хайтауэра наконец обагрились драконьей кровью, а родовой меч вспорол живот мерзавца. О, да, он бы почувствовал радость, даже довольство, что смог заткнуть врага навсегда. Но не эту сумасбродку. — Что скажет король, когда узнает о низкой связи наследницы трона с его братом? — грубо вздергивает пойманную девушку. Не брезгует опереться ладонью о стену, возле упрямой, настырной головки. Чтобы она застрашилась. Чтобы дала увидеть момент осознания своей непоправимой ошибки. — Вы известите его, не предъявив доказательств? — Моего слова будет достаточно.— уверенно отвечает мужчина, раздражаясь на громкость ударов собственного сердца. — Слово человека, плетущего интриги за спиной своего короля, — пламенно заключает она. — Я вижу, что вы хотите сделать, сир Отто. — немного расслабляется, в то время, как слова тяжелеют праведным обвинением, вместе с ненавистью. — Подкупить свидетелей, которых нет, поссорить меня с отцом и опять подсунуть единственную дочь в качестве подачки. Теперь уже две ладони Хайтауэра цепляются за ее плечи. Пальцы сильнее впиваются в плоть, от чего с губ Рейниры случайно срывается болевой стон. Все-таки держать эмоции под контролем очень сложно. — Честь Алисенты не подлежит спору... — Отто наклоняется, не находя для себя здравой причины использовать вкрадчивость. Только не с ней. — В отличие от вашей. — Будьте осторожны, Десница. — не уступает ему Рейнира, прищурив светлые глаза. — Грязная тайна может легко раскрыться. — намекает на козырь в своих руках. — Только с умелой подачи, что вам, пока не дано, — ему хочется злорадно усмехнуться, оттолкнуть девицу к стене, чтобы сильнее ударилась затылком. Чтобы поняла, с кем не следует играть. — Я постараюсь, поверьте. Вы жестокий безумец, ненавидящий женщин и... — Вы слишком мало видели, чтобы утверждать подобное... — более живо и быстро произносит Хайтауэр, не замечая, что перебивает и еще продолжает удерживать собеседницу. — У меня нет ненависти. Только симпатия к подчинению. — уже жалеет о сказанном, потому что Рейнира реагирует слишком остро, совсем не в том русле давления, на которое он рассчитывает. Губы девушки раскрываются в шумном вдохе, скулы покрываются румянцем, заметным, даже в ночной темноте. Она силится смахнуть яркое воспоминание, но не может, отчего совсем теряется и вздрагивает, подобно маленькой птичке. За ширмой раздавались свистящие шлепки и следующие за ними протяжные стоны, будто такое обращение нравилось падшим блудницам. Они стояли на четвереньках, а потом гладили колени господина, потираясь обнаженной грудью. Голова одной оказалась между ног Хайтауэра, активно двигалась в каком-то замысловатом танце. Рейнира не сразу поняла, что именно происходит, пока не услышала низкий стон Десницы, отца Алисенты. Глаза наследницы точно помнят, как губы довольной шлюхи поглощали твердую мужскую плоть. На этом действие завершилось, ибо она выдала себя громким возгласом. — Мой долг сопроводить вас в замок. — напоминает Отто, разряжая затянувшееся молчание. Видят Семеро, не так он планировал провести эту ночь. — Отпустите меня. — с робостью выпаливает девушка, отворачиваясь от Десницы. Только сейчас, после его поспешных, даже признательных слов, ей неудобно и неловко. Принятие истины, что главный интриган королевского двора, угроза ее будущему правлению является прежде всего мужчиной, почему-то затруднено волнением. Что он хотел сотворить с теми девицами, если бы она сдержалась и продолжала подсматривать? Измучил плетью? Избил до крови? И почему на их лицах не было страданий? — Принцесса Рейнира, вы же понимаете, что я должен известить короля. — по-отечески напоминает Хайтауэр, не понимая странной затянутости разговора. Он позволил себе высказаться и, как оказалось, смутил нахалку, что само по себе удивительно. Еще неизвестно, чем точно они занимались с принцем и как давно длится их связь? — Вы не посмеете очернить меня. — шепчет в ответ девушка, очнувшись от потока горячих картин недавнего прошлого. — Тайна связывает нас и лучше хранить обоюдное молчание, — она так быстро и тонко ощущает нужные ниточки для воздействия. Будто играть в махинации привычное дело для столь молодой, неокрепшей особы. Теперь и Отто смотрит на нее по-другому. Оценивающе, выжидательно, с интересом. Их действительно связывает секрет, но преимуществ больше у Десницы, а порочную связь с Деймоном следует подтвердить фактами. Изучающий взор мужчины вольно проходится по принцессе и, зачем-то, отмечает распахнутый ворот ее рубахи, открывающий ключицы. Он отступает назад, убирает ладони с плеч Рейниры, позволяет ей броситься наутек, как бы принимая сказанное за договоренность. Девчонка Таргариен быстро растет. Не только в физическом плане.