Оковы Зеленого

Глубокая ночь погружает Красный замок в тишину, по которой неспешно ступает эхо последних слухов. Если оторваться от повседневной суеты и прислушаться, то можно различить слабые вопли загубленных в темницах душ. Но это, только для тех, кто не чист совестью и принимает черную суть своих помыслов. Ничтожные создания выползают из своих укрытий, начиная копошиться в уголках, а тени на стенах ползут неугомонными призраками подземелий. Неприступная каменная крепость в Королевской Гавани приветствует всех не спящих. В больших окнах башни Десницы еще горит свет. Ветер разносит завывающую песнь, сквозь крохотные щели и трещины. В камине с треском догорают поленья, под плавный танец огненных лепестков множества свечей. Сир Отто откладывает перо, так и не написав письмо в Старомест, как планировал. Пустой свиток лежит на столе, перед его ясными зелеными очами. Бессонница привычное дело для мужчины, ибо разум отказывается прекращать неустанную работу, даже на положенный срок. Откидываясь на спинку высокого кресла, он еще раз обдумывает произошедшее на Шелковой улице. Разговор с принцессой вышел не достаточно продуктивным, но чрезмерно живым, откровенным, насыщенным эмоциями, которых Хайтауэр всегда сторонился. При любых обстоятельствах. Что-то в их общении поменялось навсегда и отрицать факт бессмысленно. Он не раз спрашивал себя, чтобы докопаться, выстроить цепь событий и предугадать будущее. Когда это началось и почему, во имя Семерых? С того злополучного дня, когда Визерис вынужденно объявил ее наследницей. Когда лорды присягнули на верность, хотя некоторые плохо скрывали свое несогласие. Именно тогда, детская наивность рухнула с плеч Рейниры солнечным покрывалом, открывая неутешительную истину в виде долга перед Железным троном. Неотвратимые обязательства крови, шествующие рядом, как вторая тень. С поразительной точностью и фактически сразу, принцесса отметила активность Алисенты в нарядах матери. Резво поспешила прицепиться к отцу упрямой милой овечкой, не давая той с ним сблизиться. Ревность это или завидная продуманность — сложно определить. Действия не столь глупой девчонки походили на умелую тактику зрелого, хладнокровного игрока. Весьма похвально, хитро с учетом того, что Визериса раньше мало беспокоило воспитание и подготовка дочери к трону. Разбалованная наследница будто углядела коварный план обольщения вдовца, утратившего королеву и наследника. Вначале Отто помыслил, что ей достался дар сновидцев, которым страдали многие Таргариены, включая Дейнис — мать самого Эйгона Завоевателя, но нет. Все оказалось, куда более иронично. Ведь, напавшая неожиданным скомом власть, обязывает становиться достойной. Более изощренной, упорной, жестокой. Готовой оставлять за собой кровавые следы. Как оказалось, в наследнице не так много от добродушного короля и сердечной покойной королевы. Вместо типичных девичьих забав, она активно ударилась в учебу с историей, перечитывая ценные свитки о событиях прошлого и завоеваниях своего дома. А еще, сблизилась с надменным Морским Змеем, подставляя тем самым подножку удобным моментам, на которые рассчитывал Хайтауэр. Алисента, хоть и старалась, но была недостаточно активна с Визерисом. Сказывалась неопытность в общении с мужчинами. А Рейнира, разливая на Малом совете вино, гордо держала подбородок, пока король объявлял о своем намерении жениться на дальней кузине Велариона старшего, успевшей очаровать его за пару организованных встреч. Как итог, прочная связь Таргариенов уцелела и место в совете для доверенного человека утрачено. Тогда Отто был особенно зол и хорошо прошелся плетью по трем спинам городских шлюх. Его возмутило, что какая-то девчонка посмела ставить палки в колеса новой судьбы королевства, где власть должна держаться на достойных. В Пекло одеградированные, единокровные линии правителей-летунов! Он достаточно насмотрелся на этот загнивающий род. Тихий стук в дверь потайного входа, сбивает поток мыслей Десницы. Он знает, кто пришел к нему в столь поздний час. — Входи. — коротко проговаривает в приказной манере, уже намереваясь отчитать. — Отец. — Алисента закрывает тяжелую дверь. Подходит к камину и складывает руки впереди себя. На ней одно из лучших платьев покойной матери. В меру приталенное и дорогое, как подобает очаровательной благородной леди. — Ты встречалась с королем сегодня? — Десница ставит перо в чернильницу и поглаживает родовой перстень на указательном пальце. Специально разыгранное действие для напоминания дочери. — Нет, он решил поужинать с королевой и ждал принцессу. — спокойно отчитывается девушка, опустив глаза. — Общество огнедышащей твари оказалось дороже внимания Его Милости. — мужчина неторопливо поднимается с кресла. — Или все дело в сырых слухах?— подходит к родственнице, приподнимает за подбородок, чтобы посмотреть на ее лицо. — Так это правда? Рейнира и принц Деймон... — Тебе нужно думать не об этом. — строго задевает Отто, поворачиваясь к окну.— Вопрос произошедшего решится, после созыва Малого совета. — Королева... — сбивается Алисента, до крови сцарапывая заусенец среднего пальца. — Она добра ко мне и признала своей фрейлиной. — Ее здоровье еще не восстановилось, после рождения принца Эйгона. Постарайся оказать поддержку. — намекает, как лучше втереться в доверие, чтобы чаще светиться перед Визерисом.— Будь терпелива, добра и учтива. — Отец, я... — Используй эту возможность, Алисента. — чеканит ледяным тоном Хайтауэр.— Не забывай, для чего ты здесь. Девушка еле заметно поджимает губы, нервно вдыхает и кивает головой.

***

Она не помнит, как пробегает череду коридоров с яркими гобеленами. В ушах еще звучит тягучий голос Десницы. Его слова, обычно выточенные хладным спокойствием, уже не кажутся лицемерным трепом знающего вещателя. Отто действительно угрожал, подчеркивая давление силой своих пальцев. Наверняка они оставили на ее плечах синяки. Рейнира врывается в свои покои, даже не удосужившись объясниться перед личным стражником. Не хочет говорить и выходить, спиной ощущая тихо подкрадывающийся, презрительный шепот недоброжелателей. В замке у Десницы достаточно людей, готовых исполнить любой подлый наказ за звонкую монету. Взять хотя бы Лариса Стронга, жуткого косолапого ублюдка со странной, безумной ухмылочкой. Наверняка этот коварный лизоблюд уже начинает лепить позорную весть о сластолюбии наследницы трона, павшей в объятия Порочного Принца. Хайтауэр умеет создавать новости и скоро ей придется отвечать за свою глупость. От волнения, девушку начинает знобить, поэтому первым делом, она заворачивается в покрывало, стянутое с постели. Внутри все будто пылает, а сердце не успокаивается. Расчет в голове еще держится, только благодаря присутствию сира Коля. — Принцесса, как вы?.. — Зайдите! — она шмыгает носом и перестает наворачивать круги у камина. Вид раскрытых настежь дверей с молодым человеком в проходе невыносим. Рыцарь оглядывается по сторонам и заметно не одобряет ее приказ, сдвигая широкие брови. — Пожалуйста. — просит Рейнира ослабевшим голосом.— Я просто не смогу быть одна сейчас. — в памяти опять всплывают подробности увиденного. Вопиющее, будоражащее зрелище, от которого усиливается жар в крови. С ней такое впервые и для понимания причины незатихающего наваждения, нужно глубже заглянуть в детали. Девушка думает какое-то время, вглядываясь в пламя огня от поленьев. За его оранжево-кровавыми волнами скрывается ответ. Такой же, как во время беседы с Визерисом и таинстве Великой Клятвы королей. Тогда стремительное видение впилось длинной иглой в ее разум, проносясь единым потоком жестоких битв. Всадники на драконах убивали друг друга, войско рыцарей мчалось на пути к Дорну. Страшный худой старец с отросшими серебряными волосами и длинными ногтями. Громко смеялся, кричал о сожжении, бросал непонятную склянку с зельем ярко-зеленого цвета. Лязг мечей в новых сражениях, красивая дева с фиалковыми глазами, ступившая в огненное пламя, без ожогов. Все картинки быстро поглощались темнотой, сужаясь до образа мужчины в черных одеждах. Его глаза были синими, как драгоценные камни, а в бледных руках заточена страшная, ледяная магия, неведомая никому из живых. Открывшееся будущее напомнило раскат сильного грома, отбросившего прежнюю Рейниру навсегда. — Я доверила вам свою жизнь, сир Коль, — начинает она осторожно. — Для меня честь служить Дому Таргариенов. — молодой человек преклоняет колено и опускает голову. — Обещаю оправдать ваше доверие. — Сегодня я была на Шелковой улице и видела танец любви мужчины с женщиной. — девушка поворачивается к нему. — Только смотрела. — выдает оправдание неуверенным шепотом. Рыцарь поднимает голову и смотрит на нее с беспокойством. Замечает румянец на щеках, невольно засматривается на взволнованную красоту своей госпожи. — Там был человек... — ей сложно подбирать слова, так как перед глазами восстает образ сира Хайтауэра в распахнутом сюртуке. Его пылающие огнем глаза, напоминающие ту самую жижу из видения в руках безумного короля. Прерывистое дыхание, обжигающее слух. — С кожаной плетью. Он бил ею обнаженных блудниц. Они извивались и пр-росили еще. — Вы смотрели до конца? — охрипшим голосом спрашивает Коль, поднимаясь на ноги. — Нет, но я хочу понять, зачем? — Рейнира закрывает щеки ладонями и прикусывает язык. Покрывало падает на пол. — Вы хотите знать причину, ради интереса... — рыцарь подходит к ней ближе. — Или потому, что вам понравилось? — жадно рассматривает лицо девушки. Рейнира опускает руки, смотрит ему в глаза и силится соврать. Придумать возмутительный ответ, поморщить нос или махнуть рукой. Не выходит. — Я не знаю... Молодой человек сминает в кулаке ткань плаща. Только чтобы не потянуться к ее лицу. Не поддаться на просящий взгляд и запретные интимные речи. — Но у этой выходки будут последствия. — договаривает наследница, обнимая себя руками.— Моя беспечность ставит под удар вашу клятву рыцаря. Простите. Дорниец поражается ее словам и проникается уважением за необдуманное, но искреннее напоминание о долге и ценности его служения. — В удовольствиях плоти нет границ, принцесса. — мягко произносит Коль, предлагая сесть в кресло у камина, дабы согреться. — Люди отдаются боли, чтобы усилить наслаждение и обрести свободу от чувств. — А тот, кто дарует боль? — с дрожью в голосе спрашивает Рейнира. При этом, во рту у нее пересыхает, когда в голове заново проносятся слова Десницы. «У меня нет ненависти. Только симпатия к подчинению.» Молодой человек покашливает в кулак и косится в сторону, явно испытывая неудобство от столь откровенного вопроса. — Такие мужчины либо ущемлены, либо не могут обойтись, без власти. — Выходит, они зависимы и страшатся потерять рычаги управления. — растягивает Рейнира, вновь погружаясь в раздумья. План Отто женить короля на своей дочери еще не провален. Этот человек не станет мириться с проигрышем. Упрямству и дотошности с его стороны можно позавидовать. «Нужно быть готовой к удару.» Наверняка Десница попытается извлечь пользу из случайной встречи с наследницей в неположенном месте. Подпорченная слухами, репутация дочери вынудит Визериса принять меры. Девушка припоминает последние заседания Малого совета, где вскользь прозвучали намеки о возрождении традиции многоженства, еще с эпохи рассвета Валирии. «Я не позволю отцу плясать под дудку налетевших стервятников.»