По глазам

      Дэндзи не любит его. Он может симпатизировать ему, нравиться, но не вызывать именно то чувство любви, от которого мурашки по телу и бабочки в животе. Кроется ли причина в самом Ёсиде или, быть может, в том, что Дэндзи просто не умеет любить — он не знает. Так же, как и не знает, любит ли вообще Дэндзи что-то по-настоящему.       Ему нравятся деньги. А ещё вкусная еда. Любимых блюд у Дэндзи нет, но он абсолютно не привередлив и съест всё, что ты ему дашь, думает Ёсида, с лёгкой улыбкой наблюдая, как парень, сидящий напротив него, поедает его тамаго на крыше школы, изрядно пачкая лицо.       Дэндзи лишь находится рядом и позволяет Ёсиде находиться с ним. Не требует взамен за это денег или ещё чего-нибудь, как иногда делает с остальными. Разве что Ёсиде частенько приходится платить за Дэндзи где-нибудь и делиться тем, что у него есть — школьными обедами, например. Но ведь в отношениях это абсолютно нормально.       Дэндзи ужасно не любит поцелуи и в целом на телесный контакт идёт плохо. Особенно, если за бесплатно. Ёсиде разрешается обнимать его иногда и даже запускать руку в непослушные мягкие волосы пшеничного цвета. Можно ли считать это проявлением любви Дэндзи?       Ёсида даже не помнит толком, как познакомился с ним — так давно это было. Кажется, в коридоре? Или библиотеке? Нет, вряд ли в ней. Дэндзи не ходит в библиотеку.       Их отношения всегда были такими? С чего вообще начинаются отношения? С дружбы? А в какой момент люди понимают, что их дружба — и не дружба вовсе, а нечто большее?       Кажется, знакомство с Дэндзи было громким, вспыльчивым и до безумия глупым. Вроде ссоры из-за абсолютной мелочи по мнению Ёсиды, но чего-то очень важного для самого Дэндзи. А дальше шли месяцы налаживания контакта и привыкания друг к другу, скорее всего, по чистой инициативе Ёсиды.       Дэндзи понравился ему сразу же. Это Ёсида точно помнил. Его умение мыслить совершенно по-другому, не так, как нужно, принято и делает большинство, — то, что Ёсида сразу же в нём заметил и оценил по-настоящему, пусть иногда Дэндзи и нёс полную околесицу.       Дэндзи забавный парень и абсолютно простой, без заумных фраз и словечек, напыщенной крутости, грандиозных целей и планов на будущее. За ним действительно интересно наблюдать. Словно за домашней зверушкой ухаживать. Это зовётся любовью? Желание помогать ему, опекать его, а иногда даже защищать.       Дэндзи приканчивает тамаго ровно к звонку, и парни возвращаются обратно на занятия. После них встречаются в холле и вместе выходят на улицу, где сразу же прощаются и идут домой, чтобы на следующее утро снова встретиться здесь. Снова сидеть на занятиях в разных классах и видеться лишь на переменах, общаясь и обедая вместе.       Абсолютная стабильность, думает Ёсида, сидя за своей партой и поглядывая в окно. Выходя из класса, он получает сообщение на телефон, и сворачивает в коридор, спускаясь вниз по ступенькам.       Ветер сразу же заползает под футболку, стоит открыть входную дверь. Ёсида вдыхает морозный воздух и скукоживается от пробирающего холода. Ничего, он быстро.       Лавируя между другими школьниками, выбежавшими подышать свежим воздухом, в куртках и тёплый шапках, Ёсида не сразу замечает падающий снег. Он сыплется с серого неба, мелкий и холодный, падает на асфальт, притрушивает деревья, остаётся на ресницах, чёрных волосах, неприятно попадает за шиворот футболки и тает, оставляя мокрые следы после себя на лице.       Чёрный джип привычно стоит на парковке, ждёт. Ёсида дёргает ручку и запрыгивает в тёплый салон, заставляя оставшийся на нём снег медленно расплываться мокрыми лужицами.       — С головой совсем не дружишь? Холодно на улице, — доносится сбоку, а машину тут же ставят на обогрев.       Ёсида слегка улыбается и блаженно прикрывает глаза, чувствуя горячий поток воздуха, обволакивающий собой.       — Не знал, что на улице снег. По-быстрому сбегать хотел, — взмахивает мокрыми ресницами и смотрит, как хмурится сидящий на водительском кресле мужчина. — Специально уехал с работы?       — Балбес, — полностью игнорируя вопрос, летит в ответ, а на колени опускается увесистый бумажный пакет. Ёсида заглядывает внутрь, уже точно зная, что там будет.       — Я не особо голоден, — прикусывает губу, выжидая реакцию.       — Поделишься со своим дружком, — спокойно говорит, хотя Ёсида знает, что он этим совсем не доволен, но всё равно понимает, что так и будет. Кисибэ никогда не называл Дэнзди его парнем. Каждый раз исключительно что-нибудь в стиле собачьей клички.       С ним Ёсида познакомился не так давно — летом. Подрабатывал в киоске, частым посетителем которого неожиданно стал мужчина. Такие как он всегда знают точно, чего хотят. Так что Ёсида совсем не удивился, когда спустя несколько дней регулярных заходов в магазинчик, коротких, но, на удивление, приятных разговоров и слишком очевидных, долгих взглядов от Кисибэ в свою сторону получил признание в симпатии и приглашение на свидание. Находившийся уже на тот момент в отношениях с Дэндзи Ёсида сразу признался, что занят. Кисибэ тогда ответил, что подождёт.       Кисибэ интересный человек и, несмотря на разницу в их возрасте, у них даже имеется несколько общих интересов. С ним всегда приятно поговорить о чём-то, обсудить вместе книгу, последнюю игру хоккея, можно пообщаться на тему учёбы, его работы и даже просто банально попросить совет.       Ёсида рад, что они общаются, но он не может понять, что за отношения между ними. Это и есть дружба? Или для неё нужно что-то ещё?       Но если это дружба, почему Кисибэ нравится Ёсида? И нравится ли Кисибэ Ёсиде? Наверное, да.       Хирофуми просто жутко запутался, а Кисибэ чего-то ждёт. Приезжает каждый раз, забирает со школы, иногда в неё и отвозит. Не претендует ни на что большее и соблюдает все границы, что выстроил для него и обозначил Ёсида. И всё это с таким видом, будто знает что-то, до чего сам Ёсида ещё не дошёл.       — Спасибо, — Ёсида кивает в сторону пакета и, согревшись окончательно, собирается возвращаться обратно. — Увидимся.       Ветер со всей имеющейся у него силой жестоко обдувает согревшееся тело, облизывает холодом, а промокшая от расстаявшего снега футболка спустя несколько недолгих секунд ощущается почти ледяной.       За спиной слышится звук хлопнушей двери машины. На плечи опускается тёмное пальто, сразу же приятно окутывая запахом Кисибэ. Оно совершенно не защищает от разбушевавшегося ветра, но почему-то греет где-то внутри, заставляя странное тепло разливаться под грудной клеткой.       — Замёрзнешь же, — мужчина закутывает парня посильнее, оставаясь лишь в своём деловом костюме, и поправляет чёрную прядь волос, что нещадно треплет на ветру.       — Здесь не далеко, — отвечает ему Ёсида, но Кисибэ совершенно не хочет слушать и заходит с ним на территорию школы. И они идут посреди заснеженной улицы рядом друг с другом, почти соприкасаясь плечами. А снег всё сыплется с облачного серого неба.       В холле шумно от наполняющих его школьников, но очень тепло. Ёсида собирается выбраться из пальто, в котором безвозвратно погряз, но его резко прижимают к себе, заключая в объятья. Это удивляет, заставляет в изумлении вскинуть голову вверх, вводит в ступор. Но Ёсида крепко обнимает в ответ. Висок опаляет горячее дыхание — совершенно целомудренный поцелуй заставляет сердце пропустить удар и забиться быстрее.       Руки быстро разжимают, и Ёсида возращает пальто, чувствуя, как что-то внутри него переворачивается, меняется. Догадкой стучит по рёбрам, отчаянно пытаясь выбраться наружу.       В полном смятении чувств и эмоций Ёсида провожает взглядом удаляющуюся фигуру. Кисибэ никогда не целовал его даже так. Парень заставляет глаза моргнуть пару раз, приходя в себя, и резко разворачивается, чуть не сбив с ног стоящего позади него Дэндзи.       Он, всегда ревностно защищавший своё, выглядит сейчас совершенно недружелюбно. Брови нахмурены, а губы сжаты в тонкую линию, голова повернута набок. Ёсида ожидает чего-то поистине жуткого, а в голове проносится мысль о том, что Кисибэ видел Дэндзи, но не сказал.       — Ты не пришёл, — обиженно произносит.       — Куда? — непонимающе вопрошает Ёсида, он совершенно расстерян от его спокойного тона.       — На обед. Я обыскал всю школу, где ты был? — Дэндзи рассматривает его внимательно, цепляясь взглядом за пакет. — А это что?       Хирофуми всучивает его ему в руки. Дэндзи тут же заглядывает внутрь и просовывает руку.       Ёсида оборачивается на входную дверь. Ему кажется, что сейчас он запутался даже больше, чем раньше.       — Эфо фоф муфык фебе пфинёф? — с набитым ртом спрашивает, держа в руке надкусанный онигири из бумажного пакета.       И Ёсида замирает, чувствуя, как внутри всё застывает от жуткого холода. Он не знает, как оправдать это перед Дэндзи, но, если честно, и не особо хочет это делать.       — Да.       — Передай ему, чтобы в следующий раз принёс больше, — Дэндзи проглатывает онигири целиком и закатывает глаза от удовольствия, а Ёсида расплывается в широкой и слегка безумной улыбке.       Дэндзи не любит его. Но и сам Ёсида любит Дэндзи лишь как друга.       Новость о расставании спустя несколько дней тщательного обдумывания Ёсиды всех вещей Дэндзи воспринимает удивительно легко, а расстраивается только из-за того, что теперь не сможет есть его обеды. Но Хирофуми смеётся и говорит, что в целом не против оставить эту привычку между ними, как и не против остаться друзьями.       Небольшая квартира-студия выглядит точной копией Кисибэ — такая же до невозможности минималистичная и строгая. Но она выглядит так только с первого взгляда, а потом ты присматриваешься, привыкаешь и понимаешь, что она таит в себе множество интересных вещей.       Кисибэ лежит на кровати, закутанный сразу в два одеяла, и производит совершенно по-милому жалкий вид. Сразу хочется прижать его к себе, обнять, но мужчина смотрит так, будто это будет стоить тебе жизни. Так что Ёсида не рискует, пусть и очень хочет.       Кисибэ ворочается в одеялах и протягивает парню градусник. Заходится кашлем, болезненно кривясь. А Ёсида рассматривает предмет в руках и решает всё-таки поставить чайник ещё раз.       Кисибэ всё-таки заболел в тот снежный день. Всё говорил, предупреждал, что простуду легко может подхватить Ёсида, выскочивший к нему в одной футболке, но сам первый слёг с высокой температурой, болью в горле, кашлем и ещё кучей различных симптомов, отменяя работу. Ёсида хочет немного позлорадствовать, но каждый раз смотрит на него и совершенно не может.       Чайник быстро закипает, парень заваривает чай и относит его в комнату. Ставит на прикроватную тумбочку. Кисибэ лежит с закрытыми глазами, но вряд ли спит. Ёсида не сдерживается и наклоняется к нему, оставляет лёгкий поцелуй на простуженных губах.       Кисибэ резко распахивает глаза и оттаскивает его от себя за подбородок, словно котенка за шкирку.       — Заболеть хочешь?       Ёсида не отвечает, ворчит что-то про то, что простуды не заразны, и снова тянется к губам. Мужчина крепко держит за подбородок, прямо рядом с родинкой под губой, и не подпускает ближе. Парень сдаётся и растекается на нём сверху, утопая в ворохе одеял, обнимает за талию.       В волосы привычно зарывается тёплая рука, взъерошивая и поглаживая. Ёсида прикрывает глаза от удовольствия. Всё вокруг ощущается каким-то правильным, будто на своём месте, словно так и должно было быть всегда.       — Как ты узнал? — тихо спрашивает Ёсида, бормоча слова куда-то в шею.       Кисибэ долго молчит, а спустя время отвечает простое и краткое:       — По глазам.       Ёсида улыбается. Хочет спросить, что же такого он в них увидел, чего сам парень, каждый раз в отражение карих глаз вглядываясь, не рассмотрел. А может, и не было там ничего, а возникало только в присутствии Кисибэ, потому он и увидеть не мог.       Ёсида обнимает крепче, зарываясь носом в край футболки. Ему почти всё равно, что именно Кисибэ увидел в его глазах тогда. Он просто очень рад, что мужчина это заметил. Заметил и преданно ждал, иногда лишь к правильному варианту подталкивая, пока парень сам разберётся в себе.