———
POV Ким: Ким знал, как трудно быть Терапаньякуном. Родиться в семье, которая правила преступным миром страны, было такой же привилегией, как и проклятием. Вся его семья заплатила высокую цену. Черт, он точно знал, что ему было легко. Его братья и двоюродный брат были обложены так, как он не мог себе представить или не знал. Он всегда думал, что это будет пределом его удачи. Но потом он встретил Порче. Честно говоря, это была случайность — их встреча. Ким никогда не должен был появляться в своем старом университете, но в последнюю минуту один из его старых знакомых позвонил и попросил об одолжении, которое он задолжал. Ким проклинал себя, ему действительно следовало делать домашнее задание еще в университетские времена, вместо того чтобы заставлять других делать это за него, а потом просить что-то взамен. Теперь Ким мог бы легко сказать «нет», он знал, и человек, спрашивающий его, знал, что Ким Терапаньякун никому ничего не должен, но это был один из тех дней. Он не чувствовал себя жестоким, и этот парень действительно очень помог ему. И это то событие, на котором он встретил Че. Теперь, когда он думал об этом, все это казалось идеально срежиссированной сценой, чтобы он мог встретить любовь всей своей жизни. Порче удивил его. Робкий омега на самом деле пригласил его на свидание первым, повел на свое первое настоящее свидание, первым признался в своих чувствах и инициировал их первый поцелуй. Казалось, что Ким просто отправился в путешествие, которое он не хотел заканчивать в ближайшее время. Прежде чем он осознал это, Че стал постоянным элементом его жизни. Разлука с омегой вызывала у него желание царапать свою кожу, заставляла совершать безумные поступки, которые он всегда считал ниже своего достоинства. Ким знал о жажде крови во всех альфах своей семьи, он считал себя лучше их, потому что мог ее контролировать. В отличие от Кинна или Вегаса, он не действовал из-за страха перед другими, но он мог поклясться, что Че купил все это, чтобы оно проявилось в нем. Порче был началом и концом Кима. Парадокс, который стал необходимым злом, чем-то, без чего он не сможет функционировать. Примерно в то же время Ким решил рассказать Че обо всем: о своей семье, об их бизнесе, юридическом и ином. Но прежде чем сделать это, он приказал проверить биографию омеги. Он уже знал, что Че был сиротой и жил со своим старшим братом омегой. Это просто разыгралась его паранойя. Проверка биографии прошла в основном чисто. Чисто в том смысле, что Че и его брат не имели отношения к миру мафии. Че сообщил ему, что Порш сбежал с ним, когда Че было всего шесть лет, после смерти их родителей. Что-то о людях, на которых они работали, пытающихся воспользоваться тем фактом, что они были омегами. Че признался, что ничего не знал и особо не расспрашивал своего брата об этом периоде времени. Все сложилось, когда Ким узнал, что Порш начал работать в одном из финансируемых правительством домов в возрасте двенадцати лет. Это было его первое появление в Бангкоке, раньше не было никаких следов его существования. Также не было никаких фото-доказательств, по крайней мере, до тех пор, пока Порш не достиг шестнадцатилетнего возраста, очевидно, он встречался на объекте с женщиной по имени Йок, бетой, которая помогла ему. Это было в шестнадцать лет, когда мальчика схватили, это был аукцион омег. Порш выбрался из этого, Ким не хотел ничего предполагать, но у него была идея, что случилось с тогдашним молодым омегой. Это также привлекло внимание Кима к тому факту, что Порш был бойцом. И он имел в виду это в буквальном смысле. Чтобы отправить Че в школу, Порш натворил довольно глупостей. Как он оказался вовлеченным в бойцовский ринг — ну, это была еще одна вещь, которую Ким хотел выяснить. Омега на боевом ринге, избивающий альф направо и налево, был почти неслыханным. Все это только укрепило в Киме одну вещь — его уважение к старшему брату Че. Этот человек не только вырастил Че таким, каким он был сейчас, но и сумел уберечь его. Когда Ким признался Порче во всем, о своих связях с миром мафии и других вещах, касающихся его семьи, он ожидал, что Че разозлится и какое-то время не будет с ним разговаривать. Он был готов умолять и пресмыкаться, но Че просто кивнул и попросил немного подождать. Ким решил, что это еще хуже. После двух дней молчания, которое совершенно свело Кима с ума, Порче появился в его квартире и обнял, плача, и сообщил, что ему плевать на дерьмо с мафией, он любит Кима и не может без него жить. Ким плакал рядом с ним, прижимал его к себе, не желая никогда отпускать. Конечно, Че принял бы его с распростертыми объятиями, его Че был настолько искренним, насколько это вообще возможно, всегда открытым, без тайн и лжи. Для Кима не было неожиданностью, когда он понял, что они оба запечатлелись друг на друге. Он отправился в Пекин на встречу. Ему потребовалось две недели, целых две гребаных недели, чтобы уладить вопрос с поставщиками. Вегас сопровождал его, оба они в основном чертовски раздражали друг друга, первая и вторая семьи теперь вообще не ладили, с тех пор, как Кинн и Вегас заняли свои соответствующие должности. Там происходили массовые убийства. Ким и Вегас фактически уничтожили банду и выкрасили улицы в красный цвет. Обычно он не был таким уж сумасшедшим, но разлука с Че заставила его кровь закипеть, и он вел себя как сумасшедший вместе с Вегасом. Кима вызвали в поместье сразу же, как только он приземлился в Бангкоке, у него были большие неприятности, Кинн, вероятно, собирался убить его. Но ему было все равно, каждая секунда, когда он дышал, была секундой, когда он был без Че. Его нюх и чувства были на пределе. Его разум был затуманен, и он чувствовал себя как зверь в клетке. Кинн бросил на него один взгляд и, не говоря ни слова, приказал ему идти домой. Тогда Ким не стал думать над этим, вместо этого он позвонил Че, и они встретились у него дома. Он мог дышать только тогда, когда был внутри Че, прижимая его как можно ближе, пока их запахи смешивались друг с другом. Постель была влажной, они оба тяжело дышали. Ким положил голову на грудь Че и закрыл глаза, в то время как другой гладил его по голове. Они занимались этим уже некоторое время, но теперь, когда животный инстинкт и желание утихли, можно было чувствовать только удовлетворение. Аромат нарциссов был сильным, смешиваясь с цитрусовым ароматом Кима. — Я не хочу, чтобы ты шел домой, — Ким пробормотал что-то и почувствовал смущение, когда почувствовал эмоции при мысли о том, чтобы отпустить Че. — Я сказал Хиа, что останусь здесь на пару дней. Что ж, это заставило Кима установить некоторую дистанцию между ними, чтобы он мог посмотреть в глаза омеге. — И он дал тебе разрешение? — в голосе Кима звучало сомнение. Ему достаточно ясно дали понять, что Порш, старший брат-защитник, которого он никогда не встречал, не любит его. — У него не было выбора, Ким, — пробормотал Че, — это было ужасно — быть без тебя. Я не мог нормально жить, и Хиа так волновался. Когда раздался твой звонок, мы оба знали, что ничто не сможет меня остановить. Ким посмотрел на Че и увидел любовь в его глазах, он также увидел легкий золотистый оттенок, который отражался в его собственных. И никаких слов не требовалось. Они отпечатались друг на друге. Все, что Ким мог сделать, это поцеловать Че и показать, как много это для него значит, всю ночь и день напролет. Все это привело к тому, что он созвал семейное собрание. Безразличие Кима к семейному бизнесу, должно быть, было слишком очевидным, поскольку пришли все, даже его дядя Кан и Макао, которые в основном жили в Чиангмае в эти дни. У всех них была разная реакция на эту новость. Отец Кима с гордостью говорил, что наконец-то омега станет частью их семьи, той самой, на которой запечатлелся один из его сыновей. Танкхун сошел с ума, крича и надувая губы из-за того, что Ким не сообщил ему об этом до встречи. У дяди Кана была фальшивая улыбка, и Макао в основном выглядел невозмутимым. Вегас и Кинн, ну, эти двое беспокоили его больше всего. Вегас посмотрел на него так, как будто он знал что-то, чего не знал Ким, как будто он каким-то образом превзошел его, а Кинн выглядел так, как будто ожидал этой новости. Его подозрения подтвердились, когда Кинн прокомментировал: — Это заняло у тебя достаточно много времени. Кинн даже связался с Кимом по поводу проверки биографии. И даже если Ким абсолютно ненавидел вмешательство, он знал, что это было частью процесса. Если бы Корн Терапаньякун был главой вместо Кинна, никто бы даже ни о чем ему не сообщил. Во многих отношениях Кинн изменил то, как работала их семья. Итак, Ким проявил любезность и передал Кинну имевшееся у него досье на Порче, разумеется, с его разрешения. День встречи двух семей был одним из самых напряженных в жизни Кима. Он был благодарен, что Кана там не будет, он был уверен, что Вегас отклонит предложенное ему приглашение, но его расстроенный кузен не будет расстроен, если он не сделает того, что никто не мог предсказать. Ким предупредил всех без исключения, включая телохранителей, чтобы они вели себя наилучшим образом. Порче был важен для него, эта первая встреча будет важной. Не говоря уже о том, что Порш тоже собирался там присутствовать. Ким абсолютно не мог позволить себе никаких ошибок. Он потерял самообладание, когда Танкхун потребовал встретиться с Че раньше других. Его брат пришел в ярость, заявив, что хочет сблизиться с Че, прежде чем он встретит других, чтобы убедиться, что он был любимым зятем. Но Порче, его милый невинный омега, согласился, сказав, что тоже хочет встретиться с его братом. Танкхун, конечно же, обзвонил всех дизайнеров, чтобы они прислали одежду в квартиру Кима, так как Танкхун редко ходил в какое-либо общественное место. Ким не знал, что может любить Порче больше, чем он любил, когда омега буквально соглашался со всем безумием Танкхуна, в основном ошеломленный, но, тем не менее, улыбающийся и наслаждающийся этим. Танкхун также сразу проникся симпатией к Че, особенно после того, как поделился всеми отсылками к поп-культуре. Когда они втроем добрались до места встречи, Ким стал свидетелем того, как его отец, Кинн и Вегас приветствовали Порче. Все они были молчаливыми людьми, которые предпочитали делать свои ходы в свободное время. Но, конечно, Че ни в коем случае не стал бы их тревожить. Даже Вегас, на лице которого всегда была насмешка, посмотрел на Че с чем-то, что можно было бы назвать улыбкой. Все прошло по плану, на самом деле лучше, чем ожидал Ким. Порче улыбался, его аромат нарциссов наполнил всю комнату, и на мгновение все стало мирным. Ким никогда не был одним из тех альф, которые стремились собрать всю свою стаю под одной крышей, чтобы их омега был доволен, но он мог понять причину этого животного инстинкта. Будущее выглядело светлым. Все это немного пошатнулось, когда появился Порш. Ким знал об этом человеке, он слышал истории о нем от Че, о его беззаботном поведении и защитных привычках. Как его брат в одиночку воспитал его, как для Порче его брат был всем. Для Че Порш исполнил все роли: матери, отца, брата, защитника, друга и всего, что можно было. Ким знал, что его омега был беззаветно предан своему старшему брату и мог плакать от любви и уважения, которые он испытывал к нему. Это заставило Кима тоже уважать этого человека. Мудрый омега, который через многое прошел, но вырастил своего брата, который прошел через ад, но не позволил ничему случиться со своим младшим братом. Кто-то, полный бесконечной любви и доброты, тихий, но умный, сдержанный, но дружелюбный. Порш превзошел все его ожидания. Глядя на этого человека его собственными глазами, Ким почувствовал вызов, угрозу. Это было не то чувство, которое он ассоциировал с омегами. Однако на этот раз все было по-другому. Порш был выше него, черт возьми, этот мужчина даже был на несколько дюймов выше Вегаса и обладал мускулами, которые соперничали с Кинном. Конечно, у него было стройное тело, но если бы Ким не знал, что он омега, он мог бы легко подумать о нем как об альфе. Ким краем глаза видел, как и Кинн, и Вегас привели себя в порядок, альфы были на взводе так же, как и он. Порш был одет в синие джинсы и рубашку, несколько верхних пуговиц были расстегнуты, ни один омега не оставлял свое горло уязвимым. Это было так, как если бы мужчина кричал, умоляя о вызове. И в довершение всего это был аромат. Все было испорчено, как будто с этим что-то было не так, Ким не знал, как это выразить, чтобы не показаться бесчувственным. Запах Порша был совершенно неправильным, как будто кто-то оставил сахарный сироп на плите, и теперь он подгорел, обуглился и имел вкус золы. И это было сильно. Ким подготовил всех, чтобы убедиться, что его семья заставила двух омег чувствовать себя как дома. Он уговорил Кинна вести себя вежливо, а Вегаса никого не запугивать. По-видимому, ничего из этого не требовалось. Порш взял бразды правления всей встречей в свои руки, как только стало очевидно, что Порче уже принят стаей Кима. Это было шокирующе, когда он допрашивал Кима, прервал его на полуслове, совершенно не беспокоясь о противостоянии альфе. Все было по-прежнему хорошо. Ким все еще видел, что все сохраняют самообладание. Но затем Порш задал Кинну вопрос, личный вопрос напрямую. Омега поддерживал зрительный контакт с Кинном, Высшим Альфой, настолько доминирующим видом, что их доминирование было очевидно с детства. Самому Киму было стыдно признаться, что он не смог бы посмотреть Кинну в глаза, если бы у его брата был такой взгляд, который не предназначался для семьи. У Кинна был один из них, когда он разделил неловко напряженный зрительный контакт с омегой-братом Че. Ким и Танкхун были удивлены, но серьезность события была очевидна по тому, как его отец выглядел пораженным этим, и Вегас слегка разинул рот, прежде чем уловить его реакцию. Порш был кем-то другим, и Ким был разочарован тем, насколько он нервничал. И тогда омега выдвинул это требование. Это шло вразрез с тем представлением, которое у него было о нем. Просьба Порша звучала совсем не так, как если бы он исходил от такого брата, каким его изобразил Че. Кинн, очевидно, сказал «да». Как альфа стаи, он был ответственен за это. В конце концов, Ким решил никого не судить, даже семью своей будущей пары, по словам его упомянутой пары. Че был невиновен. Конечно, он увидит и подумает, что его старший брат повесил звезды и луну. У Кима было другое мнение, его альфа-инстинкты кричали на него, когда он столкнулся с Поршем, таким непохожим ни на одного другого омегу. Парень запугал его, и Ким пока не был готов бояться никого, кроме Кинна. К счастью, Ким не часто встречался с Поршем после той встречи. В следующее воскресенье Порче был приглашен в особняк, и с ним обращались как с главой семьи, когда они решали дату своей свадьбы. Ким все равно не заботился о браке, он хотел спариться с Че, но он знал, какую роль Порче должен был играть в его стае. Он понимал это и слишком уважал Че, чтобы сделать это. И брак только гарантировал, что Че был его. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока он не услышал, что ему придется ждать Че шесть недель. Пройдет всего чуть больше месяца, но для Кима это звучало как целая жизнь.———
— Ты можешь это прекратить, — Танкхун проворчал с дивана, когда Ким в энный раз заерзал на своем месте. Они ждали Че в комплексе, пока Ким также разбирался с некоторыми документами. — Что? — раздраженно рявкнул Ким. — Ким Терапаньякун. Не забывай, кто тебя вырастил. Говоришь так со мной, — Танкхун драматично взвыл, когда его телохранители переместились, чтобы успокоить его, — Арм, ты можешь поверить, как этот сопляк разговаривает со мной? Я, Танкхун, самый удивительный человек на земле. Ты должен быть благодарен, что дышишь так же, как я. — Ты должен быть благодарен, что я готов слушать твою чушь, — возразил Ким. — О Боже, если бы ты не женился на Порче и не приводил его в дом, я бы попросил Пита или Арма пристрелить тебя. Ким наблюдал, как оба упомянутых телохранителя застыли на своих местах. Он мысленно вздохнул: «Где Порче?» Чем скорее он будет здесь, чтобы обсудить детали свадьбы, тем скорее он окажется подальше от этого адского дома. Ким знал, что он переедет с Че обратно в особняк, но тогда Че будет здесь, сверкающим светом в этом унылом и темном особняке, который не излучал ничего похожего на тепло. Этого никогда не происходило. По крайней мере, Ким мог дышать здесь, теперь, когда Кинн взял все под свой контроль. До этого, когда его отец был главой, он даже не хотел думать об этом. Прежде чем Ким или Танкхун смогли сказать что-либо еще, телефон Кима зазвонил с уведомлением. Это было от телохранителя, которого он приставил к Порче. — Кхун Порче пропал. Ким уставился на текст. Пропал? Что? Пропал без вести? Он сразу же набрал номер, но вызов перешел на голосовую почту. Все это напомнило ему сырную ловушку, расставленную для мыши. Он встал через секунду. Он еще раз набрал номер телохранителя, и на этот раз звонок не соединился. Десять минут спустя Ким ворвался в конференц-зал Кинна, к большому неудовольствию двух личных охранников своего брата, Кена и Бига. Не обращая на них внимания, Ким протянул брату планшет с видео, воспроизводимым на полную громкость. Там было видно, как потерявшего сознание Че затаскивают в машину, а минуту спустя на место происшествия примчались телохранители, которые превосходили числом пять к одному. Вскоре машина с Че уехала, оставив после себя мертвого телохранителя. — Че забрали, — сказал Ким, — я иду за ним и беру с собой нескольких охранников. Верни Пи’Кинна обратно.