" твои корни, будто нити кукловода.
твои жертвы пляшут в них, как кукла вуду.
паутины обплетут, и быть в ловушке, каково там?
себя тянет, как в болото, утонут, тут забудут
и не пропадет ни капли. "
Ложь. Никто не знает, от чего или от кого зародилось коварное вранье. Кто-то предпочитает оправдывать неправду тем, что делает все во благо окружающим и обществу. Другие же считают, что вранье - лучшее средство избежать проблем и умелый способ скрывать свое истинное лицо, дескать, спрятаться за маской добра и гуманизма. Все пробовали на вкус ложь. Люди привыкли врать перед сном, заговаривая шепотом ее во сне, убеждая себя, что счастливы или любимый человек счастлив. Каждый день люди отчаянно врут себе, надеясь, что однажды ложь станет правдой; смогут избавиться от страха и суровости холодной жизни; изменят свою или чью-то жизнь в лучшую сторону. А что, если молчание - тоже зло и ложь, только моральное? Ведь тишина - это не только не признак ругани, но и счастья. И когда человек замолкает, тот без всякого протеста отдает свою жертву, не понимая, добрый ли это поступок или злой. Тогда жизнь превращаются в сплошную, несчастную неправду. И вот, Сергей ни произносил ни слова с того самого согласия, а лишь в задумчивости глядел на свои бледные сложенные кисти и до сих пор не мог понять, на что именно он согласился. А главное - это так просто случилось! С каждой секундой ему хотелось ущипнуть себя, дать хлесткую пощечину, дабы удостовериться, что это издевательски сладкий сон. Васильковые глаза все так же продолжали гореть от растерянности и восторга, а уголки губ до боли в щеках поднимались вверх, напоминая глупого мальчишку. Дыхание его сбилось. Чувства внутри переполняли "Разума" как никогда прежде, взрывались где-то в сердце самым ярким и праздничным фейерверком. И покоя в его души не было! Кто бы мог предположить, что слюнявая и детская мечта вдруг станет реальной? Что его старания заметят честолюбивые люди, готовые отдать взамен кое-что важное. Он буквально бродил по длинному коридору своего сознания, ощущая и утомляясь от смутного страха и неготовности перед будущем. Кто он? Что такое искусство? Получится ли у него? В карманах Сергея всегда прятались жалкие копейки на хлеб, но, видимо, после этого вечера, ему больше не стоит думать о нищете; перестать бояться голода и хвататься за последние штаны. В конце встречи бумаги были подписаны: отныне картины переходят к графу, а художник взамен получал круглую сумму.***
Этой же темной ночью за ним уже успела подъехать долгожданная карета. Капли дождя почти бесшумно постукивали по окну, одаривая темноту пустотой и грустью. Вокруг пахло свежестью - морской солью и листвой промокших деревьев. Как Сергей и рассчитывал, ничего особенного забирать на новое место не пришлось, и в скором времени вещи были аккуратно сложены в чемодан. Приятные хлопоты не заняли много времени. В какой-то степени ему стало жаль себя, ведь у него действительного нет ценного, что можно бы хранить и оберегать как драгоценный алмаз. Свечки, конечно, играют не последнее место и все же... Печально на душе! Юнец оглядел квартирку в последний раз, погружаясь в мысли и понимая, что жить теперь придется совсем по-другому. Он будет скучать по маленькой кухоньке, на которой ни раз завтракал один; с тоской вспоминать старых соседок, что жалуются на постоянный шум в его квартире и считают Сережу еще слишком молодым для взрослой жизни; и с грустью думать о том окне, на котором художник проводил дни в поисках музы и вдохновения. Эта обитель была самой ужасной, за это он ее полюбил. Все-таки, свое же место, родное и важное. Чувствуя, как воздух застрял в горле, а в носу почему-то начало шипеть, Разумовский тяжко вздохнул и беззвучно закрыл за собой дверь на ключ. Колесики чемодана задрожали. Дело оставалось за малым: распрощаться с хозяйкой квартиры, в целости и сохранности вернуть ключи. Только потом стучать чемоданом по скользкой лестнице, в кромешной тьме спотыкаясь о выступающие камни или поломанные ступени. Усевшись на заднее сиденье, прислуга спрятал чемодан, временно разлучая с хозяином. Господин в шляпе некоторое время прожигал взглядом нового рабочего. Если бы из его глаз вырывался огонь, то от парня бы осталась лишь горка пепла. Внутри все сжалось до маленькой точки, напоминая человека, которого заточили по чужой воле в гроб. Но больше всего Сергея поражала нетерпеливость графа. Было ясным, что по договору парень должен отчитываться о работе над картинами всякий раз, когда душа Дашкова попросит. Прямо говоря, отчеты нужны ежедневно, а дом расположен далеко от города. Но, если так подумать, то мужчина мог бы подождать до завтра и заехать за пареньком под утро. Интересно, чем "Разум" его так зацепил? Подачей? Сценарием картины? Стилем? Было множество ответов и ни одного цельного ответа. И Сережа пугался этой спешке, но противиться ей никак не смел. Он дал согласия на правила новой игры и не думал менять свое решение. Дело ведь шло про его карьеру и будущее, а не про детские забавы. Как ему когда-то сказали: "у богатых свои причуды". Ту подпись на документе трудно назвать глупостью... Но жить с незнакомым человеком в дали от города звучало более опасно и небезопасно. — О чем думаете? — Неожиданно Дашков прерывает его ход мыслей. В полумраке было видно, как блестели его глаза, а пухлые губы слегка приоткрыты. Казалось, тот совершенно не дышал и давил своим молчанием художника. Очевидно тот не пытался напугать юнца, но непроизвольно делал это. Дмитрий - следователь и для него допросы или излишняя наблюдательность вошла в обыденность. — Выглядите довольно... тревожно. — Ничего, все в порядке. Просто такая резкая смена обстановки и для меня это... непривычно. — Разглядывая размазанный вид из окна, они погрузились в неловкое молчание. Или только Сергею так казалось. — Нам еще долго ехать? — Непроизвольно поерзав на месте, сидеть было уже неудобно, словно корнями впился в сиденье. Хотелось встать и размяться. — Понимаю. Вы, наверное, очень устали за сегодня. — Мужчина перестал пристально наблюдать за рыжиком, — Почти приехали. Как и оказалось, спустя нескольких минут показался дворец, а вместе с ним - часть сада. Из окон горел тусклый свет и было видно, как тени мимолетно пробегают. Не отрывая удивленных глаз, Разумовский готов схватиться за сердце или упасть в обморок от столь идиллической красоты. Еще поворот налево и лошади зафыркали, топча землю и пыль в разные стороны разбрасывая. И вот, они оказались на территории того самого "дома". Юнец и не знал, что думать в этот момент. Мыслей не хватит, дабы описать весь свой восторг и приятный шок. Дверцу открыл невысокий старик-дворецкий и встретил тех с едва уловимой улыбкой, попутно осыпая всяческими комплиментами и словами. Дмитрий приглашает Сергея выйти первым, после уже сам покидает кабину, останавливаясь позади гостя. Стоит над душой - первое, что возникло в голове. — Подготовьте господину Разумовскому комнату, он у нас поживет... — Граф неожиданно замолк, будто сказал лишнего при художнике. К счастью, никто этого не заметил. Он продолжил: — И приготовьте ужин на двух персон. Сегодня я кушаю не один. Покланявшись низко, дворецкий еще что-то проговорил, но парень старался не слушать их и не обращал внимание на диалог. Перед тем, как пройтись с "Разумом", старик указал молодой прислуге на чемодан. Тот ловко подхватил его, после чего покинули ребят. Повернув голову, Сережа в изумлении обнаружил, что от Димы и след простыл. Дворецкий продолжал улыбаться, будто не замечал резкой пропажи. — Прошу за мной, уважаемый. Молодой человек и пожилой мужчина в полной тишине добирались до комнаты, в которой теперь тот станет проживать какое-то время. Блуждая по длинным коридорам, с открытым от поражения ртом рассматривая высокие потолки и прелестные картины в золотых рамках, он ощутил себя странником, который исследует сказочный мир. Вся роскошь и превосходство места заставляла парня врасплох. Дух захватывало от одного только взгляда на высокие и рамочные окна! Все казалось обнаженным, простым и понятным. И чем дольше они двигались дальше, тем сильнее Сережа сгорал от желания прикоснуться к золотым узорам или скользнуть кистью по картинам, чтобы кровь застыла в жилах; почувствовать на себе богатство, что окружало его сейчас. И отупение вдруг приходило к нему от мысли, насколько он низок и малозаметен в общественной лестнице. А ведь после переезда из консервативного пригорода, Разумовский считал себя человеком уверенным, высшим, но теперь был совсем мал в собственных глазах. Хотелось каждый день прогуливаться по особняку, находя новые детали и хитрости, приветствовать влюбленным взглядом искусство. Внезапно дворецкий останавливается у двери. Сердце забилось чаще от нетерпения. — Прошу, господин Разумовский, ваша комната. — Дверь со скрипом отворяется и "Разуму" открывается вид на место его проживания. Он все осматривался и никак не мог поверить, что дальнейшую жизнь проведет в этих стенах. Его все еще тяготили вопросы. — Могу я задать вопрос? — Тон парнишки был тихим и неуверенным, как будто боялся своими расспросами спугнуть человека напротив. Услышав согласие, он шумно вздыхает. — Тут еще кто-нибудь проживает? Дворецкий только непроизвольно пожал плечами и неестественно улыбнулся ему. — Граф предпочитает одиночество и сам он довольно...нелюдим. — Сергею на несколько секунд показалось, что дворецкий откланяется от вопроса и сводит все на другую тему. Есть, что скрывать? — Скоро мы подаем ужин, так что располагайтесь пока. Советую вам не опаздывать, — резко, почти со странной угрозой, добавляет, — господин граф не любит безалаберность в свою сторону. — После скрывается в тенях коридора и оставляет Разумовского одного. Обширная и достаточно старомодная комната превосходила все ожидания. О, неужели ему не придется спать на твердой поверхности под названием "питерская кровать", а письменный стол перестанет разваливаться без причины и подводить его. А что больше всего зацепило - это свободное пространство, в котором поместится все, что нужно для творческой работы. Да, комната пустела, но и в этом были свои прелести. Огромная чистая постель, вид на драгоценный сад, стол, шкафы, сундук - это чертов сон, в который Разумовский попал по случайности. Стоя посреди своего жилища, позволяя луне подчеркнуть изгибы его тела и черты лица, он воодушевленно вздохнул. А когда обернулся, то взгляд упал на пыльное зеркало. Хоть оно на вид древнее, это не помешала насладиться собой и почувствовать гордость за себя. Оставшееся до ужина время, Сергей провел в раздумьях на мягкой кровати, так и не прикоснувшись к своим вещам. Господин граф не любит безалаберность... Это боязнь? Если он прав, то чего конкретно старик боится? Художник ни раз слышал о жестоком обращении элит к своим подчиненным, но никогда не мог этого представить. Если действительно Дашкова стоит опасаться? Стрелки часов вывели из мыслей и уже пробивали двенадцать часов ночи. Тянуть некуда. Нужно выходить и заканчивать сказочную ночь чашкой крепкого черного чая. Хотя, в душе он желал испытать судьбу и проверить предупреждение мужчины. Но не стал этого делать. Вдруг это не угроза, а обещание? Встав с постели, тот поправляет измятую одежду и приводит лохматые волосы в порядок, затем выходит наружу...***
Уже в своей спальне Дашков тяжело вздыхает и устремляет свой взор на окно. Опираясь руками об стол, мужчина некоторое время молчит в попытках понять собственные мысли в голове. Процесс длился долго и тягостно. Все сегодняшние события казались такими масштабными, хотя, что такого могло случиться. И вот, в голове крутились навязчивые мысли насчет "Разума" и их довольно легкой, простой беседы. Какая же честолюбивая фигура Сергей, какая доверчивая и добрая душа в нем хранилась! В мыслях мальчика безукоризненное отношение к живописи и к искусству, а темперамент истинного художника: тот влюблялся в любовь, боготворил творчество, со слезами мог любоваться шедеврами их времени. В нем словно воспевались целомудренная поэзия и мальчишеское поведение одновременно. Но у подобных людей с легкостью можно вызвать чувство подавленности. Дмитрий подозревал, что юноша потеряется при виде богатства и величия. Да, этот вечер явно дался ему с трудом. Впервые встретил одну из элит высокого общества, провел с ним время, в первый раз побывал внутри кареты, а сейчас изучал прелести его дома. А может, не настолько паренек изумлен. Граф. конечно, был вампиром, но способности читать чужие мысли не имел. А жаль. Бегло рассматривая все вещи в комнате из полуоткрытых глаз, тот поправляет пиджак, снимает излюбленную шляпу и следом приоткрывает окно на проветривание. В лицо ударился прохладный ночной ветерок и на душе стало свежо. Подойдя к сундуку, мужчина вынимает из кармана брюк золотой ключик, отворяет его и кладет заряженный пистолет, что хранился все время при нем. Вряд ли он пригодится на ужине. Закрывает обратно и отходит к зеркалу, будто никакого оружие он не прятал. Его ожидает не одинокая ночь. Еще несколько минут осмотрев все, убеждаясь, что все на месте и опасаться сегодня нет смысла, граф выходит в коридор. Перед тем, как направиться в столовую, Дмитрий закрывает дверь на другой ключ. В голове встало забавное сравнение с Синей Бородой из сказки Шарль Перро, только вот ключ у него не волшебный да бороды синей нет.***
В отличие от остальных комнат, столовая освещалась тускло. Или Разумовскому так показалось, когда вошел туда, создавая режущий скрипучий звук за собой. Первое, что бросилось в глаза - большой стол из темного дерева, накрытый для двух персон. Скатерть на нем была кровавого оттенка и разглядел Сережа ее не сразу, только когда сел за стол. Проведя невесомым движением по закругленным узорам на ней, по спине прошлись колкие мурашки, а в кончиках пальцах покалывало от желания смять скатерть крепко-накрепко. Но тот сдержал необъяснимый пыл и перевел уставшие от тьмы глаза на графа. Взгляды встретились. На долю секунды ему повидалось, что слепой глаз мужчины светился в мраке ярче фонаря, но тут же отбросил глупую мысль на дальний план и сосредоточился на еде. Аромат мяса ненавязчиво пленил к себе, заставляя ухватиться за приборы и вцепиться в него зубами. Проглотив вязкую слюну, Сергея облегчало то, что Дашков не видит его выражения лица в данный момент. Он вежливо пожелал хозяину приятного аппетита, прежде чем взяться за трапезу, запивая, художник легко отрезает от мяса небольшой кусочек. Парень засунул его в рот и готов был язык проглотить от такого блюда. Еле сдерживая довольного стона, Разумовский запивает съеденное чаем. — Какое великолепное мясо... — Юноше дается пару секунд, чтобы перестать заговариваться и распробовать его снова. — Интересно, кого это так? На лице Дмитрия блеснула многозначительная усмешка от вопроса. Подняв голову, тот немного помолчал, а после чего подал голос. В столовой было очень тихо, но даже так "Разум" едва улавливал полушепот. — А вы любопытны. Мне это нравится. — Граф невольно дернул бровью, продолжая улыбаться, и поставил к губам чашку чая. — Не все карты раскрываются сразу, друг мой. Повар предпочитает оставлять это... в тайне. Думаю, если бы мы знали секрет и историю этого мяса, то все бы великолепие пропало. — Скорее всего, вы правы. — Высказывание показалось ему... странным? Словно в этих предложениях залегла страшная тайна, но Разумовский решил не зацикливать свое внимание. В голове сплывали картинки жестоких расправ над бедными животными, и парень хотел как можно скорее сменить тему, что была очень противна за столом. — У вас тут так красиво. Должен заметить, вы умеете разбираться в стиле. Дмитрий все больше и больше приятно забавлялся в компании молодой души. Казалось, тот целую вечность не мог поговорить в неформальном стиле. — Полно, Сереженька. — Дмитрий будто не по своей воле вывалил это приторное прозвище. В столовой стало до тошноты сладко. Этого Дашков не скажет, но сдержаться от комплимента практически невозможно при виде него. Между ними появилось неловкое молчание. Мужчина добавил: — Прощу прощения, это было очень не тактично по отношению к вам... — Нет, нет. Вам не стоит извиняться... — Сергей почувствовал, как ярко порозовели его щеки и прильнул чашку к губам, выпивая и как бы пряча возникшее резко смущение. — Все в порядке, честно. Просто подобное услышать было... неожиданно. — Парень миловидно улыбнулся, — не будем портить этим наше знакомство. Лучше скажите... Оставшиеся полтора, - а может больше - часа они провели вдвоем в комфорте. Их тихие смешки, дружеские расспросы, непрерывная тишина, что изредка могла прерваться бушующим ветром за окном или стойкими каплями дождя. Постепенно появлялось уважение друг к другу, которое никому не хотелось портить, как первобытный человек не приемлет погасшего огня в холодной пещере. Ужин был съеден так же быстро, как и начинался. Дмитрий не доверял людям, но этот случай чем-то отличался от других. Как будто перед ним сидел совсем не человек, а такой же вампир, как и он. К неожиданности запланированная встреча оказалась очаровательной, и Сережа сумел заинтересовать одноглазого господина. Под конец вечера ребята еще перекинулись парочку слов и принялись отправляться ко сну. — Было приятно провести с вами время, уважаемый. — Заметил тихо парнишка, направляясь к выходу. Но внезапно остановился в проеме. Дмитрий ожидал от него очередного любопытного вопроса и был уже во всеоружии. Но на лице появилась слабая, но до жути добрая улыбка. — С радостью бы посидел так еще. Что насчет завтрашнего вечера? Но к такому вопросу готов не был. Не то, что бы Дашков не желал его видеть, просто для этого требуется выделенное время, а завтра тот будет чрезвычайно занят. Подумав какое-то время, обдумывая более мягкий ответ для чувствительной персоны, Дмитрий подошел к нему близко, пристально смотря одним глазом. Разумовскому стало не по себе. Но дальше граф растянулся в обворожительной улыбке. — Звучит заманчиво, но я бы предложил что-нибудь другое. Скажем, как вам идея прогуляться по ночному саду? Это время необычное, особенно в таком месте... — Ему и без слов понятно, что смог привлечь Сереженьку. — Ближе к ночи буду ожидать у входа. Советую вам не опаздывать. Приятных снов. Поговорив еще, парень окончательно попрощался с Дмитрием и с усталостью в ногах направился по лестнице в новую постель. Там уже провел несколько минут наедине с собой и изрисованным холстом. Чемодан был давно разобран, а церковные свечки очистили комнату от нечистой силы. Кисточки на фоне них одаряли запахом засохшей краски, а другие вовсе сгнили. Но никому об этом Сережа не будет рассказывать. С тяжестью в животе и в голове встав со стула, он мечтал о прекрасных снах и отдыхе. Помолился перед сном, снял всю уличную одежду и повалился на расправленную кровать, моментально погружаясь в сон. Когда тот спал, одна из свечек взорвалась, но Сергей заметит это только под утро, когда выспится и наберется сил.***
Тяжелая резная дверь со звоном захлопнулась и, повернув ключи в левую сторону, закрываясь, вампир остался один. По вискам молотком ударяла пронзающая боль, предупреждая, что мозг истратил все силы. Опустившись в кресло, хрипло вздыхает, закрывает лицо руками, чтобы вновь прокрутить моменты вечера, давая при этом себе расслабиться. Какое великолепное мясо, у вас тут так красиво, вы умеете разбираться в стиле, было приятно провести время с вами. Мясо. Мужчина кровожадно облизнулся, вспоминая его сладкий вкус. Другим умом Дмитрий изумлялся, что гостю понравилось, а главное - с каким аппетитом уплетал человечину. Интересно. а если бы ему подали мясо с кровью девственницы? Неужто каннибала заселил к себе? Прыснув от смеха, Дашков отбрасывает эту смешную мысль и убирает ладони с лица, после поднимается. Раздался скрежет. Один глаз скользит по стопке бумаг, и граф на какое-то время засиделся с ними, откладывая другие в сторону, а иные вовсе в ящик нижний прятал; письма от старых друзей разобрал со скукой, выкидывая некоторые совершенно без стыда. Но на одно ответил, что было написано от князя Юсупова. На ответное письмо тратит еще больше часа и только потом покидает кабинет, снова закрывая на ключ. Обговорив завтрашний день с дворецким, попутно ругая его за небрежность и слабость характера к прислугам, Дашков проходит в спальню и вдыхает ночную прохладную свежесть, еще больше стремясь уложиться спать. Вместе молитвы, вампир потратил время на ванные процедуры, массажируя голову себе, пытаясь настроить себя на сон перед тяжелым днем. Как хорошо, что для этого ему помогает легкий массаж, приглушенный цвет и ледяная водица. Ближе к четырем утра граф заснул. Ложь и молчание - это одинаковые вещи. Мы боимся потерять отношения с любимыми людьми, если не побоимся сказать правду; подстраиваемся под любую ситуацию так, как нам бы больше всего не хотелось; обманываем самых преданных людей, зная, что они не подумают о нас плохо; создаем прекрасные образы и истории, не позволяя правде испортить картинку. Вранье - узаконенный способ скрыться от тяжкого труда. И вот, когда люди устают от лжи и борьбы со справедливостью, они начинают молчать. Ты не знаешь их настоящих доводов, их истинного лица, а лишь видишь пустого тихого человека, который умело прячет внутренних демонов в омуте. Молчаливым людям верить запрещается. Ведь их тишина - это жертва, которая не имеет благого намерения.