Нет
Он посмотрел на это слово в течение нескольких мгновений, не решаясь отправить. Что-то было не так. Этот ответ имел совсем не тот эмоциональный оттенок, какой ему хотелось. Юлай решительно стер написанное и вместо этого напечатал:Нет.
Вот, совсем другое дело. Может это вполне красноречивое сообщение сможет ненавязчиво донести его собеседнику мысль о том, насколько сильно Энтони утомили подобные вопросы. Жаль Юлай раздраженно выдохнул. Да какая ему вообще разница? Он было собирался снова зайти на сайт с фанфиками, чтобы продолжить свою нелегкую деятельность (и почему все считают, что блогеры получают деньги, ничего не делая?), как вдруг его взгляд снова упал на последнее присланное сообщение. Прямо под ним появилась малозаметная надпись «изменено», а само сообщение превратилось в: Жаль. Да как он посмел?Приди и скажи мне это в лицо.
Отлично. Жди. Энтони раздраженно фыркнул. Эта беседа ему порядком надоела, и он принял единственно верное решение для расслабления мозга и удаления всех мыслей: включил телевизор и удобно расположился на диване Но даже спустя полчаса Энтони не смог выкинуть из головы произошедшее. Он по десятому кругу обдумывал этот странный диалог, в целом странную шипперскую тенденцию. Мысли обо всем этом вызывали у него чувство тревожности по какой-то причине. Ведь не было никакой причины беспокоится! Как обычное желание его фанаток доказать самим себе, что он встречается с – прости, Господи – Полярным, могло ему навредить? Психологически, разве что, но Энтони не безосновательно полагал что длительное взаимодействие с сомнительного качества эротической литературой сделало его в некотором роде невосприимчивым к подобным вещам. Однако странное чувство надвигающейся беды никак не отпускало. Очнувшись от размышлений, Энтони понял, что, во-первых, понятия не имеет сколько уже времени он бессмысленно пялился на экран телевизора, а во-вторых, его рука, похоже, все это время ежесекундно нажимала на кнопку переключения каналов, из-за чего картинка в телевизоре больше походила на разноцветный мигающий калейдоскоп. Ну или на спецэффекты из аниме. Да, спецэффекты из аниме, пожалуй, было более точным описанием. Энтони отложил пульт в сторону. В телевизоре последний раз сменилась картинка и наконец остановилась на каких-то новостях. Ведущая как-то неловко улыбалась, время от времени бросая взгляд на листок, лежащий на столе перед ней. Внезапно справа от нее появился и начал проигрываться видеоролик, на котором Энтони узнал главную площадь своего города, на которой на данном видеоролике находилась огромная толпа людей. Это мгновенно заставило его отвлечься от своих мыслей и прислушаться к новостям. «Прошло довольно продолжительное время, но сотрудники полиции так и не появились. Протестующие высказали свои требования» – она, удерживая нервную улыбку на губах, опустила взгляд на листок и прочитала: «”Мы протестуем не против кого-то, а за! За любовь! Мы разойдемся только в том случае, если Энтони Юлай и Александр Полярный публично признаются в своих чувствах друг к другу и поцелуются”». – ведущая подняла взгляд, посмотрела ровно в камеру и продолжила говорить, иногда снова опуская глаза на листок, и быстро читая что-то на нем. – «Некто Энтони Юлай, он же Антон Ульянов, упоминаемый в данном обращении – никто иной как видеоблогер, специализирующийся, в основном, на критике современных литературных произведений. В свою очередь, Александр Полярный – современный российский писатель. Нашему корреспонденту удалось убедить одного из протестующих дать интервью. Сергей.» Ведущую, сидящую в студии, на экране сменил мужчина с микрофоном, стоявший на фоне толпы и протягивающий микрофон совсем юной девушке. Энтони даже не был уверен, было ли ей хотя бы восемнадцать лет, впрочем, он не задумался об этом дольше чем на мгновение, потому что его внимание стразу привлек ее взгляд. Такой… – Юлай даже не мог толком подобать определение – двойственный. Словно одновременно безумный, горящий какой-то идеей, но при этом стеклянный, будто девушка смотрела не в камеру, а на что-то стоящим сразу за оной. – Шипперство, Юлярный, шипперсто, Юлярный, – она повторила этот, по всей видимости, девиз еще несколько (или несколько десятков) раз. Юлярный? Это так назывался этот пейринг? И теперь этот слоган куча людей цитировало на площади? – Это совершенно недопустимо! – воскликнул Юлай, резко поднимаясь с дивана. – Я должен придумать новое название, это звучит ужасно! То есть… стоп… Тем временем девушка на экране, не прерывая свою малосодержательную речь, подняла плакат, который, оказывается, был все это время у нее в руке, и показала в камеру то, что на нем было изображено. Энтони присмотрелся. Так, это был он, Полярный, и они вместе… Госоподибоже, как такое вообще пропустили на региональное телевидение!? Внезапно оператор перевел камеру с плаката на толпу, стоящую неподалеку. Большинство из протестующих также стояло с плакатами, и Энтони отметил для себя, что тот рисунок, в целом, был довольно безобидным, на фоне остальных. «Шипперство! Юлярный! Шипперство! Юлярный!» – скандировала толпа. Внезапно сия феерия для глаз прервалась, и на экране снова появилась ведущая из студии. «Мы не можем выяснить, с чем связан этот… протест» – на ее губах появилась дрожащая улыбка. Было очевидно, что она пыталась сдержать смех. – «Вероятнее всего…» Она не успела договорить, в кадр вошел какой-то парень, уверенно подошел к ведущей и просто дотронулся до ее руки. Внезапно улыбка пропала с ее лица, глаза стали стеклянными, точно как у протестовавшей девочки. «Шипперство! Юлярный!» – сказал парень. «Шипперство! Юлярный!» – поддержала ведущая и они оба вышли из кадра слегка хромающей походкой. – Какого?.. – окончание фразы заглушил звук дверного звонка.