Неудачная помолвка

      По просьбе Лань Сичэня прилетел Лань Ванцзы в Юньмэн и, увидев какими глазами его брат пожирает Ваньиня, ухмыльнулся на одну сторону.       Сичень нахмурился и демонстративно отвернулся, делая вид, что он не понимает, о чем он. Предатель. Кто вообще придумал, что у его брата идеальный характер, да он же просто демон в красивом обличии.       Издалека донесся вопль Вэй Усяня на всю пристань:       — Цзян Чэн! Цзян Чэн! Я так соскучился по тебе! — с этими криками он буквально напрыгивает, на Цзян Чэна, который, едва услышав своего Шисюна принял более устойчивую стойку, прекрасно зная любовь Вэй Усяня к тисканью подобного рода на людях. Стыдоба, да, только они — герои Юньмэна: Глава Ордена и его правая рука, а Вэй Усянь, такой Вэй Усянь, вытворяет всегда нечто подобное при их подчиненных. Цзян Чэн удивлен, как только про них слухи не поползли о том, что они не просто братья. Хотя… Вэй Усянь кидался так на всех, и Цзян Чэн никогда не мог избежать подобной участи. Наоборот ему доставался самый концентрат тактильности Усяня. Наверное, такая натура Усяня не мало поспособствовала в решении Ваньиня о помолвке. Мало того, что он жужжал постоянно о Лане, так еще и лип всегда сверх меры по мнению Цзян Чэна. Чэн ухмыльнулся, мысленно надеясь, что теперь вся тактильность достанется Лань Ванцзи. Где-то на заднем фоне над этой сценой хихикнул Сичэнь, официально здороваясь поклоном с Вэй Усянем: — Господин Вэй, — на что тот помахал ему рукой с фамильярным: — Привет, Сичэнь! Цзян Чэн не преминул сообщить брату: — Тц… чудила, ты, гороховый….       После этой сцены оставшиеся трое поклонились друг другу в соответствующих приветствиях. — Глава Цзян. — Второй Нефрит. — Брат. — Ванцзы.       Цзян Чэн краем глаза отметил некоторое сверление взглядом от Второго Нефрита. Ревнует чтоли? «Ох и тяжело тебе придётся, если ты такая собственническая натура»       — Предпочитаете сразу перейди к диалогу или же немного отдохнуть после поездки? — Поинтересовался Цзян Чэн будничным тоном.       — Нет нужды в обсуждениях.       Цзян Чэн приподнял бровь, прося больше слов в их диалог.       Вмешался Сичэнь со своей легкой улыбкой:       — Ванцзы ты уже все окончательно решил?       —Мгм.       Где-то рядом Усянь сильнее сжал руку Ванцзы и еще ярче улыбнулся, хотя казалось бы куда еще? Ваньинь грозил ослепнуть от сверкающего взгляда шисюна, он прочистил горло, отведя взгляд. Это не то, на что он бы хотел смотреть долго: как его шисюн по кому-то сохнет и смотрит влюбленными глазами.       — Что ж, да будет так, — Сичэнь повернулся к Цзян Чэну и поспешил расшифровать всю речь брата: — Мой брат согласился на нашу перестановку, поскольку мы все достигли сейчас взаимности при такой расстановке, то он не видит смысла в лишней потере времени для обсуждения уже очевидного.       — Мгм.       — Хорошо. В таком случае, я сегодня же начну первые приготовления, а так же мы с Вэй Усянем отправим наши письма об ухаживании в Облачные Глубины. Однако, я осмелюсь спросить, как мы будем уравновешивать боевую мощь наших союзов? Мы ведь вчетвером входим в первую линию обороны наших Орденов.       — Не беспокойтесь об этом. Мы с Ванцзы успели это обсудить в своей переписке и пришли к выводу, что Ванцзы станет новым главой Клана Лань, а я же в свою очередь сложу свои полномочия и не буду обременен обязательным присутствием в своем Ордене.       — В таком случае меня более, чем все устраивает.       — Тогда Вечером мы с Ванцзы также напишем вам официальные письма. Свадьбы, как и оговаривалось ранее планируется провести и в Юньмэне и в Гусу, поскольку двое из нас все равно будут эм «невестами» и покинут отчий дом.       — Да-да, все остальное в силе.       Ванцзы отвел своего брата в сторону:       — Он не обижает тебя?       — Нет, что ты. Это — самый чуткий человек из всех кого я знаю, — Сичэнь улыбался настоящей улыбкой.       Ванцзы в ответ слегка приподнял брови, смотря неприрывно на «чуткого человека», который прямо сейчас костерил своих адептов по чем зря. Затем он перевел взгляд на Сичэня слегка морщась и прищуривая один глаз. «Этот?! Ты серьезно что ли?»       — Ванцзы! — тихо пролепетал Сичэнь, не оглядываясь, — подобное ведь запрещено!       Ванцзы ухмыльнулся и ответил так же тихо:       — Ты же знаешь. «Тебе все равно не поверят»       Большего курьеза добавило то, что Цзян Чэн уже вообще-то давно подошел и все слышал, а главное — все правильно понял и сейчас с шоком и неверием смотрел на этого Второго Нефрита, который… он что еще и ухмылялся? Нет, Цзян Чэн бы никогда не поверил, если бы не услышал все то, что слышал.       — И тебе тоже не поверят, — с неизменным лицом констатировал Ванцзы.       — Я вот сейчас не понял, я за кого брата своего выдаю?       Затем Ваньинь обернулся на Вэй Усяня и громче сказал, — Вэй Усянь, ты точно хочешь за Второго Нефрита?       Названный тут же подбежал к ним.       — А что?       Цзян Чэн сделал недоверчивый и придирчивый взгляд, чем слегка увеличил ухмылку Ванцзы.       — Нет, ну ты это видишь?       — Что он та еще хитрая и ехидная задница? Спасибо, я уже познакомился.       Цзян Чэн передернул плечами от неприятного чувства. Ну хотя бы его совесть будет чиста, ведь он предупреждал.

***

Три года спустя.       — Ну что ты так возмущенно пыхтишь? — спросил Цзян Чэн, глядя на то, как Вэй Ин ходит кругами по его кабинету.       Вообщем-то Цзян Чэн за несколько лет стал более спокойным и сейчас он выглядел очень хорошо отдохнувшим. Лань Сичэнь очень бдительно следил за своим супругом, чтобы он перетрудился. Иногда приносил ему чаю в кабинет с какой-нибудь вкусностью, дабы тот соизволил отвлечься, ненавязчиво прогонял в кровать шепотом или же расслабляющим массажем, впрочем массаж был не всегда расслабляющим, а иногда чрезмерно возбуждающим. Сичень часто называл своего супруга «игривая, но хищная кошка»       — Цзян Чэн! Я придумал! Ты — поможешь мне обхитрить моего А-Чжаня!       Цзян Чэн сначала приподнял бровь, не совсем понимая о чем он, а затем насмешливо и немного горделиво фыркнул:       — Тут я тебе не помощник. Развлекайся с ним — сам, — немного подумав, он продолжил: — Знаешь, есть такая фраза «мы в ответе за тех, кого приручили». Вэй Усянь, я ведь тебя предупреждал. И тебя все более, чем устроило. Что сейчас не так?       Вэй Усянь наконец-то перестал ходить кругами, остановился и упер руки в бока:       — Меня и сейчас все устраивает! Но я хочу обойти его! Как это так? Как он ловит все мои проказы? А главное знаешь что?       — Понятия не имею, — ответил Ваньинь, глядя на него со скучающим лицом, подпирая его рукой.       — Все эти проказы оборачивается против меня! За три года мне ни разу не удалось его обхитрить!       Цзян Чэн не выдержал и громко рассмеялся:       — Ахахах, ну хоть кто-то способен тебя держать на поводке. А у тебя гляди одно место подгорает, что ты не можешь его обойти в чем-то? Слава небесам! Ну хоть кто-то тебя поставил на мое место. Я хочу на это посмотреть, я чисто из принципа не буду тебе помогать.       — Ах, так? Тьфу на тебя! Зараза ты, Цзян Чэн! Пойду просить помощи у твоего супруга! — Вэй Усянь демонстративно отвернулся от брата, подошел к двери широким шагом и слишком резко открыл ее.       — Оставь А-Хуаня и мою дверь в покое, у него от тебя глаз дергаться начнет. Ты слишком шумный.       — Ну ничего я вам еще всем покажу…. — последнее, что сказал Вэй Усянь, уходя из кабинета.       — Эй, не бубни, как бабка старая! — бросил Цзян Чэн в догонку.       Через две палочки благовоний в кабинет пришел Сичэнь с только что заваренным ароматным чаем на подносе и какими-то цукатами. Его глаза сияли какой-то хитрицой, а улыбка была слегка лукавой. Он поставил поднос на маленький обеденный столик, что был расположен неподалеку от огромного письменного стола, заваленного стопками бумаг, бамбуковых и бумажных книг, каких-то свертков и табличек.        Затем он сел позади Ваньинья, который уже поднял заинтересованно голову, принюхиваясь к вкусному, он огладил напряженные плечи Цзян Чэна, затем поцеловал его в губы, развернув к себе. Цзян Чэн вынуждено отвлекся от работы и расслабился.       — Что такое? Почему ты так улыбаешься? Это Вэй Усянь?       — Почти. Мы вдвоем придумали, как провести моего братца.       — И ты на это согласился?       — Должен же я был хоть когда отомстить ему за все выходки.       — Ай-ай-ай, Господин Лань, как можно? Это ведь нарушение ваших правил.       — Мне можно, я уже давно не в Гусу. На мне фиолетовые одеяния и моя фамилия — Цзян, — Сичэнь провел рукой по своему ханьфу.       — Что ж, тогда к вам действительно никаких претензий, Господин Цзян. В этом случае лишь посоветую стремиться достичь невозможного, — после чего Цзян Чэн сменил тон на обычный, заместо официального и немного журящего: — Эх, а я бы так хотел, чтоб Усянь еще больше возмущался, а ты встал на его сторону. Впрочем, я хорошо понимаю твои чувства.       — Не волнуйся, я сделаю так, что пострадают, они оба. — Сичэнь огладил скулы Ваньиня и положил ему в рот цукат.       — О, звучит очень интересно! — Цзян Чэн приободрился, а затем пошло облизал сладкие пальцы Сичэня.       По итогу всего спектакля Ванцзы, мокрый и весь в водорослях и песке с головы до ног, осуждающе и хмуро, насколько его лицо позволяло, смотрел на победно хихикающего Сичэня, стоящего абсолютно сухим под бумажным фиолетовым широким зонтиком. Вэй Усянь, попутно отплевываясь от песка, стал еще больше фыркать и возмущаться, как это делал в свое время Цзян Чэн, хотя при этом он уже успел посмеяться над падением Лань Чжаня, а Цзян Чэн катался со смеху по нагретым доскам пристани, да смеялся едва ли не как осел, задыхаясь от приступов, что было совсем не позволительно для Главы Ордена, но благо этот пруд находиля под куполом заглушающего барьера и их никто не увидит в столь не приглядном и полураздетом виде. Сичэнь был самым одетым из всех, он и не планировал купаться, на нем были лишь нижняя рубаха и штаны. Ванцзы стоял по пояс в воде лишь в белоснежных промокших нижних штанах, Цзян Чэн валялся на нагретых досках в ярко фиолетовых нижних штанах, а Вэй Усянь был в очень темно фиолетовых нижних штанах. — Эй, Сичэнь, мы ведь договаривались, это было не честно по отношению ко мне! — возмутился Вэй Усянь.