Последние дни Игоря чертовски напоминали собой проклятый день сурка, наполненный лишь работой, работой и ещё раз работой. Он, будучи доблестным майором, готовым сутки напролёт носиться по городу или словить пулю, защищая собственной грудью гражданских, готовым сутками не прерываться даже на еду и сон, свято исполняя свой непростой долг, каждый раз в штыки воспринимал надобность бумажной волокиты, забывая о её существовании и откладывая в долгий ящик. Прокопенко всегда смотрел на это сквозь пальцы, спуская Игорю с рук вновь и вновь несданные отчёты, и давал поблажки за хорошую раскрываемость. Да чего юлить, отличная репутация отдела, выделяющая его в лучшую сторону перед высшим начальством, целиком и полностью лежала на ответственных плечах майора, поэтому на некоторые отчёты ему давали нехилую отсрочку, а некоторые же, по всякой мелочи, за него быстренько писали стажёры.
Но у всего есть предел, даже у льгот Игоря перед бумажками. А также внезапно нагрянувшей проверке из самой Москвы было не объяснить причину, по которой они вообще у него появились, ну не по уставу это. Поэтому вот уже несколько дней он кровь из носу старался заполнить все пробелы в своей отчётности, вспоминая что и когда он ещё не сдал, и не сдали за него. Как выяснилось, таких отчётов был вагон и маленькая тележка. Игорь плотно засел за рабочим столом, сразу отбросив мысль об уходе в свою старую квартиру, которая была не далеко, уже не говоря о дороге до башни. Он днями и ночами писал поганую макулатуру, питаясь кофе в пластиковых стаканчиках из аппарата и спя в лучшем случае по несколько часов в сутки. Причём вырубался он либо за самим столом, после чего болела спина, либо в свободной камере обезьянника, иногда деля её с милыми соседями. Грому это не нравилось совершенно, он весь был на нервах и хотел заниматься чем-то действительно полезным, а не писать сочинения о давно минувших делах. Было полно новых, их нужно было раскрыть.
Фёдор Иванович, видя, как зашивается бедный Игорь, снял со всех дел на несколько дней Диму, чтобы тот ему помогал. Дубин и так это делал, но ему приходилось разрываться между Громом и новыми делами, что не принесло бы никому пользы. Это значительно улучшило работу, и вот теперь Игорь смог хотя бы продохнуть. В свободную минутку, которая появлялась время от времени благодаря Диме, он успевал набрать Серёже или Олегу, и каждый раз радовался, слыша кого-то из них на том конце провода. Игорь скучал, ему хотелось наконец-то закончить копошение с рапортами и встретиться с ними.
Они не виделись в течение всей этой рабочей недели из-за завалов на работе, ведь Игорь не захотел мотаться по пробкам до башни, тратя уйму времени впустую, и оставался ночевать прямо на рабочем месте. Причём засыпан отчётами и другими документами был не только Игорь, но и Серёжа, который на днях должен был запустить очень важное обновление для Вместе. Он был на взводе уже от самого процесса работы, перепроверял точность кодов снова и снова, боясь упустить какую-то неисправность, из-за которой вся проделанная им работа обвалится. А пиарщики, которые: «Достали меня, Олег! Не хочу я идти на этот поганый вечер! Им не хватает презентации?» — и так далее со слов самого Серёжи, совсем добивали его бедную нервную систему.
Серёжа стал спать ещё хуже, чем обычно, ел с полпинка Олега, да ещё и с Игорем не то что не виделся, даже поговорить нормально не успевал уже несколько дней. Больше всего, конечно, его добивало именно это. Игоря, который был вынужден буквально ночевать в отделении через «не хочу», тоже не радовала сложившаяся ситуация. Ему хотелось приехать домой и услышать тирады встречающего его Разумовского о новых разработках, которые Игорь всё равно не будет понимать, но будет наслаждаться Серёжиным голосом, обнять Олега и сказать, как же Гром чертовски скучал без них. Но выбора особого не было. Перед начальством нужно было срочно отчитаться за бумажные задержки. Спасибо Диме, который помог всё дописать. Без него Игорь не знал, сколько точно ему бы пришлось потратить времени на это, и был Дубину очень благодарен.
Игорь, с утра прикинувший остаточный объём работы, с облегчением понял, что самый ад позади. Осталась мелочёвка, сегодня вечером он закончит и будет свободен, он сможет отдохнуть, сможет наконец-то увидеть Серёжу с Олегом. Поэтому, не думая долго, он написал об этом Олегу, и у них сразу появились планы на вечер. На долгожданный вечер, в честь которого Серёжа пообещал отодвинуть все рабочие вопросы.
Волкову же снова пришлось брать на себя роль самого ответственного человека в отношениях. Он поддерживал Серёжу, который забывал об элементарных бытовых вещах. Звонил и писал Игорю, который мог отбросить коньки от переработки, и напоминал о том, что тот может позвонить и написать в любое время сам. Игорь извинялся и говорил, что не успевает даже нормально сходить в туалет, чтобы перед глазами не всплывали строчки рапортов. Волков же говорил, что зарплата простого полицейского не стоит таких жертв, всё ещё переживая за трудоголика Грома, буквально впахивавшего за идею.
Ни Олегу, ни самому Серёже эта громовская позиция жить на работе не нравилась, ведь с такими переработками и до могилы не далеко. Если бы Разумовского не придавливала работа, он лично заявился бы в участок к Игорю вместе с Олегом, на недовольство Грома, и силой, если потребуется, утащил бы его вечером домой. Нечего, как говорится, фигнёй страдать и ночевать на облёванной лавке камеры с бомжами, дышащими в спину, по соседству. Но Серёжа с головой утонул в подготовке к завтрашней официальной презентации, поэтому всё, что он мог делать, это писать Игорю через Олега и ждать сегодняшний вечер.
Игорь предпочёл не говорить им об объёме свалившейся на него работы, ведь этих двоих схватил бы инфаркт, поэтому Серёжа не понимал, что облёванная лавка в случае Игоря ещё райское ложе, где хотя бы можно вытянуть ноги. Ему не обязательно было об этом знать. Да и Олегу тоже.
К слову про Олега. Сегодня днём, пока Серёжа проводил онлайн-совещание и помощь ему была не нужна, он сам приехал в участок, чтобы завести Игорю обед. Ну и просто увидеться, соскучился всё же. Игорь, получивший срочное сообщение от Волкова и урвав себе перерыв, в честь почти законченной работы, был удивлён, выйдя в холл и заметив Олега с чёрным пакетом в правой руке. Волков, уверенный в себе, с холодными глазами и с армейской выправкой, ухоженный и выглядящий по-настоящему дорого, как полагается немногочисленной элите города, непроизвольно приковывал к себе посторонние взгляды. Олег был рад Игорю, а его суровый взгляд приобрёл плавные мягкие изгибы, доступные лишь взору майора. Некоторые сотрудники отдела, заметившие личного телохранителя Сергея Разумовского, попытались найти взглядом его самого, но, не заметив рыжего миллиардера, вернулись к своим делам.
— Олег, ты чего тут? — удивленно спросил Игорь, наконец-то подойдя к нему. — А Серый там один остался?
— У Серёжи сейчас важное совещание с важными дядьками на очень важные темы, — хмыкнул Олег и всучил Игорю пакет с несколькими контейнерами. — Ему явно не до меня, да и не ребёнок он в конце концов, не случится с ним ничего за пару часов.
— Да так-то да, — согласился Игорь, беря протянутый пакет, — просто я вообще не ожидал тебя тут увидеть.
— А что, не рад?
— Рад, конечно! — запротестовал Игорь, а уголки губ Олега приподнялись в доброй и такой родной улыбке, которая никогда не предназначалась кому-то кроме близких ему людей.
Они на какое-то время замолчали. Правда соскучились, не виделись несколько дней, а теперь стоят всего лишь в метре друг от друга, смотрят наполненными теплом и нежностью глазами. А обняться, коснуться, поцеловаться в конце концов, как любые другие влюблённые, не могут. Не могут, блять, и всё тут. Могут только тонуть в глазах напротив, наслаждаясь хотя бы зрительным контактом.
Они неоднократно обсуждали свои отношения и их общественный статус, возможные последствия, если о них узнают и тому подобное. Никто из них не горел желанием это скрывать, но какие варианты? В России и к обычным геям отнеслись бы, мягко говоря, ужасно, а про реакцию на отношения втроём и думать страшно. На Серёжу, как на известную медийную личность, сразу же налетели бы журналюги, жёлтая пресса перемыла бы им все косточки, и это ещё не самое страшное. Последовали бы возможные проблемы с некоторыми инвесторами, трудности в нужном продвижении Вместе, падение акций и многие другие тонкости, которые пошатнут компанию и самого Серёжу, трясущегося за её благополучие до глубины души. Постоянное появление Олега рядом с ним, чего было бы проблематично избежать, подливало бы масло и в без того разгоревшийся костёр людского любопытства и злости, которую стали бы выплёскивать на них. Игоря бы тоже не оставили без внимания и нарушили бы всю его работу. Он полицейский, а не шут, его работа требует тишины, а не внимания папарацци.
В общем, идея обнародовать их отношения была похоронена на корню по понятным причинам, и повода для слухов они старались не подавать. Ну, или им так казалось.
— Как ты сегодня? — наконец-то нарушил молчание Олег, обеспокоенно глядя на Игоря, у которого под глазами были мешки размером с Юпитер. — Ты же вечером домой, как и договаривались, всё в силе?
— Я почти закончил с завалом на столе, осталось всего ничего, — заверил его Игорь, заглянув в принесённый Олегом пакет, и, чуть смутившись, добавил, — спасибо, что заехал. Я последний раз вчера в обед ел шавуху, которую Дубин принёс.
После этих слов Олег прищурился и скрестил руки на груди, показывая всем своим видом, что ответ был неверным. Игорь, который собирался добавить, что шаверму он так и не доел, передумал. Он понял, что ляпнул не подумав, буквально сказав Волкову, трясущемуся за его здоровье, что уже сутки ничего не ел. Грома от заслуженного нагоняя спасает лишь то, что сейчас они находятся в центре холла. Если бы не это, то он уже получил бы по башке за такое халатное отношение к своему здоровью.
— Придётся откармливать тебя вечером, — выдохнул Олег, — опять. Телефона-то у тебя нет, языка-то позвонить у тебя нет, пальцы-то у тебя отвалятся, если смс-ку с просьбой завезти еды отправишь.
— Да ладно, прости, — виновато прерывает его Игорь. — Я просто не хотел вас напрягать. Серёжа весь на нервах, ты тоже носишься…
— Опять двадцать пять, — прерывает его несвязные оправдания Олег с терпением и мягкостью в голосе. — Игореш, — от ласкового произношения своего имени сердце у Игоря всегда пропускает пару ударов, — ну сколько можно повторять, что ты нас никогда не отвлекаешь. Ты можешь звонить и писать нам в любое время и по любому поводу. Не важно, попросишь завезти еды или тупо скинешь какой-нибудь мем с кошками. Мы с Серым только рады будем, так что не тупи и не неси ерунды про «отвлекать не хочу», — а после того, как пробежался глазами вокруг и убедился, что рядом никто не стоит, добавил. — Ну ей-богу, уже почти год прошёл, а ты всё ещё помешать боишься, Игорь. Мы ведь любим тебя.
Любим. В последнее время Грому до безумия нравится слышать это слово. Он, годами не вступавший в серьёзные отношения, каждый раз терялся от заботы, в которую укутывали его эти двое. Игорь настолько привык пребывать в полном одиночестве, совсем не контактируя с другими людьми, и, лишь иногда, наведываясь в гости к Прокопенко, что сама мысль о заботе в его адрес заставляла его теряться в пространстве. А внимательные Олег с Серёжей, заметившие это в начале отношений, активно старались избавить Игоря от подобных мыслей, всячески доказывая, что он у них самый лучший человек на свете.
Игорь же, который никак не хотел злоупотреблять их добротой, действительно иногда переживал по поводу того, что может отвлекать Серёжу с Олегом. Они всё-таки вместе гораздо дольше, чем с Громом. Прошли через огонь и воду во всех смыслах и неоднократно доказали прочность их отношений. Может, зря Игорь позволил себе влиться в их мир, отличающийся от мира простого полицейского, их семью, имеющую больше общего прошлого? Но правда в том, что так кажется только Игорю, и когда-нибудь он это поймёт. Волков с Разумовским для этого постараются.
Игорь отвёл взгляд в сторону и зачем-то кивнул. Мол, понял я, че меня тут смущаешь своими любовными речами, я вообще-то суровый мужик, мне имидж поддерживать надо, и не виноват я, что так реагирую, просто чересчур эмоциональный в этом плане.
— Я могу забрать тебя сегодня, — Олег посмотрел на наручные часы, — ты во сколько освободишься?
Игорь на несколько секунд задумался о том, стоит ли Олегу мотаться туда-сюда по городу или нет, но в итоге решил, что предложение слишком щедрое, чтобы отказываться от него.
— Ну этот отчёт, потом рапорт о задержании на прошлой неделе, за изъятие… — вслух перечисляет Игорь макулатуру, которую ещё не успел подписать, смотря куда-то сквозь Олега, пока роется у себя в голове. — Часа через три буду свободен. Успеешь?
— Вполне.
— Ну тогда встретимся у того же угла, где и обычно.
— Если у Сережи сейчас всё пройдёт гладко, то я вытащу его из его конуры вместе с собой, — задумчиво сообщил Олег, прикидывая шансы выгнать Разумовского из кабинета на улицу. — Я уже забыл, сколько он из башни не выходил.
— С этим обновлением он реально стал вести себя хуже, чем затворник, — вздохнул Игорь, вспоминая каким бледным и замотанным был Серёжа при последней встрече, — так что, если он будет сопротивляться, ты знаешь, что делать.
— Ага, если придётся, то за ноги эту ворону потащу. Хотя, — Олег сделал небольшую паузу и усмехнулся, — Серый наверняка уже настолько соскучился, что сам меня за ноги к тебе потащит.
После встречи с Олегом во время перерыва, самочувствие Игоря значительно улучшилось. Конечно, присутствие Волкова не заменит собой недостающие организму часы сна, но приготовленный им суп творит чудеса и может оживить даже полумертвого майора. На сытый желудок всегда работается легче и приятнее, даже если приходится писать отчёт об отважном розыске пропавших холодильников.
Последний лист улетел в стопку «выполнено», а Игорь расслабленно откинулся на спинку стула и с удовольствием потянулся. Попрощавшись с Димой, пообещавшим занести всё в кабинет к Прокопенко, он поспешил к манящему выходу из участка, из которого доносился сладкий зов свободы и приятного вечера. На коллег, гораздо более тихих, чем обычно, и поглядывавших в его сторону, Гром не обратил никакого внимания. Он просто хотел поскорее выйти на улицу, ладно, он хотел сбежать и увидеть припаркованную за углом чёрную машину, приветливо встречающую его. А вместе с ней и Серёжу, который полезет обниматься сразу, как Игорь сядет в салон, и Олега, который будет что-то рассказывать, попутно следя за дорогой. В общем, заслуженный отдых, жди.
Но когда в жизни Игоря не возникало резких непредвиденных ситуаций? Да никогда.
Вот и теперь, стоило ему показаться на крыльце главного входа, как небольшая галдящая толпа, стоявшая до этого поодаль от ступенек, увидев Игоря, стремглав бросилась к нему. Гром ничего не понял и сначала решил, что сейчас все эти люди просто пронесутся мимо и поспешат дальше, но они остановились перед ним. Ну как перед. Они обступили его со всех сторон, отталкивая и давя друг друга в суматохе, и чуть не повалили застывшего на месте Игоря на бетон. С дюжину человек стали наперебой что-то тараторить, выкрикивать невнятные, тонущие в общем гомоне вопросы.
«…Прокомментируйте недавнюю статью…», «…как вы познакомились…» доносились с разных сторон отрывки фраз людей, глядящих на остолбеневшего, ничего не понимающего Игоря. «Чего?» — только и смог выдавить он из себя охрипшим от шока голосом, когда стоящая прямо перед ним девушка с микрофоном, протянутым чуть ли не к самому носу, громко и отчетливо спросила: «Игорь Гром, как давно вы состоите в отношениях с Сергеем Разумовским и Олегом Волковым?». Игорь, не мытый, не бритый, в помятой одежде и с кепкой набок, прикрывавшей грязные волосы, зажмурился от очередной яркой вспышки прямо перед глазами. Сердце, упавшее в самые пятки секундами ранее, бешено колотилось, порываясь выпрыгнуть из груди, а ноги слегка дрогнули. Игоря переполняли бушующие внутри, подобно торнадо, различные эмоции, и он, пожалуй, не мог сказать, какие именно были сильнее. Сейчас он одновременно хотел провалиться сквозь землю от неловкости и наорать на всех этих забывших о малейшей этике людей. Игорь почувствовал резкое и неоспоримое желание свалить отсюда как можно скорее и как можно дальше.
Прокомментировать? Отношения? Ну вот и надо же им лезть в чужую жизнь, будто событий поинтереснее в Питере мало.
Гром, теперь окончательно пришедший в себя, так как уловил суть происходящего, растолкал стоящих перед ним репортёров, попутно закрываясь руками от камер, и быстро пошёл в сторону улицы, где обычно ждал его Олег. «Интервью не даю!» –единственная фраза, которую от него услышали идущие вслед за ним журналисты, по прежнему пытавшиеся узнать от Игоря сенсационные новости. Один из них наступил Игорю на ногу, ещё несколько человек неоднократно пихнули его локтями, но никто не собирался отступать. Даже смешно как-то получилось. Гром не собирался ничего говорить и как-либо взаимодействовать с репортёрами, но они, недовольные таким сюжетом, усердно плелись за ним.
Игорь переживал не за себя, а за Серёжу. «Ему ведь это сейчас совсем не на руку, ну вот вообще не в тему», — крутилось у него в голове, пока он шёл к перекрёстку. Грому как никогда хотелось поскорее увидеть Разумовского с Волковым и обсудить их неожиданную популярность. Не хотелось бы, чтобы что-то в графике обновлений Вместе сбилось из-за шумихи, это столько сил и драгоценного времени коту под хвост.
Завернув за угол и не заметив машины Олега, как, логично, и самого Волкова, Игорь остановился. Всё так быстро произошло, что он даже не успел подумать и предположить, что Олега здесь не будет. Конечно, как он сразу не додумался. Раз человек десять прилипли к нему как банный лист и даже сейчас вертятся вокруг, то у Серёжиного офиса, должно быть, и вовсе было не протолкнуться. Страшно представить, какой кошмар в эту минуту разворачивался у башни, поэтому неудивительно, что Олег не приехал. Просто не смог выйти. Он наверняка написал Игорю об этом, а Гром не проверил мобильник. Какое шикарное совпадение, просто волшебное. А теперь, в толпе журналюг, он не сможет сделать этого, даже если захочет. Не повезло.
И что теперь? К метро топать? Всей компанией, с любезными попутчиками под ручку? Какой-то ужас, ну честное слово. Игоря уже стал раздражать повторяющийся бубнеж под ухом, как бы реально не сорваться и не грохнуть их камеру, упиравшуюся в спину, о дорогу. С каждой секундой соблазн сделать это становился всё больше и больше.
И вдруг Игоря буквально вырвали из кучи, резко схватив за руку и потянув куда-то в сторону. Олег, появившийся из ниоткуда, протиснулся сквозь журналистов и крепко схватил его за запястье. Он выглядел взъерошенным и запыхавшимся, его излюбленный пиджак был расстегнут, а неизменно носимый им кулон съехал куда-то за спину. Игорь, вновь ошарашенный поворотом ситуации, разворачивающейся последние пять минут, ничего не успел сделать, а Волков уже вытянул его вслед за собой из толпы и потащил дальше по тротуару вдоль дороги. При виде его у Игоря как камень с души упал, сразу стало спокойнее, а досаждавшая всё это время толпа будто пропала, оставшись где-то позади вместе с волнением.
— Бежим! — коротко бросил Волков.
И они побежали. Случайные прохожие, мимо которых приходилось лавировать, чтобы не столкнуться и не убиться о землю, сами отскакивали в сторону по возможности. В конце концов, сейчас вечер будничного дня, который погода щедро одарила ясным небом, таким нехарактерным для Петербурга, и в центре полно гуляющего народу. Краем глаза Гром успел заметить, что некоторые из них достали телефоны и теперь снимали разразившуюся погоню.
Игорь, который совершенно не привык к такому вниманию публики, хотел любым способом испариться из поля зрения любопытных зевак. Гнаться за маньяком в лесополосе? Да пожалуйста. Убегать самому, когда в тебя стреляют? Да раз плюнуть. По работе ему приходится бегать почти ежедневно, его это особо не напрягает, он выносливый полицейский, он привык. Игорь может неплохо так просчитать пути отхода преступников, чтобы перехватить их и повязать. Может сам скрыться от погони, если что-то пошло не по плану, и пришлось спасать жопу и жизнь. Но удирать от папарацци для Грома в новинку, поэтому он всецело доверился бегущему рядом Волкову. Игорь был так рад его видеть. Если честно, он растерялся и почувствовал себя мальчишкой, которого застали врасплох, и без Олега, скорее всего, всё ещё стоял бы на повороте в ожидании чуда. Ну или пока журналистам не надоело бы допрашивать стену, что навряд ли, но на что Игорь надеялся в глубине души.
Пробежав ещё немного, Гром заметил впереди машину Олега. Может, она и не особо выделялась из моря других, но сегодня репортёры её наверняка бы заметили и облепили так, что было бы с места не тронуться. Волков же не дурак, чтобы так подставляться.
Как только Игорь запрыгнул в салон и хлопнул дверью, то, как он и предполагал, оказался стиснутым в тёплых объятиях заждавшегося их Разумовского, который перекинулся через центральную консоль с заднего сиденья и мимолётно чмокнул сухие губы майора. Серёжины отросшие взлохмаченные волосища торчали во все стороны, закрывая добрую часть его лица и щекоча щёку Игоря, к которой он прижался лбом. Гром, пытавшийся отдышаться после минувшего марафона, расслабился в Серёжиных руках и прижался к нему боком, ощущая на своей коже чужое дыхание, а из-под прикрытых век посмотрел на сиявшего, как всегда внеземного Серёжу, так похожего на ласкового рыжего совёнка, который любезно не обратил внимания на то, что Гром напоминал внешним видом и запахом замызганного бродячего пса.
— Ну че, Игорек, живой? — сквозь улыбку спросил Разумовский.
— Это какой-то пиздец, Серый, — честно признался запыхавшийся Игорь. — Это че за хрень там творится?
— А сам-то как думаешь? — подал голос Волков, выруливая с обочины на дорогу. — Похоже, что мы где-то знатно проебались и конспираторы из нас хуевые.
— Проще говоря, чуть больше часа назад несколько крупных блогов, которые следят за моей соцсетью и мной, опубликовали статьи о «семейном положении» Сергея Разумовского, которые сразу же подхватили более мелкие. Это всё разлетелось по интернету со скоростью света, и теперь мы с вами самая обсуждаемая сплетня дня, — подытожил Серёжа.
Недостающие детали пазла только что встали на свои места, и теперь в голове Игоря всё прояснилось.
— У людей очень скучная жизнь, раз чьи-то отношения вызывают в обществе такой резонанс, — хмыкнул наконец отдышавшийся Олег. — Я когда в башню от тебя вернулся, — он обратился к Игорю и хлопнул его по плечу, попав рядом с Серёжиной рукой, — Серый как раз заканчивал свою конференцию. Пока мы разговаривали у него в кабинете, телефон вдруг начал разрываться от входящих звонков и сообщений, а через пару минут Марго сообщила о выходе статей с нашим упоминанием…
— У Олега глаза на лоб полезли, когда он их увидел, — хмыкнул Серёжа и, наконец-то отлипнув от Игоря, устроился поудобнее на заднем сиденье, закинув на него ноги. — Я сразу понял, что с минуты на минуту у башни начнётся неразбериха, повалятся мечтающие о сенсационных новостях журналисты, — начал перечислять Разумовский, а Игорь слушал его и смотрел в окно на проносящиеся мимо здания, утопающие в алом зареве заката, — поэтому я быстренько дал Марго указание, куда и как их посылать, говоря, что меня нет, а сам попытался понять, что теперь делать и как разруливать шумиху.
— И первым делом мы решили забрать тебя, потому что Серый смекнул, что твой участок тоже без внимания не останется, — закончил их общий доклад Олег и включил поворотник.
Игорю нравились их голоса и до безумия нравилось их слушать. Сегодняшний вечер начался не так, как они планировали, но настроение, на удивление, было хорошим. Адреналин от недавней пробежки всё ещё бурлил в крови и не думал успокаиваться, а сердце всё ещё колотилось от перевозбуждения. Может, их тайные отношения и раскрылись, но зато в данный момент Игорь разговаривал с Серёжей и Олегом, сидя вместе с ними обоими в одной машине. За последний месяц они впервые выбрались куда-то. Да и не выглядит никто из них расстроенным, значит, всё и вправду неплохо.
— Если там человек десять меня поджидали, то сколько их у Вместе ошивается? — спросил Игорь, глядя на Серёжино отражение в лобовом стекле.
— Скажем так, — прикинул тот, кажется, и вправду пытаясь посчитать, — намного больше.
— А вышли вы тогда как?
— Обижаешь, Игорек, — хмыкнул Олег.
— Ты думаешь, что меня впервые в жизни прессуют? — прыснул Серёжа. — Да они меня достали, пока башня ещё в разработке находилась. Поэтому я очень предусмотрительно включил в чертежи чёрный ход специально для таких случаев.
— И про него за столько лет реально никто не узнал?
— Ну ты ж не знал, — ехидно донеслось из-за спины.
Не то чтобы Грома особенно волновали точные подробности устройства и архитектурная составляющая башни, он бы элементарно всё не запомнил, но не сказать про такой важный стратегический для работающего по полицейским замашкам мозга Грома объект было жестоко. Ну мало ли что в жизни бывает, лучше быть в курсе подобного.
— Мог бы и сказать про это, — буркнул Игорь, отводя от Серёжи взгляд.
На заднем сиденье послышалась возня.
— Эй, ты чего, обиделся что ли? — Разумовский снова протиснулся между сидениями, упираясь в них локтями, и посмотрел на Игоря. — Да ладно тебе, не кисни. Подумаешь, ещё одна дверь. Мы ею так редко пользуемся, что я про неё всегда забываю.
— А вот случись что, в здание с парадного входа не попасть, то че я делал бы, а?
— Да ладно тебе, майор, расслабься, — улыбнулся Олег, — не на службе.
И в знак примирения Серёжа положил подбородок Игорю на плечо. Гром же, с треском сдав позиции, облокотился на его макушку щекой, а от недовольства не осталось и следа. Олег периодически поглядывал на них, не желая отвлекаться от оживлённой дороги надолго. Только аварии им не хватало сейчас для полного счастья.
***
Они остановились на подземной парковке. До башни добрались достаточно быстро и, к счастью, без происшествий.
Пока они шли к лифту, Игорь рассказывал о последнем задержании, которое успел провести до бумажной катастрофы. Серёжа же шатался из стороны в сторону, пока шёл, потому что играл в игру «не наступи на шов плиток, иначе кранты». Из-за этого он успел несколько раз врезаться в Игоря с Олегом, а то мало их сегодня потолкали, лишь мило улыбаясь на их вопросительные взгляды и продолжая своё увлекательное занятие. Когда они поднялись по лестнице на первый этаж и пошли по коридору, ведущему к лифту, то за стеклянными дверьми в конце коридора зашевелились ждущие их репортёры. Завидев этих троих, в толпе замелькали вспышки, а Игорь ускорил шаг. Сотрудники компании прекрасно выполняли указания начальника, и ни один журналист не был пущен дальше холла. Они не донимали ждущих лифт своими вопросами, потому что банально не могли подойти к ним. Зато Игорь прекрасно видел направленные в их сторону камеры.
— Забей, — сказал Серёжа, видя, как Игорь косится в сторону холла. — Через пару дней у них появится новая сенсация, и они про нас забудут.
— Не напрягайся зря, — Олег положил руку Грому на плечо, слегка сжимая. Волков всегда предпочитал действия словам, а его прикосновения успокаивали.
Игорь с благодарностью посмотрел на этих двоих. Как оказалось, внимание публики больше всего отразилось на нём. Серёжа был спокоен как удав и, кажется, даже оживился от происходящего. Его это вытолкнуло из рабочей обстановки, и теперь он бодро объяснял Игорю, что всплывшие именно сейчас новости об их отношениях играют роль нефиговой такой рекламы в продвижении обновления для Вместе, а сбоев в работе компании нет. То есть, всё складывается по лучшему из возможных сценарию. Олег же удивился, увидев первую статью, но взял себя в руки и сохранял невозмутимое лицо. Теперь же он подтолкнул Игоря в наконец-то приехавший лифт.
Ехали они молча. Только обнялись сразу после того, как лифт тронулся и скрылся из поля зрения камер. Первым подорвался Серёжа, который до этого облокачивался на поручень у стены, позируя журналистам, и сгрёб в охапку всё ещё стоявших поодаль друг от друга Олега с Игорем, а они сразу же обняли Разумовского в ответ.
Тёплое дыхание обжигало кожу Игоря, нежные прикосновения унимали гомон скопившихся в голове тревог, позволяя полностью отдаться моменту и насладиться желанной близостью. Спокойствие обволакивало потрёпанное работой тело подобно лучам рассветного солнца, такого тёплого и ласкового, хотелось вечность прижиматься к Олегу, вечность вдыхать терпкий запах Серёжиного одеколона, от которого Игорю всегда сносит крышу, хотелось касаться их, держать крепко-крепко и никогда не отпускать, хотелось большего, чем просто объятия. Но они все слишком устали, слишком вымотаны работой, будь она проклята, и допросами назойливых журналистов, чтобы найти в себе физические силы добраться до этого большего. Сегодня они были счастливы уже просто видеть друг друга, сегодня им было этого достаточно.
Когда Марго объявила последний этаж, а гомон и прочая раздражающая белиберда остались внизу, Игорь окончательно расслабился. Он дома. Олег с Серёжей выпустили его из объятий, а второй напоследок взъерошил ему волосы, и Игорь ещё больше захотел их помыть. Марго при входе в пентхаус поприветствовала их и включила какую-то классическую музыку из плейлиста, который заранее составил Серёжа для фона.
— Я сейчас еду разогрею и будем ужинать, — крикнул Олег из кухни.
Серёжа ушёл куда-то в комнату переодеваться в удобную домашнюю одежду, а Игорь пошёл в душ. Наконец-то. Впервые за эту неделю. И когда тёплые струи соприкоснулись с кожей, стало как-то легче дышать. Всё мыло для рук в их доме, по инициативе Разумовского, было либо с запахом лаванды, либо с запахом сирени. На вопрос о том, почему не подходит любое другое, тот отвечал, что оно не фиолетовое. Ну, в принципе, логично. Подумал Игорь и не стал спорить с человеком искусства. А то нарушит Фэн-шуй этой рыжей бестии, и на мыло пустят его, да ещё и ароматизатор с лавандой добавят, чтоб не сбивал вдохновение. Да, мыло фиолетового цвета для этого важно. Глядя в запотевшее зеркало и расчёсывая мокрые после душа волосы, Игорь вдыхал слабый запах лаванды. Он и сам не заметил, как к нему привык.
— А всё же мне интересно, где именно мы прокололись, — сказал Игорь, когда они все сели за стол.
— Точно, ты же ещё ни одной статьи не видел, да? — встрепенулся Серёжа и, увидев отрицательный моток головы напротив, сказал, — Марго, прочитай Игорю тот фрагмент поста, который показывала нам с Олегом, — а после этого с удовольствием запихнул в рот кусочек утки и дольку маринованного яблока.
— Как скажете, Сергей, — сразу же откликнулась искусственный интеллект и зачитала своим мягким голосом отрывок. — «Создатель нашумевшей социальной сети Вместе, юный миллиардер, внезапно ворвавшийся на вершину с самых низов, один из самых завидных холостяков Санкт-Петербурга Сергей Разумовский, оказывается, уже занят…»
— Да, по их мнению я само очарование, — с усмешкой перебил её Серёжа, а потом добавил, — прости, Марго, продолжай.
— «Никем иным, как его личным телохранителем Олегом Волковым, без которого он, как многие из вас могли заметить, не появляется на публике. Кто бы мог подумать, что этих двоих связывает нечто большее, чем обычные рабочие отношения.» Дальше прикреплены фотографии Сергея с Олегом с различных мероприятий, на большинстве из которых Олег поддерживает боящегося публичных выступлений Сергея,— улыбаясь, объяснила строение статьи внимательно слушающему Игорю Марго.
Волков с Разумовским эту запись уже читали, пока собирались ехать за Игорем, поэтому просто ели, поглядывая друг на друга, и старались не влезать в рассказ Марго, чтобы не сбивать вникающего в курс дела Грома. В конце концов, ему ведь нужно знать, какие именно подробности его личной жизни внезапно стали самой обсуждаемой темой дня. Игорь, всё же выстроив начало цепочки в голове, проглотил чертовски вкусный — Олег готовил божественно — кусок птицы в брусничном соусе и кивнул, в ожидании продолжения рассказа.
— «Его пара, хотя нет, это слово в его случае не подходит, ведь в их отношениях есть третий. Да-да, вы не ослышались и правильно поняли. Это — самый, что ни наесть, настоящий тройной союз. Скандально известный в определённых кругах майор полиции Игорь Гром сумел покорить сердце питерской элиты.» — после этих слов Марго сделала паузу, любезно давая слушателям выразить свои эмоции.
Игорь, который понимал, что рано или поздно в этой статье доберутся и до него, всё равно застыл, услышав своё имя. Он то ли удивленно, то ли смущённо стал переводить взгляд с Олега на Серёжу и наоборот. Они же, в свою очередь, вели себя обычно и расслабленно. Разумовский слегка рассмеялся, а Волков нежно погладил тыльную сторону руки Грома, как бы намекая в шутку на то, что ему он голову вскружил знатно.
Ну а действительно, зачем сидеть и нервничать? Что теперь-то сделаешь? Да и видели Олег с Серёжей уже достаточно постов про них, пока ждали Игоря.
И нейтральных, и шуточных, и, конечно, недоброжелательных тоже прочитали достаточно. Большинство из них прочитал только Серёжа, потому что озвучивал эти посты Олегу, ведущему машину, именно Разумовский. Он же и решил, что нет никакого смысла произносить вслух эти помои и грузить ими Олега, и просто кидал всё негативное в блок. Посты, в которых их отношения поддерживали и желали им не обращать внимания на «долбоебов, у которых мозги слишком малы, а интеллект ограничен, чтобы понять, что чужая личная жизнь их никакой жопой не касается» тоже были. Цитата, кстати, из одного из них, больше всего понравившегося и запомнившегося Серёже. Коротко и по делу. Олег, которому телефон с постом был сунут в лицо, пока они стояли на светофоре по дороге к Игорю, тоже его одобрил.
Особенно много позитивных реакций было на серверах Вместе, которые весь вечер просто ломились от притока новых пользователей, и это нереально радовало Разумовского, как никогда гордого своим детищем.
— «Впервые Разумовский был замечен в сопровождении не только привычного нам всем Волкова, следующего за ним по пятам подобно тени, но и Игоря Грома восемь месяцев назад на благотворительном вечере, который был устроен самим программистом», — нарушила минутную тишину Марго, вновь продолжая зачитывать статью.
Тусклый тёплый свет от приглушённых ламп создавал уютную атмосферу, а тихая музыка всё ещё играла где-то на фоне. Услышав продолжение рассказа, Олег хотел убрать свою руку, которая всё это время была у Игоря, но Гром остановил его и провёл пальцами по ладони Волкова. Тот, в свою очередь, оставил руку в прежнем положении. Серёжа, глядя на них, заулыбался, а в его глазах заплясали озорные искорки.
— «Дальше — больше. Всё чаще и чаще можно было заметить, как поздними вечерами после службы майор скрывался за дверьми здания Вместе, а автомобиль, принадлежащий Олегу Волкову, останавливался недалеко от полицейского участка…» — кажется, статья была бесконечной.
— Спасибо, Марго, на этом можешь закончить, — снова перебил её Серёжа и отпил вино из бокала. ИИ, как всегда весело попрощавшись с присутствующими, удалилась.
— Нехило они так написали, — наконец-то выдохнул Игорь и откинулся на спинку стула, закончив есть.
Упомянутое в статье его «первое появление в свете», во время которого он сопровождал Серёжу с Олегом, было первым и последним для Игоря, ведь ничего интересного он там не приметил и дальнейшие приглашения Разумовского отклонял, оставаясь дома. Сначала Серёжа злился из-за этого, ворчал, уговаривал Олега как-то растормошить Грома, но потом смирился, и они с Волковым сами стали периодически пропускать некоторые неважные мероприятия, оставаясь вместе с Игорем дома, и смотрели какие-нибудь фильмы, лежа друг на друге.
— Статья кончается тем, что нас объявляют запретным союзом, а у Серого находят тёмную сторону, — хмыкнул Олег, вставая из-за стола и собирая грязную посуду, чтобы помыть. — Мол, в тихом омуте Разумовского западные черти водятся.
Игорь, который помогал составлять использованные тарелки в стопки для Олега, глянул на Серёжу. Не задело ли Серого столько внимания в его адрес и не очень тактичный финал? Но Разумовский сидел, как ни в чём не бывало, согнув одну ногу в колене так, чтобы упираться ею на стол, улыбался и лил в бокал очередную порцию вина. Даже если сначала он и переживал по этому поводу, то теперь ему было до лампочки. Потянувшись через весь стол за куском хлеба, явно подвыпивший Серёжа чуть не грохнулся со стула. Удержал равновесие благодаря чуду по имени Олег. Не, ну вылитый обманщик, скрывающий что-то страшное и ужасное, истинный злодей, имеющий тёмную сторону. Например, сторону, заказавшую месяц назад три одинаковые футболки для них всех, потому что это мило. Если это та тёмная личность, о которой написали СМИ, то Игорь может с этого только посмеяться.
— Вообще, — весело начинает Серёжа, — в статье, которую читала Маргоша, есть куча всякой фигни про наши встречи. Фотки там всякие, даты, — перечисляет Разумовский и, посмотрев сначала на Олега, моющего посуду, затем на закрывшего глаза Игоря, встаёт на ноги и переставляет стул, усевшись рядом со вторым. Он счастливо улыбается и кладёт голову Игорю на плечо, а затем удовлетворенно продолжает. — Они на самом деле столько всего нарыли, как будто не переставая следили за нами сутки напролёт. Аж жутко.
— Да ладно тебе, Серый, забей ты на них уже и не парься, — Олег говорил громко, чтобы вода не заглушала слова.
— Они ж не так плохо всё написали, –поддержал его Игорь и мягко обнял бурчащего Серёжу за плечо. –Материала они много, конечно, нарыли, но зато ты у нас завидный холостяк и вообще красавчик по их мнению.
— По их? А по вашему я уже значит не красавчик?
— По нашему ты гораздо лучше, чем просто красавчик, Серый, не тупи, — отмахнулся Олег.
— Просто теперь все хотят получить персональное интервью, пока эта тема актуальна, и меня уже достали запросы на это, — вздохнул Серёжа и прижался к Игорю ещё сильнее. Похоже, его всё-таки это волнует больше, чем кажется. — Не хочу я с ними это обсуждать! — Зло и расстроенно сказал он. — А если откажусь, то они сами всё додумают, а это ещё хуже.
Кажется, ранее Игорь успел сравнить Серёжу с удавом. Теперь же он понял, что удав далеко не так спокоен, как может показаться, а просто напился валерьянки в виде вина, без которой он бы ползал по потолкам и стенам, пытаясь унять нервы.
— А ты не отказывайся, — сказал Игорь, и с плеча донеслось копошение и вопросительное мычание, — ты вообще-то сам пообещал Юле сенсацию, если вдруг правда всплывёт, забыл? — Гром улыбнулся и взлохматил рыжие волосы, а Серёжа оживился. — Странно, кстати, что она ещё сама не позвонила.
И правда, Пчёлкина-то, которая пару месяцев назад за ужином обещалась забабахать про Серёжу такой грандиозный ролик, в котором по полочкам разложит всё про его благотворительность и благие цели его кропотливой работы, что после просмотра ни у кого язык не повернётся ляпнуть нечто нехорошее в его адрес, и не позвонила. Зная её, Игорь склонялся к тому, что она всё это время отсыпалась после ночных вылазок или монтажа нового материала. В ночном образе жизни они с Разумовским похожи как две капли воды, оба трудоголики, стирающие границы между собой и своими разработками, предпочитающие творить под загадочной завесой ночного Петербурга, которая влечёт их обоих. Может, на этой почве и сошлись, после того, как Игорь познакомил их. Представил вскоре после начала отношений Юлю с Димой как своих друзей, и если второй с ними нашёл мало общих тем для разговоров, то коммуникабельная Пчёлкина быстро поладила сначала с Олегом, а после обнаружения общей страсти к античной живописи сошлась и с Серёжей. В общем, подруга Игоря стала подружкой всей семьи.
— Точно, Юлька, а я забыл.
И после этого Разумовский подорвался с насиженного места и унёсся куда-то в комнату искать телефон. Игорь усмехнулся ему вслед, решив, что Юля точно его успокоит, и посмотрел на Олега, который до сих пор стоял у раковины, домывая последнюю сковородку. В этот момент до Грома дошло, что они совсем забыли про Олега, которому опять пришлось убирать весь бардак в одиночку после того, как он в одиночку всё приготовил. Ни Серёжа, ни Игорь особенно хозяйственными не были никогда, они скорее были одними из тех, кто будет копить посуду в раковине, пока она вся, имеющаяся в доме, там не окажется. А Волков никогда не просил помощи и делал всё сам.
Игорь бегло осмотрел кухню, соображая, что ещё требует срочной уборки, но вокруг было абсолютно чисто, разве что не сверкало. Олег даже стол протёр, когда только успел.
Волков поставил сковородку стекать на сушилку и выключил воду, а в следующую секунду слегка вздрогнул, потому что руки тихо подошедшего Игоря сомкнулись на его талии, сжимая в крепких объятиях.
— Бля, Олеж, прости, надо было тебе с уборкой помочь, — тихо выдохнул ему в шею он.
Олег слегка улыбнулся и, не оборачиваясь, потрепал его мокрой рукой по подсохшим волосам, приятно пахнувших тем самым лавандовым мылом.
— Ну раз раскаиваешься и хочешь помочь, то завтрашняя уборка целиком на вас с Серым.
Олегу их помощь, скорее похожая на злостное, хоть и случайное вредительство, была не особо нужна. Без лезущего под руку Разумовского с постоянными расспросами и Игоря, у которого руки явно растут не из того места — три несчастных яйца, недавно закончивших своё недолгое существование на полу вместо сковороды, это подтверждали — Волков мог справиться намного быстрее, но сам факт такого милого и неуклюжего проявления заботы со стороны Игоря Олег упустить не мог.
Повернувшись всё-таки к Грому лицом и видя на себе его опечаленный взгляд, Волков плавно положил ладонь ему на щёку, нежно огладил похудевшую скулу на родном истощённом лице и увлек приторможённого Игоря в нежный долгий поцелуй, показывая, что никаких причин для беспокойства у него нет. Гром же, без колебаний поддавшийся Олегу, смог сделать то, о чём мечтал с самого утра.
***
Ликующий Серёжа вывалился из спальни с настолько яркой улыбкой, что было любо дорого смотреть. Своей коронной взволнованной походкой он влетел в самую большую комнату пентхауса, где они обычно сидели по вечерам, когда Олег с Игорем уже были там. Они сидели рядом и неспешно обсуждали одну технику ближнего боя, а недолго думавший Разумовский запрыгнул на диван, усевшись между ними. Видя, как его распирает от появившихся новостей, которыми срочно нужно было поделиться, Олег спросил.
— Ну что там с Юлей решили?
Олег, ты открыл ящик Пандоры, Олег, ты ведь это прекрасно знаешь. В миг просиявшего Серёжу — хотя, казалось бы, куда ещё больше сверкать, «Серый, остановись, мы щас ослепнем нафиг от такого внеземного свечения» — было теперь не остановить.
— Да там такое вообще решили! — И в подтверждение своих слов он всплеснул руками, чуть не попав придвинувшемуся поближе Игорю в нос. — Юлечка вчера весь вечер следила за, ну этим, как его, опять имя забыл, ладно, короче не важно, за одним важным челом, который ей показался более активным, чем обычно. Она забеспокоилась, что он опять попробует спереть деньги из госбюджета, выделенные на дороги, опять потом никто ничего не докажет, и люди в итоге снова по ямам скакать будут, а хер этот на новой яхте разъезжать в заливе. Ну и она там поспрашивала сотрудников из пересекавшихся с ним компаний, порылась в документации за прошлые года, как только добралась до неё, а, впрочем, это же Юлька, инет весь прочесала, побегать тоже пришлось, но она нашла нужную инфу!
После этих слов активно дергающаяся всё это время рука попала Игорю по уху, на что тот удивлённо смотрит на замолчавшего и виновато улыбающегося Серёжу. Разумовский быстро чмокает его пострадавшее ухо и продолжает, а Олег тихо смеётся над ними.
Как последнее расследование Юли относится к их теме со СМИ, по которой Серёжа собирался ей набрать, Игорь, если честно, не совсем понимал, но было интересно. И про новости у Пчёлкиной, с которой он давно не успевал поболтать из-за работы, было интересно. И разговорчивого Серёжу, у которого из-за ударившего по мозгам алкоголя речь превратилась в бурную и нескончаемую реку, было интересно слушать. И гладить по волосам Олега, который после происшествия с ухом лег, положив голову чуть поубавившему свой пыл Разумовскому на колени, и теперь смотрел на них с Громом снизу вверх, ловя прикосновения второго. Игорю было интересно это всё, он путался в мыслях и терялся в пространстве, не в силах передать, как он был счастлив в тот момент. Эти двое впитались в его душу, намертво въелись в сердце, давно стали не просто неотъемлемой частью его жизни, а самой жизнью. Без них он не представлял счастья. В такие моменты, сидя прижавшись к тёплому Серёже, обнявшему в ответ, трепетно касаясь подушечками пальцев колючей щеки Олега, смотрящему из-под прикрытых век влюблёнными глазами, в которых Игорь боялся утонуть. Именно в такие моменты он являлся самым счастливым человеком на земле.
— И в общем, мы договорились, что Юля сейчас всё подправит и опубликует, — завершил монолог довольный Серёжа и положил голову Игорю на плечо, переводя дыхание.
— У неё уже всё было готово, — сонно хмыкнул Олег, — я в ней и не сомневался.
— Ага, ей только финал с моим комментарием подправить нужно, а так у неё всё было готово ещё пятьсот лет назад.
— Пчёлкина в своём репертуаре, — улыбнулся Игорь, — будь её воля, она бы этот видос ещё полгода назад выложила.
— Вот именно, она не выложила его до сих пор лишь из-за того, что проснулась только час назад и не успела сама нам позвонить и обсудить всё.
Серёжа посмотрел на Олега, который почему-то перестал сжимать его ладонь, и, расплывшись в улыбке, боднул Игоря, указывая на заснувшего на его коленях Волкова. Его расслабленное лицо с едва заметно подрагивающими во сне длинными ресницами вызвало у Игоря волну умиления, и заставило суровое сердце майора окончательно расплавиться, безвозвратно растворившись в сегодняшнем вечере. Они думали, что Игорь очень устал, что Серёжа совсем устал, но в итоге самым измотанным оказался поддерживавший их всё это время Олег. Теперь он мирно посапывал, убаюканный голосом Разумовского и воцарившейся вокруг них гармонией. Они наконец-то дома, все вместе, всё так, как и должно было быть.
— Как твоя завтрашняя презентация? — шёпотом спросил Игорь, отрываясь от своего интересного занятия — пялиться на Олега.
— Да ничего с ней, — пожал плечами Серёжа, — ничего не поменялось, в полдень будет, как и планировали. Игорь, ты же придёшь посмотреть? — осторожно спросил, боясь отрицательного ответа.
Игорь до жути не любил светские вечера и прочую движуху для богатых, не разбираясь в выступлениях самого Разумовского из-за разладов с техникой, поэтому вопрос был вполне обоснованный, но как он мог не поддержать Серёжу? Тем более, что презентация будет не вечером, а днём, и это мероприятие для всех.
— Конечно приду.
И успокоившийся было Разумовский засверкал с новой силой, будто и впрямь грозясь затмить собой и солнце, и луну, хотя для Игоря он уже давно стал подобием Сириуса в его жизни, подобной жизни Большого Пса. Если Разумовского Игорю хотелось сравнивать с мерцающей в далёком космосе звездой, то мирно посапывающий Олег напоминал ему Тихий океан, в бескрайных водах которого он тонул ежечасно, теряя малейшую возможность выплыть на берег, каждый раз поражаясь и восхищаясь его стальной выдержкой и жёсткой дисциплиной в работе, которые ставили его как сурового человека для других, но которые граничили со второй его стороной. Стороной, спрятанной от посторонних глаз и доверенной только Серёже с Игорем. Лишь они знали, сколько нежной заботы и тревог может быть сокрыто в непроницаемом взгляде Олега, который теплел на несколько сотен градусов при виде них. Эта грань будоражила сознание Грома до мозга костей, создавая в образе Волкова неспешно перекатывавшиеся и разбивавшиеся друг о друга волны, оказавшись в эпицентре которых, Игорь не хотел выходить.
Игорь с Серёжей обменялись ещё несколькими неважными фразами, которые были произнесены максимально тихим шёпотом, чтобы случайно не потревожить Олега, а в остальное время просто сидели рядом и аккуратно гладили по волосам Волкова, впитывая в себя драгоценные совместные мгновения.
— Уже поздно, — наконец-то сказал Серёжа. Игорь согласно кивнул. — Не хочу будить его.
Гром тоже совершенно не хотел даже тревожить уставшего Олега лишний раз, не то что будить, но нужно было как-то добраться до удобной кровати, а не оставаться на всю ночь в гостиной, поэтому Игорь встал с дивана. По затекшим от длительного пребывания в одном положении коленям прошёлся болезненный спазм, а икры свело колючей судорогой. Игорю потребовалось немного времени, чтобы растереть ноги и избавиться от неудобств. Взглянув в последний раз на зевавшего Серёжу и неподвижного Олега, Игорь пожалел, что не художник и никогда не держал в руках кисть, потому что картина перед его глазами была достойна того, чтобы висеть в лучшем музее мира и восхищать своей красотой людей, знающих толк в искусстве. А эти двое были для Игоря самым изящным и драгоценным искусством на свете.
Пока Игорь нёс Олега до спальни, тот, конечно, проснулся и начал протестующе бубнить что-то невнятное сонным голосом, но шагавший рядом Разумовский стал успокаивающе нашёптывать ему что-то такое же неразборчивое, и Олег провалился назад в сон.
Засыпая с Серёжиной ногой на себе и прижавшись к затылку Олега, Игорь думал, насколько же он сейчас счастлив, и что надо бы уже познакомить дядю Федю и тёть Лену с Серёжей и Олегом, раз уж пошла такая пьянка. Они ведь наверняка уже тоже всё слышали и откладывать их встречу теперь не было никакого смысла. Что ж, кажется, нашлись планы на завтрашний вечер, и после этого Игорь спокойно уснул.
