Моя жена – Повелитель Тьмы

Охота, можно сказать, прошла удачно, если не обращать внимание на общую потрёпанность адептов. Мелкие ссадины, синяки да дырки в одежде, это единственное, что они получили на охоте. За что, конечно, Вэй Ин их немного пожурил, но он скорее шутя, чем всерьёз. Не желая оставаться в деревне Мо, Лань Ванцзи и Вэй Ин сказали адептам быстро собраться и отправляться. Мадам Мо и её муж не смели сказать что-либо им по поводу того, что Сюаньюя забирают. По правде говоря, им было всё равно на него, избавятся от лишнего рта и он не будет раздражать Мо Цзыюаня. Тот только и рад этому. Попрощавшись, всё таки нужно соблюдать приличия, хотя Усянь не согласен, они встали на мечи и взмыли в воздух. Вэй Усянь летел на своём мече, а Мо Сюаньюй стоял спереди, повернувшись к нему лицом и уткнувшись в чёрное ханьфу на груди носом, прячась от ветра. В тот момент, когда ему сказали, что его забирают, он испугался. Никто не обращался с ним мягко или вежливо, его ни во что не ставили, хотя он был таким же молодым господином семьи Мо, как и Цзыюань, но отношение к ним обоим было различным подобно небу и земле. Ему хотелось верить Господину Вэй и Господину Лань, но он всё ещё боялся, боялся, что их милость всего лишь минутный порыв и, когда им надоест, его оставят где-нибудь одного. Мо Сюаньюй хотел спрятаться от ласкового взора Вэй Усяня, от чуткого внимания Лань Ванцзи, от сочувствующих слов других адептов, но руки сами тянулись к старшим, глупое сердце искало защиты хоть у кого-нибудь. Мо Яньцзу вцепился в чёрные одежды покрепче, страшась смотреть по сторонам, и почувствовал тёплую ладонь на макушке. Глаза невольно жгнули горячие слёзы, но он быстро проморгался, сгоняя их. Вэй Ин слышал тихий всхлип от мальчика, но решил сделать вид, что ничего не было. Он понимал его. Его страх остаться одному, его недоверие. То, что он согласился уйти с ними уже чудо, но даже так, он всё равно боится, что его бросят, выбросят как ненужный мусор. Из-за того, что с ним сделал Мо Цзыюань он опасался находиться рядом с ними. Но как любой ребёнок, всё равно инстинктивно искал защиты. Поэтому Усянь держал ладонь на пушистой макушке мальчика, чтобы тот чувствовал его присутствие. Широкий рукав его ханьфу укрывал спину Сюаньюя, пряча от холодного ветра и от остального мира. Переведя взгляд на Лань Чжаня, Вэй Ин кивнул ему и их группа ускорилась. Всем хотелось уже оказаться дома. Сюэ Ян скучал. Ему так и хотелось вскочить с места и рвануть куда-нибудь. Желательно подальше от это комнаты в которой он сейчас сидел и слушал Учителя. Только недавно он смог встретиться с А-Юанем и его другом. Лань Цао был забавным мальчишкой, очень шебутным, чем-то похожим на Господина Вэй. Малышка Лань Юн была на попечении своего дяди, который только рад возиться с ней. Лань Юань, как Сюэ Ян был уверен, тоже проводил свободное от уроков время с дядей и сестрой, пока их родители отсутствовали. Лань Цижень тоже иногда присматривал за детьми, но не так часто как Сичень. Сюэ Ян уже не мог дождаться, когда ему позволят тренировки с мечом. Он снова хотел почувствовать то волнение в крови, как когда ему разрешили подержать настоящий заклинательский меч. Он даже стал задумываться какое дать ему имя. Но, как выразился глава ордена, ему нужно выработать терпение и усидчивость. Про себя же Сюэ Ян ворчал: "Вот что-то я не наблюдаю терпения и усидчивости у Господина Вэй, но ему позволяют делать то, что он хочет, и его никак не ограничивают." Он, конечно, понимал, что, если Вэй захочет, то он будет настолько спокойным и терпеливым, что даже небеса позавидуют. Но вся суть в том, что он не хочет. И, чего уж греха таить, Сюэ Ян видел Господина Вэй, когда тот серьёзен, и жути он в таком состоянии нагоняет профессионально. Так что спасибо, он больше не хочет этого видеть. Погрузившись в раздумья, Сюэ Ян перевёл глаза в окно, возле которого сидел. На улице было светло и даже ветра не было, очень хорошая погода, чтобы погулять или поиграть, но он обречён сидеть на месте и слушать нудный урок. Удручённо вздохнув, А-Ян положил голову на сложенные на столе руки и прикрыл глаза. Чтобы тут же услышать строгое: – Сюэ Ян... А-Ян только простонал про себя. Поскорее бы Лань Ванцзи и Вэй Усяня вернулись домой. Лань Сичень сидел в своём кабинете. Он не занимался документацией, как могло показаться сначала. На данный момент он решил заняться тем, чем давно не занимался, а именно рисованием. Лань Юн сидела на его коленях, опираясь тоненькой спинкой ему на грудь, и внимательно следила за движением кисти. А-Юн была тихим ребёнком и несильно капризничала. Лань Сичень заметил некоторую закономерность в том, как она ведёт себя в присутствии других. Шумной и озорной она становилась, когда Вэй Усянь был рядом с ней или даже в поле её зрения. Она весело смеялась, когда её родитель корчил ей рожицы, щекотал её или просто смеялся. С Лань Ванцзи она тихо улыбалась ему, чем заставляла отца улыбаться ей в ответ. Также она тихо смеялась над его серьёзным выражением лица. Она могла внимательно наблюдать за тем, как он пишет что-нибудь или играет на гуцине. С самим Сиченем она тоже вела себя тихо, как и с отцом. Может причина была в их внешнем сходстве, но он знал, что А-Юн прекрасно различает его и Ванцзи. При Лань Цижене она была очень тихой. Что было странным для маленького ребёнка. Чего Лань Сичень не знал, так это того, что с дедушкой она хоть и молчала, но это не мешало ей сунуть любопытный нос куда можно и куда нельзя. Цижень не говорил своим племянникам, что он умудрился потерять её в своей собственной комнате. А нашёл её, когда она пыталась выбраться на улицу. Он серьёзно задумывался о том, что она как-то связана с Вэй Усянем. Не в том смысле, что он подозревает его в неверности Ванцзи, нет. Он думает, что она может быть связана с ним, как и Лань Юань через дальнее родство. Ну просто не может быть, что то хитрое выражение личика девочки, жутко похожее на таковое у Вэй Усяня, могло быть плодом его воображения. Лань Сичень сделал последние мазки кистью и закончил рисовать свою картину. Это были горы Гусу, окутанные туманом, в котором можно было различить очертания построек и силуэты людей. Но на переднем плане был изображён выступ скалы, на котором он был недавно и, собственно, вдохновился идеей нарисовать вид оттуда. Там же было изображено несколько человек. Это был он сам, расслабленный, сидящий спиной к скале и играющий на Лебин. Его дядя, стоявший рядом с ним с мягким выражением лица и наблюдающим за туманным видением. И его брат со своим супругом и их детьми. Лань Ванцзи сидел скрестив ноги, на его коленях находился тёмный гуцинь. На его лице блуждала лёгкая улыбка, а нежный взгляд был направлен на мужа. Около его бока, прижимаясь, сидел Вэй Ин, смеясь и держа Лань Юн на своих коленях, когда она потянулась к инструменту отца. Лань Юань стоял перед Ванцзи и, наклонившись вперёд, смотрел на игру отца, ярко улыбаясь. Он думал подарить эту картину паре, когда они вернутся. Лань Юн, смотря на неё, потянулась, желая потрогать. Сичень немного отклонился назад, мягко перехватывая её ручки. – А-Юн, не нужно трогать, краска пока не высохла, ты испачкаешься. Как подсохнет можешь потрогать, хорошо? Юн нахмурила чёрные бровки и надула щёчки. Разноцветные глазки так и сверкали немым протестом, от чего у Сичень произошёл приступ умиления. – Ха-ха, А-Юн, знала бы ты как сейчас похожа на своего отца. Ванцзи, когда был маленьким тоже постоянно дулся, если ему что-то не нравилось. Так и хотелось его ущипнуть за щёчки и потискать. Наша мама, твоя бабушка, часто дразнила его, заставляя дуться, а потом звонко смеялась над ним. Сичень грустно улыбнулся, вспоминая их мать, но быстро встряхнулся. – Ты бы очень ей понравилась, как и А-Юань, и Усянь. Она наверняка баловала бы вас сладостями и рассказывала бы невероятные сказки, хотя, Усянь делает то же самое. А твой дедушка, мой отец, научил бы обходить правила так, чтобы никто не заметил. Может, научил бы гуциню. Раньше только он мог превзойти Ванцзи в мастерстве, сейчас же брат оставил бы нашего отца далеко позади. Лань Юн задумчиво дёрнула его за прядь волос, не сильно, едва ощутимо. Он со смешком придержал её крепче и поднялся, подойдя к окну. Снег уже сошёл под воздействием тёплого солнца, первая изумрудная травка выглядывала из сырой земли. Птицы, перелетая с места на место, пели весенние трели, создавая неповторимую мелодию. Лань Сичень повернул голову к малышке, что улыбалась, гордо сверкая шестью зубиками. Некоторые укусы на Вэй Усяне были оставлены ими, не считая тех, что оставил Ванцзи. Он обратился к ней: – Наверное твои родители скоро вернуться, как думаешь, может пока найдём твоего брата и чем-нибудь позанимаемся? Малышка пару раз хлопнула глазками и доходчиво выдала: – Мня. Лань Сичень засмеялся и шутливо произнёс: – Вот я тоже думаю, что это хорошая идея, поэтому пошли и украдём А-Юаня из под надзора. Лань Хуань, поправив свою хватку, направился к учебным комнатам, всерьёз намереваясь выкрасть милого племянника с урока.