Плати по долгам

Камская взмахнула ножом. Лезвие прошлось прямо под ключицами, разрезая одежду и кожу. Кровь около пореза начала медленно, но верно окрашивать одежду в красный. Пока толпа рядом находилась в состоянии шока, Анна рванула с места в сторону леса. Только бы скрыться. Только бы не убили. Некоторые шустрые мужчины бросились в погоню, взяв из-под своих прилавков серебряную утварь и стрелы, смазанные вербеной. Она пробивалась сквозь толпу, чуть ли не летела по воздуху, чтобы спастись. Выбежав на тропу, ведущую в лес, она быстро осмотрелась. Бежать в своё логово нельзя ни в коем случае. Подставлять свой клан под опасность и бежать к ним тоже. На уме было только одно решение и оно не радовало. Но для начала сбросить погоню, лучше всего в глубокое ущелье. Она побежала прямо, туда, где жил её враг. Ведьма, которых учили ненавидеть с самого её обращения. Камская попыталась сосредоточить всё своё внимание только на дороге, обходя корни, пни и другие преграды. За месяц проживания в лесу она исследовала его досконально, чем не могли похвастаться её преследователи. Их стало больше. Некоторые сидели на лошадях(что им было невыгодно, ведь ветки елей били прямо им по лицам), но большинство бежало своим ходом. Всё держали в руках оружие из серебра, вербену и факел. Всё 3 вещи пугали её до смерти, хоть она и пыталась не замечать их. Анна помнила острый, оставляющий ожоги в горле и носу вкус вербены, шипение серебра на руках и горящий костёр, на котором её хотели сжечь. Оно намертво осело в памяти и не выходило оттуда, какие усилия ни прикладывай. Платья сильно мешало. Его подол задевал ветки на земле, обрываясь. Камская несколько раз чуть не поскользнулась на грязи и листьях, но всё же удержалась и побежала с удвоенной силой. Энергии оставалось много, но от страха быть пойманной она больше паниковала и становилась неуклюжей. Спиной Анна почувствовала летящую прямо на неё стрелу и резко свернула в сторону. Нельзя, чтобы хоть капля вербены попала ей под кожу. Торговцы воинственно кричали и неустанно догоняли её. Чувствовалось: если они догонят Анну, быстрой смерти можно не ждать. Её замучают до такого состояния, что уже сама станет умолять о смерти. Хоть на дворе и был ясный день, из-за множества толстых ветвей лес оставался в тени. Яркие лучи солнца, иногда прорывающиеся через стену стволов и веток, выглядели издёвкой над её положением. Хоть она и бежала намного быстрее обычного человека, им не нужно было догонять её, чтобы ранить. Конечно, на бегу особо не прицелишься, поэтому большинство стрел просто пролетали рядом. Но одна всё же прошлась по руке и обожгла её. Вербена начала незамедлительно действовать на её рану, останавливая регенерацию и заставляя кровь течь обильнее. Что-то делать с порезом сейчас было бессмысленно и затратно по времени, поэтому Анна пыталась это игнорировать и бежать дальше. В ход пошли серебряные кинжалы и ножи. Целились в основном в ноги и попали бы, если бы не плащ, загораживающий обзор. Вдалеке виднелась её цель - длинный и глубокий овраг. Перепрыгнуть через него и всё кончено. Анна осмелилась обернуться. За ней бежало человек 10, если не меньше. Кто-то, она слышала, запнулся об корни деревьев, кто-то ещё в самом начале побоялся гремучего леса. Остались самые глупые и отчаянные. Значит, и самые опасные. Камская уже подбегала к краю оврага, как одна торчащая острая ветка зацепила плащ и сорвала с неё. «Не важно. Убегай!» - кричал внутренний голос, и Анна решила послушать его. Немного ускорившись, она на бегу оттолкнулась и прыгнула. Анна услышала свист летящего кинжала, что знаменовал её скорую смерть. Приземлившись на другом конце, Камская чуть не закричала от боли. Оружие вошло далеко в голень и за счёт своей длины пробило её насквозь, чуть-чуть не доставая кости. Серебро буквально разъедало её кожу, но выталкивать кинжал нельзя. Мужчины на другом берегу застыли в ликовании. Их шансы на поимку вампирши сильно увеличились. Ей срочно нужно было уносить ноги, пока они не перебрались к ней. Анна выдохнула и попыталась для начала согнуть повреждённую ногу. Боль мгновенно отозвалась во всех частях тела, задрожали руки. Хотелось закричать. Несмотря на всё, на корточки она худо-бедно присела. Значит, и с тем, чтобы встать она справится. Схватившись за ствол дерева рядом, Камская сжала зубы и медленно разогнула ноги. По ним медленно побежала кровь, чёрная, как нефть. Анна обернулась на крестьян. Они осматривали местность, пытаясь найти либо концы оврага, либо поваленное дерево. Она вызывающе улыбнулась им(дьявол, откуда у неё остались силы!) и поплелась в противоположную сторону, волоча за собой ногу. Оставалось чуть-чуть, меньше половины мили. «А если выгонит... нет, она не посмеет» - шла дилемма в её мыслях. Та, к которой она шла, обязана ей чуть ли не жизнью. И она не посмеет выставить её за порог в таком состоянии. Задумавшись, Камская запнулась об корень дерева и оперлась на больную ногу. Болезненный резкий стон вырвался из её горла непроизвольно, равно как и слезы в глазах. Кровь пошла обильнее, стекая с ноги на землю. В глазах немного потемнело. Нет. Не сейчас. Надо идти. Выжить любой ценой. Анна распахнула глаза. Либо у неё на фоне боли галлюцинации, либо дом и вправду находился шагах в 70 от неё. В окне горел свет. Слава дьяволу, она дома, в своей ветхой избушке, что стояла на честном слове. Камская пыталась ускориться и забить на боль в ноге. Она добралась, она выжила, сейчас, только бы дойти до порога... Хватаясь за стволы и уже собираясь ползти, она смотрела прямо на этот дом, ставший ей самым родным и нужным сейчас. Сзади, где-то далеко, послышался счастливый крик. Она не стала тратить силы, чтоб обернуться, ведь и так поняла, что её преследователи пробрались через овраг. Ничего, как только они дойдут до сюда, поймут, что забрели в дом, где живёт их смерть. Она не любит чужих. Оставались считанные 10 шагов. Анна оставила позади себя внушительный кровавый след. Идти стало всё тяжелее. Нога горела и казалось, что неё попало как минимум пятнадцать таких же кинжалов. Силы покидают её. 5 шагов. Анна чётко видит в окне стол со свечой, травы на стене и чужую тень. Дверь совсем рядом, кажется, протяни руку и всё. Шаг, и она падает. Камская наваливается на дверь, отползает по стене, чтобы открыть. Сил хватает только чтобы держать глаза открытыми. Заперто. Она отчаянно вздыхает, чуть ли не плача. Дверь резко распахивается и Анна падает в Танины руки, крепкие и такие знакомые... - Что случилось? Аня, что... Она теряет сознание.

***

Камская шла по лесу. До обращения в вампиршу прогулки на лошади в ясный день среди деревьев были чудесным времяпровождением. Весна, ручьи текут под копытами Фенрис, её верной и уже старой кобылы, снег с грязью заставляет перемещаться медленнее, чем обычно, чтобы не подскользнуться. Они ушли уже довольно далеко. Время перевалило за полдень. Матушка опять будет кричать, если увидит её на лошади. Молодой незамужней девице не полагается бегать по лесу на коне втайне от родителей. Фенрис ей и так купили с условием, что кататься она будет только во дворе их поместья с сопровождением, как и полагается благовоспитанной даме. Черт бы побрал эти правила. Вымученный, болезненный стон отвлёк её от гневных мыслей. Звук доносился из-за дерева, довольно крупного. Кобыла под ней почему-то забрыкалась и не захотела идти дальше. Анне пришлось слезть. - Тише, ты чего, родная? Ц, неугомонная, - поглаживая Фенрис по морде и успокаивая её, Камская косилась в сторону, откуда она услышала стон. Вдруг, там какой-либо хищник при смерти, которому нужна помощь? Интуиция всё же подсказывала, что там кое-кто похуже... - Стой на месте, Фенрис. Я посмотрю. Анна осторожно двинулась к дереву. На душе было неспокойно. Она хмурилась и пыталась быть тише. Зачем вообще пошла? Маменька скоро проснётся, надо бы домой ехать. Камская посмелела. Обойдя дерево сбоку, она в ступоре встала. Там, прислонившись к стволу спиной, лежала девушка её возраста. Хотя, не просто лежала, а истекала кровью. Чёрные волосы почему-то были мокрыми, глаза закрыты. Её губа кровоточила, как и разбитый нос. Живот она прикрывала рукой, но всё равно было видно, что из раны в нём течёт кровь. - Что... Что случилось? Эй? Как... Что мне делать? - Анна запаниковала. Ей еще не приходилось спасать кого-то от смерти, - вы меня слышите? Она немного похлопала девушку по щекам. Та, в свою очередь, поморщилась и быстро-быстро заморгала, приоткрыв глаза. - Ты кто? Где я? - незнакомка попыталась встать и осмотреться, но ей помешала рана в животе. Она заскулила, - ҫап, я все-таки не умерла, - она заметила меня, - неси какую-нибудь тряпку. И меня к воде, тархасшӑн Девушка говорила со странным акцентом. Ещё и эти иностранные вставки. Что они значат? Анна огляделась. Река была недалеко, поэтому она решила начать со второго поручения. Взяв девушку под руки, она попробовала поднять её. Та зашипела от боли, но, пересилив себя, перекинула руку Камской на плечи и выпрямилась. Так они, шаг за шагом, доковыляли до водоёма. Девушка села прямо на берегу и наклонилась, чтобы открыть кровь на лице. Узкая речушка была бурной и быстрой, что немного усложняло работу. Анна ещё раз огляделась. В седельной сумке не было ничего, похожего на тряпку, так что пришлось импровизировать. Присев на корточки, она взялась за подол своего платья и резко рванула. Лоскут с красивыми оборками и частью вышивки оказался у неё в руках. Черноволосая незнакомка смыла всю кровь и грязь со своего лица, но это не избавляло её от раны в животе. - Оу, как безжалостно ты оторвала кусок от такого платья, - судя по вызывающей улыбке у её спутницы появились новые силы. Хоть кровь из живота всё ещё шла, а сама она сильно побледнела, голубые стальные глаза горели. В руках она держала пустую стеклянную колбочку. - Тебя правда интересует судьба этого платья? - Нет конечно, но нужно же разрядить обстановку. Анна цыкнула и подошла ближе. На душе и вправду стало легче. - Тавтапуҫ ырӑ кӑмӑллӑ - Что? - Не думаю, что это важно, вутлӑ чӗре. Мне непривычен ваш язык и иногда я могу срываться на свой,- рассказывая про это, она намочила лоскут и разорвала своё платье около раны. Оказалось, что у неё довольно глубокий порез под ребром, а не ножевое в животе, как думалось Анне. Она завороженно следила за тем, как незнакомка убирала засохшую кровь. - А откуда ты тогда? И как твоё имя? - поздно спохватилась Камская. Им было не до приличий в момент их знакомства. - Я из Северного края, из племени ханты. Можешь звать меня Таней. Анна порылась в памяти. Она что-то слышала про племена на Севере. Что-то странное и запретное, что ей рассказывали в детстве втайне от родни. Она замерла. - Это же племена ведьм и колдунов, я правильно поняла? - Да, - Таня смочила тряпку и чистой стороной осторожно провела по порезу. Его нужно было промыть, - надеюсь, это не проблема? Ещё один гневный нападок от людей за день я не выдержу. Камская ещё раз осмотрела её. В историях про ведьм, что она слышала в детстве и на улицах, они представали ей мерзкими горбатыми чудовищами, убивающими всех, кто приходит в их логово. Таня же была, хоть и крепкой и высокой, но обычной. Как человек. Из-за этого в голове у Анны происходил диссонанс. Но она покачала головой и ответила. - Нет. Конечно нет. Возможно, это будет стоить ей жизни. Возможно, Таня просто охмуряет её, а на самом деле хочет связать и забрать для своих тёмных делишек. Но сейчас она верила ей и её притягательной улыбке. Её чистым, хрустальным глазам. - А какого же твоё имя, вутлӑ чӗре? - Анна. Камская Анна. Таня склонила голову, обдумала что-то и подняла её снова. В лице её было что-то смущенное. - Спасибо тебе, Камская Анна. Она взяла её руку в свою и, смотря глаза в глаза, поцеловала её. Щеки Анны зарделись, но руку она не убрала. Причина так и оставалась для неё непонятной. Вдруг лицо Тани стало серьёзным, мир вокруг размылся. - Аня! Дьявол, да очнись ты! Сон оборвался. Камская поморщилась и попыталась открыть глаза. В избе Тани было как обычно сумрачно. А она сама стояла над ней, облегченно вздыхая. - Турӑҫӑм, вӑл вилмен , - Таня отошла от кровати, на которой она лежала, - по вам и не поймёшь, жива или нет. Сердце и так не бьется, даже когда в сознании. Пока она рылась в своих оздоровительных отварах, Анна осмотрела себя. Нога была перевязана тёмной материей, определённо точно чистой(другой Таня ей бы не перевязала). Под местом её ранения, на постельном бельё, была лужица чёрной крови. Её крови. Зная чистоплотность её подруги, она не могла поверить в то, что правда лежит на её кровати. С этим она разберётся позже. Сейчас она чувствовала себя просто великолепно, даже лучше, чем в обычное время. Анна смогла сесть, на что Таня цыкнула языком. - Лежи, тебе нельзя вставать, а то кровь опять польет. Она с парой баночек подошла и села на край. - С вами, чӗрӗ вилесемпе, вампирами, и так сложно работать, так вы ещё и усложняете мне работу. Куда ты понеслась? Только после обморока, с дырой от серебряного ножа в ноге, - Таня осторожно разматывала лоскут ткани, оголяя рану. После её манипуляций выглядело впечатляюще, но в Татьяне, видимо, проснулся и перфекционист, и лекарь, и она решила довести дело до идеала. Осмотрела всё, она открыла одну баночку, с растертым подорожником, и осторожно, едва касаясь кожи, намазала его на рану. Посмотрев на вторую склянку, она отставила её, посчитав ненужной сейчас, и обратно замотала её ногу. - Я же постель тебе замарала. Может,... - Камская замолчала, придумывая альтернативы. - Я всё-равно собиралась менять постельное бельё. - Но не так же! - Вутлӑ чӗре, если бы мне что-то не нравилось, ты бы там не лежала. Не беспокойся по мелочам, это вредит выздоровлению, - она подошла к зловещего вида котелку и помешала отвар. Судя по запаху, из шиповника. - Я хочу уйти. Скажи мне, в каком состоянии моя нога и больше не увидишь меня тут, - Анна все же села на постели. Оставаться надолго было нельзя. Если её клан узнаёт, у кого она попросила помощи... Уж лучше было бы сдаться крестьянам. Но Таня её идеи не разделяла. Она обречённо выдохнула и посмотрела на неё. Твёрдые алмазные глаза не выражали ничего. - Что ж тебе так не любо в моей хижине? Почему ж ты всё сбежать-то от меня куда-то хочешь? - Не от тебя. От смерти, - Камская чуть не взвыла от своих чувств. Ей нельзя такое говорить и так думать. Ведьмы ей враги. Все. И Таня не должна быть исключением. Целительница отвернулась обратно к котлу, вернув на лицо заискивающую улыбку. - Если сможешь идти - иди. У меня же не тюрьма здесь. Насильно держать не буду. Анна выдохнула. Естественно, она понимала, что могла бы уйти отсюда в любой момент и без её разрешения, но от этого на душе стало теплей. Она попыталась встать. Сначала на здоровую ногу, держась за спинку кровати. После осторожно наступая на увечную. Видимо, Таня и вправду была потомственной ведьмой, потому что выполнила свою работу прекрасно. Либо же она просто намазала её рану конским количеством обезболивающей и охлаждающей мази. Нога почти не болела, только при шаге немного отдавало в порезе. Сама целительница смотрела на неё с озабоченностью и интересом. Анна подошла к ней, но глядеть в глаза не решалась. - Нога почти не болит. Чем я могу отплатить тебе за такое лечение? Камская исподтишка наблюдала за ней. Таня призадумалась, а потом, посмеиваясь, покачала головой. В глазах плясали смешинки. - Что же я могу попросить у тебя взамен? Думаю, поцелуй прекрасной дамы покроет все счета, - с этими словами она подняла её голову за подбородок и посмотрела прямо в глаза. Алмазная твёрдость в них немного смягчилась. - Что... Что ты такое говоришь? - Анна отшатнулась от неё и нахмурилась, а Таня рассмеялась. Чертовка! Всё шутит над ней. - Вутлӑ чӗре, это же просто шутка! Что ты отпрыгнула от меня, как от огня? Хотя, может, я бы... - Замолчи, окаянная! Я уже усвоила, что серьёзно разговаривать ты не можешь, - Камская пошла по направлению к двери, а Таня всё посмеивалась, прислонившись спиной к стоящему по середине столу. В её голове созрела мысль. Сейчас они вместе посмеются. Уже взявшись за ручку, Анна резко развернулась и со всей своей вампирской скоростью подлетела к ведьме, прижавшись к её губам. Таня опешила, но быстро собралась, положив руку на затылок Камской,которую пристроив на талии, и притянула её ближе. Клыки вампирши прошлись по нижней губе, прикусив её. Её руки оказались на щеках ведьмы. Таня, в свою очередь, проникла языком в чужой рот, задевая острые зубы. Капля крови попала на рецепторы Анны, заставив ту оторваться, чтобы случайно не заиграться. Таня довольно улыбалась, рвано дыша. - Долги оплачены, ман юрату. Но мы можем продолжить, если ты не против. Анна раздраженно развернулась, выйдя из хижины. Она никогда не признается, что вместо того, чтобы сбежать, ей хотелось продолжить, оставаясь в руках ведьмы. Таня же не скажет ей, что этого и ждала от неё.