Сборник имейдженов по Баки Барнсу. Имейджены /Баки Барнс

— У тебя что аллергия? — Баки аккуратно схватил твое запястье, став встревоженно разглядывать руку, без конца перекручивая и всматриваясь в покрывшуюся красными пятнышками кожу, — на что? — вполголоса добавил он. — На тебя у меня аллергия, Барнс, — ты отдернула руку, агрессивно поджав губы, и уже была готова рвануть с кухни, как в помещение ввалился Роджерс. Да, именно ввалился, похоже, что он ранен в живот, поэтому чудо, что он сумел доползти до дивана, а не упал на ковре подле него, — Стив? — вы подбежали к кэпу, став скорее осматривать мужчину. — Что случилось? — Джеймс аккуратно задрал край белой с уже красными переливами футболки, пока ты рванула к аптечке. — На столб напоролся, — с его уст сорвался рваный смешок. Солдат ответно улыбнулся, — нынче столбы с тунгусами стоят? — Такие времена, друг, — продолжал улыбаться Роджерс. Ты попыталась остановить кровотечение, приложив что то к ранению, а затем стала обрабатывать место, используя какие то мази, которые в свое время притащил из Асгарда Тор, они вроде как быстродейственные. Баки, свою очередь, стоит позади, не мешаясь под ногами и не отрывая глаз от покраснений на твоих руках. — Может тебе помочь чем нибудь? — Себе лучше помоги, — ехидно бросила ты, с серьезным выражением лица, кротко повернувшись, чтобы при произнесенном смотреть ему в глаза. Он в недоумении засунул руки в карманы, не отводя от тебя глаз. Хотя ты и сидела на полу, из-за согнутой вперёд спины, футболка сзади чуть задралась, оголяя кожу. Сперва он просто обратил внимание, а затем стал нагло пялиться туда, словно что то разглядывать. Мужчина резко подошёл к тебе, поставив одну руку на плечо, а второй задрав ткань. — Ты что творишь?! — ты обернулась, агрессивно вскочив. — У тебя что все тело в этих пятнах? — Это не твое дело, Барнс, я же сказала, отвали от меня, — ты злобно зыркнула на него, вновь поджав губы, словно он очень сильно обидел тебя, настолько, что не хочется даже, чтобы он касался, — Все, Стив — ты попыталась выдавить улыбку, обращаясь к нему, — немного полежи и она затянется, — ты собрала скляночки в общую коробку, именуемую здешней скорой помощью и понесла ее на место. — Ну ты как? — потерев рукой от начала скулы до подбородка, словно стирая невидимый пот, бросил Бак. — Бывало и похуже, — он чуть привстал, — что это с ней? Вы же вроде хорошо ладили. — Я не знаю. Она как с цепи сорвалась. Я уже сомневаюсь в том, что мои чувства взаимны. — Ну знаешь, о таких вещах нужно говорить сразу. Я тебя предупреждал, — усаживаясь поудобнее и чуть кряхтя, — помедлишь и будешь потом локти кусать. — Ты прав, — он решительно дернулся с места, направившись за тобой следом, а Роджерс проводил его понимающим взглядом. Ты, войдя в кладовую, прошла до конца и потянулась к высокой полке, пытаясь запихнуть туда эти древние зелья, которые потерять или испортить было бы не простительным преступлением, — ну же, — встав на носочки, ты касаешься языком уголков губ, словно это чем то помогает взлететь выше. Твою руку накрывает сзади горячая и крупная ладонь, перехватывая лекарства и заталкивая их вперёд. Ты знала кто стоит сзади, но, даже несмотря на всю ситуацию, происходящую между вами, дёргаться ты не рискнула, потому что резкие движения чреваты разбиением какой нибудь из баночек. Его рука уже опустилась вниз, но он продолжал стоять вплотную к тебе, не находя сил отдалиться. Это сделала ты, пихнув его локтем в бок, — будешь теперь преследовать меня? — ты направилась к выходу. — Стой, — фыркнул он, схватив твою руку, что заставило тебя остановиться. Он отпустил ее, понимая, что ты ждёшь следующего действия и обошел вокруг тебя, встав перед дверью, чтобы ты, в случае чего, не побежала. — Чего тебе? — вопросительно-агрессивно помотав головой. — Что произошло? — Не понимаю о чем ты. — Почему ты так странно ведёшь себя? — Я нормально себя веду. Боже, если это единственная тема, которую ты жаждешь обсудить, то я ухожу, — ты направилась в сторону стоящей мускулистой фигуры, закрывающей проход,так сказать, на таран; пытаясь протиснуться в отверстие между Барнсом и стеной. Разумеется, он тут же выставляет руку, не позволяя тебе этого сделать. Ты начала прорываться вперёд, поэтому он вынужден удерживать тебя хваткой обеих рук, ты чуть ли не истерически капризничаешь и восклицаешь о том, чтобы он немедленно отпустил тебя. Твои брыкания с каждой секундой превращаются в более резкие, злые и сильные рывки и толчки, хотя ты и извиваешься, как схваченная змея, руки Баки слишком сильные, а потому он победит в этой схватке в любом случае. Ц-ц-к-к, — раздалось об пол. Из твоего заднего кармана джинс вывалился какой то тюбик, от соприкосновения с полом таблетки разлетаются по всей кладовке. — Черт. — Что это? — он отпустил тебя, наклоняясь за раскрытым флаконом. Ты тут же последовала за ним, пытаясь опередить его, но была отодвинута металлической рукой. Мужчина поднял тюбик и стал всматриваться в этикетку, глаза расширились и он в недоумении уставился на тебя, — ты пьешь их? Ты что чокнулась? — он изменился в голосе на более требовательный, рассудительный и серьёзный — Это не твое дело! — у твоих глаз скапливаются слезы, готовые в эту же секунду сорваться с глаз. — Я не понимаю, — он оценивающим беглым взглядом окинул твою фигуру, — зачем тебе худеть? Тем более таким варварским методом. — Отдай! — ты потянулась за флаконом, в котором ещё немного осталось нетронутых таблеток. — У тебя же на ни́х аллергия, да? Ты рихнулась, Т/ф. Мало того, что они и так очень вредные, так они тебе ещё и противопоказаны, судя по реакции тела. — Не смей читать мне мораль. Слушай-ка, — с твоих глаз стали стекать соленые капли и ты озлобленно тыкнула пальцем ему в грудь, — лучше вали к Элен и занимайся этим с ней, ясно? — теперь ты толкнула его сильнее, уже обеими руками, тебя переполняют обида и злость, причем вперемешку эти два качества отвратительны в своем проявлении: хочется колотить и крушить все подряд, хочется ругаться и обзываться, все что угодно, лишь бы снова стало легче. — Что? — он свел брови вместе, ничего не понимая, — при чем тут Элен? Элен это новая протеже Старка, которая часто тусуется в башне и общается со всеми, кто тут обитает. — Ты серьезно? — ты скривила и без того размазанное тушью по щекам лицо, отчаянно считая, что он прикидывается, — вот только не надо делать вид, что ты не при чем, ладно? — Я ничего не понимаю, Т/и. Ты истерически засмеялась, — ага, ну конечно. Давай, продолжай говорить мне в лицо о том, какая у меня хорошая фигура, но не забудь потом своей девушке снова повторить, какая я никчемная и не имеющая своего мнения, и да, обязательно посмейтесь с друзьями на этот счёт, потому что, — ты говоришь рваными фразами, чуть задыхаясь из-за нахлынувших эмоций, — послушала тебя и стала принимать эту дрянь. — Ты что под кайфом? Что ты несёшь? Какая девушка? Когда я просил тебя это принимать? Ты можешь объяснить или нет. Ты опустилась на попу, облокотившись спиной к витрине, и, обхватив колени, упёрлась в них лбом. Сил на то, чтобы говорить дальше просто нет, хочется лишь плакать, безостановочно рыдать себе в ноги, всхлипывая и издавая эти жалобные стоны. Мужчина, чуть нахмурившись, опустился к тебе, обнимая твое тело. Твой нос уже абсолютно не дышит, однако аромат его духов настолько сильный, что от близости с его кофтой ты почувствовала его. На удивление Барнса, ты не стала отстраняться и отталкивать его. Лишь продолжила обездвиженно позволять гладить себя по спине, успокаивая. — У меня нет никакой девушки, — с паузами в словах стал приговаривать он, — призна́юсь, я говорил о тебе. Но лишь со Стивом и поверь, только в хорошем ключе. Всегда, — он наклонил голову в противоположную от тебя сторону, словно все ещё боясь рассказывать об этом, продолжив шепотом, — даже в слишком хорошем… Через некоторое время вздохи прекратились и, восстанавливаясь в дыхании, ты начала: — Элен сказала, что вы вместе, — ты не поднимала на него глаз, глядя в одну точку перед собой, — а ещё то, что ты никогда не посмотришь на меня, потому что ей лично об этом говорил. Как и то, что я не подхожу под стандарты твоей идеальной фигуры или красоты. Что единственное, что мне поможет это химические жиросжигатели. — И ты вот так просто ей поверила? — Я видела как вы обнимались на том вечере у Тони, — ты набралась смелости посмотреть на него. — Она тогда вцепилась в меня ни с того ни с сего. Сказала что то вроде «я проспорила, выручи пожалуйста». Откуда я знал… что она… выдумала такое, — он тяжело вздохнул, притягивая твою голову к своей груди, — прости, малышка. Если бы я только знал, — он крепко обнял тебя, а на душе заскреблись кошки, желающие расцарапать лицо этой врунье, — мне нравится твоя фигура. Очень нравится. Твои шелковистые и мягкие волосы, твои милые и огромные глаза, пухлые вечно пунцовые, без необходимости красить цветной помадой, губы, и эти пальчики, — левой рукой он несильно сжал их, а после преподнес к губам, нежно зацеловывая покрасневшие и, наверное, до ужаса зудящие руки, — ты мне нравишься, слышишь? Я должен был сказать раньше… Я должен был, — по интонации голоса ты поняла, что ему очень жаль, что сейчас он безумно корит себя за свое молчание, оно стоило слишком дорого. — Ч-чш, — ты повернулась к нему лицом, глядя в него своими чуть опухшими от слез глазами с красным носом, и обвила его плечи, уткнувшись в теплую кожу, пытаясь в ней согреться, прижимаясь к его телу, — если бы я решила поговорить с тобой, вместо того, чтобы бежать в аптеку, этого бы не случилось. Мы оба виноваты, — ты сделала небольшую паузу, пытаясь насытиться запахом его тела вперемешку с парфюмом, тонким ароматом которого так долго наслаждалась лишь издалека, — Сейчас же все хорошо, правда? — он закивал, — это главное.