tempête

Девушка нежится под тонкими струйками горячей воды, что приятно обжигают бледную кожу, а после стремительно скатываются вниз. Капельки стекали полупрозрачными змейками, обвивая обнаженное тело, они отражали яркий свет дешёвой лампочки, отчего казалось, что девушка усыпана россыпью блестящих бусин. Брюнетка блаженно прикрывает глаза, вдыхая спертый воздух, пропитанный ароматом, явно мужского геля для душа, который назывался «Морозная свежесть», Соня задумалась, о том что, Кире подходит такой выбор. Жгучая вода превращала тело в мягкий воск, который безвольно обмякает, что было очень кстати, ведь день у девушки был не из лёгких. Тепло тягучим медом медленно растекается вплоть до кончиков пальцев, заставляя расслабиться. Она проводит рукой, усыпанной татуировками, по запотевшему стеклу зеркала и вглядывается в отражение: волосы цвета вороньего крыла, свисали забавными сосульками в силу того, что были мокрые, а под глазами были тёмные потёки от плохо смытой косметики, ведь в доме Киры явно не было такой бесполезной штуки как мицелярка. «Пора пойти постричься» Пролетает в голове мысль, когда она пропускает сквозь длинные пальцы, тёмные пряди, которые уже немногим, доходили до плеч. Сколько себя помнит, девушка никогда не любила длинные волосы, но раньше приходилось, ведь у Ангелины были длинные волосы, пшеничного цвета, от чего младшая часто думала, что она как Рапунцель. Только вот, у неё в отличие от сестры, была волнистая копна на голове, она и в половину не выглядела столь хорошо, как у старшей. Со временем, тренер посоветовал убрать длину, чтобы она не мешала на соревнованиях. С тех пор, чёрное каре, было как её личная визитка. Она покинула ванную комнату, совершенно нагая, оставляя за собой влажные следы по холодному ламинату. Любопытные зеваки, имели сейчас прекрасную возможность рассмотреть через окно спортивное тело девушки, покрытое рисунками, как холст беспорядочного художника. На спине Литвиновой, угрожающе раскрыл пасть чернильный дракон, а на левой руке, от плеча до кисти, обвился терновник. На рёбрах надпись «fata morgana». Каждая из них была неотъемлемой частью Сони и имела свою какую-то историю, хотя, она была не из тех, кто вкладывал смысл в рисунки на теле, для неё это не имело такого веса, возможно здесь сыграл роль тот факт, что она не отличалась сентиментальностью. Меряя шагами чужую комнату, брюнетка подмечала про себя, что апартаменты Медведевой подходили ей идеально. Минимальное количество мебели и фактически никаких украшений или прочих пылесборников. Квартиру явно можно было назвать домом одинокого человека, который использует это место как пристанище для сна. В каждой мелочи квартиры читалась Кира и повсюду витал запах девушки, который оседал в лёгких брюнетки ещё на долгое время. Младшей стало даже как-то грустно, что квартира была так пуста, ведь именно по каким-то мелочам можно узнать человека лучше, но судя по обстановке, блондинка была такой, какой показывала себя, без подводных камней. Литвинова же не хотела в это верить, потому каждый раз пыталась разгадать Медведеву как головоломку, только вот, никакой загадки не было, или же, она была неподвластна уму брюнетки. Темноволосая достала со шкафа старшей чёрную футболку, которая скорее всего была мужская, потому, Литвиновой она спадала несколько ниже ягодиц. София обратила внимание, что вся одежда, имела в большинстве своём черный цвет и подходящие от него оттенки. В этом они были похожи. Но если задуматься, похожи они были во многом: каждая пряталась за своей собственной маской и специально ранила близких людей отгоняя от себя прочь, не желая испытывать, то что сломило в прошлом. Они ранили друг-друга, всякий раз когда встречались, будь то физическая или моральная боль, им было так проще и никто никогда не скажет, какие настоящие чувства гложут каждую. Осознание, что у них ничего не будет нормально, пришло вместе с Кирой в её квартиру той ночью и теперь следовало по пятам, не разрешая забыть о себе. Ей бы стоило бросить это всё, забыть про эту главу своего романа под названием «Жизнь», только вот не получается. Медведева как сильнейший наркотик – вызывает привыкание и уйти от этого всего в могилу разве что. Заберите у Сони кареглазую и она сойдёт с ума, но гордость никогда не позволит в этом признаться. Время на часах давно перевалило за полночь, что означало лишь то, что старшая должна была уже закончить и при лучшем раскладе быть дома, но факты на лицо – Литвинова была в холодной квартире одна. Брюнетка позволила себе исследовать чужую кухню в попытках найти что-то для перекуса, только вот, из холодильника на неё одиноко смотрела бутылка явно дорогого бурбона и пара банок пива. – Ты вообще жрёшь что-то? - прозвучал вопрос в пустоту, пока раззадорившаяся уже начала поиски еды по тумбочкам. – Ты блять сборник всех холостяцких клише. – продолжила монолог голубоглазая, рассматривая пачку ролтона, которая завалялась в одном из навесных шкафчиков. Спрятав находку обратно, девушка разблокировала телефон, до этого лежащий на столе и отправила хозяйке квартиры короткое стандартное сообщение. «Ты скоро?» Лаконично. Полностью в её стиле. Медведева отвечала ей также, словно они деловые, а не половые партнёры. Но выдавало обеих то, что они сразу же отвечали друг-другу, как бы не пытались сыграть роль, выходило у них плохо. В этот раз же, все было иначе, ответ не пришёл через минуту, ни через десять минут, на что младшая лишь нахмурила брови, мысленно проклиная старшую, ведь это было против негласных правил. Она скривилась от самой себя, какое ей дело, где шляется Кира? Должно быть никакого, это просто интерес. Но София врать не любила, а себе тем более. Отсутствие блондинки волновало и расстраивало её. Она уже думала собрать вещи и уехать домой, отдав ключ от квартиры соседям, но брюнетка умела контролировать свои порывы, дабы не быть «истеричкой». Лучшим вариантом было пойти в кровать и дождаться там, ведь на кухне окна пропускали ночную прохладу создавая сквозняк. Постель была насквозь пропитана «морозной свежестью» и дымом сигарет, ведь светловолосая, часто позволяла себе курить прямо в постели, что младшая считала кощунством, ведь свой «ритуал» предпочитала проводить только на свежем воздухе, тем не менее, с радостью принимала сигарету из рук старшей, после совместной ночи, прямо в постели. Какое-то время, она просто вдыхала этот коктейль ароматов, в кромешной темноте, а её персональную тишину нарушал, шум автомобилей и никогда не спящего города. Вновь Соня хватает телефон, проверяя время и входящие. Даже не просмотрено. «Ну и на хуй пошла» подумалось младшей, в голову лезли не самые приятные мысли, но она предпочла унять тревогу, агрессией в сторону кареглазой. Единственное, что сейчас как-то могло её успокоить — это Малышенко, с её шутками, но подруга скорее всего спала ибо несколько, перебрала, потому писать ей темноволосая не решилась. Просмотр ленты, также быстро утомил, но тревожность все ещё не давала спокойно уснуть, потому она лишь лежала, пытаясь не сойти с ума от бешеного потока мыслей. Внезапный звук открывающейся двери, заставил Литвинову оторвать голову от подушки и прислушаться внимательнее, не почудилось ли ей. Это трепетное чувство восторга, когда ждешь родителей с работы, ведь они обязательно купят тебе что-то вкусное и как только ты слышишь поворот ключей в скважине, сердце бешено колотиться и ты летишь к двери, что-то подобное испытала брюнетка, только вот не срывалась на бег. Она спокойной, даже нарочно медленной походкой двинулась в коридор, мысленно выдыхая, что старшая все таки вернулась домой и она жива. Соня поежилась, от прохлады окутавшей её, после того как она покинула уже нагретую постель и оперевшись на дверной косяк в проходе, начала вглядываться в темноту, уже готовясь кинуть какую-то колкость в сторону блондинки. Разочарование окатило её ледяной реальностью, опуская на землю с глухим стуком. Старшая была явно не трезва, это можно было понять, по действиям, чья координация была нарушена. Светловолосая вновь плюнула в неё и усмехаясь, указала, где её место, чтобы она не посмела забыть. Неприятный ком застрял в горле, но Литвинова лишь проглотила его, и со сталью в глазах посмотрела на старшую. Она никогда не узнает, как её это задело. – Какого хуя, Медведева? – ровным тоном, словно отчеканила, поинтересовалась младшая. – Тебя что-то не устраивает? – с кривой ухмылкой выдала платиновая блондинка. – Да нет, с чего ты взяла? – не прерывая зрительный контакт, монотонно продолжила Литвинова, – Просто, нахуя ты меня позвала, если сама проебалась куда-то? – А что, ты соскучилась? – для кареглазой это явно было уморительно. – Какая же ты мразь. Знаешь это? – горькая улыбка растянулась на губах младшей, – Убедилась, что ты жива и теперь могу свалить. Нужно было убежать, неважно куда, главное подальше отсюда. Парадоксально, что человек способный подарить ей чувство защищенности, как раз был тем, от кого эта же защита нужна. Она уже хотела было двинуться за своими вещами, но не успела ибо блондинка не позволила. Кира с глухим стуком вжала её в стену, придерживая одной рукой за подбородок, фиксируя взгляд на себе. – Никуда ты блять не пойдешь. – взгляд старшей скользит по чужому телу и останавливается там, где заканчивается футболка, открывая вид на ноги, покрытые чернильными рисунками и синяками. Медведева готова продать душу, лишь бы разглядывать эту картину каждый день, досконально изучив до мельчайших деталей, как коллекционер свою лучшую покупку. Литвинова неотрывно рассматривает лицо блондинки и замечает, как глаза напротив темнеют, а язык проходиться по вмиг пересохшим губам, позволяя Соне на долю секунды увидеть сплит, от чего она тяжело сглатывает, но совершенно не делает попыток выбраться из плена, хотя стоило бы попробовать. – Руки убери, любимая, – словно ядом плюнула, выдала последнюю фразу, позже уже тише добавляет, – Сука. Брюнетка пытается отодвинуть старшую от себя, хотя, это явно было, для вида. Она с лёгкостью может оттолкнуть её и завершить задуманный ранее поступок, но хочет ли она этого сейчас, когда жар чужого тела так обжигает, а дыхание сбивается, словно она пробежала чертовски длинный марафон. – Не выебывайся, сама же этого хочешь не меньше меня. – она поддается вперёд, используя приём младшей и шепчет ей на ухо, пока руки залезли под футболку и начали двигаться выше, очерчивая изгибы фигуры. Ладони блондинки холодные, но в местах где она касается Софию, последняя чувствует как остаются ожоги. – Ты себе льстишь. – продолжает сопротивляться, но лишь словесно, ведь теперь прижимает девушку сильнее к себе за затылок и не дожидаясь ответа, мокро впивается в губы напротив, скользя руками по лицу, очерчивая скулы и зарываясь в светлые волосы. Спустя некоторое время старшая сдается и отвечает на поцелуй, усмехаясь в него, ведь прекрасно знала, чего хочет голубоглазая. Литвинова, по-хозяйственному проходится языком по зубам и деснам, а потом сплетается с чужим в приятном танце, от которого сносит крышу у обоих. Брюнетка пробирается к вороту чужой, футболки и оттягивает его, открывая вид на шею с багровыми засосами, напомнившие о стычке у клуба. Без доли смущения, девушка припала к желанной шее, посасывая нежную и сладкую кожу, проходясь по ней языком, время от времени переходя на слабые укусы. Она всегда кусала старшую, а ей лишь нравилась такая дикая и необузданная часть темноволосой. Нравилось, рассматривать её метки по своему телу, проводить по ним пальцами, доказывая себе в очередной раз, что это был вовсе не сон, а эта девушка реальна. Медведева в своей излюбленной манере, хватает младшую под ягодицы, заставляя Литвинову обвить ногами её талию, заглядывая в чужие глаза, в которых, сейчас не читалось абсолютно ничего кроме бешеного желания. Нетрезвое состояние, не помешало Медведевой донести младшую на руках к кровати, в полностью тёмную комнату, где единственным намёком на освещение, был лунный свет, который как названный гость вуайерист, без стыда подглядывал за ними. Кареглазая остановилась, рассматривая как же чертовски хорошо, смотрится младшая среди мятых простыней. Тяжёлое дыхание, влажные волосы в полнейшем беспорядке, губы опухли от слишком напористых поцелуев. Она смотрела на неё снизу вверх и эту картину, Кира хотела сохранить в своей памяти, а ещё лучше проявить, как фотографию и повесить на стену. Она не была уверена в том, правильно ли всё это, но одно, старшая знала точно – никто, кроме неё самой не имел права видеть, то что видит она сейчас. Это было уголовно наказуемо, а приговор вынесет сама Медведева. – Если ты сейчас же не продолжишь, клянусь, я задушу тебя. – прошипела уставшая от ожидания брюнетка, на что бармен лишь усмехнулася и нависла сверху, позволяя юрким рукам голубоглазой, стянуть с себя футболку, а затем и джинсы. Литвинова аккуратными движениями очертила контуры рисунка на руке старшей, а затем заглядывая ей в глаза, прошлась языком по сухим губам, позволяя старшей увидеть прокол. Для блондинки это было словно бросить команду «фас» бойцовской собаке. Она сразу же накинулась на чужую шею, до боли прикусывая нежную кожу, а затем опускаясь к острым ключицам, которые словно были созданы для меток кареглазой. Вся Литвинова была словно создана для неё. Со своими чертями в голове и характером злобной собаки. С блядски манящими губами и грёбанной привычкой играть со штангой в языке. Вся она, без исключений. Бармен исследует чужое тело губами, создавая дорожку из поцелуев, от чего младшая закидывает голову назад и прикрывает глаза. Она знала, что старшая неотрывно наблюдает за её реакцией, потому, в силу своего характера, не могла ей позволить увидеть всю гамму эмоций. Кира понимает это и злиться, ведь для неё это как игра, раздобыть из чужих уст такой желанный стон. Длинные пальцы медленно подбираются к краю нижнего белья, но не более, она словно играясь совершает круговые движения, сквозь тонкую ткань белья. – Попроси. – охрипшим от возбуждения голосом требует старшая. Такой тембр подчиняет, даже не так, ему хочется подчиниться, было в этом какое-то мазохистское удовольствие. Но младшая не даст так просто себя обыграть, она азартна и уверена, что выйдет победителем. – Сходи нахуй. – скалиться она, цокая штангой по ряду ровных зубов. – Неправильный ответ. – невозмутимо продолжает стоять на своём блондинка, и опускаясь ниже, проводит языком по уже и без того влажной ткани. Брюнетка рефлекторно сгибает ноги в коленях и закусывает губу до крови, дабы не выпустить на волю глухой полустон. А Кира лишь жадно смотрит на неё, как хищник на добычу. Рассматривает алую бусину крови, которая не успела скатиться вниз по чужой губе, ведь была слизана юрким языком голубоглазой. Бармен громко сглатывает, уже не понимая, кого больше мучит своей игрой. – Подскажи верный. – склоняет голову в сторону и наблюдает за старшей, она выглядит спокойно, но внутри брюнетки взрывается сотня вулканов и какая-то часть нещадно скулит в ожидании новой порции ласки, которую не может получить из-за гордости. – Не беспокойся, малышка, ты ведь умница и сама знаешь, а я лишь помогу тебе вспомнить. – одна рука перемещается на горло Литвиновой, слегка сжимая его, ведь она знает про все грязные фетиши темноволосой, пока язык вырисовывает известные только самой Кире узоры, на хлопковой ткани белья. Она сдаётся. София чувствует, как вмиг рвутся все цепи, которыми она себя приковала и дала команду «сидеть» не позволяя просить о чем-то Медведеву. – Пожалуйста, Кира прошу..пожалуйста. – от былой гордости мало что осталось, теперь она скорее скулила, умоляя девушку довести её до желанного оргазма. – Просишь что? – Да ты заебала, сделай это или я все таки задушу тебя, как обещала. – рвано выдает Соня, пока Медведева улыбается от чужой угрозы и поглядывает на руку, покоящуюся на шее младшей. Девушка скользнула меж стройных ног и скалясь, оглядывала идеальное обнаженное тело без единого изъяна. Оглядела подтянутый живот, выпирающие рёбра и рисунки на них, а затем прильнула зубами к резинке от фирменного белья Calvin Klein, стаскивая их и отбросила куда-то в сторону. Медленно, словно дразня, она касалась языком там, где дозволено было касаться только ей одной. Параллельно этому ее руки вальяжными движениями ощупывали бедра, ягодицы и пересчитывали каждое ребрышко. Услышав довольные хриплые стоны в ответ на ее действия, старшая ускорила темп, изредка подымая глаза и позволяя себе разглядывать изнывающую от ласк брюнетку. Литвинова зарылась пальцами в светлые волосы и в такт движениям кареглазой, оттягивала их, что скорее всего было болезненно, но Соня иначе не умела. Младшая притянула к себе за затылок Медведеву, утаскивая во влажный поцелуй, пока её пальцы сняли резинку с чужих волос и платиновые пряди спали вниз, щекоча ей лицо. В это время, кареглазая резко, даже без намёка на аккуратность входит в младшую двумя пальцами, за что получает ощутимый укус за нижнюю губу. Тело Сони выгибается, как натянутая тетива лука и она напряженно подрагивает от каждого движения Медведевой. Её бедра пытаются подстроиться под такт ласк и двигаться в одном темпе, а стоны сдерживать больше желания не было, только некоторые из них утопали в поцелуе, в который вновь и вновь её утягивала старшая. Когда момент наслаждения был близок, Литвинова переместила руки на деревянную спинку кровати, которая по всей видимости не отличалась надёжностью. Она кончила, с именем старшей на устах, пока перед глазами взрывались галактики. – Твою мать, ты блять решила начать разрушение моей жизни с квартиры? – немного посмеиваясь бросила старшая, разглядывая как под руками Софии болтается на соплях, нечто, что когда-то было спинкой кровати. – Переезжай ко мне, у меня спинка кровати железная. – собрав последние силы выпалила брюнетка и ловким движением уложила старшую около себя. В такие моменты она была особо уязвима, потому прижимаясь ближе к блондинке, чувствовала себя лучше. Кира обняла её, пока девушка уткнулась ей куда-то в область шеи, и перебирала пряди тёмных волос играя с ними. – Придёшь ко мне на день рождения? – неожиданно, даже для самой себя поинтересовалась Литвинова, не решаясь посмотреть в этот момент на лицо старшей, боясь увидеть насмешку. – В качестве кого? – в привычной шутливой манере ответила та. – В качестве моей девушки? – должно было быть утверждение, но прозвучало как вопрос, ответом на который служил лёгкий поцелуй в висок. Им не нужно было слов. Слова даются труднее действий. Утреннее солнце настырно пробиралось в комнату девушек и то и дело, касалось своими лучами спящих лиц, в попытке разбудить. Литвинова сделала попытку потянуться в постели, но поняла, что что-то мешает этому. Этим чем-то, была спящая Медведева, которая держала девушку в кольце своих рук и видимо отпускать была не намерена. Соня потянулась к мобильному. На часах была половина десятого утра, а значит ей пора уходить, пока не проснулась блондинка. Младшая делала так всегда и сегодня тоже не хотелось нарушать правила их бредовой игры. Она уйдет до пробуждения Киры и до следующей встречи, будет делать вид, что ничего не произошло, ведь в голове набатом каждый раз стучала мысль о том, что ей нельзя привязываться. Но где-то, на подкорке сознания, она понимала, что давно проиграла. Их отношения были как лёд и пламя, чего-то посредине не было. Они ранили друг-друга и извращённо называли это любовью. Брюнетка натянула на себя чужую футболку, лишь потому, что та ей приглянулась, и свои тёмные джинсы. Поверх накинула широкую кожаную куртку, в которой пришла и немедля выбежала из чужой квартиры. Она знала, что если дождётся пробуждения старшей, то просто не сможет уйти, потому сейчас она убегает как воришка, совершивший преступление, попутно закидывая в рот две подушечки мятной жвачки. На улице было прохладно, хотя была почти средина июня, но весна все ещё уцепилась когтями и не позволяла летнему теплу вырваться. Брюнетка шагала опустив голову и спрятав руки в карманы, полностью погружённая в свои мысли. Каждый раз, когда она покидала эту квартиру, то думала, а что если бы все было иначе? Если бы они были другими людьми, сложилось бы у них всё? Это съедало её изнутри, потому она старалась прервать поток мыслей, забивая голову чем-то другим. Например, работа, нужно было найти время и протестировать новую программу, которую написала ещё пару дней назад, и отправить начальству. Ещё эта подготовка ко дню рождению, хоть и Вилка обещала организовать все сама, зная как Литвинова терпеть не может отмечать этот день. Каждый год, 12 июня, она мысленно возвращается в то ненавистное время, когда мать перебирала алкоголя, на празднование, в её честь и высказывала Соне абсолютно все, что думала о ней. О том, как ей жаль, что она не похожа на сестру, что нужно было все-таки не слушать отца и идти на аборт. Не лучшие слова поздравления, которые хочешь услышать от матери. Сейчас ей скоро исполнится 22, но она уже четыре года как не берёт трубку от абонента "Мама" 12 июня. Благо, в жизнь брюнетки, однажды ворвался ураган по имени Виолетта Малышенко, который со времен, стал ее персональной тихой гаванью. Словно читая мысли, именно в этот момент, трель телефонного звонка, заставила темноволосую напрячься, но на экране всего-то было имя Малышенко, что приятно удивило голубоглазую. - Какого хера ты не спишь в такое время? - первая начала разговор темноволосая, в своей привычной манере. - Долг не даёт, - тараторила явно занятая работой девушка, ведь на фоне был слышен звук тату машинки, - Литва, любимая, ты же не бросишь друга в беде? Сделай доброе дело и плюс в карму себе ебани. - Не тяни, резче говори, что тебе нужно? - Помишь ту девушку? Ну которая вчера была в клубе с нами? Естественно Соня не помнила, тогда её мысли были заняты чем-то, или кем-то другим. - Очень смутно, а что? - Ну, она приезжая, вчера её привёл наш общий знакомый, ну мы с ней разговорились..- на фоне кто-то громко ругнулся, - Сука, ну я же предупреждала не дёргайся, ну всё, теперь будешь счастливый обладатель косоглазого добермана. Литвинова не скрывая засмеялась в трубку от рабочего конфуза подруги. - Насколько корректно разговаривать мастеру тату по телефону во время процесса? - Достаточно, тем более я на громкой, а этот шнур сам виноват, что дёргать ногой начал, - не подбирая выражений парировала Малышенко, - Но все это неважно, к чему я вела. Так вот, ну эта девочка, хочет в общем тату набить и я ей доблестно предложила свою кандидатуру, а ещё на свою голову сказала, что хату помогу найти. - Все очень замечательно, зарабатываешь плюсы в карму как можешь, но я все ещё не понимаю своей роли во всей движухе. - Проведи её ко мне, пожалуйста ибо заблудится в этих ебенях, а у меня тут как оказалось запись, так что никак не смогу вырваться. Девушка была уверена, что подруга сейчас делает щенячьи глаза, поглядывая на экран телефона, ведь у неё всегда было такое лицо, когда она что-то просила, пусть даже собеседник её не видит. - Кинь мне время и адрес где её встретить, я как раз планировала проебать день. - Малышка, ты лучшая, жди адрес. Разговор оборвался, а девушку невольно передёрнуло от "малышка" в свой адрес. Так к ней с издёвкой обращалась Медведева, но Вилка явно не пыталась её задеть, так что ей лучше спрятать грёбаные ассоциации куда подальше. Литвинова уже как минут пять приехала к указанному месту, и теперь стояла оглядывалась, пытаясь не упустить девушку. Всё было бы куда проще, если бы она удосужилась запомнить лицо девушки, увы, она помнит всё лишь в общих чертах. Врождённый педантизм, не позволял ей проебаться, от того она нервно теребила рукав куртки, сожалея что не купила сигарет по дороге, ведь пару затяжек избавили бы её от кусания собственных губ в кровь. - Ты же Соня? Раздался приятный голос позади девушки, что заставило её обернуться. Источником была миловидная брюнетка с короткой стрижкой и примерно одного роста с Литвиновой. На шее у незнакомки красовалась надпись "Индиго" от чего мысленно, голубоглазая так и прозвала её у себя в голове. - Да, а ты видимо Лиза, - на её реплику ответили кивком головы, - В таком случае, я твой эскорт на сегодняшний день, так что, к вашим услугам. На лице Андрющенко проскользнула еле уловимая улыбка, что послужило сигналом для Софии, что она делает все правильно. Литвинова решила вызвать такси, дабы быстрее добраться до нужного места. Её спутница была не разговорчивой, чему она была даже несколько рада, но все таки, она предпринимала попытки заговорить с новой знакомой, но та лишь лаконично и даже скучающе отвечала. Брюнетка внимательно рассматривала её и взгляд зацепился за рисунок колючей проволоки, который обвивал худую руку Лизы. - У нас татуировки похожи, - прервала тишину Соня и дабы подтвердить свои слова, опустила рукав куртки демонстрируя подобный рисунок, но с терновником вместо проволоки, - Какую сегодня планируешь сделать? На первую реплику, она вновь усмехнулась, но на этот раз шире, поглядывая то на свою руку, то на Сонину, сравнивая картинки. - Хочу придумать что-то на ключицах, по типу двух калашей или чего-то в этом духе. - Неплохо так, мне кажется, было бы интересно добавить какую-то растительность, сделает эскиз более оригинальным. - она сама не понимала, зачем предлагает какие-то варианты фактически незнакомому человеку, какое ей вообще дело до мнения Сони? Но каковом было её удивление, когда она заметила, как внимательно слушает её Андрющенко, периодически утвердительно кивая. - Нужно будет обсудить такой вариант с Виолеттой, но в целом, мне нравится. Благодарю за идею. Литвинова бросила стандартное "обращайся" и попросила водителя такси остановится, попутно пытаясь нащупать кошелёк в кармане, но Лиза опередила её и протянула слегка мятые купюры таксисту, молча покидая салон авто. - Сколько я тебе должна? - подойдя ближе поинтересовалась она у Андрющенко. - Нисколько, ты мой почётный эскорт, так что, позволь профинансировать такую даму. - отшутилась та, пряча руки в карманы широких джинс. Брюнетка присела в реверансе, что было очень нелепо, учитывая её потрёпанный внешний вид, но в данный момент голубоглазую это мало волновало. По дороге к мастерской Малышенко, которая спряталась от суеты города в старых дворах, Соня показывала спутнице различные старые постройки и рассказывала о некоторых исторические факты, или истории о своих попойках, которые как-то связаны с этими местами. Андрющенко слушала и периодически вставляла какие-то шутки в диалог, попутно добавляя от себя о каких-то подобных случаях из жизни. От былой неловкости не осталось и следа, что несказанно радовало Литвинову, ведь девушка оказалась очень грамотным и приятным собеседником. Пока они подымались по ступенькам, на нужный этаж, где обустроилась Вилка, София показывала тату, которые общая подруга набила ей лет в пятнадцать в этом сыром подъезде, своей первой машинкой. - Да, я была типа её черновиком, так что сделала огромный вклад в развитие Ви, как мастера. За каждое кривое тату она мне платила, чтобы я не убила её. - нажимая на кнопку звонка, рассказывала Литвинова. - Надеюсь, наши с ней финансовые отношения будут несколько другие. - оперевшись о стену, ответила старшая. - Не сомневайся, сейчас она бьёт лучше, чем в пятнадцать, тот терновник - её работа. Не успела Андрющенко как-то среагировать, как из-за двери выглядывает усыпанное татуировками довольное лицо Малышенко. - Отпугиваешь моих клиентов, малышка? - вздымая бровь вверх шуточно поинтересовалась она у Сони, попутно пропуская гостей в студию. - Вот такого ты обо мне мнения? - уставшая девушка плюхнулась на кресло, прикрывая глаза рукой, только сейчас брюнетка поняла как же все таки ей хочется спать, - Наши токсичные отношения не могут продолжаться, я чувствую абьюз с твоей стороны. - вяло пыталась отшутиться Литвинова, криво усмехаясь, ведь следовало бы сказать нечто подобное другому человеку. - Вот ты сучка, уже хочешь меня бросить? А как же наше общее будущее? - настроение Вилки явно было на высоте, она была даже более активна, чем обычно, расставляя нужные ей приборы на столик, пока Лиза лишь издали наблюдала брань семейной пары. - Ладно, заканчивай цирк, я же не зря пыталась пол дороги убедить человека, что ты адекватный мастер, не подведи меня. - Будет сделано, моя госпожа. Посидишь с нами? - уже натягивая перчатки, глядя в сторону Литвиновой поинтересовалась подруга. - О нет, вынуждена отклоняться леди, меня ждёт родной дом и нудная работа. - нехотя подымаясь с места, ответила она и попрощавшись покинула уютную квартиру, направляясь домой и вновь возвращаясь мыслями в прошлую ночь. Квартира Виолетты, вызывала в ней нечто, что можно испытать, когда приезжаешь в дом, в котором провёл детство. Но почему тогда, ей все равно хотелось возвращаться в мрачную однушку Медведевой?