.・゜゜・
Намджун лениво заходит в зал для тренировок и кидает сумку в сторону, прикрывая рот ладонью от зевоты. Вокруг как всегда мало людей, это и привлекало Кима в этом заведении. Скорее всего это было из-за цены, ведь абонементы стоят выше среднего. За комфорт всегда приходится платить. В конце зала, где висят несколько груш, он замечает знакомую фигуру. — Я привык, что от тебя разит алкоголем за километр, а сейчас еле чувствую твой запах, — садясь на один из тренажеров, говорит Намджун, наблюдая за слишком активным Чоном. — И тебе привет. Я выпил блокаторы, — тяжело отвечает Чонгук, пока вымещает всю свою агрессию на груше. На нем черные шорты и черная футболка, которые уже пропитались влагой от тела. По подбородку с висков течёт пот, который Чонгук игнорирует, не переставая бить тяжелый предмет. — Даже боюсь спросить, что случилось, — ухмыляется Ким. — Ты их не пьешь, даже когда ты в преддверии гона. Так в чем дело? — Омега. Намджун свистнул от такого рыка альфы. Заявление было сильное. Чонгук приходил сюда исключительно ради своего увлечения, чтобы держать форму в порядке, а потом шел к своему тренеру по борьбе. Но чтобы причиной его присутствия и такого поведения была омега — это впервые. — Он девственник и поэтому ты не хочешь порочить его? — Закрой рот, — Чонгук утробно дышит, продолжая бить со всей силы и представляя вместо груши Тэхёна, который еще утром трогал и поднимал на руки его омегу. Он впервые выпил блокаторы после того, как узнал свой вторичный пол и все из-за Чимина. Альфа не может сейчас держать свои феромоны под контролем, впервые он бессилен перед своим же зверем, поэтому выпил подавители. Перед глазами стоит образ его маленького розововолосого мальчика, который такой хрупкий и невинный, что хочется засунуть его себе под кожу, лишь бы никогда не ушел. И он безумно хочет его. Во всех позах, с криками, с порванной одеждой. Но пока не время, и это бесит еще больше. Он не может заняться с ним сексом и не может трахаться с другими, потому что его тошнит от остальных омег. А ему нужна эта разрядка. Нужен Пак Чимин. Чтобы он смог подарить ему ласку и любовь, чтобы он перестал дрочить дома на его образ перед глазами, который словно выжжен изнутри на веках. — Малой, омеги существа тонкие. К каждому нужен индивидуальный подход, но если ты довел себя до такого состояния, то твой подход явно неверный, — Намджун всегда был как второй старший брат для Чонгука. Они так и познакомились, когда Ким помогал Чону поднять штангу, которая упала ему на грудь. Он позиционирует себя как учитель и друг для этого восемнадцатилетнего парня. — Это не подход, а ебаная истинность, которая скоро не оставит во мне человека. Чонгук наконец-то останавливается и, уперев ладони в колени, тяжело дышит. Со лба капает пот, а грудь судорожно поднимается, в попытках выровнять дыхание. — Истинность? Ты встретил истинного? — кидая бутылку воды другу, в шоке спрашивает Намджун. — Да, и эта хуйня убьет меня быстрее, чем моя пара. — И каково это видеть омегу, которая предназначена для тебя природой и судьбой? — Ким видит, что Чонгук хочет выпить как можно больше воды и отдышаться, но это событие одно на миллион, чтоб упустить возможность разузнать о подробностях. — Мучительно приятно..・゜゜・
Чимин чувствует себя плохо эти два дня. Его тошнит от еды и хочется постоянно спать, слабость такая сильная, что даже нет сил отвечать на сообщения Тэхёна. Альфа сразу попросил прощения за произошедшее и всегда интересовался его здоровьем, даже просил встретиться, но Пак может передвигаться только от ванны до комнаты. Чонгук так ничего и не писал. По словам Тэхёна брюнет не ходил в школу. Чимину было неприятно от осознания, что истинному все равно на него, ведь он однозначно чувствует, что омеге плохо. Не хочется верить, что Чону действительно нет дела до омеги, что он просто ушел и непонятно вернется ли. Это пугает Чимина еще больше, вдруг альфа больше не появится в его жизни, не позволит услышать запах алкоголя и не прикоснется к нему. Ночами Пак плачет из-за этого, но так же находит силы следить за здоровьем, чтобы быстрее вернуться в прежнее русло жизни. — Сынок, к тебе придёт твой друг, — по телефону сообщает папа. — Зачем Тэхён тут? Я же просил не приезжать, — Чимин немного раздражен этим. Омега далеко не в самом лучшем виде, чтобы выходить в свет, он просто хочет зарыться в подушку под одеялом и спать. Речь не идет о красивой прическе, одежде или чем-то еще в этом роде. Нет, он просто бледный как смерть, а под глазами поселились два огромных темных круга. Да и его недавно тошнило, какие гости?! — Милый, это не Тэхён, — папа улыбается во все тридцать два и хорошо, что Чимин этого не видит. — Я буду в офисе допоздна, а вы поговорите. Минсо сбросил звонок, а Чимин сразу же побежал в холодный душ, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Это должно быть Юнги, ведь он иногда писал, что может приехать, чтобы омега совсем не оброс плесенью от однообразности жизни и одиночества, но Пак тактично отказывал. Высушив волосы и надев белую свободную майку, он услышал звонок в дверь. Посмотрев в глазок двери он увидел Чонгука, который стоял, глядя в пол. — Уходи! — шикнул омега. — Я хочу поговорить, можно войти? — за дверью слышится голос полный раскаяния и на удивление Чимин не чувствует запах альфы. Скорее всего, он максимально себя контролирует после случившегося или выпил блокаторы, чтобы не доставлять дискомфорт. — Нет. — Пожалуйста, — у Чона даже голос дрогнул на этом слове, которое он не говорил несколько лет. — Нет. — Я выломаю дверь. — Ты совсем головой поехал?! — Чимин быстро открывает вход в свое укрытие и смотрит так раздраженно, что кажется вот-вот и пощечина прилетит на щеку альфы. Чонгук смотрит на омегу завороженно, словно под гипнозом. Он впервые видит его в домашней одежде и готов поклясться, что мог бы отдать все свои деньги, лишь бы видеть такого Чимина по утрам каждый день. Его розовые волосы, которые стали чуть светлее в цвете, пушились и растрепались, а растянутая футболка не закрывала ключицы и стройные ноги, позволяя рассмотреть столь привлекательные очертания фигуры. — Это тебе, — Чонгук вытащил из-за спины и протянул большой букет в розовых тонах, где в обилии цветов присутствовали любимые лилии Чимина. Пак подозрительно смотрит на букет, но принимает его, пропуская альфу в квартиру. Омега с папой жили хорошо, в просторной, аккуратной квартире, которая так и кричала о своей любви к чистоте, ведь все чересчур чистоплотны. Это с детства у Чимина, поэтому в общей квартире с Джином у них тоже все сверкает. — Проходи на кухню, — Чимин поставил букет в вазу с водой и сам сел напротив Чонгука. Омеге непривычно видеть тут своего истинного, это впервые, когда он у него в гостях, словно тот пробрался в самое сокровенное место. Но Чон ведет себя как обычно уверенно, несмотря на обстановку. Его излюбленные черные аутфиты всегда выглядит очень сексуально, что и замечает Пак. Чонгук сложил руки в замок и положил на стол, буравя взглядом полураздетого омегу. Хочется подойти, раздеть и оттрахать на этом большом столе до потери сознания. Его зверь просится наружу от такого приятного запаха кислой вишни, который стал как будто сильнее и четче. Он сдерживал себя столько времени, что таблетки это как капля в море желания секса с Чимином. — Где твой запах? — Пак чувствует себя опустошенно из-за отсутствия приятно ласкающего тело запаха алкоголя. — Я выпил блокаторы. — Зачем? — Потому что мой истинный нуждается в покое и я сделаю все, чтобы защитить его, даже от самого себя, — Чонгук говорит спокойно, словно в голове нету мысли «забрать и пометить свое». Он действительно горит желанием подарить комфорт и заботу омеге, но пока на нем нет метки, он будет немного несдержан. — И поэтому избил моего друга? — Чимин поднимает одну бровь, смотря на альфу словно свысока, презирая его поступок. Да, на Чоне были еще незажившие раны, бровь и скула были разбиты, но Тэхён пострадал больше, да он и не заслужил этого. — Это было по обоюдному желанию. Я предупреждал его, что не стоит трогать тебя. — А я что, твоя вещь? — Чимин чувствует внутри, как злость подбирается к его сознанию. Он надеялся, что альфа понимает в чем виноват и извиняется за свою вспыльчивость, но оказалось, что он совершенно не жалеет о содеянном. — Ты мой омега. И не надо делать вид, как будто ты этого не чувствуешь. Я стараюсь изо всех сил, чтобы не торопить тебя, но у меня тоже есть свои желания, - Чон сжимает челюсть от недостатка удовлетворенности и этого надменного омеги. — Так возьми и трахни меня, если не терпится. У Чонгука сносит крышу от этого разговора. Он как бык, перед которым специально трясут красной тканью, словно проверяя его выдержку. И может она железная и большая, но прямо сейчас пошла трещина по его самообладанию. — Еще раз ты мне съязвишь так и я серьезно трахну тебя, как последнюю суку, — рычит альфа, понимая, что действие таблеток проходит и его запах непроизвольно заполняет помещение, отчего Чимин немного сжался. — Так давай, чего ждешь? Покажи себя во всей красе, ты же «Доминантный Альфа» которому правила не писаны! — Чимин уже повышает голос, не замечая, что Чонгук злится с каждой секундой все больше. Запах алкоголя стал слишком терпким, пробираясь под кожу, чтобы омега чувствовал его везде, где только можно. — Ты, блять, уже бесишь меня своим отвратным характером! Ты хоть знаешь, каково это, когда какая-то омега решила стать причиной жизни?! Ты у меня в горле сидишь, занял место трахеи и позволяешь дышать, только когда сам захочешь! Чонгук громко дышит и смотрит на омегу, который поджал к себе ноги, сидя на стуле. Он выглядел так беззащитно и невинно, что у Чонгука сердце сжалось от осознания, что прямо сейчас кричал на него. Чон хочет сделать лучше, хочет стать лучше, но что делать, когда твой омега только нос воротит от тебя? — Я никогда не просил тебя быть моей парой. Это была последняя капля терпения Чонгука. Пак прямо сказал, что не нуждается в альфе, как будто их хорошего общения вовсе не существовало и только один проступок убил все. Чимину обидно, что Чонгук ведет себя так, что не сдержал обещания, так еще и оправдывает свои поступки природными инстинктами. — Отлично, тогда забудем все, что было. Чонгук ушел, хлопнув дверью, оставляя после себя холод и одиночество. Пак чувствует себя разбито, как будто часть души оторвали и растоптали перед его глазами. По щеке покатилась первая обжигающая слеза, которую он сразу же смахивает маленькими пальчиками, в попытках не задохнутся от оставшегося запаха коньяка. Розововолосый понимает, что альфа действительно старался все время, но просто в один момент дал слабину перед своим волком, показывая свою силу и права на Чимина. И он не может простить это так легко, особенно когда из-за этого пострадал его близкий человек. Но папа всегда говорил, что надо быть менее чувствительным ко всему, иначе этот мир сожрет тебя, поэтому иногда приходиться смириться с реальностью и отпустить обиды. Но почему же сейчас Чимин рыдает у себя на кухне, захлебываясь в переизбытке чувств?.・゜゜・
Чонгук не может держать себя в руках. Впервые он не знает, куда податься со своей злостью. Она сжирает изнутри, сжигает сердце и грудную клетку, что хочется выть как побитый зверь. Кажется, что даже тренировка или драка с достойным соперником не снимет весь этот коктейль чувств, которыми он захлебывается. Переступая порог квартиры, он понимает, что не может терпеть и тумбочка, стоящая возле двери, летит в сторону. Все вещи со стола скидываются одним рывком и протяжный крик одинокого зверя звучит в такой пустой и холодной квартире. Чонгуку плохо. Впервые настолько плохо, что он даже физически не может найти места. Руки потряхивает от огромной пустоты в сердце, которую может заполнить до краев только Чимин, но буквально час назад он сказал, что не просил его быть парой. Чон не ходил в школу три дня. Видеть Чимина будет невыносимо больно, а если он будет с Тэхеном, то его точно никто не остановит, и тогда Пак будет с презрением смотреть на него до конца жизни. На следующий день после их разговора Чонгук находится в преддверии гона. Может это из-за сильной эмоциональной загруженности или долгого отсутствия секса, особенно после встречи с истинным, но Чон просто как на иголках, старается полностью погрузиться в тренировки. Этим вечером у него бой. — Выглядишь паршиво, — рядом на лавочку в раздевалке садится Намджун, который последние дни наблюдал за ужасным состоянием друга. — Рад, что ты заметил, — съязвил Чон, который уже пылает от желания выпустить пар в бою. — Твой запах подчинил бы любую омежку в округе, так почему ты не запрешься в квартире со своим истинным? — Блять, я сейчас реально на грани. Намджун поднимает две руки в знак поражения. На самом деле с Чонгуком лучше не шутить сейчас, но Ким не особо боится этого школьника, даже с учетом того, что он сильнее. Для альфы действительно удивительно видеть брюнета в таком состоянии, словно в одном теле собрались все самые ужасные чувства, смешиваясь в омерзительную грязь. — Чонгук, скоро выход! — со стороны звучит голос тренера, который точно находится в хорошем расположении духа. И этому есть причина. Его ученик находится в преддверии гона, а значит он на самом пике своих сил, и у противника не будет шансов. Чонгук выходит вместе с тренером в просторный зал, где на трибунах и возле ринга скопилось достаточно народа, желая увидеть мясо и кровь. Яркие фонари в столь темном помещении давят светом на глаза, а крики людей разжигают огонь внутри еще больше. Чон хочет выпустить пар, разорвать соперника, и забрать круглую сумму за победу тоже желает. У брюнета всегда была тяга к дракам, победе, кровопролитию. Легально он может сделать это на ринге, поэтому бой стал неотъемлемой частью его жизни. — В правом углу от нас — Ли Минхэ! — люди разошлись в громких криках и аплодисментах. На ринге появляется первая фигура накачанного парня в одних шортах, тело было усыпано татуировками, а осветленные волосы коротко подстрижены, из-за чего четкие линии лица выглядят более угрожающе. — И встречаем его соперника. В левом углу от нас — Чон Чонгук! — под очередную волну восторженных криков на ринг поднимается Чонгук. На нем также одни спортивные шорты, отросшие волосы убраны в хвост, но впереди пряди выбились из резинки, падая на глаза. Вставляя капу в рот, Чон смотрит пожирающим взглядом на соперника, предвкушая приближающееся наслаждение от поединка. Чимин занимается в зале уже два часа. После того как Чонгук не приходил в школу, омега решил занять все свое время танцами, ведь это единственное, что может успокоить его бушующее сердце. Пак выбирает музыку в соответствии со своим внутренним состоянием. Оно разбито уже несколько дней. Хочется плакать раненным животным в тоске об истинном, показать всем свою боль, чтоб только один мог успокоить ее. Даже тренер Чимина спрашивал все ли хорошо, ведь это редкость, видеть как розововолосый изматывает себя до состояния, пока просто не рухнет на пол от отказа мышц. Но омега с уверенностью заявил, что все хорошо и он просто тренируется для себя. Тренируется, пока прерывистое дыхание будет давить на сердце, а ноги уже не смогут встать из-за слишком сильной нагрузки. Рефери объявил о начале боя. Оба альфы сорвались, как псы с цепи, стараясь задеть соперника как можно сильнее. Чонгук отлично уворачивается от удара и наносит первый в челюсть Минхэ. Альфа лишь немного теряет бдительность, после чего ударяет ногой Чона в правый бок. Чонгука словно и не тронули, его тело напряжено до беспредела, как будто прямо сейчас вместо человека стоит каменная стена, которую невозможно пробить даже оружием. Минхэ старается задеть брюнета, но тот слишком хорошо и четко уворачивается, отчего он постепенно теряет силы, вкладывая их в пустые удары. Дождавшись момента, Чонгук бьет ногой сразу в голову соперника. У блондина зазвенело в ушах, а перед глазами все поплыло в красочных картинах. Люди кричат, свистят и хлопают от восторга после такого хорошего удара. Чимин двигается, растворяясь в воздухе и отдаваясь мотивам музыки каждым миллиметром своего тела. От резких движений и быстрых танцевальных связок дыхание участилось в разы, а на лбу уже проявились первые признаки пота, отчего розовые прядки волос прилипают к лицу. Чимину нравится эта отдача, когда ты полностью забываешь о том кто ты, что тебя окружает, чем ты живешь и обо всём, что волнует. Прямо сейчас он один в этом большом зале, где приглушенный свет словно шепчет о том, что этот вечер будет в тайне от всех, и именно здесь он может оставить все за дверью и уйти от реальности, забывая боль в теле. Чонгук наваливается сверху Минхэ и продолжает бить по лицу, чуть ли не рыча от наслаждения. Да, это то, что надо прямо сейчас. Он контролирует эту ситуацию, он в ней главный и он решает судьбу этого человека. Минхэ закрывает руками лицо в надежде, что альфа скоро выдохнется, и он сможет изменить ситуацию в свою пользу. Но Чон даже спустя минуты продолжает бить, не уменьшаясь в силе ни на долю. Рефери уже хочет свистком остановить первый раунд, но Минхэ неожиданно сталкивает Чонгука, прикладывая последние усилия. — Неплохо бьешь, — вытирая кровь с брови и достав капу, усмехается Ли, понимая, что может проиграть сопернику, если будет продолжать в том же духе. — Надеюсь продолжение тебе так же понравится, — утробно дыша, рычит Чонгук, так же достав капу, и уходит готовиться к следующему раунду. Пока продолжается музыка Пак не остановится ни на секунду. Он будет доказывать, что сможет продолжить несмотря на дикую тяжесть в мышцах. Танцы Чимина всегда хвалили не за отличный опыт, а за те эмоции, которые может показать только он. Омега словно забирает на себя обязанности не только танца, но и песни и эта ноша на плечах ему нравится. Нравится передавать раздражение, злость, боль и все эмоции, переполняющий его сознания, через движения. Ты словно рассказываешь об этом, но без слов. Сказать он не может, поэтому показывает. В первую очередь показывает себе, чтобы лучше осознавать и пропускать прожитое через себя, освобождаясь и возносясь от несправедливости этого мира. После трех раундов у Чонгука опух один глаз, с брови и губы течёт кровь, а плечо ноет от боли, возможно, там растяжение, из-за чего приходится выбирать моменты, когда нанести удар. Но он безумно счастлив. Счастлив от полного освобождения от мыслей под именем «Пак Чимин». Прямо сейчас он не думает о нём и это впервые за полтора месяца. Как же приятно понимать, что все что тебя волнует находится прямо здесь, а не за дверью этого старого помещения. Новый раунд начинается со свистком и взмахом руки рефери, но Чонгук не хочет заканчивать бой после двенадцати раундов и подсчета очков. Это не для него, надо показывать всю свою силу в середине боя, когда ты уже ощутил все прекрасные эмоции и готов закончить. Чонгук отпускает все цепи, которые держали его гон и, увернувшись от удара, сносит ногой противника на пол. Минхэ больно ударяется головой, отчего его и так не самое лучшее состояние становится хуже. Альфа садится сверху и, пока нет защиты, руками бьет в висок. До ушей доходят звуки еще больше разгоряченной толпы, где отголоском он слышит крики своего тренера. Удар за ударом он наносит сопернику сильные травмы, а в глазах читается только черная бездна с красным отливом. Чонгук наслаждается этой картиной, где лицо, больше похожее на лужу крови, оставляет красные густые отпечатки на его новых перчатках. Чимин задыхается, его душит танец, но это так приятно. Он впервые за долгое время задыхается не от запаха алкоголя, а от состояния своего тела. Несколько часов изнурительной тренировки и его мышцы больше ощущаются как желе под кожей. Голова раскалывается от недостатка кислорода, а сердце болит от нескончаемой нагрузки. Но он танцует. Танцует, как будто не умрет, если не остановится прямо сейчас. Но лучше так, чем от того, что носит название «Истинность». Рефери свистит, оповещая, что раунд закончен. Соперник в нокауте и не может подняться. Победу отдают Чонгуку. Но он не чувствует ее без Чимина. Чимин падает на пол после окончания песни. Он старается вдохнуть как можно больше кислорода. Но не хватает не воздуха, а Чонгука.