Old flames

10 лет назад

Они вышли из автомобиля в ночь, и Деймон не глядя протянул ей руку. Рейнира схватилась за неё, с опаской оглядываясь по сторонам. Она не знала этого места. Впрочем, так можно было сказать о большинстве мест, куда её водил дядя, и обычно она не разочаровывалась. Кирпичное трёхэтажное здание стояло на окраине города, и света уличных фонарей не хватало, чтобы рассеять ореол мрачности и заброшенности, витающий над этим домом. Однако внутри играла музыка. Рейнира не столько слышала, сколько чувствовала её: звуковые волны разносились по асфальту, как будто их источник находился под землёй. Девушка, одетая в новое белое платье с пышной юбкой и тонкими бретелями, вопросительно взглянула на Деймона, но тот не смотрел на неё. Он, в свободной белой рубашке, уверенно вёл её ко входу — не центральному, а боковому, в переулке. У простой металлической двери стоял чернокожий бугай под два метра ростом, и его глаза были скрыты за тёмными очками. Одного кивка Деймона хватило, чтобы бугай впустил их. За дверью оказалась лестница, ведущая вниз. Музыка здесь была громче — что-то из техно, но её источник всё ещё был где-то внизу. Рейнире показалось, что они спускались долго, переходя с одного пролёта на другой. Наконец они упёрлись во вторую дверь, тоже металлическую, но более толстую и тяжёлую. Деймон изо всех сил дёрнул за ручку, и на Рейниру обрушились волна музыки и вспышки света. Подпольный клуб? Девушка широко распахнула глаза, стараясь поймать как можно больше новых впечатлений: вращающиеся прожекторы, неоновые граффити на стенах, блестящие конфетти, сыплющиеся с потолка, и, самое главное, огромная толпа людей. Большинство из них танцевали и прыгали в такт громкой музыке, бьющей по барабанным перепонкам. Рейнира поняла, что здесь никто не услышал бы её, даже если бы она закричала что есть мочи. Деймон устремился в толпу, и она вцепилась в его руку, боясь потеряться среди танцующих. Они двинулись по краю танцпола и прошли мимо длинной барной стойки, светящейся кислотно-голубым цветом. За спинами тех, кто заказывал напитки, Рейнира увидела, что бармен обнажён по пояс — только на голове у него цилиндр. Деймон вёл её дальше. Они отошли от танцпола и оказались в углу, где стояли тёмные бархатные диваны, на которых пили и смеялись люди. Красивые, взрослые. На их фоне Рейнира почувствовала себя нескладным ребёнком, который оказался здесь по ужасной ошибке. Но Деймон вёл её дальше. Они поднялись по железной лестнице на второй этаж, и по расстегнувшейся перед ними красной ленте Рейнира поняла, что это ВИП-зона. Она дрожала от волнения и восторга. Её ладонь, крепко сжимающая руку дяди, стала горячей, а их взаимная хватка — грубой, до дискомфорта. Но она ни за что бы не отпустила его руку. На втором этаже было меньше людей, но всё ещё достаточно. Некоторые смотрели на танцующих, стоя у прозрачных пластиковых стен: отсюда толпа казалась единым организмом. Другие сидели и стояли за высокими столиками, похожими на грибы. А в глубине... Что было в глубине? Там всё горело ярко-розовым цветом, и Рейнире показалось, что она видит стелющийся по полу дым. Что за люди были там? Только она задалась этим вопросом, как Деймон мягким, но настойчивым рывком вытянул её из-за спины и поставил лицом к себе. На его вытянутом лице блестел пот и играли отблески голубых и розовых огней. Он казался Рейнире непривычно высоким и большим, таким же красивым и недосягаемым, как все люди здесь. Никакие деньги и власть Таргариенов не сделали бы её такой же. Рейнира ощутила безумное желание снова вцепиться в него и попросить никогда её не бросать, ведь, если он уйдёт, как она будет жить? Оставленная в сером мире навеки, неспособная дотянуться до звёзд. — Ты уже взрослая женщина, — сказал он, и она с радостью поняла, что может различать его слова: пластиковые перегородки отрезали половину бушующей на первом этаже музыки. — Но то, что ты увидишь, может тебя шокировать. — Я уже многое видела, — гордо задрала подбородок Рейнира и добавила громче, стараясь перебить музыку и чужие разговоры: — Ты меня не напугаешь! Несколько секунд он смотрел на неё с улыбкой, хитрой и знающей, какая всегда завораживала девушку — и бесила одновременно. Не настолько уж он Порочный Принц, чтобы свести с ума её воображение! Он развернул её лицом к розовым огням и, положив руку ей на плечо, подтолкнул вперёд. В глубине зала играла другая музыка — нежная и пленительная. Рейнира услышала стройный звук аплодисментов, переплетающийся с вкрадчивым голосом певицы. Источником света была большая сцена, от которой по бокам отходили два подиума. Как и барная стойка внизу, они светились изнутри, но не бирюзовым, а ядовито-розовым, и вдобавок по краям сцены сияли ряды круглых белых лампочек. На сцене блестели высокие металлические шесты, стояли причудливо изогнутые софы — Рейнира узнала в них форму губ и телефонной трубки — и большая белая клетка. По сцене были раскиданы рулоны разноцветной ткани и целые островки из фальшивых драгоценностей: ожерелья, кольца, браслеты и просто бриллианты, рубины, сапфиры... Рейнира остановилась неподалёку, за столиками зрителей, и открыла рот от изумления. Прямо перед ней разворачивалось настоящее шоу. На сцене было одновременно три человека — женщина и двое мужчин, но в последних феминных черт было не меньше: алые губы, огромные накладные ресницы, как у кукол, и кружевное бельё. Полуобнажённые, мужчины извивались вокруг шестов. Причём это не был дешёвый танец из клубов, в которых обычно бывала Рейнира, — мускулистые руки танцоров напрягались, пока те поднимали свои усыпанные блёстками тела в воздух и принимали позы, доступные только гимнастам из «Цирка дю Солей». Она еле оторвала от них взгляд, чтобы посмотреть на диву в центре. Её платинового цвета волосы — очевидно парик — были собраны в две толстые косы, спадающие до пола и вьющиеся на нём кольцами, как змеи. Одета она была только в усыпанный кристаллами пояс, еле накрывающий её пышные бёдра, — и мигающие накладки на грудь в форме сердец. Светлая кожа женщины щедро блестела. Она находилась в белой клетке и, цепляясь за прутья, извивалась, кружилась, как струя пламени, выставляя своё тело напоказ всем, кто хотел взглянуть. Её бедра гипнотически двигались под нежный голос и хлопки, доносившиеся из динамиков по краям клетки. Зрители хлопали в такт. Кто-то одобрительно свистел. — Это... — ошарашенно начала Рейнира, совсем забыв, что её плохо слышно. — Это... — Нечто, правда? — с усмешкой сказал Деймон, наклонившись к её уху. Его дыхание обжигало. Девушка обернулась к нему с горящими глазами, будучи в силах только показать пальцем на сцену, куда вышли две женщины в чёрном латексе. Они продефилировали по подиумам от бедра. — Я такое только в интернете видела! — возбуждённо воскликнула Рейнира. — Смотри! Женщины опустились на розовый пол и синхронно выгнулись, как большие дикие кошки. Их длинные ноги на шпильках поднялись в воздух, ладони уткнулись в спины, локти — в пол, и они остались стоять на одних лопатках. Блондинка в клетке взмахнула огромным веером с перьями и шутливо прикрылась им. Кровь Рейниры раскалилась от волнения и восторга, и девушка сделала шаг к сцене, но Деймон ухватил её за талию и оттащил обратно. Она недоумённо оглянулась на дядю. Он указал в сторону свободного столика неподалёку, похожего на вытянутую розовую каплю, тянущуюся к потолку. Рейнира подошла к столу — вокруг не было стульев, но он был достаточно высоким, чтобы опереться. В своём лебедином платье, оглядываясь по сторонам, она выглядела здесь и своей, и чужой одновременно. Маленькой феей — или одним из духов удовольствия, которых было много вокруг. Деймон отлучился к ещё одной барной стойке, поменьше, и вернулся с двумя высокими узкими бокалами. Внутри было что-то красное — и по две причудливо изогнутых соломинки. Рейнира понюхала свой коктейль: пахло спиртом и грейпфрутом. Что ж, она уже пробовала алкоголь — как на семейных празднествах, так и на вечеринках, на которых бывала с Лейной этим летом. Ей потребовалась всего минута, чтобы осушить бокал, оставив на дне пену и коктейльную вишню. Деймон улыбнулся ей. Они смотрели шоу ещё некоторое время, а затем Рейнира дёрнула дядю за рукав и указала в сторону узкого коридора за сценой, куда периодически уходили гости. Стены там были подсвечены синим. — Что там? — спросила она, перекрикивая музыку и шумящих зрителей. Деймон внимательно посмотрел на неё и отрицательно покачал головой. Что-то подсказало девушке, что вопрос он расслышал правильно — но почему-то отказался показать ей то место. Она снова ткнула пальцем в сторону коридора, и Деймон снова покачал головой. Рейнира умоляюще позвала его по имени, страдая от любопытства, но дядя был непреклонен. Он усмехнулся, но усмешка эта значила что-то, чего Рейнира не могла понять, — и это её разозлило. — Тогда я пойду сама! — бросила она, неслышная за возгласами зрителей: дива со сцены швырнула им пригоршню кристаллов. Девушка юркнула в толпу. Она ловко пробралась мимо ярких столиков и, почтительно обогнув спускающуюся со сцены диву, зашла в коридор. Он был длинным и чёрным — только снизу тонкой полоской тянулась синяя подсветка. Уже за первым поворотом музыка стихла достаточно, чтобы от непривычной способности слышать у Рейниры закружилась голова. Она прикоснулась к блестящей чёрной стене — холодная. Ещё один поворот на неловких ногах, и она различила новые звуки. Знакомые и... смущающие. Кто-то стонал, и явно не от боли. В полумраке квадратного помещения, которое предстало перед Рейнирой, она различила силуэты людей. Они стояли парами и тройками, жались к углам. Изгибались, как деревья. Все они занимались любовью. Она замерла, наблюдая, как спала с женского плеча шёлковая рубашка, и один мужчина притянул другого к себе за пояс, на ходу расстёгивая ему брюки. Она увидела голые спины и очертания грудей, ягодиц, бёдер... Люди раздевались, целовали друг друга, ласкали друг друга, и Рейнира видела, как их руки скользили в самые интимные места или прижимали к ним кого-то ещё. — Я сказал тебе не ходить сюда, — раздался за её спиной тихий голос Деймона. Рейнира с трудом заставила себя оторвать взгляд от комнаты удовольствий и оглянулась на мужчину. Он стоял у неё за спиной: рубашка выправлена, верхние пуговицы расстёгнуты, обнажая шею и ямочку между ключицами. Он был таким взрослым. Ресницы девушки затрепетали, когда она осмелилась посмотреть ему в глаза. Деймон не выглядел злым или смущённым. Мгновение он рассматривал её юное лицо, тускло подсвеченное синим, а затем оторвал от него взгляд и посмотрел в комнату, на людей, которые не стесняясь любили друг друга у всех на глазах — или удовлетворяли мимолётную потребность. — Что ж, трахаться — это удовольствие, — спокойно заметил он, рассматривая совокупляющиеся тела. — Думаю, не все здесь присутствующие нашли его в браке. — Они изменяют кому-то? — выдохнула Рейнира. На них двоих, остановившихся у входа, никто не обращал внимания. Стоны, вскрики и приглушённые шлепки кожи о кожу стали громче любой музыки и аплодисментов в соседнем помещении. — Конечно. Уверен, что половина присутствующих носит кольцо на пальце, — прошептал Деймон, наклонившись к ней сзади. Девушка ощутила его дыхание на своей шее, и по голой коже побежали мурашки. Так всегда было, когда он оказывался слишком близко, но сегодня, сейчас, всё было иначе. Рейнира со смущением почувствовала, что холодная дрожь, пробежавшая по коже, забралась под платье, и её соски затвердели. Она тяжело дышала, и на мгновение ей показалось, что сердце поднимается из груди к горлу. Она сделала шаг в сторону, чтобы не наткнуться на Деймона, и вместо этого прижалась спиной к входной арке. Затем повернула за угол — и замерла в коридоре. Дядя с улыбкой посмотрел на неё и шагнул следом. Поднял подбородок, его взгляд стал оценивающим. — Испугалась? — спросил он. — Ничуть, — тут же ответила Рейнира. Её щёки горели, тело горело, и все мысли были о том, какой он высокий, красивый и ни капли не вызывающий в ней желание спрятаться и сбежать. Был бы отец, был бы Лейнор, была бы даже новая подруга Лейна — Рейнира бы посмеялась над пошлым зрелищем и ушла. Но Деймон смотрел на этих людей вместе с ней, а потом смотрел на неё, и она хотела задержать это мгновение. Не объясняя себе ничего. Просто стоять в наивном белом платье со спадающими на спину и плечи волосами и смотреть в его хитрые глаза-ловушки. Под их взглядом она чувствовала себя милой принцессой — и могущественной богиней одновременно. Ведомая силой второй, Рейнира протянула к Деймону руку, безмолвно призывая взять её ладонь. Он откликнулся. Сделал пару шагов, медленных и расслабленных, и навис над ней, изучая её лицо уже без улыбки. Они смотрели друг на друга в тишине, забыв о стонах за углом. Затем он поднял свободную руку — его левая и её правая переплели пальцы — и нежно провёл костяшками по её мягкой щеке, от виска до краешка губ. Рейнира улыбнулась, почувствовав близость его пальцев у своего рта. Двинулась вперёд, следуя за его прикосновением, и Деймон отстранился — но только головой, а не телом. — Иди ко мне, — прошептала Рейнира, не вслушиваясь в собственные слова. Всё, что сказано здесь, не имело значения снаружи, чувствовала она. Она протянула руку к лицу Деймона и успела коснуться его волос, когда он снова увернулся. Пальцы его левой руки наручником сжались на её запястье, пока они играли в «поймай меня». Он смотрел на неё пристально, но так, будто в первый раз видел и не мог поверить, что она реальна. Рейнира и сама ощущала себя новой, незнакомкой — и ей это нравилось. Она рванулась к Деймону снова, хватая его за шею и зарываясь пальцами в мягкие белые волосы, и на этот раз он откликнулся на её зов, позволяя притянуть себя ближе. Прежде чем хоть одна мысль мелькнула в голове Рейниры, их губы прижались друг к другу. Рвано вдохнув, мужчина обхватил её за талию, стискивая воздушную ткань платья на поясе и бёдрах. Девушка почувствовала его руку, скользящую по её спине, плечам и, наконец, шее. Он держал её, она не отпускала его. Они притягивали лица друг друга так, будто конец поцелуя значил конец всего. Её губы раскрылись, вбирая его глубже. Язык скользнул по его губам, пытаясь проникнуть в рот, и тогда Деймон оторвался от неё — но только, чтобы припасть жарким поцелуем к её шее. Рейнира жадно запустила пальцы в его длинные волосы, лаская их, и откинула голову, чтобы он покрыл поцелуями всю её шею. Мягкими, влажными и бесконечно приятными. С её губ сорвался стон удовольствия, тихий и естественный, как дыхание. Его рука снова вернулась к её пышной юбке, но на этот раз ловко нырнула под неё. Девушка задохнулась, ощутив горячее прикосновение его ладони. Он коснулся внутренней поверхности её бедра и провёл по ней пальцами снизу вверх, уверенно подбираясь к месту, где всё пылало огнём. — Деймон, — простонала Рейнира, снова находя его губы. — Деймон... Его поцелуй был жадным, как укус, и сладким, как лучший мёд. Он грубо прижал её к холодной стене, стискивая её голые бёдра — до синяков, она знала, и оттого была счастлива. Всё, что угодно, — он мог оставить на ней какие угодно следы, и каждому она была рада, как самому счастливому событию в жизни. Она прикусила его губу, капризная и испорченная принцесса. Его стон утонул в последнем громе аплодисментов у сцены — таком, что докатился даже до комнаты удовольствий. Судя по шёпоту внутри, многие люди отстранились друг от друга, слушая восторги зрителей. Этих секунд замешательства хватило, чтобы Рейнира и Деймон протрезвели. Отчасти. Они разорвали поцелуй и обменялись ошарашенным, тяжёлым от желания взглядом. На их коже всё ещё горели отпечатки друг друга. — Не уходи, — прошептала Рейнира, испугавшись, что только что обретённое счастье исчезнет. Ей было всё равно, что могло значить это безумие между ними. Видит бог, ей было всё равно. — Не оставляй меня! Деймон закрыл глаза, отпустив её, но не отодвинулся. Неожиданно он со всей силы ударил кулаком по стене рядом с её головой так, что девушка сжалась. Он был взбудоражен и в ярости — но на кого? На себя? На неё? На весь мир? — Я не уйду, — наконец сказал он, снова посмотрев в её глаза, грозившие вот-вот наполниться слезами. — Но нам с тобой лучше отсюда убраться. Деймон взял её за руку, и они двинулись по коридору быстрым шагом, назад к сцене. Рейнира на ходу неловко поправляла упавшие с плеч лямки и смятую юбку: ткань была такой лёгкой и деликатной, что каждое сжатие кулака Деймона запечатлелось на ней складками. Они выскользнули из коридора, когда зрители поднялись со своих мест и вышли из-за столиков, чтобы осыпать артистов аплодисментами. Рейнира и Деймон скрылись в этой толпе, тревожно оглядываясь по сторонам.