Гарри Поттер и Королева драмы

Коридоры подземелий, всегда темные и мрачные, сегодня казались Драко особенно уютными. Время было поздним, от того нигде не мелькали любопытные взгляды, и Малфой позволил себе пробежаться по коридору до самого входа в гостиную Слизерина. Портреты на стенах, разбуженные шумом, провожали его фигуру осуждающими возгласами, но наследнику дома Малфоев было все равно. Он кинул сумку на пол и уселся прямо на нее, привалившись к каменной стене. Избавиться от улыбки никак не получалось, а заявиться в гостиную с довольным и красным лицом — значит нарваться на очередную порцию шуток. Малфой все еще был под впечатлением от встречи с героем Гриффиндора. Поттер предложил ему мировую, это не то чтобы дружба, но отчего-то казалось даже лучше. Он вспомнил, как на первом курсе Поттер не пожал ему руку, а теперь у него попросили прощения. Совсем неважно, что только за дурацкий приворот Драко захотелось простить Поттеру все. Вот так просто, утром он его ненавидел и желал мести, а теперь они что-то вроде тайных бывших врагов. Он не сразу услышал, как его окликнул Нотт. Драко тут же попытался натянуть всегда выручавшее его прежде фамильное выражение лица. — О, Тео, я просто прячусь от Панс с Забини, эти ненормальные спелись и превратились в ужасную двухголовую змею. Стоит отвлечься, как она отравит ядом душу и ужалит в задницу, — Малфой передернул плечами. — Не поверишь, я свалил из гостиной по этой же причине, — Нотт выглядел каким-то растрепанным и злым. — Аааа, Паркинсон все-таки осуществила свою большую месть, — догадался Драко, и его взгляд стал заинтересованным. — Что она сделала? — Не хочу об этом говорить, — Нотт сел рядом. — В-а-у, — растянул каждую гласную букву Малфой, — без обид, но завтра первым делом я выпытаю у них подробности. Кажется, это было что-то фееричное. — Они сами на уши присядут. Паркинсон невыносима. — Хей, это только она, думает, будто ты подставил ее тогда с завхозом. Забини, как и я, понял, — Малфой решил намекнуть Нотту, что некоторые слизеринцы давно заметили его интерес к Паркинсон. — Что понял? — вскинулся Нотт. — Что ты спасаешь ее задницу! Попасться после отбоя — ерунда, а вот попасться на воровстве чемодана с боггартом — тянет на отчисление. — Какие все догадливые, аж тошно, — состроил кислую гримасу Тео. — Слизерин, не забывай. Совет хочешь? — С чего такое великодушие, — Нотт хмыкнул и продолжил, — валяй свой совет. — Никакого великодушия, они сами напросились. Так вот совет: если приделать двухголовой змее третью голову, то они перегрызутся между собой. — Ха, смотрю, ты на них неплохо так разозлился. — Будешь отсиживаться — все просрешь. Великолепный в своем великодушии Драко Малфой поднялся с пола, отряхнул мантию и с видом человека, который посещает светский раут, отправился в общую комнату Слизерина. Тем временем в гриффиндорской гостиной кипела жизнь. В отличие от Малфоя, Гарри не удалось провести время наедине с собой. Обеспокоенные его долгим отсутствием, друзья искали Поттера по всему Хогвартсу. Стоило ему спуститься на второй этаж, как он был пойман и затащен в гриффиндорскую башню. До самого отбоя он слушал наставления Гермионы, иногда прерываемые возмущениями Рона, и густо краснел. Краснел, потому что вспоминал разговор с Малфоем и очень хотел его снова увидеть, от того чувствовал себя полным придурком. — Мы беспокоились, Гарри. Сириус Блэк ведет на тебя охоту, тебе подмешивают странные зелья! Нельзя быть таким беспечным. Чем ты занимался? — отчитывала Поттера Гермиона. — Прости, я не подумал, хотелось побыть одиному. «Я просто просил прощения у чертова Малфоя» — Гарри знал, что решение пойти на мировую со слизеринцем Гермиона бы одобрила. Но ему совсем не хотелось с кем-то разделить тайну о их перемирии. Когда стало совсем поздно, и гостиная опустела, Гермиона ушла в спальни для девочек, а Гарри и Рон отправились в соседнее крыло. Стоило Гарри задвинуть полог, а его голове коснуться подушки, как он тут же уснул. Сначала он услышал лишь тихий, невнятный шепот, который продолжал нарастать, постепенно стали различимы слова, которые сложились в отчетливую фразу: «Гарри, Гарри Джеймс Поттер-Блэк, немедленно ответь мне!» Поттера прошиб холодный пот, последнее, что он помнил, как ложился спать в свою кровать в гриффиндорской башне. — Перестань притворяться, я знаю, что ты слышишь меня, — продолжал набирать силу голос. — Кто вы, и где я нахожусь? — Гарри открыл глаза, но увидел в темноте лишь размытый женский силуэт. — Ох, наконец-то, думала, всю ночь меня будешь игнорировать. У нас мало времени, ты спишь, Гарри, а я пришла в этот сон. Род принял тебя, теперь мы кровные родственники. Я и твой крестный поможем тебе. Хоть ты и сильный маг, но сейчас слишком уязвим перед мертвыми, ведь стоишь на грани их мира и мира живых. Возьми кольцо — это семейный артефакт, он поможет больше не слышать мертвых, и мир духов не будет доставлять неудобств. Перед Гарри возник старинный перстень из черненого серебра с зеленым рубином посередине. — Надевай, ЖИВО! — голос женщины стал высоким и громким. Гарри подскочил и натянул кольцо на палец. — Какой же ты доверчивый, мальчик, — силуэт приблизился, и Поттер смог рассмотреть черное кружевное платье и вуаль, которая скрывала лицо. Лишь острый подбородок и красные губы с широкой улыбкой были выставлены на обозрение. Женщина покачала головой, и пара смоляных локонов выбилась из-под шляпки. — Гарри-Гарри, не смей никому доверять так безрассудно! Тебя не учили в детстве? Ах! — она взмахнула руками и прижала их к груди. — Ну, конечно, старый мерзавец забросил тебя к ужасным маглам. Будь благоразумным, Гарри, никому не говори, что слышишь мертвых. Никто не может уходить за грань и возвращаться, кроме тебя. — Но почему? И как вы… было бы лучше, чтобы я вам не поверил? Но ведь вы говорите так, словно знаете меня… о моих проблемах, — промямлил Гарри, который совсем ничего не понимал. Женщина засмеялась хрипло и как-то болезненно, а потом резко оборвала смех: — Они будут говорить так, словно знают тебя, словно могут помочь. Задавай всегда вопрос, что они хотят получить взамен. И только тогда, лишь когда ты узнаешь цену и она покажется тебе приемлемой, можешь позволить себе взять что-то. — Так вы что-то хотите за этот перстень? — в растерянности пробормотал Поттер. — Действительно, — губы женщины нервно дернулись. — Мальчик, ты должен задать этот вопрос себе. Она опять вздохнула, материализовала из тьмы кресло. Гарри скользнул по нему взглядом — черная кожа и золотые заклепки. — Так и быть, я потрачу оставшееся время на короткую лекцию. Перед Гарри появился стол, пергамент, чернильница с пером и точно такое же кресло. По-прежнему было ужасно темно. Эта женщина, вероятно, просто издевалась над ним. — Мэм, я не смогу ничего написать, тут темно. — Здесь не темно, и ты сможешь видеть, если захочешь. «И что, черт побери, это должно значить» — не успел подумать Гарри, как словно по взмаху палочки, тьма вокруг него рассеялась. — Мальчик, ты должен научиться видеть разницу между намерением и поступком. Часто слова и действия не имеют ничего общего. Людьми всегда движут выгоды, и тебе стоит научиться их распознавать. Задумывался ты хоть раз, что объединило древние дома магической Британии вокруг Темного Лорда? — начала менторским тоном лекцию леди в черном, но стоило Гарри замешкаться на вопросе, как тут же красные губы вздернулись и раздался пронзительный крик. — ОТВЕЧАЙ! Гарри вздрогнул, спокойный поучительный тон ввел его в подобие транса, что удивительно, ведь, по словам леди, он находился в своем сне. Ее крик пробирал до костей, а смысл вопроса заставил забытую ярость забурлить и вырваться наружу. — Конечно же я думал! Было бы странно не думать о убийце моих родителей, который преследует меня с первого курса. Он воплощение зла, он ненавидит маглов, стремится к абсолютной власти и господству над волшебным миром. Все его последователи просто злобные ублюдки, такие же чокнутые, как и он сам. Женщина рассмеялась, отчего по спине Гарри пробежали мурашки, а все волоски на теле, как по команде, встали на дыбы. — Гарри-Гарри, — через смех продолжила она хриплым, гортанным голосом, — отчего же Гарри Поттер так плоско мыслит? Кто же мог вложить в его прелестную маленькую головку все эти раздражающие мысли? Даже не могу предположить! Спрошу еще раз, ты действительно так думаешь? — Волдеморт — зло, которое нужно уничтожить! — еще больше разозлился Гарри. — Пусть так, но разве добро занимается уничтожением? Эта работка точно по части добра? Не отвечай пока, Гарри, ты только запутаешься, что совершенно нечестно. Я не буду жестокой, позволю тебе разобраться в тишине от громких заявлений. Записывай домашнее задание. Гарри открыл рот и тут же захлопнул. «Пусть это просто закончится» — проскользнула мысль. Он дотронулся до пера и приготовился записывать. Тут же раздался голос леди, и Гарри зашелестел по пергаменту: 1. Первая Магическая Война. История поражения Гриндевальда, цели и последствия. Исторические параллели мира маглов. Вторая Магическая Война, цели и последствия; 2. Члены Визенгамота и Министерство магии. Внутреннее устройство, политический курс, распределение сил; 3. Альбус Дамблдор и его значение в истории магических войн. Взгляды и убеждения, его влияние на современную политику Магической Британии; 4. Платон «Государство». — На первое время хватит, четыре эссе, Гарри Джеймс Поттер-Блэк, — подытожила леди, и Гарри поморщился от странного прозвища. Он понятия не имел, отчего она кличет его проклятым Блэком. Но не хотел нарваться на очередную лекцию по этому вопросу. Гарри все записал и удивился своей покладистости, отчего он вообще слушает странную, неприятную женщину в черном в своем же сне? Потом он вспомнил о Гермионе, она часто повторяла, будто сны лишь проецируют наши мысли и что-то там про бессознательное. Сейчас Гарри ей хотел верить. Пусть лучше его больной разум создал эту леди с кучей странных вопросов и списком для изучения литературы. Может, он всего-навсего искренне переживает за свою необразованность. Он еще раз посмотрел на список. — Платон ведь магловский философ? — Может да, а может и нет. В те времена еще не было четких границ между мирами. Но так ли важно, кто ты? Может, важно то, что ты делаешь, — Гарри хотел возразить, но его перебили. — Ни слова больше, тебе следует поспать, до рассвета осталась пара часов. Спи, Гарри. Густая тьма заполнила пространство, она медленно поглощала силуэт женщины в черном: ее кружевное платье, руки в перчатках, шляпку и вуаль. Гарри, не мигая, смотрел, как она исчезала. Под конец остался лишь ее светящийся белым во тьме подбородок и красный рот. Губы разомкнулись и прошептали: «Спи Гарри». Поттер провалился во тьму. На утро, как и следовало ожидать от Гарри, он решил, что все было крайне дурным сном, пока не нашел в кровати смятый пергамент и не нащупал кольцо на пальце.