Привязанность.

Он все это время наблюдал за часами, иногда переводя взгляд на окно. Осенняя погода не радовала, но ему было все равно, он появлялся здесь только ради него. Наконец в коридоре раздался стук каблуков. Двери кабинета резко распахнулись. Барма явно не в духе. Нервными движениями герцог искал что-то в пределах письменного стола, а потом рухнул в кресло, сдвинув брови и массируя тонкими пальцами переносицу. - Чертов белобрысый плут, - фыркнул Руфус, даже слегка оскалившись. Дело в том, что в последнее время у него с Брейком никак не клеилось. Тот пропадал с Озом и Гилбертом, «уделяя время» только им. Вернее, так думал герцог и при этом дико ревновал. Ведь по его-то мнению все время, весь целиком Зарксис должен принадлежать исключительно ему, Руфусу Барме, без остатка. И наплевать, что у того тоже есть обязанности. Герцог приоткрыл стальные глаза, обводя ими всю безмолвную комнату. - Выходи. Я знаю, что ты здесь, - холодно произнес Руфус. Тихо звякнул бубенчик, и рядом с креслом на полу, около массивных ножек в виде львиных лап появился Чеширский кот. Он положил голову на колено Бармы, дернув ухом. Герцог пренебрежительно приподнял губу и сильно оттолкнул цепь, гневно взглянув в его алый глаз, точнее, в глаз Брейка. - Кто позволял? - Раньше я ведь всегда так делал, почему теперь нельзя? Все из-за него?! Чешир снова подался ближе к герцогу. - Черт, какой же ты надоедливый, - Барма подпер подбородок ладонью, безразлично наблюдая за юношей. Он вытянул руку и схватил Чешира за ухо. – Ты – самая отвратительная из всех цепей. Он снова отпихнул его, упираясь мыском сапога в плечо. Чешир грустно посмотрел на Барму, поджимая губы. - Вы ведь расстроены сегодня. - Тебе не должно быть до этого никакого дела. Убирайся отсюда и не появляйся больше, а узнаю, что докучаешь Брейку – уничтожу. Барма поднялся и подошел к окну, отодвигая тяжелые шторы. Дождь лил, как из ведра, и не располагал к работе совершенно. Неожиданно слишком мягко, неслышно и очень аккуратно, чтобы не поранить своими острейшими когтями, Чешир обвил лапами талию Руфуса, прижавшись сзади. Он коснулся губами шеи герцога, тепло дыша. - Я могу быть им. Ради вас. После этого заявления Руфус резко обернулся и схватил Чешира за ремешок на шее, стукнув лопатками о ближайшую стену. Серые глаза, такие же, как небо за окном, смотрели прямо, а через секунду он рассмеялся. - Ты?! Ты его заменишь? Да мне бы стоило лишить тебя этого глаза и вернуть законному владельцу. Возомнил, что похож на него! А как же Воля Бездны? – Барма придвинулся вплотную к дрожащему юноше, почти касаясь губ. – Твоя ненаглядная хозяйка, что она скажет, когда узнает, что ее Чешир… влюбился? У Чеширского кота искривилась полоска губ. Барма отстранился, направляясь к дверям. От всего этого у него разболелась голова не на шутку. - Постойте! Пожалуйста! Чешир любит Герцога! Он не мог ухватить его за одежду, чтобы остановить, не порвав ее, поэтому кричал, когда из единственного чужого глаза катились слезы. - Пожалуйста… - Кот замер посередине комнаты, лапой пытаясь вытереть лицо, когда Руфус повернулся. – Пожалуйста, позвольте мне в последний раз прикоснуться к вам. И я уйду... прошу вас… Чешир стиснул зубы, пытаясь не завыть в голос от боли, которая казалась такой странной. Она раздирала его изнутри. Насмешка тронула губы Бармы, когда он повернул замочек в двери кабинета, заперев его. - Я не верю ни единому твоему слову. Ты таскаешься сюда для удовлетворения собственного тела, - герцог подошел к Чеширу, вытирая внешней стороной пальцев влажное от слез лицо, - неужто настолько нравится, как я тебя имею? - Неправда! Я люблю Герцога! Люблю! В этот момент он получил смачную пощечину, а потом оказался поваленным прямо на письменный стол. - Замолчи! Цепь не способна любить. Ты не можешь быть исключением. Я дам тебе то, зачем ты пришел сюда. А после ты уйдешь и перестанешь мне докучать, - отчеканил Руфус, быстрым и грубым движением стащив с юноши штаны. Просто Чешир слишком привязался к Барме. После стычки с Брейком он как-то смог выкарабкаться, вернее, сам же герцог ему помог, приютив в своем доме. Руфус уже давно сам жалел, что так поступил, но в то время у него были кое-какие планы на Чешира, которые он частично осуществил, пользуясь им, словно вещью, заставив поверить себе. - А-а! Больно… А-а… Барма резко врывался в тело Чешира, туго держа его за бедра, тот же грудью лежал на столе, не смея дергаться, из каждого действия Руфуса пытаясь извлечь хоть частицу тепла, отчаянно обманывая себя и неслышно всхлипывая. - Поцарапаешь стол своими кривыми когтями – оторву уродливые лапы, - выдохнул Руфус, нависая над Чеширом, немного сбавляя темп, ощущая, как тот дрожит явно не от наслаждения. Барма наклонился и мягко поцеловал его в шею, но когда Чешир попытался извернуться, чтобы ткнуться в чужие губы, он снова прижал его к столу, больно двинувшись. - Не делай того, чего я тебе не позволял. Когда, наконец, Руфус решил сменить позицию, и они встретились глазами, Чешир, не отрываясь, смотрел на герцога. Ему было неприятно, он не мог обнять Барму, но все равно пытался улыбнуться. Раньше Руфус не причинял ему боли. Пускай в подобные моменты он представлял себе совсем другого человека, вернее именно Человека, а не Цепь, жалкое подобие, Чешир был счастлив. - Хватит смотреть на меня! - Я просто… хочу вас лучше… запомнить, - с трудом произнес Чешир, вскоре надрывно вскрикнув, выгнувшись дугой на столе. Барма поправлял манжеты рубашки, когда Чешир пришел в себя. - Тебе пора, Чешир, - тихо произнес герцог. Руфус Барма не услышал ответа, поэтому обернулся и тут же встретился с губами юноши. Чешир горячо целовал его, прикусывая губы, делал поцелуй глубже, заставляя безмолвно возмущаться. Когда он отстранился, то улыбнулся полумесяцем, прищурив глаз и пропадая. А через пару дней Чеш уже мстил Барме, вопреки его наказу не докучать Брейку, гоняя последнего по всему поместью Рейнстворт. Но он играл с ним подобно домашнему котенку.