Импро-лирика

      Небольшая общажная комната шумела как встревоженный пчелиный улей. Звон пивных бутылок, шебуршание коробок из-под пиццы, девчачий смех, пьяный гогот парней. Всё это превращалось в мерзкую какофонию. Арсений поморщился, приткнувшись в углу на кровати. Он бы соврал, что не знает, что здесь забыл. Но вместо того, чтобы готовиться к первой сессии, он прижимался к боку Антона под предлогом того, что в комнате не хватало места. Места действительно было мало, но Арсению расстояние между ним и рукой Антона казалось бесконечно огромным.       Антон едва слышно перебирал гитарные струны, зажимая в зубах тлеющую сигарету. А Арсений, затаив дыхание, пытался поймать каждый звук, запомнить каждое движение. Антон ни смотрел ни на кого, а будто сквозь. Сквозь всю эту суету, которая, казалось, ему была не нужна так же, как и Арсению. Но он из раза в раз зачем-то собирал всех в своей комнате. А Арсений раз за разом в неё приходил. Отсиживался в углу. Если получалось, садился поближе к Антону. Сегодня ему несказанно повезло.       После каждой такой сходки на душе было одновременно пусто и радостно. Сегодня он снова имел счастье смотреть на Антона. Слушать его. Они даже перекинулись парой фраз. Антон спросил, почему Арсений постоянно приходит, но ничего не пьёт и не веселится вместе со всеми. Арсений на это лишь пожал плечами.       Уже, лёжа в кровати, у Арсения всё никак не получалось уснуть. Мысли, как назойливые мухи, так и кружили в черепной коробке. Он достал телефон из-под подушки и клавиши мерно защёлкали, будто метроном. Тетрадку доставать было лень. Но завтра он обязательно всё в неё перепишет. Может даже отредактирует. А пока мысли лились, нужно было их записать. Завтра ощущения притупятся и так написать он уже не сможет. А сегодня у него оставалось ещё несколько минут до сна, чтобы снова ощутить всё то, что испытывал рядом с Антоном, перенося это на бумагу.

Я тебя разбираю по нотам, И пытаюсь играть в унисон Твоим чувствам или аккордам, Подбирая созвучный тон. Ну и что, что другая тональность И другая октава совсем? Ты прости меня за банальность, Но если даже нот семь, Среди них я был бы бемолем. Кому-то же нужно им быть? Отзываться в мелодии болью, Которую сложно забыть. Ты будешь в мажорном ладе Играть на чувствах людей, Как диез задаёт тональность, Управляя мелодией всей. Подумаешь, как эфемерно – Пересчитывать струны души. Ты главное правильно, верно Эти струны ищи Пропахшими сигаретами пальцами, Резко сменяя аккорд. Ты спросишь, из какой я реальности? – Из пьесы несыгранных нот. Говоришь: "Несмешная шутка" Терпеливо задуешь свечу. Но ты не знаешь как будто, Что вовсе я не шучу. Я щёк твоих буду касаться, Впитавших аромат сигарет. Спросишь: "Ты хочешь остаться?" Я совру: "Конечно же нет!"