*
Стараясь вдохнуть больше воздуха в душном помещении, Тэка вошла в зал Совета. На ней был надет ее национальный наряд — белое хаори, расшитое таким же белым геометрическим узором с вкраплениями жемчуга. Белый цвет в ее стране считали цветом траура, ведь, зимой, когда все живое умирает, снег укрывает землю в белое одеяние. Носить то, что предлагали ей во дворце, она решительно отказалась после случая с отравленной одеждой. Сделала движение рукой, словно поднимая из поклона всех участников, которые выражали ей уважение таким образом. За невысоким столом сидела дюжина мужчин разного возраста: здесь были и юноши и старцы, но многим на вид около сорока лет. В глубине комнаты занимали места члены Малого Совета — тех было около полусотни или принцессе так показалось. Небольшой зал заседаний забит до отказа, свободное место здесь предназначено только для нее. Она старалась вести себя так, как сказал ей Саске-сан, тот самый неприветливый темноволосый шиноби. Ничего не бояться, и больше присматриваться к участникам Большого Совета — дюжины, которая сидела с ней за одним столом. Саске сказал, что будет находиться рядом, но не сказал, где именно. Она произнесла формальные приветствия, подобающие ее чину, и плавно перешли к закону престолонаследия. — Госпожа Тэка, вы являетесь законной супругой почившего дайме, — начал старец в правом ряду, — по древней традиции Страны Огня, супруга правителя обычно, совершает обряд сэппуку после смерти мужа. По рядам прошелся бурный шепот, но быстро прекратился после ударов посоха верховного жреца. Его слова на мгновение обескуражили ее, она опустила глаза в развернутый свиток и быстро пробежала по только что появившимся, кандзи. — Господин Хаттори, вы хотите предложить мне самоубийство? Хаттори замялся, не ожидая в свой адрес напора со стороны иностранной принцессы, и повторил уже тише: — Таковы традиции нашей страны, или вы не знали? Об этой традиции она действительно не знала, и еще вчера утром с радостью бы исполнила ее. Но сегодня дела обстояли немного иначе, она больше никогда не будет зря искать смерти. Саске приказал ей ничего не бояться и на всякий случай, дал свиток, в который она время от времени подглядывала. «Вытащи кайкэн, и направь его на себя». — Я готова исполнить вашу традицию! — Тэка покрепче перехватила резную костяную ручку кинжала и на вытянутых руках направила на свой живот. По залу прошелся возмущенный шепот. — Многие из вас желают моей смерти? Многие из вас желают, чтобы династия прервалась? — П-положите оружие, госпожа, — заикаясь, проговорил сидящий рядом с ней молодой человек, — в-возможно, вы не так поняли. Снова раздался стук посоха, и после него поднялся с места мужчина с ярко-янтарными глазами и светлыми волосами, заплетенными в тугой пучок на затылке. Со слов Саске, это и был тот самый Нобунага, который так хотел ее смерти. — Уважаемый старейшина, прошу вас принять во внимание, что принцесса Тэка к великой нашей скорби, так и не успела разделить ложе с почившим дайме, да будет мир праху его. Она не носит его ребенка, тем более, не является, матерью наследников. Эта традиция может применяться только к тем женам, которые прожили со своим господином долгую жизнь. Я считаю, что подобное должно быть весомым доводом, чтобы освободить ее от исполнения сей традиции. — Поддерживаю! — послышался крик со стороны Малого Совета, затем еще и еще члены обоих советов поддержали его слова. Она медленно опустила кайкэн, но так и держала его обнаженным. Странно, почему тот, кто желал ей смерти, высказался за то, чтобы сохранить ее жизнь? Каким будет ваш следующий ход, господин Нобунага? Разговоры в душном зале не стихали и превратились в белый шум вокруг нее. — Именем небесных и земных богов, — верховный жрец принялся нараспев перечислять имена богов и предков рода почившего дайме, что принцесса на секунду потеряла нить его перечисления, но встрепенулась, когда он произнес ее имя, — возлагаю на Накамура Тэку-сама обязанность продолжать зелёную ветвь династии. «Ты теперь дайме Страны Огня», — на свитке Саске сплелись новые кандзи и тотчас же, растворились. Увиденное все еще стояло перед глазами, когда она заметила, как члены обоих советов молча, опускаются перед ней на колени. Верховный жрец шепнул ей, что нужно прочитать текст присяги наизусть, но она даже не знала, как происходит процедура передачи власти в этой стране. Еще вечером Тэка хотела отдать распоряжения по поводу проведения похоронной церемонии и в тот же день собраться, чтобы ехать домой. Жизнь снова развернулась к ней другой стороной, и она надеялась, что в этот раз обойдется без покушений на ее жизнь. На свитке начали появляться новые слова и спокойным, но властным голосом она начала читать текст. Ее речь была недолгой и, если бы кто сказал ей раньше о том, что придется прочитать это, она бы потрудилась запомнить наизусть. После заключительной части она снова оглядела всех присутствующих и жрец начал читать нараспев незнакомые ей слова. От поворота событий все еще кружилась голова — за два дня ее судьба сделала несколько крутых виражей, и если бы кто попытался предупредить ее обо всех изменениях — не поверила бы, и возможно, плюнула в лицо предсказателю. Она спрятала свиток в карман и накрыла его. В следующий момент он растворился прямо в ее руке. Не придавая значения исчезновению свитка, еще немного ошалевшая, Тэка обратила внимание на крепко сложенного человека, который склонился перед ней в поясном поклоне. — Ваше величество, прошу минутку вашего внимания, — не разгибаясь, проговорил он. По традициям ее народа, перед правителем никто не приклонял ни головы, ни колен. Пожалуй, придется привыкать ко всем новшествам, что ее ожидают здесь. — Слушаю. — Вы простите меня, за ваше беспокойство, я начальник сыска и дознания в Стране Огня, — начал мужчина. — Ближе к делу, — Тэка оборвала его на полуслове, не желая слушать его извинения и перечисление регалий. — Мы обнаружили человека, который подстроил происшествие на свадебной церемонии. — Хорошо. — Какую меру пресечения вы могли бы посоветовать для него? — Для, таких, как он — только смертная казнь, причем она должна быть такая, чтобы потом никому не приходило в голову повторять подобное. — Какая же, госпожа? — Это должно быть показательно, — начала она, припоминая виды казней, что существовали в ее землях. Впрочем, только на бумаге, их не применяли уже несколько веков подряд. — В старые времена преступника погружали в масло и постепенно нагревали, до тех пор, пока он не умрет в муках. — Вас понял, от него осталось выбить признание и позже я вас извещу, — кивнул он и скрылся в толпе народа. «Вот уж, действительно, преступников, подобных ему, совсем не жалко, — подумала она, — это должно сразу пресекаться».*
Саске и не предполагал, что относительно простая миссия, больше похожая на подстраховку, превратится в чреду неприятностей. Смерть дайме стала еще одним нежелательным моментом в этой миссии. Тело еще не остыло, но по дворцу уже пошли сплетни, что принцесса отравила его. Вообще на иностранку здесь смотрели косо, но вопреки взглядам и пересудам именно ей суждено стать женой Дайго. Теперь же, для заговорщиков нет ни одного препятствия, чтобы убить принцессу и захватить власть в свои руки. Стало быть, нужно постараться сохранить ей жизнь. Судя по наблюдениям Саске, на роль правителя она не подходит, это перепуганная девушка, которой плевать на внутреннюю политику и прочие нюансы. Впрочем, участникам заговора не важно, принцесса, принц или кто-нибудь еще — до смерти Дайго, для них были важны ее земли. Теперь ситуация стала еще проще: глава заговора — старший из клана Нобунага заставит ее совершить сэппуку и тогда ее кости сожгут завтра вместе с костями Дайго. И в тот же день, главный заговорщик станет новым дайме. Тогда его усилия по поиску и уничтожению устройства с частицами Инь будут впустую: Нобунага найдет деньги, чтобы в Астрономическом институте собрали еще одно, и скоро грянет новая война. Он согласился на миссию Какаши только потому, чтобы не дать заговорщикам разрушить мир. Все пошло под откос, когда Какаши решил пожертвовать собой. Не желая, он подбросил еще проблем — теперь нужно вытащить и его задницу из тюрьмы. Сначала Саске не переживал: такой, как Какаши, легко выйдет из стен тюрьмы, там нет ни одного шиноби. Даже ждал его возвращения, надеясь, что внутри тюрьмы останется деревянное бревно техники замены. Но это не случилось, ни через час, ни через два, ни к утру. Неужели Какаши ждет, чтобы его сначала оправдали и только потом вытащили оттуда? Только вот, оправдать может дайме, которого пока нет. Саске оставил с принцессой своего клона и отправился за информацией. Звукопоглощающие ловушки, которые он поставил в покоях Дайго и за их пределами пригодились ему как нельзя кстати. К счастью (или нет?) лекарь честно огласил причину смерти, но даже этого будет слишком мало, чтобы заговорщики позволили Тэке вступить на престол. Он давно присматривался к небольшому кружку богатых феодалов, часто их идеи имели слишком вольный характер. До этой миссии Саске не принимал во внимание, что кучка обыкновенных гражданских способна развязать войну. Обычно, больший урон для страны приносили шиноби и их разборки с Хвостатыми зверями или с Божественными сущностями. Но если людям дать усовершенствованный нинджет, который способен стереть с лица земли большой город, это будет равносильно удару бомбы Хвостатого. В основном, участники заговора не имели большого количества своих земель, все они производили товары разного назначения, однако среди них затесался именитый и не менее богатый Нобунага Исао. Тот владел не только большим количеством земли, но и месторождениями золота в стране Огня и за ее пределами. Свое золото он вкладывал в производство оружия и сейчас настал момент, чтобы обратить оружие обратно в золото. В узких кругах его называли золотым божком, и он мог бы купить Страну Огня полностью. Но зачем тратить деньги зря, если можно стать полноправным хозяином страны? С его мнением считался дайме, а с недавних пор, и Хокаге. Впрочем, история грязного белья Восьмого и дочки Нобунага не интересовала Саске.*
До тех пор, пока был жив Дайго, Нобунага надеялся на достижение Астрономического института, но даже когда его драгоценный нинджет ушел из-под носа, удача осталась на его стороне, и нет никаких препятствий, чтобы занять место дайме. Огромную усадьбу окружал густой лес. Феодал был не настолько глуп или тщеславен, чтобы жить в столице. Саске притаился за стволом дерева, посылая тонкие нити чакры вглубь земли. Невидимые потоки пройдут сквозь почвенный слой и найдут выход в районе усадьбы, оповещая хозяина техники о каждом присутствующем внутри. Пока что перед его внутренним чутьем вырисовывались образы наложниц и бесчисленного количества прислуги, только хозяина нет на месте. Неудивительно — когда творится история, нельзя отсиживаться в поместье, нужно держать удачу за хвост! Удостоверившись, что феодала здесь нет, Саске сосредоточил свои поиски внутри столицы. Ночь близилась к завершению — восточная часть неба забрезжила перламутровым сиянием. Нужно успеть до рассвета! Утром, перед началом похоронной церемонии, состоится собрание обоих советов с участием принцессы. Не трудно догадаться, к каким выводам придут власть имущие — скорее всего, они будут настаивать на совершении обряда сэппуку для Тэки. Традиционно и в духе старых легенд, когда безутешная вдова отправлялась в Чистый мир вслед за своим мужем. Народ примет на ура и быстро забудет. Придет новый дайме и вроде бы как все хорошо, только вот, вслед за этим случится война. Феодалы, нагулявшие жир, давно хотят померяться силами и перераспределить территории в Стране Огня. В большом городе не так просто использовать технику нитей чакры — слишком много целей, но Саске требуется только один человек — Нобунага Исао. Из предполагаемых мест обитания, дворцовый комплекс, квартал Рисовых ростков или же, квартал Удовольствий, что показалось ему маловероятным. Техника нитей чакры требует много ресурса, но стоит того. Пропустив нити под огромным дворцом, Саске не обнаружил его. В квартале Рисовых ростков, где расположено бесчисленное количество чайных домиков и дорогих гейш тоже не оказалось феодала. Неужели в квартале Удовольствий? Так и вышло: Нобунага развлекался в компании молодых девушек и юношей. Не похоже на оргию, но их взгляды и касания слишком откровенны, чтобы отрицать это. Тем лучше для Саске. Он переместился ближе к входу в бордель и, приобняв миленькую на вид девушку, заглянул ей в глаза и скопировал ее внешность. Пока он управится, девушка поспит немного в углу за ширмой. Странно, что такой человек, как он, находился без охраны. Саске проник в сознание феодала и с этого момента, он видит и может говорить от имени Нобунаги. Ему известны не только все тайные желания своей жертвы, но и чувственная сторона чужого существования. Полногрудая шатенка, сидящая на коленях, сейчас уверенно тянула руку к его паху. «Взять бы и переломать ей пальцы», — было первым порывом Саске, но стараясь вжиться в роль пресыщенного феодала, тот шлепнул девицу по заднице, и прогнал с колен.*
Сложно контролировать чужое сознание и одновременно идти по городу. Яманака, к примеру, падает в обморок, когда находится в чужом разуме. Виски ломило от боли, и Саске плохо помнил, как добрался до покоев принцессы. Сарада помогала принцессе одеться, а тем временем, в другой части города, феодал пил зеленый чай, сидя на мягком дзабутоне. О бурной ночи почти ничего не напоминало, за исключением той самой полногрудой шатенки, что наливала ему очередную порцию чая. «Осталось всего ничего, в десять начнется заседание, и оба Совета только и ждут, чтобы Нобунага сказал свое слово, — с некоторой долей облегчения подумал Саске, — только они не представляют, что именно скажет им феодал. Принцесса подпишет приказ об освобождении Какаши и эту миссию можно считать исполненной». Саске заставил себя съесть еще одну таблетку для усиления объемов чакры — она таяла на глазах, при постоянном контроле сознания феодала. Он достал два свитка и нанес на них несколько печатей. — Тэка-сан, вы знаете регламент участия в заседании? — Принцесса покачала головой в ответ, откуда ей знать регламенты, законы и прочие премудрости? — Возьмите этот свиток, через него я смогу вам подсказать нужное слово или действие. В ее взгляде промелькнуло облегчение и благодарность, но не укрылось от Саске, что принцесса ждет совершенно иного, чем он. Пусть. Она еще не знает, что скоро станет во главе Страны Огня.*
После ухода принцессы, Саске пытался медитировать, чтобы накопить хоть немного чакры, но получалось из рук вон плохо. Постоянный контроль сознания феодала требовал сосредоточенности, и одновременно писать свиток-подсказку для принцессы сложно. — Сарада, — позвал он, — мне нужна твоя помощь. — Что такое, дядя Саске? Это ее раздражающее «дядя Саске» выводило его из себя. Какой он ей дядя? Когда у нее появился Шаринган, естественно, ее родители запретили говорить кому-либо об этом. Но почему-то, никто не запретил ей выслеживать его с просьбой научить ее пользоваться силой глаз. Самое досадное, что девчонка самостоятельно узнала, что он тоже носитель Шарингана и уже долго следила за ним. Внешне и способностями она сильно напоминала его учителя, этакий, Какаши в юбке, но выдержке и контролю над эмоциями, ей следует еще подучиться, считал Саске. Он без слов положил ей ладонь на голову, чтобы показать, что происходит в зале заседаний, и попросил ее записывать в свиток, что он скажет. Но девчонка снова перетянула внимание на себя. — Пока они соблюдают традиции, мой отец находится в тюрьме! — злобно прошипела она, — дядя Саске, его нужно вытащить оттуда как можно скорее! — Чем я и занимаюсь, — тихо сказал он, стараясь загнать раздражение подальше. — Делай, что я говорю, — и продолжил показывать ей происходящее на Совете. — Но мы не знаем, что с ним уже сделали, вдруг его пытают? — Сарада! Если бы не твоя прыть вчера, этого бы не произошло, и Какаши был на свободе. Или забыла, чью задницу он прикрывал? Она уже открыла рот, чтобы возразить или огрызнуться ему, но Саске оказался быстрее: сложил печать и накинул на нее. Теперь губы девушки венчает печать молчания в виде черного кандзи. Хатаке младшая всеми силами сопротивлялась действию печати и пыталась снять ее, да все без толку. Наградила его убийственным взглядом, кажется, вот-вот сорвется и разорвет в клочья, но пока он контролирует сознание феодала, никто не посмеет помешать ему. В эту минуту, Нобунага Исао в зале Совета говорил свою речь. Сарада торопливо искала слова присяги Страны Огня. Некоторое время спустя, Саске окликнул ее: — Пойди, встреть принцессу, — приказал ей. — Приведешь ее, и тогда я сниму с тебя печать. Еще вот что, — он остановил ее у выхода из комнаты, — учись контролировать свои эмоции. В следующий раз все может обойтись намного серьезнее.*
Запах погребального костра въелся под кожу, и хотелось бы смыть с себя грязь и пыль жаркого дня, но несколько минут назад ястреб принес Саске нерадостное сообщение. Принцесса только приняла титул дайме, и уже пришлось столкнуться с ее первым указом. — Госпожа, не хочу лезть не в свое дело, но мне нужно знать, с кем вы разговаривали после окончания заседания, — спросил ее Саске. В ту минуту он как раз окончил действие техники переноса сознания и в последний момент глазами феодала заметил рядом с ней крепко сложенного мужчину. Насколько он помнил, тот спрашивал ее о чем-то. — Саске-сан, не поймите меня неправильно, но неужели я должна отчитываться вам о каждом шаге? — До тех пор, пока вы в опасности, да, — ответил он и смерил ее немигающим взглядом. — Ничего из того, что вам следует знать, — Тэка увернулась от прямого ответа. — Тогда поясните любезно, — начал он сквозь зубы, — почему Шестому Хокаге грозит смертная казнь? Насколько я знаю, привилегия казнить и миловать находится в полномочиях дайме. Она отшатнулась в сторону от его леденящего голоса, чувствуя, как на позвоночнике собирается липкая испарина. Но червячок сомнения подточил ее страх и помог ей взять себя в руки. — Мы говорили о мере наказания для того, кто организовал взрыв во время свадебной церемонии, — быстро заговорила она, — причем здесь Шестой Хокаге? Уж не думаете ли, что это он организовал покушение? — Судя по вашему первому указу, это именно так, — сухо произнес он. Саске едва сдерживал в себе гнев, чтобы не сорваться и не придушить привилегированную дурочку. Вместе с Какаши проделали уйму работы только для того, чтобы она таким образом, расплатилась с ними? После внезапной смерти дайме, Саске перестроил ход миссии, (а может, и истории?) чтобы сохранить жизнь принцессе и предотвратить войну. Рисковал многим и чертовски устал от всей дворцовой канители, чтобы к вечеру узнать о смертном приговоре для Какаши. — Пока вы находились в безопасном месте, — он не стал ей называть, что это было измерение Камуи, — нам пришлось дать бой наемникам, и пока девушка замешкалась на поле боя, — Саске перевел суровый взгляд на Сараду, — на нее успели набросить цепи. Какаши спас свою дочь, и предпочел сам пойти в тюрьму. Сейчас его допрашивают и под пытками, рано или поздно выбьют признание в том, чего он не совершал. И сейчас мне донесли, что вы собираетесь казнить его особо жестоким способом. Это ваша плата за сохранение своей жизни? — Я не хочу так, — растерянно произнесла она и покачала головой, на ее глаза набежали слезы. — Я не хочу так править, меня обманули! Он спросил, какую меру могу я предложить, но не сказал для кого именно! Ее слезы градом покатились по щекам, смывая дорогие белила. Она была на грани истерики, но вместо того, чтобы рвать и метать, сжала ладони в кулаки и начала нервно прохаживаться по покоям. — Как это можно отменить? Я не допущу, чтобы его зря обвинили! — К сожалению, чтобы отменить указ дайме, нужно согласие всех участников Большого Совета, — сообщил ей Саске. — Это практически нереально, зато вы сможете приказать им проверить законность вынесения этого приговора. — Не обманут ли меня во второй раз? — скептически ответила она, — откуда я могу знать, все ли законы они соблюдают? — В правильном направлении мыслите, — кивнул Саске, — для этого вам самой нужно их знать. Изучите. — Но это невозможно! У нас нет столько времени, пока мы с вами разговариваем, его пытают. Нужно сейчас же собрать Совет! — Совет может собираться не чаще, чем раз в три дня. До тех пор у вас есть время все изучить. Впрочем, Совет смог собраться не через три дня, а через пять, и ученые мужи уже весь день совещаются, обсуждая каждый нюанс. Это было слишком долго даже для Саске, а он знал, что Какаши не дают уснуть все это время. Благодаря технике нитей чакры, он знал, что арестант в относительном порядке, только спать ему не дают. Какаши не робкого десятка и такой как он, точно знает, как вести себя на допросе. Саске стоял в тени массивной колонны уже больше двух часов, ожидая вынесения оправдательного приговора. Среди участников Совета было полно сторонников заговора, они странно приняли решение Нобунага на прошлом собрании, а теперь с трудом соглашались на освобождение Какаши. Хотя по всем законам они не могли его удерживать, тем более, выбивать признание под пытками. Можно было перенести сознание в одного из них и заставить принять верное решение, но после случая на прошлом собрании, феодалы могли заподозрить вмешательство извне. Пусть все идет своим чередом. Интуиция подсказывала ему, что сегодня дело разрешится.*
Время шло к вечеру, но жара так и не спала. Раскаленный добела шарик продолжал посылать обжигающие лучи на землю. Держа в руке заветный свиток, он без промедления переместился к стенам столичной тюрьмы. Получив разрешение на перемещение по тюрьме, Саске шел к кабинету допросов. Внутри здания гуляли сквозняки, однако этого было слишком мало, и на втором подземном этаже воздух казался застоявшимся. Он почувствовал мощный всплеск чакры Какаши сквозь стены. Это была единичная вспышка, и он поспешил к двери. Увиденное повергло в шок: посередине небольшой комнаты стоял Какаши, перепачканный в крови, с полуобезумевшими глазами. Электрические разряды все еще искрились на его правой руке, но даже не заглядывая во внутрь комнаты, Саске почувствовал стойкий запах развороченных внутренностей. Опоздал буквально на мгновение, но что можно доказать тем сомневающимся феодалам, которые не могли за целый день прийти к важному решению. — Какаши, ты свободен, идем за мной. Он сделал шаг внутрь комнаты, осматривая пострадавших стражников — все мертвы. Незаметно сглотнул отвращение в горле и попросил Какаши принять хенге. Так лучше, когда никто не видит его окровавленных рук. Что его заставило так поступить с дознавателями? Кто-кто, но Какаши никогда не станет бездумно убивать ради убийства. Впрочем, сейчас не время для подробностей, и следует учесть, что он не сомкнул глаз на протяжении недели. Следы убийства пришлось скрыть техникой каменной стены, будто здесь никогда не было комнаты допросов. В древности именно так и скрывали свои секреты от лишних глаз. Нужно отвести Какаши как можно дальше от столицы. — Нам пора. Они растворились в пространстве и ступили на большой камень в горной долине. Вокруг ни души, только вековой лес и бурная речка, протекающая меж огромных окатанных силами воды, валунов. Здесь можно привести себя в порядок и наконец, смыть с себя столичную грязь. Слишком много всего случилось за прошедшие дни, но больше всего огорчало, что ему придется вернуться в столицу снова. Новая дайме еще слишком наивна, чтобы править страной самостоятельно. Саске окунулся с головой в ледяную воду, холод выжигал в его душе весь обман и неправду, что царили в столице. Вереница пузырьков воздуха поднималась высоко вверх, но подниматься вслед за ними совсем не хотелось. Когда воздух в легких стал подходить к концу, пришлось пересилить себя. Тем более, что по небу начали расстилаться сумерки. Если они побегут в темпе шиноби, к утру будут в Конохе. Осталось наскоро высушить одежду у огня и можно выдвигаться в путь. — Прости, Саске, я не должен был этого делать, — нарушил тишину Какаши, — не знаю, что на меня нашло. Саске пожал плечами, ну какой смысл себя корить, когда уже все произошло? — Они тебя спровоцировали? — Можно сказать и так, — он уставился на отблески костра, на лбу залегла глубокая морщина, — помню, что он начал говорить, как убили Сакуру и Сараду и после этого чакра словно взбесилась. — Вот как? — он хотел спросить, чего добивались от него следователи, и рассказать, как новая дайме чуть не отправила его на казнь, но осекся, и сказал, что с Сарадой все в порядке, она помогает принцессе освоиться в новой роли. — Не возражаешь, если я пятнадцать минут посплю? — Только не больше, Какаши, — кивнул он, — у меня есть еще незаконченные дела в столице. — Ты мог бы вернуться сейчас, я и сам доберусь до деревни. — Я пообещал Сараде, — ответил он. «Неплохо бы и Сакуре показать его», — подумал Саске. Открытая часть лица Какаши по цвету была похожа на пергамент. Как бы он не скрывал свое состояние, выглядел не очень хорошо, даже после солдатской таблетки. Восемь суток без сна сказались на нем. Отведенное время на сон быстро прошло, ведь пятнадцать минут не так уж и много. Саске решил, что Какаши проснется сам, все-таки, шиноби натренированы просыпаться самостоятельно, засекая внутреннее время. Но этого не произошло. Он дотронулся до его плеча и потрепал, обычно после подобных действий проснется любой, даже крепко спящий человек. Какаши всегда очень чутко спал, это Саске помнил еще по миссиям в детстве. — Какаши, нам пора! — сказал он как можно громче, но результата не последовало, — Какаши! Не хотелось сознавать, что миссия еще раз круто поменялась, Саске пытался тормошить его, но безрезультатно, он был недвижим. Прислушался к его дыханию, ровное, глубокое, но показалось, или слишком редкое даже для спящего? «Это меняет дело, — нехотя согласился с действительностью, — срочно в деревню!» Он перекинул его тело через плечо, и шагнул в брешь между пространствами.