Кинцуги — от яп., «золотая заплатка», искусство реставрации керамических изделий с помощью сока лакового дерева, смешанного с золотой пудрой. Философский подтекст состоит в том, что все поломки и трещины неотъемлемы от истории объекта, потому и не должны скрываться. Кинцуги не прячет, а выделяет повреждения, напоминая о бренности бытия и превратностях судьбы, неотвратимо присутствующих, как в прошлом, так и в будущем.
Время на часах близилось к вечеру, а на столе с утра так и остались лежать нетронутыми толстые папки запросов на миссии. Сарада окинула их усталым взглядом и попыталась вчитаться в очередной документ. Перед ней был отчет с миссии Б-ранга, и судя по его содержанию, шиноби не справился, а заказчик был не доволен. В таком случае, Коноха не получает ни одного рё. Она отложила отчет с проваленной миссии в толстую папку и задумалась. Бóльшую часть нынешних шиноби составляют вчерашние гражданские. Учитель Конохамару был прав, когда вооружил их нинджетами и сделал вид, что они такие же джонины. Но теперь приходится пожинать плоды его решения — гражданские не шиноби и даже если будут из кожи вон лезть, достигнут уровня генина — не больше. Да, чакра есть у всех живых организмов, только пользоваться ей могут шиноби. А их в деревне практически не осталось. Мицуки занят секретной работой, а с недавних пор стал ее заместителем и контролирует работу госпиталя. Ямато-сан заведует АНБУ, и ему не позавидуешь — он постоянно пропадает на миссиях. Ее бывшие товарищи по АНБУ охраняют периметр деревни и выполняют секретные миссии по всей Стране Огня. Сама же она, помимо забот о деревне, начала восстанавливать Академию шиноби, которая после разрушения, так и лежала в руинах. Специально заказала команду шиноби из Страны Земли — только одну, больше Коноха не могла себе позволить. Ребята владели техниками Камня и за считанные дни, выложили серым булыжником все улицы в деревне, подправили полуразваленное крыло госпиталя и заново сложили здание Академии. Осталось дело за малым — объявить набор обучающихся, тем более, новый учебный год не за горами. Дети в деревне есть, только где взять преподавателей? Надо бы послать Ируке-сенсею официальный вызов, но интуиция подсказывала, что такой разговор должен быть не в стенах кабинета. Сарада оставила на рабочем месте клона и через открытое окно, по крышам, направилась в сторону Западного квартала. Насколько помнила, он жил в том районе. За цветущими деревьями умэ скрывался его дом, она осторожно вошла за ограду. Сенсей обрезал веточки сливы и поначалу не обратил на нее внимания. Когда ее шаги приблизились — обернулся на гостью. — Ирука-сенсей! — застыла Хокаге в низком поклоне. — Госпожа Девятая! — воскликнул он и переломился в еще более низком поклоне. — Прошу, не называйте меня госпожой, — смутилась Сарада. Она постепенно начала привыкать к новому званию и к обращению к себе, но от сенсея это звучало слишком непривычно. Он пригласил ее внутрь дома, попутно задвигая седзи. Сезон зимних дождей уже прошел, а влажность не спешила уходить из стен, потому в погожие дни многие жители открывали раздвижные створки пошире, впуская весенний воздух. В стенах его дома пахло книгами и свитками, и совсем немного — сыростью. Сарада хотела отказаться от чашки чая, но сенсей уже поставил чайник на огонь и уговорил ее сесть за стол. Он поставил срезанные веточки умэ в воду, запах цветов смешивался с запахом зеленого чая. В голове непрошено возникли детские воспоминания, когда из всех забот была только учеба в Академии, взгляды Мицуки и помощь отцу в кабинете Хокаге. Ирука-сенсей жаловался, что кроме переводов и частных занятий по метанию кунаев больше ничем не занимается и порой хоть волком вой от безделья. Он так и не обзавелся семьей и в большом доме жил один. Сарада с сожалением отметила, что с последней их встречи, а они виделись около года назад, сенсей постарел еще больше, хотя и был младше ее отца. Тонкая сеточка морщин вокруг глаз и заломы от широкой улыбки в уголках рта стали еще глубже, еще заметнее. Но взгляд остался таким же теплым и с огоньком. — Мы восстановили здание Академии и планируем открыть набор учеников, — наконец, она сказала ему то, зачем пришла. Он застыл на месте и вместо ответа, только удивленно приоткрыл рот. Сарада прочитала его согласие во взгляде и не стала спрашивать, поставив перед фактом: — Вы возвращаетесь к работе, сенсей. Жду вас завтра в резиденции, чтобы обсудить все условия. У выхода обняла его и почувствовала себя очень непривычно, когда обнаружила, что он стал ниже. На самом деле, это она выросла, хотя помнила, что в детстве всегда упиралась лицом ему в грудь. Сенсей на прощание вручил срезанные веточки умэ и она шла обратно в резиденцию вдыхая запах цветов и улыбаясь неизвестно чему.*
Кабинет встретил ее вечерними сумерками и прежней горой отчетов. Нескончаемая канитель, которая была наказанием не для одного Хокаге. Из госпиталя вернулся Мицуки и сходу «обрадовал» ее новостью: девушка-ирьенин выходит замуж и уезжает в Страну Ветра. Сарада хотела бы порадоваться за нее, но быстро вспомнила, что ирьенинов Конохи можно пересчитать по пальцам одной руки. — Если бы, Пятая и Сакура-сан были в деревне, за медицину в деревне можно было не беспокоиться, — мечтательно заявил Мицуки. — Говорят, госпожа Цунаде сейчас в столице, больше я про нее ничего не знаю, — отозвалась Сарада. — А родители пока не могут вернуться, — уклончиво сказала она. — Но ведь в деревне безопасно?! — У отца пока слишком слабые чакроканалы, он должен восстановиться, — напомнила она для Мицуки, хотя после встречи с родителями, ясно поняла, что здоровье отца только предлог. Родители хотели побыть вместе в тихом и спокойном месте, без войн и опасностей. И если вспомнить, сколько выпало несчастий в последнее время, они заслужили отдых. — Чуть не забыл, — спохватился он, — пока шел к тебе, мне доложили, что двадцать третья команда не справилась с заданием. — Опять? Умиротворенное настроение после встречи с Ирукой-сенсеем мгновенно пропало. В порыве, она захотела сжечь все бумаги на своем столе, чтобы больше не существовало никаких миссий, отчетов и проблем. Увы, так не получится — если она Хокаге, то должна справиться. Подошла к окну и обняла себя за плечи. Деревня отстраивалась очень медленно, и без ниндзюцу трудно обойтись. Вспомнила, как отец пришивал ей рукав Сакумо, говоря, что эта деталь поможет ей в принятии решений. Какое решение нужно принять, чтобы деревня процветала, а ее шиноби выполняли свои миссии? — Интересно, что было, если бы все те, кто сейчас находится за пределами Конохи, одновременно вернулись? — спросила она больше себя, чем Мицуки. Через две недели стая нинкен и бесчисленные копии Кацуи рассылали послание Девятой с приглашением в Коноху.*
В это время года солнце с утра поворачивало и заглядывало косыми лучами в окно зала заседаний. Сарада шлепнула папку на стол, отчего рой пылинок взмыл вверх. После небольшого перерыва, она вернулась на свое место и, поднимая полы мантии, присела. Шум в зале стих, и многочисленные шиноби обратили слух на слова молодой Хокаге. — На повестке дня у нас остался последний вопрос, — сказала и осмотрела присутствующих. — Поступило ходатайство о восстановлении Совета Старейшин в деревне. Ее слова заставили переглянуться Какаши и Сакуру. О каком Совете может идти речь, если в деревне столько нерешенных проблем? После приглашения, в деревню съехалось около тысячи человек. Для тех, кто не имел дома в Конохе, или он был разрушен, Сарада вместе с Ямато соорудили несколько многоэтажных домов, чтобы на время поселить приезжих, и вместе с этим, начала раздавать земли для постройки новых. Приток населения в деревню принес не только трудности, но и свои преимущества — вместе с приезжими шиноби, в деревню потянулись торговцы и ремесленники. Кажется, еще немножко и деревня начнет подниматься, но первое впечатление всегда обманчиво. Сарада говорила еще долго, и местами, Какаши почти не слушал ее речь о неведомых ему процентных соотношениях, вникать в которые, он ленился. За время своей службы шиноби и посещения подобных собраний, научился вычленять самое важное из бесконечного потока информации. В эти минуты он не завидовал дочери, потому что помнил свои доклады перед шиноби и отлично знал, что все присутствующие слушают как и он — в пол-уха. Хотел потянуться за книжкой Джирайи в карман, но ее следующие слова заставили, наконец, прислушаться. — На должность членов Совета Старейшин предлагаю трех человек, все они вам хорошо знакомы. — Повисло напряженное молчание, затем, медленно и четко Хокаге начала проговаривать слова. — Сенджу Цунаде, Хатаке Какаши, Хатаке Сакуру. Какаши ожидал, что со всех сторон послышатся возгласы, наподобие, «всех своих родственников притащила», но этого не произошло. Вопреки его ожиданиям, присутствующие начали медленно поднимать руки в знак согласия со словами Хокаге. Не нужно пересчитывать голоса, если даже навскидку видно — за них проголосовало большинство. Мицуки в строгом темно-синем хаори с символом клана Хатаке передал Сараде документы, и она принялась зачитывать новую информацию. Какаши снова не слушал, а только присматривался к окружению. По обе стороны от него сидели Сакура и Цунаде. Если его супруга старалась делать вид, что слушает, то Цунаде прикрыла глаза рукой, чтобы не видеть этого странного действия. Он помнил ее разговоры о личной свободе, и насколько ей надоела Коноха. Теперь же она будет крепко привязана к деревне, так же, как и он с Сакурой. В ночь перед возвращением домой, не он ли говорил, что нужно держаться вместе и как права Сарада, что созвала всех? Помнил свои слова и сейчас, перебирал в уме странное противоречивое чувство, словно где-то видел и переживал похожий момент. Их ожидает огромное количество работы, и это переживание было схоже с тем, когда много лет назад он вернулся с Сакурой после длительной миссии. Если так, он готов трудиться не покладая рук на благо деревни.*
После нудного собрания Сарада пригласила их троих в кабинет, чтобы пролить свет на ситуацию в деревне и на будущие задачи для обновленного Совета Старейшин. — Госпожа Девятая, ты восстановила то, от чего мы с Какаши еле избавились, — сказала Цунаде и закинула ногу за ногу, сидя на подлокотнике дивана в кабинете Хокаге. — Столько сил потратили, чтобы победить двух вредных стариков, а ты все вернула обратно, — вторил ей Какаши. Сакура только прыснула от смеха, вспоминая, какие дела проворачивал прошлый Совет Старейшин Конохи и спросила дочь: — Но почему ты решила создать именно Совет Старейшин? Неужели мы трое настолько старые? — Если честно, — начала Сарада, — когда возникла идея создать Совет, о названии, мы с Мицуки думали в последнюю очередь. Перед тем, как внести поправки в закон, мы изучили опыт прошлого и решили, что в отличие от прежнего, когда Утатане, Митокадо и Шимура следили за законностью решений, которые принимал Хокаге, на новый состав Совета будут возложены иные задачи. Мама, ты будешь заниматься наукой, как и было раньше, потому что, благодаря тебе, Коноха сделала большие успехи в этой области. Отец, в твоем ведении будет находиться безопасность деревни. Госпожа Цунаде, в вашем ведении будет находиться госпиталь и вместе с ним, здоровье жителей деревни, — с гордостью объявила она. — Но почему мы, неужели, за столько лет не осталось никого, кто мог прийти нам на смену? — удивилась Цунаде. — Сейчас мы едва можем сохранять видимость, боеспособности деревни, — тихо призналась Хокаге. — Науки и прибыли от изысканий, как это было при Седьмом, у нас нет. В госпитале, вместе с Мицуки осталось три человека, которые способны владеть ирьениндзюцу. Вот такая ситуация, — подытожила она. — Но есть и хорошие новости, Академия шиноби набрала новых учеников, впервые за все время после разрушения деревни! — Ситуация действительно плачевная, — протянула Цунаде, — но если так, то я готова приложить все свои умения, чтобы восстановить деревню. Какаши, Сакура, ведь для нас это не в первый раз? — подмигнула она им. — Постепенно все восстановится, — умиротворенно кивнул Какаши. Сакура прижалась к плечу мужа и слегка улыбнулась. Это маленькое действие не укрылось от внимательного взгляда Цунаде, но едва заметив, что Какаши наблюдает за ней, она перевела взгляд на Сараду — такой же внимательный, и снова на Сакуру. Она уже приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но присутствующие оглянулись на посыльного сокола. Птица села на карниз окна и Сарада незамедлительно впустила внутрь кабинета. Быстро отвязала послание, улыбнулась и объявила: — Саске-сан отыскал Седьмого с женой и младшим ребенком! Они уже на подходе к деревне.*
Во второй половине дня солнце припекало совсем по-летнему. Мирай вышла из якинику на улицу и подкурила, ожидая остальных гостей. Смотрела на обновляющуюся деревню и не верила своим глазам. По обе стороны от дороги, возвышались строительные леса — дайме лично прислала команду архитекторов и строителей в деревню шиноби. Пригодилась помощь и от монахов из Хи но Тера, она позвала их с собой для восстановления деревни. Находясь в монастыре, вступила в Орден двенадцати ниндзя-стражников, как и отец в свое время. Сокровенное желание сбылось, и надо бы радоваться, что все кое-как становится на свои места, но горький осадок никуда не делся. Все, что раньше случилось с деревней шиноби, останется некрасивым пятном в ее истории. Можно только восстановить и жить дальше. Мирай вспомнила, как в детстве Сарада хвасталась перед ней восстановленной вазой — она склеила разбитые осколки снова, а места сколов прокрасила золотой краской. Никогда не любила технику кинцуги, но эта вазочка до сих пор не выходит из головы. Слишком красивая, чтобы считать ее старой — она стала еще краше, чем раньше, а золотые трещины только добавляют лоска. «Так и сейчас, она изо всех сил старается для деревни, и ведь, получается! — подумала она. — Шутка ли, ей удалось снова собрать легендарную седьмую команду в деревне и сегодня в любимом якинику празднуем их встречу». Она помахала рукой Сараде — та шла рядом с матерью и Цунаде. Едва завидев подругу, поспешно обняла мать и поспешила навстречу ей. Когда Сарада зашла с Мирай в якинику, Цунаде поспешила поинтересоваться у Сакуры насчет долгого сна Какаши: — Как ты поняла, что это была летаргия? — спросила Цунаде и цепко посмотрела на нее. — Почти сразу, — отозвалась она. — Шишо, вы может, и не застали, но в остатках научного центра у нас с Кабуто был медицинский кабинет. Я его сама проектировала и покупала новейшее оборудование. В столице такого нового не было, как у меня, — недовольно дополнила она свой ответ, вспоминая, что ничего не осталось от прежнего кабинета. — Горжусь тобой, моя девочка, — с улыбкой сказала и погладила ее по плечу, — жду развернутой статьи, а лучше полноценной книги от тебя, потому что даже в столичной библиотеке нет ничего толкового про летаргию. — Обязательно будет, — улыбнулась Сакура и остановилась около дверей якинику, — вы же с нами? — Да, только хочу разок испытать удачу, — кивнула она около игрового автомата и выудила из кармана горсть мелочи. — Не испытывайте, семь богов счастья ее уже давно истратили! — крикнула она и вошла в якинику. Цунаде подождала, пока рядом никого не останется, и оглянулась назад. Чуть поодаль стоял Какаши с Мицуки. Пройдет еще много времени, прежде чем она примет и смирится с тем, что ребенок Орочимару теперь носит фамилию Хатаке. В отличие от нее, Какаши и Сакура с радостью одобрили выбор Сарады. Они увлеченно обсуждали последнее совещание, на котором, насколько помнила Цунаде, решали, как победить Ооцуцуки. До недавнего времени, она даже не предполагала, что Сакура занимается исследованиями пространственных переходов. Согласно ее версии — количество миров бесконечно, что дает возможность Ооцуцуки вести образ жизни, близкий к паразитам. Саске на том собрании предложил нанести запретные печати на их мир, чтобы инопланетные существа не смогли проникнуть. Но как тогда пользоваться персональными пространствами, наподобие обратного призыва, если они будут запечатаны только в одном мире? Версия Какаши показалась ей более правдоподобной: он предложил разыскать оставшихся Ооцуцуки, и поодиночке запечатать в их собственных мирах. Задача не из легких, но когда на кону стоит благополучие целого мира, то кажется, слишком простой. Цунаде ссыпала мелочь в монетоприемник. Разноцветные светящиеся фрукты начали вращаться с бешеной скоростью и, останавливаясь, выпали в проигрышную комбинацию. — Последнюю мелочь проиграла, — сказала она так, чтобы обратить на себя внимание Какаши. — Но это даже хорошо! — приободрила себя и с предвкушением посмотрела на Какаши — он стоял один, а Мицуки, только что зашел в якинику. Она больше двух недель собиралась рассказать ему о том, что заметила. — Что же хорошего в проигрыше? — откликнулся он. — Для меня проигрыш, это хорошая примета. Да и для тебя тоже должна быть! — Почему? — удивился он. — Потому что в твоей семье скоро будет пополнение — одна из твоих двух девочек беременна! — нараспев сообщила ему хорошую новость и, бросив на него взгляд через плечо, зашла в якинику. Воздух в легких закончился, вдохнуть или выдохнуть невозможно от нахлынувших чувств. Какаши помедлил заходить внутрь и, вытащил из кармана книжку, чтобы скрыть за текстом свои эмоции. Кто из двух его девочек — Сарада или Сакура? Цунаде умела закрутить интригу, хотел бы не верить ей, но помнил, что она остается первоклассным медиком и видит такие вещи «на глазок». Это она недавно рассказала ему по большому секрету, что новая дайме носит ребенка Саске. Никогда не интересовался столичными сплетнями, но потом его ученик сам подходил за советом, чтобы найти лазейку в законе Страны Огня для нового положения принцессы. — Какаши, ты идешь? Мы только тебя ждем, — позвала Сакура, стоя на пороге. Посмотрела на мужа и пригладила его жесткие волосы. — Что с тобой, ты чем-то взволнован? Он не нашел, что ответить, и склонил голову, прикасаясь к ее макушке лбом. Привлек ближе и, стянув маску, приник к ее губам. Так нежно, словно в первый раз. Кажется, что время остановилось и побежало вспять, оставляя их на берегу моря в жаркий день. Много лет назад они думали, что только встали на длинную дорогу домой. Удалось ли прийти? Нет, она только начинается. — Какаши-сенсей, Сакура, без вас не начнем, — послышался голос Наруто и затем сконфуженный, — ох, простите, так бы сразу и сказали!