Демон моего сердца

В комнате было темно. Энергия магов понемногу иссякала. Всё больше пленников становились топливом для кровавых ритуалов, но время шло, а маги выживали только за счёт своей магии. Эшран не знал, сколько дней прошло. Он думал, что они должны понимать безнадёжность, безысходность своего мятежа. Там, снаружи был мир, наполненный его братьями. Никто из мятежников не смог бы и на сутки отойти от башни, не поплатившись за это. Мятеж был обречён с самого начала. В нём не было никакого смысла, потому что отступникам некуда было спрятаться и некуда пойти. Он думал, что они должны понимать… Но думать становилось всё тяжелей. Воля Урела подавляла его сознание большую часть дня. Он не мог не сопротивляться, не двигаться только наблюдать, как очередной Страж корчится на крюке под потолком в центральном зале верхнего этажа башни. Он стоял на коленях и даже собственное тело было тюрьмой. Урелу достаточно было щёлкнуть пальцами, чтобы он начал плясать или целовать его сапоги. Не потому что Эшран сдался, не потому что этого хотел… Он просто не мог контролировать руг и ног. Это было отвратительно. Ни с чем не сравнимое глухое чувство бессилия, от которого хотелось плакать — но даже это не было ему позволено. Рука мага легла на его затылок. Эшран задрожал всем телом, когда сухие старческие пальцы прошлись по его волосам. «Симпатичный Страж», — прошелестел голос, который никогда его не покидал, который он не смог бы забыть никогда. — «Слишком добрый, глупый маленький Страж». Его товарищ, тот с кем он много раз стоял в караулах, тот кого звал Аран, слабо покачнулся на крюке. Он должен был быть ещё жив, иначе они сняли бы его и сбросили со стен. Эшран не мог ничего сделать с подкатившими к горлу слезами отчаянья. — Мой любимый маленький Страж. Эшран задрожал ещё сильней, поняв, что голос «другой». Он дёрнулся, пытаясь повернуть голову, но магия удерживавшая его на поводке и рука мага в его волосах — больше не сухая, а насмешливо нежная и бессовестно ухоженная — удерживали его на месте. Пальцы мага скользнули ниже линии роста волос и прошлись по его шее. — Тише, тише, всё будет хорошо. Эшран заревел — заревел бы, если бы его связки слушались его. Он тщетно попытался отодвинуться, отшатнуться. — О, подожди, — снова щелчок пальцев и Эшран внезапно почувствовал власть над своим телом. Он так ждал этого момента, он думал, что лучше умрёт, в последний раз попытавшись убить эту мерзость, но когда это случилось, и красивое, бледное лицо Маркуса возникло напротив него Эшран просто издал шумный вздох и попытался отползти назад. Первым что увидел Маркус было тело. Некогда сильное, крупное тело Стража в наполовину сорванных доспехах. На груди Стража зияла рана такого размера, что Маркуса едва не вырвало в первое же мгновение. По обнажённым частям тела текли струйки крови — если даже отвлечься от дикости самой картины, несоразмерно глупый расход живого материала. Маркусу потребовалось несколько секунд чтобы обнаружить ещё две вещи. Первая состояла в том, что он, очевидно, снова находился в башне магов, и поскольку эта башня ничем не походила на те фешенебельные и светлые Круги куда его семь раз пытались отправлять на обучение, оставалось сделать вывод, что это та же башня, которая уже снилась ему раньше. Вторая вещь состояла как раз в том, что это был сон и осознавал, что это был сон. И это было странно, потому что Маркус не был сноходцем как Сайлар и не мог управлять пространством своих снов. Однако поразмыслив пару секунд, Маркус пришёл к выводу, что если оказавшись в таком месте ты осознаёшь, что это сон, лучше просто радоваться, что ты это осознаёшь. Он осторожно пошевелился, пробуя ощутить своё тело и понял, что сидит в неудобном и очень напыщенном старинном кресле. Его рука лежала на чьих-то волосах. Маркус резко выдохнул и подавил первый инстинкт отдёрнуть её, потому что он уже смотрел на того, кто сидел рядом с ним. Это был Эшран. Он не столько сидел, сколько стоял на коленях на полу, и лицо его было неестественно бледным и таким неподвижным, как в худшие дни. — Эшран… — прошептал Маркус одними губами. Голос охрип, видимо, от переживаний, и не сразу захотел слушаться. — Хороший мой. Мой любимый Страж. Эшрана трясло, и Маркус скользнул вниз по его волосам успокаивающим движением, осторожно обнял пальцами шею, потому что знал, что у Эшрана это одно из самых чувствительных мест. Эшрана затрясло ещё сильней. Маркус никогда не видел его таким. И не хотел бы увидеть снова, честно говоря. Эшран всегда был сильным, даже когда дела шли хуже некогда, и обнаружить его беспомощным и сдавшимся означало, ну… означало признать, что мир действительно кувырком катится с горы. Маркус поспешно соскользнул с кресла и обойдя Стража попытался присесть напротив него на корточки. — Эшран, что с тобой? Эшран смотрел на него остекленевшими глазами и не двигался, пока Маркуса не осенило. — Ох… — он щёлкнул пальцами, снимая то что могло бы быть заклятьем крови, если бы Маркус его накладывал… То, что Маркус уже попробовал один раз и поэтому теперь знал, что это именно оно. В глазах Эшрана промелькнуло узнавание, но вместо того чтобы ответить или как-то отреагировать на него, он быстро перебирая руками и не вставая с колен пополз назад. — Эшран! — почти умоляюще прошептал Маркус и попытался последовать за ним, хотя часть его и понимала, что это не очень хороший план. Эшран, наверное, попытался бы отползти ещё, но за спиной у него оказался этот чудаковатый самодельный трон. Он упёрся в него и тихо, отчаянно зарычал, а затем рванулся вперёд. Резко выдохнув, Маркус открыл глаза и тихонько взвыл от боли в плечах. Эшран открыл глаза следом за ним, и они уставились друг на друга, одновременно пытаясь понять где явь, а где сон. — Прости, — пальцы Эшран на его плечах резко ослабили хватку, и бывший командор попытался отодвинуться на дальний край кровати. Им выделили одну комнату на двоих. Очевидно предполагалось, что рабам кровати не нужны. И хотя Маркус никогда в жизни не спал в одной кровати с посторонним человеком — он вообще когда-либо спал в одной кровати только с Навиром и Эшраном, если на то пошло — он просто не мог позволить Эшрану лечь на полу. Эшран хотя и не выглядел счастливым от такого положения вещей, тоже возражать не стал. Когда разговор с Навиром подошёл к концу они оба слишком устали и были слишком озабочены новыми открытиями, чтобы выяснять отношения. И вот теперь они проснулись посреди ночи наполовину обнимая друг друга, наполовину пытаясь удушить. Эшран смотрел испуганно, и Маркус никогда не видел у него такого выражения лица. Никогда кроме как… Только что. Там, во сне. Маг шумно выдохнул. — Не извиняйся, — тихо произнёс он и осторожно протянул руку пытаясь коснуться щеки Стража. Он тянул пальцы к щеке, но в последний момент не решился и свернув к плечу Эшрана положил на него ладонь. Замер, ожидая, что Эшран его оттолкнёт. Эшран не шевелился, только пристально смотрел на него. Маркус понял, что это слабость, которую Эшран вряд ли признает потом, но сейчас это значило меньше всего. — Тебе… приснился плохой сон? Эшран молчал какое-то время, а потом ответил медленным неуверенным кивком. Он всё ещё не отводил взгляда от Маркуса и в глазах его появилось какое-то затравленное выражение. Дело было не только в том, что он уже жалел об этом признании. Эшран… боялся? Боялся его? — Эшран?.. — тихо позвал Маркус и на мгновение закусив губу осторожно продолжил: — Тебе… приснился я? Эшран вздрогнул и шумно втянул ноздрями воздух. Что-то поменялось на дне его глаз, как будто их снова стало затягивать тьмой. — Уйди, — хрипло потребовал он. — Я не могу уйти, Эшран, у нас одна кровать… — Маркус едва договорил как прикусил губу, чувствуя каким будет ответ. Определённо Эшрана в таком состоянии не остановила бы перспектива спать на полу, но он почему-то только бросил на каменные плиты затравленный взгляд и не шевельнулся. — Эшран, — попробовал Маркус ещё раз. — Я ненавижу магию крови. Честное слово. Я её боюсь. Крови я имею в виду. Я никогда, никогда к тебе её не применю. Эшран смотрел на Маркуса и в его глазах нарастал страх, теперь этот страх мешался с тьмой на дне его зрачков преобразуясь в то самое затравленное выражении, которое этой ночью всё время выбивало Маркуса из колеи. — Ты не можешь знать, — хрипло произнёс бывший командор. Маркус выглядел очень потеряно, когда произнёс. — Боюсь, что могу, Эшран. Мы видели общий сон. Несколько секунд в комнате было тихо и темно. Молчание, повисшее между ними, было опасно своей непредсказуемостью. Потом Эшран медленно пополз назад. — Я не думаю, что это магия крови, Эшран, — тихонько попытался оправдаться Маркус. — Я… — А что это ещё может быть?! — Эшран почти взревел. Маркус молчал и просто растеряно смотрел на него. Он не собирался сопротивляться или оправдываться, он понимал, что просить прощения бесполезно. У них с Эшраном были действительно сложные отношения, и если Эшран не хотел рассказывать ему об этих снах, когда они ещё были вместе, то тем более не захотел бы делиться ими сейчас. Даже если бы между ними было всё хорошо, Маркус понимал насколько это личное и насколько ему было бы неприятно, если бы кто-то подсмотрел один из самых паршивых его снов. Но он ничего не мог сделать, это не зависело от него. Наконец он сглотнул и не зная, что ещё сказать решил взяться за объективную часть. — Как бы там ни было ты видимо был прав, между нами была непонятная связь. И похоже она всё ещё существует это сейчас. Я… Никогда не слышал о подобном до сих пор, но честно сказать я никогда не специализировался на снах. — Прекрати это! — снова взвыл Эшран. — Ты — маг! Ты должен знать, как!.. Маркус несколько секунд молчал, а потом коротко спросил: — А что если я не хочу? Эшран яростным, бешеным взглядом глядел на него. — Что если я не хочу, Эшран? Я не хочу оставлять тебя там одного.