Демон моего сердца

Всё с самого начала шло кувырком. Маркус устал, но было утро и у него были дела. Солнце взошло час назад, хотя его и его и прятал густой серовато-белый туман. Небо было густо-серым, до краёв его покрывали набухшие снегом облака. В прошедшие дни боевые тренировки с солдатами продолжались, даже несмотря на отсутствие многих магов и старших командиров. Маркус работал в паре с Кираном, обучая оставшихся, хотя предпочёл бы находиться в лазарете рядом с Эшраном. Накануне Киран сказал ему, что сейчас эти тренировки особенно важны, потому что нужно подготовить гарнизон к возможной осаде. Но метель была такой, что когда Маркус отважился выйти во двор, его встретил сугроб в доспехе стража-командора. — Сегодня никаких тренировок, — сказал он Маркусу. — Тренировочную площадку погребло под снегом. Что оставило Маркусу ужасный кусок свободного времени. Навир любил по утрам остаться в одиночестве. Мыться, одеваться и делать всё, что требовалось, без него. Маркус попытался придумать, чем бы ещё себя занять, и остановился на посещении библиотеки, хотя это казалось слабым оправданием, чтобы избежать лазарета, и действительно, кого, разбери демоны, он обманывал? Он сидел один в своей библиотеке, окружённый книгами, которые скопились за несколько месяцев до этого, когда его сначала не было в крепости, чтобы принять доставки, а потом он был слишком занят, чтобы их разобрать. Партия редких томов по истории магов и магическим теориям Империи прибыла через несколько недель после финальной доставки мебели. Ещё один подарок от его отца, хотя записки по-прежнему не было. Маркус проигнорировал его, как и все другие, полностью посвятив своё время прочим проблемам. Он предположил, что сейчас самое подходящее время пролистать их. Но менее чем через час Маркус понял, что это не работает. Работа казалась бессмысленной, она не требовала никакого сосредоточения, и поэтому начало происходить то, чего он так боялся. После того как Маркус вернулся в цитадель и понял, что вернулся сюда без Эшрана, ему с самого начала было трудно сосредоточиться. Он составил себе расписание, чтобы оставаться на плаву. Каждая минута его времени должна была быть занята, всё должно было быть забито плотно, как книги на полке, чтобы у него было как можно меньше времени на тоску и переживания. И в течение нескольких недель он выживал. Час за часом, день за днём, он заставлял себя есть, спать, двигаться и существовать. Он так и не починил зеркало, которое разбил в один из первых дней, всё ещё слишком боялся увидеть себя. В глубине души он знал, что избегает себя, как бы странно это ни звучало. Его одежда стала простой, на ней не было ни пряжек, ни драгоценных украшений, он так и не побрился. Волосы стали совсем длинными, и он взял в привычку собирать их в хвост, как это раньше делал Райм. Ему было всё равно. Маркус знал, что должен продолжать делать свою работу — и это было всё, что имело значение на тот момент. Таким образом он протянул почти месяц. Месяц без Эшрана. Месяц пока Эшрана держали в плену. И вот теперь Эшран вернулся, он снова был в Цитадели. Маркус не мог сосредоточиться, не мог думать ни о чём, кроме того, как сильно он хотел пойти и проверить его, убедиться, что у Эшрана спал жар. Увидеться с ним. Поговорить. «Мне просто нужно, чтобы ты знал, что я люблю тебя больше всего на свете». Может быть, даже помочь ему. Та целительница оставила Эшрана привязанным к кровати умирать. Маркус знал, что Киран хорошо позаботится о своём друге, но ноющее беспокойство не покидало его. Может быть, ему стоило просто просунуть голову в дверь и… — Тьфу, — простонал он, уронив лицо на руки. — Это новый уровень твоего ничтожества. — Ты недооцениваешь себя, — раздался голос Динары из-за спины. — А как насчёт того дня, когда ты расплакался в Тронном Зале, и Тамрана решила, что ты задыхаешься? — Я ПРАВДА задыхался, спасибо большое, и это довольно грубая манера подсматривать, даже для тебя. Он услышал её смешок на фоне абсолютной тишины. Её шаги были мягкими и почти беззвучными, когда она приблизилась к нему. — Я искала тебя или Сайлара, кто-то должен связаться с Рамаром и сообщить ему, что у нас есть письмо Эшрана, — сказала она, приближаясь. — И что у нас снова есть Эшран. — Как он? — Лучше, благодаря тебе. Он всё ещё не проснулся. Сайлар сейчас с ним, присматривает. Полагаю, он сразу же сообщит нам, как только Эшран проснётся. У него появляются симптомы… ломки, — добавила она, слегка нахмурившись. — Дрожь, озноб. Так бывает со Стражами, которые перестают принимать эликсир. Маркус закрыл глаза. Всё, через что прошёл Эшран, всё, что он выстрадал, чтобы освободиться от Пыли, от этого поводка, заботливо созданного для него Церковью… было напрасно. Ему пришлось бы повторить весь процесс заново, начать с нуля. «Зависимость — это рабство», — сказал Эшран. Теперь он снова был в ошейнике. — Когда Валенсия сказала тебе следить за Ястребом, — произнёс наконец Маркус. — Вы знали, что он нацелился на Эшрана? — Мы не были уверены. Однако никто не ожидал, что он нацелится на Эшрана через тебя. Это не пришло нам в голову ни разу. Ещё один глупый просчёт. — Если ты настроена пожалеть себя, то привет, сегодня ты в хорошей компании, — предложил ей Маркус со слабой улыбкой. — Ты сделала, что могла. Всё, что сейчас имеет значение — это то, как нам двигаться вперёд. Динара вздохнула и, отвернувшись, подошла к окну. — Это нужно было предвидеть. Твоё влияние на Эшрана для всех было очевидно, но… — Динара запнулась и бросила на Маркуса косой взгляд. — Я действительно недооценивала тебя. Возможно, наши с Эшраном отношения не похожи на дружбу, но я уважаю его. Он — олицетворение всего того, чего я желала бы для Кругов. Он Страж, который искренне верит в своё дело и хочет защищать магов от людей, а не наоборот. — Он уже не Страж, — напряжённо напомнил Маркус, но Динара одарила его лишь одним насмешливым взглядом и снова отвернулась. Она долго молчала, прежде чем продолжить: — Тебе наверняка сложно это представить, но я хочу, чтобы, когда всё это закончится, Круги возродились. Маркус дёрнулся, теперь он смотрел на чародейку с удивлением. — Власть, — многозначительно произнёс он. — Не только, — признала Динара. — Безусловно, статус Первой Чародейки теряет смысл, если нет иерархии. Но Круги были нужны. Круги — это место обучения, место, где мы могли бы чувствовать себя в безопасности от безумных толп крестьян, которые ничего не понимают в нашем мастерстве. Маркус молчал, и Динара, повернувшись, посмотрела на него опять: — Всё это могло бы стать реальностью, если бы Стражи были на нашей стороне. — Ты не боишься, что тогда ваш великолепный Каледос превратился бы в девомерзкий Эстер? Динара мягко рассмеялась. — Присмотрись, я явно не тот человек, кто мог бы бояться Эстера. Я лишь… презираю ваших магистров за несдержанность. Они во всю используют магию крови, и сами же становятся её первой жертвой. Такого не должно быть. Все должны играть по правилам. Законы Церкви были придуманы не на пустом месте. И Стражи — те, кто смог бы обеспечить их соблюдение. — Такие Стражи как Эшран. — Да. Динара вздохнула. — У него есть опыт, статус и этические принципы. Я всегда считала Эшрана огромным приобретением для Братства. Потому когда угроза нависла над ним, не колебалась ни секунды. Он один из немногих моих знакомых, кто стоит того, чтобы рисковать жизнью. Однако ты со своей несдержанностью, недальновидностью, спонтанностью… Я не принимала то, что между вами происходит, всерьёз. В итоге оказалась на шаг позади Ястреба, который хорошо всё разглядел. Я подумать не могла, что кто-то… подобный тебе… может играть для него такую роль. Может подойти к нему так близко, выудить тайны, которые хранились под замком на протяжении десяти лет и создать ситуацию, которая вынудит его покинуть Братство. — Тайны, — повторил Маркус. — Тебя не смущают эти тайны? Не смущает то, что он убивал таких как ты? — Не таких, как я, — резко оборвала Динара. — Отступников, магов крови, которые обратили мастерство против себя и против людей. — То есть ты одобряешь его. — Я понимаю теорию меньших жертв. — Они такие как я, — отчеканил Маркус. — Маги крови. Что-то в лице Динары поменялось, она как будто бы стала меньше ростом. И просто тихо ответила: — Да. Только Создатель знает, как мне жаль. «Лучше мне умереть, чем стать магом крови, так ты говорил, да?» — Не нужно меня жалеть, — отозвался Маркус. — Порой трудно разглядеть правильный путь. Куда бы мы не свернули, нас подстерегают Тени. Маркус позволил себе слабое подобие улыбки. — Перед рассветом всегда темнее всего. Нам просто нужно продержаться ещё немного. Буря пройдёт, и с Эшраном всё будет в порядке. — Белый Хлад продлится по меньше мере ещё неделю, — отозвалась Динара. — И мы должны грамотно использовать это время. Пурга — это наш саван. Наш шанс избавиться от Ястреба так, чтобы никто не узнал. — Я не возражаю против его убийства, — сказал Маркус. — Поверь мне, я последний, кто стал бы возражать. Но ты уверена, что это правильный шаг? — Да. У нас есть письмо и, что ещё лучше, у нас есть рычаг воздействия на него. Он придёт к нам в ярости и отчаянии. Он совершит ошибку, и вот тут-то мы и вмешаемся. На этот раз мы будем готовы. — А как же Камил? — Мы вернём его. Я уверена, что Ястреб предложит обмен. — Однако ты не променяла бы Эшрана на Камилла, — тихо заметил Маркус. — Нет, я бы не стала, но Ястребу не обязательно об этом знать. — Послушай, я уже знаю, что ты собираешься сказать, но… — Маркус вздохнул. — А как же Дайлар? Динара покачала головой. — Нет. Мы не можем спасти всех. — Оставляя в стороне тот факт, что мы, скорее всего, приговариваем его к смертной казни… Напомню, что Дайлар был и другом Эшрана тоже. — Что ты хочешь сказать? — Что Эшран, возможно, захочет помочь ему. — Нет, — отрезала Динара. — Всё и так слишком сложно. Мы не должны ничего говорить Эшрану о Дайларе. — Потому что иначе он может броситься на помощь, да? — Потому что он не позволит нам убить Ястреба. Маркус, весь мир сейчас под угрозой со стороны Девы. Мы не можем отвлекаться на личные проблемы. Ястреб должен умереть. Эшран должен вернуться на свой пост командора. Это необходимо для обеспечения выживания бесчисленного количества людей по всему материку. — Она огляделась. — Здесь так тихо… Такое чувство, что наши решения влияют на нас и только на нас, но где-то там гибнут люди. Их убивают демоны, красные Стражи и прочая нечисть, которой командует Дева. Братство было создано, чтобы остановить это, и мы должны довести дело до конца. Нам нужно, чтобы все мы выступили на одной стороне. — Я на вашей стороне. — Я верю тебе. — Но если Эшран хочет найти Дайлара, я не стану его останавливать. Динара посмотрела на него. — Ты собираешься ему рассказать. — Я не собираюсь лгать ему. Есть разница. — Если мы расскажем ему о Дайларе… — Динара, Эшран не откажется от своего долга перед Братством. Я не могу поверить, что ты вообще допускаешь мысль, что он способен на подобное. Эшран живёт ради Братства. Если ему суждено снова стать его частью, он не откажется от этого. Даже через тысячу лет. — Я не сомневаюсь в его преданности делу. Она не сказала, в чём она сомневалась, а Маркус не собирался спрашивать. Динара, шелестя юбками прошла к выходу, но остановилась, обернувшись. — Не мог бы ты оказать нам услугу? — Конечно, — отозвался он мгновенно, и как позже подумал, глупо. — Иди, проверь Эшрана. — О… Нет. Нет, я не могу. — Это официальная просьба Кирана, Маркус. Ты хочешь, чтобы он пришёл и обратился к тебе лично? Сайлар справляется, отслеживая его здоровье, но ты знаком с этой болезнью лучше него. Если лихорадка вернётся, ты будешь лучше знать, что делать. Пожалуйста?