Демон моего сердца

Глаза Эшрана заблестели слишком ярко. — Я просто… подумал, что это то, что я заслужил. Это было слишком. Маркус притянул его в свои объятия, крепко прижимая их друг к другу. Он обнял Эшрана и запечатлел на его коже столько коротких поцелуев, сколько сумел. — Это не то, чего ты заслуживаешь, — заверил его Маркус. — Я — это то, чего ты заслуживаешь. Ответом был нервный смех, но Маркус воспринял его как знак, как надежду на возможность того, что он достучался до Эшрана. Он прочертил ещё одну дорожку поцелуев вдоль его подбородка, по щекам, особенно задержался на его шраме. Шраме, говорившем о том, что Эшран отказался от исцеляющей магии и вместо этого попросил наложить швы. — Ты заслуживаешь только лучшего, — твёрдо повторил он. — И ты ясно дал понять, что я, по твоему мнению, лучший. Вот и всё. Эшран грустно улыбнулся, и Маркус вытер слезу, скатившуюся по его щеке. — Никто из тех, кто знал, через что ты прошёл в том месте, никогда не осудил бы тебя, — прошептал Маркус, наклоняясь, чтобы перехватить его взгляд. — Они должны, — сказал Эшран, крепко зажмуривая глаза. — Нет, не делай так, — взволился Маркус. — Останься со мной, любимый. Эшран резко вздохнул и открыл глаза. Его губы приоткрылись, чтобы заговорить, но ни слова не произнесли. Вместо этого он покачал головой и запечатлел влажный поцелуй на лбу Макркуса. Он затянулся на некоторое время, и Маркус наслаждался этим, близостью, рождённой честностью и болью. — Я здесь, — сказал Эшран через пару секунд. Он шмыгнул носом. — Я здесь. — Хорошо, — похвалил Маркус, и грусть Эшрана немного утихла. — Итак, как это работает? — Что ж, — сказал Маркус, откидываясь назад и вытягивая ноги рядом с ногами Эшрана. — Сайлар объяснил мне основы, но ему нужно будет осмотреть тебя для получения более подробной информации. Мы могли бы поговорить с ним снова. Эшрану, похоже, не понравилась эта идея. — А ты не можешь меня обследовать. — Я…. Полагаю, я мог бы, если ты мне доверяешь. Насторожённое выражение лица Эшрана сменилось невозмутимым отторжением. — Доверяю ли я тебе? — Ты понимаешь, что я имею в виду. Сайлар гораздо более опытен в подобной магии. — Маркус, я дейтвительно сомневаюсь, что Сайлар лучше тебя может разбираться в том, что касается понимания меня. Твоя магия буквально была внутри меня. — Именно об этом я и говорю, — отозвался Маркус. — Мне пришлось бы применить к тебе магию, чтобы обследовать тебя. — …и? — И это первая причина, по которой я обратился бы к Сайлару. Эта магия… Эшран, она полна решимости сблизиться с тобой. Я даже не знаю, возможно ли такое, но нет никаких сомнений в том, насколько она… хочет тебя. Эшран прищурился. — Ты пытаешься сказать, что твоя магия испытывает ко мне чувства? — Чувства — это мягко сказано, — откликнулся Маркус, и внутри его магия кивнула в знак согласия. — Если я пропущу через тебя свою магию, скорее всего, она удалит последние следы Пыли… — Ну так это хорошо. — …и затем свяжет меня с тобой. — Как раньше? — Возможно. До того, как эта связь была порвана, между нами было что-то. Что-то почти физическое, хотя гораздо более тихое и послушное. Вопреки всему разумному, Эшран ухмыльнулся. — Твоя магия какая угодно, только не послушная. Я чувствую её силу, чистую волю каждый раз, когда ты её используешь. — Магия крови, безусловно, усилила это, и, по-видимому, твоё проклятье стало её целью. Она называет это «божественным предназначением». Эшран уставился на Маркуса. — Ты боишься, что это подчинит меня? Маркус вздохнул. — Я не знаю, что это будет означать. Будет ли ли всё просто, как раньше, когда моя магия могла проходить через тебя без использования моей крови, или… я буду приковывать тебя к себе магией крови? Невозможно угадать, пока это не произойдёт. — Мы уже несколько недель не использовали кровь, — отметил Эшран, и магия Маркуса полностью согласилась, воодушевившись предстоящей перспетивой. — Мои чувства к тебе не ослабли, даже наоборот. — Возможно, если я просто обследую тебя, это ещё не создаст связь, но я… Я чувствую, что моя магия только и ждёт такой возможности. — Ты действительно настолько отделён от своей магии? — спроил Эшран с мягким любопытством. — Твоя магия — это ты, Маркус. Ты — это твоя магия. Я это чувствую. — Но ей нужны некоторые вещи, — сказал Маркус, сбитый с толку, полный неуверенности и беспокойства. — Вещи, которые могут причинить тебе боль. — Меня это беспокоит, — отозвался Эшран таким тоном, что у Маркуса сложилось прямо противположное впечатление. — Беспокоят эти вещи, и я ценю твою заботу, но… — Но что? Эшран, мы ничего об этом не знаем! Прецедента этому нет! Возможно, это демон, возможно, он хочет вселиться в тебя! Ты — бывший Страж, и тебе абсолютно всё равно! Я видел, как люди пропускали свою магию через других, но это было для пыток, а не для создания… чего-то, чем бы ни была эта связь. — Я знаю, — произнёс Эшран серёзно. — Я тоже это видел, но это не то, о чём мы говорим сейчас. — Моя магия хочет снять твоё проклятье. — Я думаю, что она уже это сделала, — прямо сказал Эшран, наблюдая за Маркусом без тени эмоций, — Это самый счастливый день, который у меня когда-либо был. Маркус издал сдавленный вздох, который не смог проглтить, как ни старался. Эшран взял его лицо в ладони и запечатлел на его губах тёплый, глубокий поцелуй. — Я знаю, что ты хочешь проявить осторожность, — сказал он, слегка встряхивая Маркуса для пущей убедительности. — Но мне это не нужно. Я должен узнать больше об этом проклятии. Я чувствовал его так долго, но ни разу не поверил, что это может быть нечто реальное, что-то осязаемое. Я не могу двигаться вперёд, пока с этим не разберусь. «Умный, красивый Эшран, — пропела магия. — Мы покажем тебе тёмные воды. Ты увидишь, и, увидев, ты станешь свободным. Мы сохраним твою свободу, ты будешь нашим навсегда». Эшран издал звук, похожий на стон. — Я чувствую это, — сказал он. — Я чувствую. — Оно тянется к тебе, — отозвался Маркус страдальческим голосом. — Если я выпушу его на волю… — Сделай это, — отозвался Эшран без тени сомнения или нерешительности. — Я хочу снова почувствовать её внутри. — Это не будет так, как прежде. Их лица были так близко, что носы снова соприкоснулись. — Нет, — согласился Эшран. — Это будет лучше. Теперь она сильнее. На этот раз она не порвётся. «Прорывайся и дыши, наш достойный Эшран. Мы никогда тебя не отпустим». Щёки Эшрана порозовели, и он практически задохнулся от предвкушения, прижался к телу Маркуса, сплетаясь с ним, дожидаясь, когда Маркус примет решение. Когда Маркус заколебался, Эшран испустил низкий горловой рык, а затем проскулил: — Я хочу этого! Пожалуйста?.. Маркус закрыл глаза, пытаясь сохранить остатки разума. — Что если ты просто…? — Просто — что? — Эшран обхватил лицо мага обеими руками, заглядывая ему в глаза. — Чувствую это только из-за твоей магии? Из-за твоей крови? Ты всё ещё не веришь в мои чувства, да? — Я не верю… до конца, я просто… риск есть всегда… — Ты стоишь любого риска. Момент был бесконечно долгим. Маркусу казалось, что он танцует на лезвии бритвы, готовый упасть в ту или иную сторону, как бы он ни стремился удержать равновесие, другого пути не было. Это решение должно было стать необратимым. Его магия говорила правда, он чувствовал, что заполучив Эшрана, она действительно никогда его не отпустит. — Эшран, я думаю, это будет необратимо, — слабо попытался Маркус, когда Эшран провёл губами по его губам, лёгким дразнящим прикосновением. — Хорошо. — Ты понимаешь, что это может означать? Эшран, когда у нас раньше была связь, ты использовал магию. — Я хочу это вернуть, — твёрдо настаивал Эшран. — И мне нужно знать об этом… этом проклятии. У нас не может быть одного без другого. — Мы могли бы спросить Сайлара. — Я не хочу, чтобы кто-то ещё был внутри меня. Достаточно плохо, что эта дрянь жила во мне десять лет. Я доверяю тебе. Только тебе. Я хочу, чтобы твоя магия была во мне, Маркус. Симфония внутри Маркуса неуклонно нарастала, яркая и торжественная от того, в каком направлении развивались события. «Эшран должен быть внутри тебя. Пока это происходит, Маркус», — бодро предложила магия. — И я хочу быть внутри тебя, когда это произойдёт, — торопливо произнёс Эшран, так что глаза Маркуса слегка расширились от удивления. Он начал вырываться, но Эшран крепко держал его. Низким, сдавленным шёпотом он произнёс: — Твоя магия была создана для того, чтобы заполнить меня, как я был создан для того, чтобы заполнить тебя. И Маркус понял, что пропал.