Ты моя вселенная.

По-прежнему тянулись однообразные серые дни как близнецы похожие один на другой. Лань Ванцзи сидел у окна, смотрел на заснеженные вершины, вырисовывающиеся в утреннем тумане. В душе было пусто, как будто выжгло изнутри словно в дупле дерева, в котором он нашел А-Юаня. Даже думать сил уже не было, просто тупое безразличие ко всему, осталось только безнадежное ожидание неосуществимого чуда. Вдруг эту самую томительную тишину прорезал бодрый стук в дверь. Затем дверь открылась и в комнату буквально влетел сияющий Лань Сичэнь: —Брат! Я тебя поздравляю! Он протянул ошарашенному и еще не пришедшему в себя от потрясения Лань Ванцзи новенькие документы, скрепленные печатью ордена Гусу Лань. Лань Ванцзи неловко поднялся навстречу брату, но предательски задрожавшие колени и закружившаяся внезапно голова от еще не проходящей слабости, усиленной радостным волнением, усадили его на место. Лань Сичэнь с улыбкой поддержал младшего за локоть: —Прости, я не учел, что ты еще слаб. Но я не мог молчать, ты же понимаешь. Это твоя победа! —Ничего. Все нормально. Спасибо тебе, брат. Мне его отдадут? —Да хоть сейчас могу тебе его принести. Вот только твое состояние позволить должным образом заботиться о ребенке? —Брат. Все в порядке. Я смогу. Теперь это мой ребенок. Лань Ванцзи взял в руки документы. Руки слегка дрожали. «С каких пор я стал таким эмоциональным?» —подумал он. Иероглифы плясали перед глазами. Сделав глубокий вдох, он выдохнул, немного успокоился и внимательно прочел содержимое документа. Все было правильно заполнено, печать хорошо просматривалась. Документы были в полном порядке. —Лань Юань, —прочел вслух он, —отец Лань Ванцзи, орден Гусу Лань. По документам ребенку было 4 года. Когда они встретились, А-Юаню было 2, прошло 2 года с тех пор. Он вспомнил как тогда на базарной площади малыш громко плакал и называл его папой. Выходит не зря! Теперь он и правда его папа! Слабая тень улыбки появилась на лице Лань Ванцзи, стоило ему вспомнить этот момент. Но вся комичность того момента состояла в том, когда спросили про мать, появился Вэй Усянь. Он помнил как растерялся тогда, очень забавно это все выглядело. И хотя Вэй Усянь и смеялся тогда над растерянным видом Лань Ванцзи, было видно что он очень рад его видеть. И Лань Ванцзи это очень явно почувствовал, что без раздумья отчаянно нырнул в бездонный омут этих удивительных глаз, чем немало засмущал Вэй Усяня. И хотя тот скрывал это смущение, Лань Ванцзи это прям почувствовал и его тянуло еще раз заглянуть в эти прекрасные теплые глаза. А потом тепло его руки на запястье Лань Ванцзи и тепло ребенка на ноге. Как они его тащили в трактир. Лань Ванцзи тогда не сопротивлялся и не торопился идти, просто хотелось продлить эти незабываемые ощущения тепла и счастья. А потом это было похоже на настоящий семейный обед, так что малыш А-Юань наслаждался атмосферой любви. Второй нефрит тогда до того расслабился от этого тепла и неожиданного счастья! Он уже давно не ощущал такого уюта в душе, лет 14 как минимум! Если бы тогда не это событие с Вэнь Нином, второй молодой господин Лань рассказал бы Вэй Ину о своих чувствах. Обстановка настолько располагала, что казалось ничего больше на свете не существует, кроме их двоих и этого малыша. Пока Лань Ванцзи витал в своих воспоминаниях, Лань Сичэнь принес мальчика. Принимая из рук А-Юаня, Лань Ванцзи чуть не заплакал, так переполняло его чувство давно забытого и потерянного счастья. Он положил его на кровать и сел рядом. Лань Сичэнь предложил: —Ванцзи, ему надо бы свою кроватку. —Да, —ответил Лань Ванцзи, —и поставить к окну. Пусть увидит солнце, когда очнется. На другой день поставили у окна кровать. —Извини, брат, детской не нашлось. —Ничего. Зато не мала, —ответил Лань Ванцзи. Лань Сичэнь посмотрел удивленно на брата. Кажется он научился шутить? Значит все нормально, депрессия миновала. Да и новые заботы, новые ощущения, новая ответственность. Кровать самого Лань Ванцзи перекочевала за ширму в другой конец комнаты. Хотя все равно он сам дни и ночи находился теперь возле ребенка. Для него забота о малыше не была в тягость, наоборот ему было это приятно. Хотя, конечно не вытеснила из сердца тоску по дорогому человеку, но наполнила новым смыслом его жизнь. Время от времени мальчик открывал ненадолго глаза, Лань Ванцзи поил его с ложечки питательным бульоном и ласково с ним разговаривал. Постепенно тот все чаще открывал глаза и все дольше времени лежал, глядя на Лань Ванцзи, что очень радовало последнего. Однажды он лежал уже довольно долгое время с открытыми глазами, слушал как Лань Ванцзи говорит ему про то какой он уже большой и какой молодец, что надо кушать и он скоро совсем поправится. Наконец мальчик заговорил: —Дядюшка, а ты кто? —Я твой отец, —с радостью и волнением в голосе ответил Лань Ванцзи и погладил его по голове, почувствовав под рукой что жар уже отступил, —наконец то ты проснулся. Я так волновался. —Папа! Почему я тебя не помню? Я совсем ничего не помню, как жил раньше. —Ты сильно болел. Подхватил горячку. Потом ты все вспомнишь. —А если нет? —Я тебе все расскажу. —А я кто? —Ты Лань Юань. Из клана Лань. А я Лань Ванцзи.