Ты моя вселенная.

Счастье все время пыталось сбежать. Наверняка оно и не догадывалось, что оно чье то счастье. Конечно же оно и страшном сне не могло себе представить, что Хан Гуан Цзюнь лелеет к нему какие-то чувства. Но Лань Ванцзи был готов к такому повороту дела, потому немало не смущаясь, притаскивал его обратно за шкирку. Хотелось конечно более культурно. Даже не просто культурно, а нежно прижать к сердцу и никогда никуда не отпускать, сказать все те невысказанные слова, которые он когда то хотел ему сказать, страдая тревогой за дорогого человека. Рассказать как бессонными ночами смотрел в темное небо, как мечтал о встрече, как скучал, хотел услышать его смех, увидеть его солнечную улыбку. Как звал и верил что встретит его, как скажет что любит больше всего на свете, больше жизни. Но Вэй Усянь этого не поймет, наверняка оттолкнет с презрением. Поэтому Лань Ванцзи вел себя так, как раньше когда то в юности, так как привык видеть Вэй Усянь. Сначала было немного непонятно и даже чуточку обидно, что он убегает. «Вэй Ин! Ну почему ты все время куда то бежишь? Неужели так отвратительно моё общество для тебя? Неужели ты видишь во мне врага? Как так получилось, что тот кто мне все время предлагал дружить, так резко переменился ко мне? " — думал Лань Ванцзи. Но Лань Ванцзи напомнил себе о том, что он ничего и не ждал от Вэй Усяня, потому не имеет права ничего и требовать. Это только его личное желание видеть рядом Вэй Усяня. Это он влюблен по самые уши, до искр в глазах, до дрожи, до сумасшествия, до полного самоотречения. Вэй Усянь то никогда его не любил и не собирался. " Так что, Лань Чжань, тебе надо, ты и лови,» — обреченно думал Лань Ванцзи, вздыхая. Потом пришло беспокойство, что тот может себе нажить кучу проблем и его некому будет защитить. Потому он очень тревожился за безопасность Вэй Усяня, зная его суперспособности наживать себе огромные практически неразрешимые проблемы. Потому он с завидным упорством продолжал ловить свое отчаянно убегающее счастьюшко. После примерно десятой попытки сбежать, Лань Ванцзи стало даже забавно, сколько еще он намерен бегать? Неужели не понятно, что от Лань Ванцзи не так то просто убежать? «Вэй Ин, ты упрямый, но я еще упрямее.» Когда они останавливались на постоялом дворе, Лань Ванцзи поначалу снимал две комнаты. Он подолгу не спал, прислушиваясь к звукам за стеной. Если слышен был звук открываемой двери, Лань Ванцзи как ни в чем не бывало выходил в коридор, если Вэй Усянь начинал спускаться по лестнице, он тут же ловил его на месте преступления. — Ты куда? —Мне… знаешь ли…хочется прогуляться. Лань Ванцзи без лишних слов шел с ним. Вэй Усянь плелся обычно рядом с унылым видом. Если Лань Ванцзи слышал звук открываемого окна, он моментом вылетал из своей комнаты и ловил беглеца внизу под окном еще тепленьким. Поймав, тащил в комнату и укладывал в кровать. Укрывал заботливо одеялом, как маленького ребенка, и сидел рядом, пока Вэй Усянь не засыпал. Но во всей этой кутерьме они не забывали об общем деле, что выглядело весьма забавно. Несмотря ни на что, они каждый вечер играли дуэтом «покой». После мелодии Лань Ванцзи шел с мешочком в котором была усмиренная конечность к себе и долго не ложился, так как теперь начиналась охота на Вэй Усяня. Это было очень неудобно, но Лань Ванцзи опасался что тот этого не поймет. Наконец он решил снимать одну комнату, только с двумя кроватями. Сначала были некоторые сомнения и опасения, что подумает Вэй Усянь. Но потом подумал, а ведь он уже укладывал Вэй Усяня в своем цзиньши. И чего тут такого страшного? Что тут можно подумать? Да уже и не важно. Пусть думает что хочет, все равно он не избежит участи быть пойманным. Главное не упустить его! Теперь Вэй Усянь по вечерам сидел со скучающим видом в одной комнате с Лань Ванцзи, удрать или незаметно выйти не предоставлялось возможным. Да еще и Лань Ванцзи пристально смотрел на Вэй Усяня. Смотреть на него было до невозможности приятно. Лань Ванцзи наслаждался прекрасной картиной. Новый Вэй Усянь был тот еще шедевр, ничем не хуже прежнего! Его прекрасное лицо и идеальными чертами и недовольно надутыми пухлыми губами. Ленивая поза, длинные стройные ноги, тонкая талия, красивые плечи и руки, нежная кожа, густые, длинные, блестящие волосы черным водопадом струящиеся по спине. А еще Лань Ванцзи думал, насколько хватит его упрямства, или может он что новое придумает. Как и ожидалось, Вэй Усянь не оставил попытки сбежать. Но на этот раз переменил тактику. Способ оказался неоригинальным. Он как и тогда в облачных глубинах забрался в кровать к Лань Ванцзи. Лань Ванцзи сначала проверил что он будет делать, если снова снять две комнаты, но Вэй Усянь снова прибежал к нему и даже выкинул одну подушку в окно, заявляя что боится спать один. Понятно, что он хотел, чтобы Лань Ванцзи засмущался или разозлился. Но Лань Ванцзи даже не расстроился. Его это, как ни странно, даже обрадовало. Теперь было проще намного караулить упрямого беглеца. " Вот так то лучше, —думал Лань Ванцзи, аккуратно укладывая неподвижного Вэй Усяня рядышком с собой и заботливо укрывая одеялом их обоих. Подоткнув одеяло со стороны Вэй Усяня, он долго не спал, любуясь в сумерках безупречными чертами нежного лица молодого мужчины. Постепенно Лань Ванцзи так привык, что уже не мог спать без Вэй Усяня. Правда было одно неудобство. Находиться рядом с Вэй Усянем и оставаться спокойным и непоколебимым было очень тяжело, практически невозможно. Часто он лежал, ощущая дискомфорт. Засыпал и просыпался с этим ощущением. Здесь не было даже холодного источника. Да и нельзя было оставить Вэй Усяня надолго одного. Спасало то, что Вэй Усянь просыпался только в девять, так что у Лань Ванцзи было целых четыре часа для того, чтобы усмирить тело и дух, потом преспокойно привести себя в порядок. Что он и делал, уходя в другую часть комнаты за ширму. Конечно же было беспокойство, что тот проснется не вовремя. Но выбора пока не было. Возможно придет такое время, когда отпадет необходимость в подобных действиях. Возможно… Но надеятся на что то большее никто не запретит. Пока приходилось довольствоваться тем, что есть. Лань Ванцзи решил это добровольно, его никто к этому не принуждал и не побуждал. «Так что это мои проблемы. Буду их решать сам. Как могу. Таким способом, какой мне доступен.» Тем более, скучать не приходилось, игра в кошки- мышки продолжалась. Самое забавное в этой ситуации было любоваться на озадаченное выражение на лице Вэй Усяня. Это до того забавляло и одновременно умиляло второго нефрита, что он потом ходил невозможно счастливым целый день. Да и в целом он на данном этапе своей жизни был счастлив. Счастлив тем, что имел на этот момент. Вот так бы и путешествовать вдвоем, не думая ни о чем, главное быть рядом. Идти по дороге плечом к плечу, помогать слабым, сидеть за одним столом. Вечером играть дуэтом какую нибудь мелодию только для них двоих. Такую, которую не знает и не слышал никто, кроме них. Засыпать в одной постели и просыпаться утром рядом со своей мечтой, своим идеалом красоты, своим солнышком. И пусть это солнышко еще спит, оно все равно светит ему. И на сердце Лань Ванцзи теперь мир и покой.