Ты моя вселенная.

Лань Ванцзи поддержал его левой рукой за спину, правой — под колени, поднял и одним махом снял со спины ослика, заключив в крепкие объятия. Воспитанный второй молодой господин Лань конечно же не хотел так поступать, он всего лишь исполнил желание Вэй Усяня. Хотя…чего таить, зануда нефрит и сам уже сходил с ума от близости своего солнышка. Просто неимоверным усилием воли удерживал себя от резких движений, боясь причинить неприятные ощущения своему счастью. Итак, Лань Ванцзи прижал его к земле и жадно припал губами. И только он почувствовал, как у него появляется желание чего то большего, как Вэй Усянь вдруг отстранился и произнёс: — Постой, постой! Внутри все просто заныло, как будто отняли что то самое важное и самое дорогое. А тут отняли его солнце. Лань Ванцзи нехотя остановился: — Что? — Мне вдруг показалось… — он прищурился. Вэй Усянь задумался. Он долго смотрел на своего зануду нефрита, потом посмотрел на живописную лужайку, уютно спрятавшуюся среди раскидистых деревьев и кустов. Лужайка была с сочной густой травкой и ароматными дикими цветами, на которой они оказались. Потянул носом воздух, вдыхая пьянящий аромат, прислушался к звукам, потом опять пристально посмотрел на Лань Ванцзи. Молчание затянулась и стало таким тягостным, что у Лань Ванцзи уже внутри все кричало и дрожало, требовало новой порции солнышка, а оно не желало в данный момент целоваться. Внутренний холодок откуда то снизу начал подбираться ближе к сердцу. Лань Ванцзи застыл в страхе, что его сейчас оттолкнут и уже приготовился к худшему варианту. Но Вэй Усянь не отталкивал его, но и не позволял сейчас возобновлять то, чем они только что занимались. Вдруг Лань Ванцзи внезапно понял, о чем он думает и бесконтрольно напрягся. Вэй Усянь теперь сощурил один глаз: — Во время облавы на горе Байфэн, в тот раз, когда я завязал глаза, Лань Чжань, ты…? Он не задал вопрос до конца, и Лань Ванцзи не в силах был ответить, только его пальцы нервно сжались. Стало вдруг до такой степени стыдно, что хотелось вот тут прямо провалиться сквозь землю от этого взгляда. Вэй Усянь продолжал пристально изучать выражение его лица, сердце второго молодого господина Ланя с шумом ухнуло вниз и тут же бешено заколотилось. Он опустил глаза, чувствуя как пылают от стыда уши. Вэй Усянь быстро приподнялся на локтях и приложил ухо к его груди, слушая биение сердца, которое немедленно пустилось вскачь. Прекрасные глаза его солнца становились все шире и шире. Страх и стыд в груди нефрита становился все мучительней и мучительней. Он уже стал всерьез задумываться о том, как бы сейчас провалиться все-таки прямо сейчас и на этом месте. Спустя почти минуту молчания, Вэй Усянь потрясённо выпалил: — Ого, так это и правда был ты?! Лань Ванцзи нервно сглотнул. — Я… Инстиктивно втянув голову в плечи, он ждал самого сурового приговора. Страшно было даже представить, что сейчас думает его солнце. Вэй Усянь выглядел так, как будто услышал что то очень невероятное и никак не мог поверить своим ушам. — Лань Чжань, а с виду и не скажешь, хм? Ты и на такие вещи способен? «Какой стыд! Что он сейчас обо мне подумает? Он даже представить себе не мог, что скучный зануда способен на такие безрассудные действия! Что если бы он тогда снял повязку?» — Знаешь, а ведь я всё это время думал, что это сотворила какая-то стыдливая заклинательница неземной красоты, которая тайно влюбилась в меня, но не решалась признаться, и потому пошла на такой шаг. «Вэй Ин! Конечно! Ты ведь не думал о парнях в этом плане! Ты думал о девушках! А тут на тебе! Нарисовался скучный нефрит! Тебе и в голову не могло прийти такое! Ты и представить себе не мог, что это вот тот самый чопорный и унылый зануда!» Прекрасные глаза с длинными густыми ресницами смотрели прямо в душу. Страшно было поднять глаза на слепящий свет, исходящий из этого бездонного солнечного омута. Бархатный чарующий голос терзал сердце откровенными вопросами: — Ты уже тогда начал питать ко мне неподобающие намерения? «Ох, если бы ты знал! Как я тогда сходил с ума по тебе! А ты даже не заметил! Хотя и сейчас не меньше схожу! А теперь даже больше! Как минимум в сто раз! Нет! В тысячу! Ох…это невозможно как я схожу с ума!!! По тебе невозможно не сходить с ума!» Вслух же Лань Ванцзи, чуть не плача, все еще пытаясь спрятать глаза, виновато ответил: — Я… тогда… сам понимал, что поступил неправильно. Очень неправильно. — И ты поэтому так сердился? Да! Лань Ванцзи был тогда очень сильно зол на самого себя. За то, что поддался секундному порыву, за то, что не смог себя сдержать, за то, что воспользовался беспомощным положением другого, поступил не как благородный муж, а ко всему прочему нарушил правила своего ордена. И, вообще, он шел всего лишь поговорить. Но, в результате, все испортил. И важный разговор отложился на неопределенное время. По его же вине, из-за его же несдержанности. Если бы он тогда поступил бы как благородный человек, возможно того, что произошло впоследствии, можно было бы избежать. Но…нет! Все пошло по наклонной и ситуация вышла из-под контроля. А в результате пострадало дорогое солнышко! Он до сих пор не мог себе этого простить! Прошло 15 лет с того момента! Лань Ванцзи низко опустил голову и вновь начал себя корить. Но Вэй Усянь пощекотал его подбородок и принялся утешать: — Ну хватит, не стоит так убиваться. Меня до смерти обрадовал тот факт, что ты еще тогда поцеловал меня. То ведь был мой первый поцелуй, прими мои поздравления, Ханьгуан-цзюнь. Лань Ванцзи поднял на него глаза и оцепенел: — Первый поцелуй? — Ага, а ты как думал? Лань Ванцзи внимательно посмотрел на него. Не похоже, чтобы он сейчас шутил. Он говорил вполне серьезно. Первый? Как? Как так? — Но… — Но — что? Прерываться на полуслове тебе не свойственно, а, Лань Чжань? — Но… почему… ты… тогда… почему… Вэй Усяню стало любопытно: — Почему — что? Губы Лань Ванцзи чуть шевельнулись, он подумал: «Возможно Вэй Усянь кого-то ждал? Но не меня! Это точно. Но как такое спросить? Получается я напал на него втихую со своими поцелуями, да еще и ревную! С ума что ли сошел? Но …как это спросить? Чтобы он не догадался, что я ревную?» Вслух же ответил: — …Почему не сопротивлялся? — …Почему не сопротивлялся? Вэй Усянь застыл в удивлении. Лань Ванцзи вновь подавленно произнёс: — Ты… совершенно точно не знал, кто это, но почему тогда не сопротивлялся? Кроме того, почему после ты сказал мне… —Сказал что? Они смотрели друг на друга. Лань Ванцзи уже давно понял, что Вэй Усянь помнит тот разговор. Но именно сейчас хочет от него узнать, что он чувствовал тогда. Он как бы вычерпывал сейчас его душу, как воду из колодца. Он хочет понять для себя что то очень важное. А в душе были до того смешанные чувства, что он даже не мог сейчас в точности сказать, что же он ощущает в большей степени. Стыд, страх, ревность, радость…все смешалось в нефритовой голове. Никто еще, кроме его солнца, не мог вызвать сразу столько противоречивых эмоций в душе скучного зануды нефрита. Когда он увидел рубящего дрова Лань Ванцзи, то самодовольно похвастался ему, что закален в «боях», а ещё, что никто не осмелится поцеловать Лань Ванцзи, а он сам никогда не проявит инициативу в таком деле. И ещё, что Лань Ванцзи будет хранить свой первый поцелуй до конца жизни… А ведь оно так и есть. И с этим не поспоришь. Лань Ванцзи действительно трепетно хранил память об этом первом поцелуе все эти годы. Он до сих пор перебирал в памяти те незабываемые ощущения. Помнил каждый вздох этого мальчика звезды, помнил как стало вдруг податливым его тело после недолгого сопротивления. Как его внезапно втянуло в это сладкое действие, как он ответил на этот поцелуй. Это невозможно было забыть. А когда Лань Ванцзи понял, что готов этим заниматься с этой звездой всю жизнь и хоть каждый день, а лучше каждый час, нет… даже не отрываться ни на минуту, то стало так тоскливо… Сладко и тоскливо, что хотелось плакать. Его солнце долго изучало выражение смешанных чувств в глазах своего зануды, что тому стало вдруг жарко. Внезапно Вэй Усянь схватился за бока и разразился оглушительным, неудержимым хохотом, даже заколотил руками по земле. —Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Лань Ванцзи: «Вот так бы и сьел бы его, какой он прекрасный. Ну кто разрешил ему быть таким ослепительным?» Заливаясь смехом, Вэй Усянь прижался к нему и запечатлел поцелуй на губах, легкий и невесомый. И тут же снова отстранился: — Так вот из-за чего ты так сердился! Подумал, что я уже с кем-то целовался, это главная причина, да? Лань Чжань, ты думать разучился или как? Да я же, просто дурачился, а ты поверил! Только такой зануда как ты мог поверить в эту ерунду, ха-ха-ха-ха-ха-ха… Вэй Усянь уже обо всем догадался. Радовало, что он не рассердился и не оттолкнул этого назойливого зануду ухажера. Невозможно было оторвать от него взгляд. Как вообще могут жить на земле столь прекрасные молодые люди? Нет. Он один такой. Один! И он не презирает скучного и унылого второго молодого господина Ланя! Он здесь с ним! Он…да уже неважно! Важно, что напротив его глаза! Его ни с чем не сравнимый свежий цветочный аромат! Его тепло в ладонях нефрита. Его смех, который плескался золотыми искорками в его глазах, окутывал золотым дождем их обоих, обнимал, обволакивал, тянул в бездонный омут, растворял тело и душу. Лань Ванцзи смотрел на него и пьянел еще больше. Ему не нужна была Улыбка императора, чтобы захмелеть. У него было другое вино, Улыбка Вэй Ина. И это вино было как минимум тридцатипятилетней выдержки. С этим вином не сравнится ни один самый крепкий алкоголь! Он полностью отдал себя во власть этого необыкновенного опьянения. И его просто понесло куда то на волнах счастья и желания снова пережить необыкновенные по силе ощущения. Лань Ванцзи, не в силах больше терпеть, сжал в обьятиях податливый стан и упал вместе с ним прямо на мягкую густую травку. Над ними закачались полевые цветы, опьяняя еще больше своим запахом. Уже невозможно было различить, где небо и земля, все смешалось в цветочном танце. Оставив Яблочко бродить самого по себе, они откатились в густые заросли травы. На травинках всё ещё блестели капли того внезапного ливня, они намочили верхние одеяния Лань Ванцзи. Впрочем, Вэй Усянь очень скоро стащил их с него.