Ты моя вселенная.

Лань Ванцзи спешил на полянку в предвкушении нежных обьятий. Он уже представлял как его прекрасные глаза смотрят на него и дарят солнечный свет, как его руки лежат на талии Хангуан Цзюня и дарят трепетное тепло. Но обнять родное солнышко сразу не получилось. Вэй Усянь на полянке беседовал с девушкой. Девушка стояла смущенная, с раскрасневшимися щеками, держа в руках кролика. Лань Ванцзи сразу узнал девушку. Это была та самая девушка, которую просил взять на обучение Сычжуй. Лань Ванцзи не раз уже наблюдал картину, как они вместе с Сычжуем кормили вместе кроликов. Несмотря на строгие правила, он не запрещал своему сыну общаться с ней. Лань Ванцзи остановился и залюбовался живописной картинкой как его прекрасный Вэй Усянь кормит кроликов. Вэй Усянь откусил морковку, потом протянул кроликам. Потом он спросил девушку: — Ты всегда приходишь кормить кроликов? Девушка ответила: — Нет… я начала приходить только недавно… Когда Ханьгуан-цзюнь здесь, он ухаживает за кроликами. Когда он в отъезде, за ними приглядывает молодой господин Лань Сычжуй, а если оба они отсутствуют, то я прихожу помочь… Вэй Усянь улыбнулся какой то мечтательной улыбкой и переспросил: — Так значит, ты теперь — адепт Ордена Гусу Лань? Девушка робко кивнула: — Мм. — Орден Гусу Лань — отличный выбор. Когда ты к ним перешла? Девушка, поглаживая пушистого белого кролика, отвечала: — Вскоре после случая на горе Дафань… Лань Ванцзи почувствовал, что еще минут пять и его Солнце совсем очарует молоденькую ученицу, которая и без того уже вся покраснела и замирала от одного только взгляда Вэй Усяня. Лань Ванцзи стараясь ступать как можно громче, чтобы эти двое услышали, пошел к ним. Девушка тут же взволнованно подскочила и почтительно отвесила приветственный поклон: — Ханьгуан-цзюнь. Лань Ванцзи ответил лёгким кивком. Вэй Усянь же остался сидеть на траве и, посмеиваясь, глядеть на него. Девушка, которая уже не раз попадалась вместе с Сычжуем на глаза Лань Ванцзи, очень смутилась. Не очень то красиво было с ее стороны постоянно встречаться с молодыми людьми на этой полянке. Она подхватила полы платья и убежала. Вэй Усянь только и успел крикнуть вслед: — Девушка! Сестрёнка! Твоя корзина! Эй, Яблочко! Яблочко, вернись! Ты-то куда помчался? Яблочко! Ему так и не удалось остановить ни девушку, ни ослика. Они оба убежали. Вэй Усянь лишь растерянно переложил оставшуюся в корзине морковь и повернулся к Лань Ванцзи: — Лань Чжань, ты напугал её так сильно, что она убежала. Да, Лань Ванцзи как раз этого и добивался. Это их полянка и нечего здесь всяких девушек клеить. Тем более эту. Вэй Усянь, смеясь, протянул ему морковь. — Будешь? Давай ты покормишь кроликов, а я покормлю тебя. Лань Ванцзи помолчал, унимая в душе скребущих кошек, стараясь сдержаться, потом посмотрел на него сверху вниз и произнёс: — Поднимайся. Вэй Усянь бросил морковь за спину и лениво протянул руку со словами: — Подними меня. Помедлив секунду, Лань Ванцзи потянулся, чтобы помочь ему встать и, наконец то заключить в обьятия, сказать, как соскучился. Но Вэй Усянь вдруг дёрнул его на себя и повалил на землю. Теперь они оба лежали друг на друге. Кролики забегали вокруг, поднимаясь на задние лапки и передними опираясь на Лань Ванцзи. Он мягко отстранил кроликов, затем, стараясь говорить спокойно, произнёс: — Седьмое правило на Стене Послушания Облачных Глубин. Запрещается тревожить заклинательниц. Вэй Усянь уже понял, что так расстроило любимого зануду, но продолжая дразнить, тут же возразил: — Но ты сказал, что мне ничего не будет за нарушение правил. Чувствуя противный укол ревности, Лань Ванцзи вдруг, сам того не ожидая, произнес: — Я не говорил. Вэй Усянь прищурился, внимательно изучая выражение лица своего нефрита: — Что это с тобой? Раз не договорил, так значит, и не было вовсе? А как же доброе имя Ханьгуан-цзюня, который всегда держит слово и непременно исполняет сказанное? Лань Ванцзи со значением произнес: — «Каждый день». Вэй Усянь провёл ладонью по его лицу и, жалея, произнёс: — Ну что, дядя отругал тебя? Рассказывай скорее, позволь гэгэ пожалеть тебя как следует. Вэй Усянь резко сменил тему, видно было, что сейчас он вовсе не намерен был дразнить своего зануду. А Лань Ванцзи понимал, что Вэй Усянь все-таки волновался, потому честно ответил: — Нет. — Всё-таки не отругал? Тогда что он сказал тебе? Лань Ванцзи не стал пересказывать их беседу, чтобы не расстраивать сейчас любимого. Он расскажет об этом как нибудь позже. А сейчас он просто нежно обнял его и ответил: — Ничего особенного. Встречи наши столь редки, что завтра он повелел устроить семейное пиршество. Вэй Усянь улыбнулся: — Семейное пиршество? Прекрасно, прекрасно, я непременно покажу себя с лучшей стороны и ни за что тебя не опозорю. Лань Ванцзи не ответил, он только взял за руку свое солнышко. Вэй Усянь спросил: — А как твой брат? Помолчав секунду, вдыхая свежий запах трав и аромат своего счастья, Лань Ванцзи ответил: — Чуть позже я навещу его. Он не очень хотел сейчас идти к брату, почему- то, то как Вэй Усянь беспокоился за него, вызывало уколы ревности, Лань Ванцзи сдвинул брови, размышляя о том, что случилось тогда в храме Гуаньинь. Вэй Усянь освободил руку и обнял Лань Ванцзи, мягко похлопав его по спине. Через какое-то время он спросил снова: — Кстати, почему в этот визит я до сих пор не встретил Сычжуя и остальных детей? При упоминании Сычжуя и остальных нахмуренные брови Лань Ванцзи немного разгладились. Его дорогие мальчики, наказанные Лань Цижэнем должны увидеть учителя Вэя, он же им обещал! — Я отведу тебя к ним. Он встал на ноги, протянул руки к Вэй Усяню. И, когда тот встал, обнял его наконец и прижал к себе, наслаждаясь его теплом. Постояв так некоторое время, он со вздохом сожаления оторвался от него и они все-таки пошли к ученикам. Увидев, что юноши наказаны таким образом, Вэй Усянь возмущенно глянул на своего зануду. — Почему непременно нужно делать это вверх ногами? Лань Ванцзи ответил: — Они принимают наказание. — Я это понял, когда увидел, что они переписывают правила Ордена Гусу Лань, а именно — «Раздел о Надлежащем Поведении», я могу рассказать его наизусть. Но за что их наказали? Лань Ванцзи ответил: — Не вернулись в Облачные Глубины до установленного правилами часа. — Оу. — Отправились на ночную охоту вместе с Призрачным Генералом. — Хэй! А вы не робкого десятка! — Это третье подобное нарушение. Вэй Усянь потер подбородок, вид он имел весьма довольный. Он присел перед Лань Сычжуем и спросил: — Сычжуй, а почему твоя стопка бумаги намного толще, чем у остальных? Или мне показалось? — Нет… — промычал Лань Сычжуй. — Он был зачинщиком, — объяснил Лань Ванцзи. Вэй Усянь снизу вверх похлопал юношу по плечу. — Я так и знал. Лань Ванцзи прошёлся перед юношами, бросил взгляд на листы бумаги, мельком проверяя написанное, и указал на листок перед Лань Цзинъи: — Иероглифы написаны ненадлежащим образом. Лань Цзинъи закусил лобную ленту и едва не сквозь слёзы промычал: — Слушаюсь, Ханьгуан-цзюнь. Я перепишу этот лист заново. — Держать равновесие в таком положении уже достаточно сложно, я и сам не уверен, что смог бы писать иероглифы, стоя вниз головой. Не думаю, что у меня вышли бы достаточно ровные иероглифы, даже если бы я просто сидел. Лань Ванцзи бросил на него взгляд. — Истинно так. Лань Ванцзи снова улетел в воспоминания двадцать лет назад. То самое чувство, когда напротив тебя сидит красивый одноклассник и дразнит тебя. А ты просто сходишь с ума, но не можешь ничего поделать. И эти глаза, волосы, его пьянящий аромат! Они отошли от юношей и пошли в цзинши. Перед глазами Лань Ванцзи все еще стояла картинка в библиотеке. Вэй Усянь прервал его воспоминания: — А тебя в детстве тоже наказывали подобным образом? — Никогда. Вэй Усянь улыбнулся: — А я-то думал, что твои пугающе сильные руки именно так и натренированы. — Мне не приходилось в детстве принимать наказание, но именно так они и натренированы. Вэй Усянь полюбопытствовал: — Но если тебя не наказывали, зачем ты просто так стоял на руках? «Что тебе сказать, Солнце мое? Сначала я просто тренировался. А потом, уже будучи подростком, таким образом я пытался успокоиться, чтобы не думать о тебе, таком манящем и соблазнительном?» Лань Ванцзи, стараясь не выдать своего волнения, глядя прямо перед собой, ответил: — Это успокаивает дух. Вэй Усянь тут же спросил его на ухо чарующе глубоким тоном: — Но что же могло лишить покоя холодного как лёд и иней Ханьгуан-цзюня? Лань Ванцзи обдало всего жаром от этого голоса и его дыхания, так что загорелись мочки ушей. Он только глянул на свое Солнце и не смог произнести ни слова. Они еще не зашли в помещение. Вэй Усянь довольным голосом продолжал: — По твоим словам выходит, что ты с детства тренировал силу рук, стоя вниз головой. В таком случае, правда ли, что в подобном положении ты можешь заниматься всем, чем угодно? Лань Ванцзи, стараясь не смотреть на проходящих мимо адептов, тихо отреагировал: — Мгм. В голове Лань Ванцзи тут же возникли неприличные картинки, кажется на него стала действовать неистощимая фантазия Вэй Усяня. Он почувствовал, как еще сильнее загорелись уши. Его Солнце словно угадал его мысли: — Ты и мной сможешь заняться, стоя на руках? Лань Ванцзи, вдруг чувствуя необычайное воодушевление, негромко ответил: — Попробуем. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха… что ты сказал? Сгорая от желания, Лань Ванцзи ответил, стараясь говорить как можно тише, чтобы никто не услышал: — Сегодня ночью попробуем. Сказал и сам испугался своей смелости. Поймав восхищенный взгляд Вэй Усяня, Лань Ванцзи почувствовал как огонь разливается по всему телу, что становится совсем жарко. И все казалось таким ненастоящим! И только они вдвоем! Вместе! Навсегда!