Ты моя вселенная.

Лань Ванцзи проснулся раньше пяти. Проснулся от крика Вэй Усяня: —Лань Чжань! Прекрати! Пощади! В душе была тревога. Состояние было такое, словно по нему телега проехалась. Повернув голову к Вэй Усяню, обнаружил, что тот тоже не спит. —Вэй Ин? —Не могу спать. Боюсь. —Но это всего лишь сон был. —Ты тоже это видел? Сон в библиотеке. —Да, —Лань Ванцзи обнял свое солнце покрепче и снова закрыл глаза. Но сон не шел. Реально во сне творились такие вещи, что он никогда бы такое не сотворил со своим так нежно обожаемым солнышком. Они так и не уснули больше. Лань Ванцзи потянулся поцеловать свое солнце, как Вэй Усянь сказал: —Лань Чжань, я не хочу ничем заниматься, просто от какого то необьяснимого страха дрожат ноги. Извини. Лань Ванцзи все понял, он не хотел причинять дорогому человеку дискомфорт. В противном случае… он даже не представлял последствия. В этот раз Вэй Усянь не шутил и не дурачился, чтобы раздразнить нефрита, он на полном серьезе не желал этим заниматься. Лань Ванцзи пробыл как на иголках целый день. Он очень боялся, что это конец их отношений. Сердце ныло от смутного предчувствия беды. Он даже всерьез подумал, что не нужно было и начинать, даже не нужно было заходить в эту злополучную библиотеку. Но… Это был сон. Как возможно его контролировать? Вечером, когда закончились занятия и они снова встретились в цзинши, Лань Ванцзи тревожно смотрел в лицо своему солнцу. Солнце было серьезно и молчаливо. Они решили вытряхнуть из курильницы ароматные травы и больше не зажигать их. Усевшись на край книжного столика, Вэй Усянь задумчиво произнёс: — Уверен, что дело не в ароматных травах, а в самой курильнице. Поразительная вещица, переносит человека прямо внутрь сна! Должно быть, эффект от неё почти такой же, как от Сопереживания. В библиотеке вашего ордена хранятся записи о ней? Лань Ванцзи покачал головой, он не помнил, что читал что то подобное. — Ну и ладно. Действие курильницы уже развеялось. Давай пока спрячем её, чтобы никто случайно не наткнулся. А если когда-нибудь к нам с визитом явится мастер артефактов, мы покажем курильницу ему и как следует о ней расспросим. Этой ночью вроде ничего необычного не произошло. Лань Ванцзи уже подумал, что зря волновался. Они, как всегда, смогли даже заняться своим любимым делом перед сном. Уставшие и довольные они уснули в обьятиях друг друга. Лань Ванцзи приснился тот же самый сон, что когда то снился ему почти двадцать лет назад. Это было когда он отнес на лужайку кроликов, которых подарил ему Вэй Усянь. Туда пришел его брат и увидел своего младшего, который держал в руках кролика, второго он уже отпустил. Весь разговор, про то, что содержание питомцев не должно отразиться на учебе, повторился слово в слово. Снова брат предупредил, что дядя заставит его избавиться от них. Эта часть сна повторила события двадцатилетней давности. А дальше был старый сон, где он встретил Вэй Усяня, который сообщил ему, что они станут в будущем супругами. И снова юный Лань Чжань не поверил. Потом Вэй Усянь поцеловал его в щеку и пропал. Этот поцелуй произвел впечатление взрыва в мозгу у юного нефрита. Лань Ванцзи внезапно пробудился от громкого смеха своего солнца. Он хохотал столь сильно, что едва не скатился с кровати. К счастью, Лань Ванцзи всё время обнимал его за талию. Мужчины одновременно сели на кровати. Лань Ванцзи опустил голову, протянул руку и размял висок. — Только что, я… Вэй Усянь закончил за него: — Только что ты видел сон, в котором пятнадцатилетний ты повстречал двадцатилетнего меня, так? Лань Ванцзи посмотрел на него и, помолчав, произнёс: — Курильница для благовоний. Вэй Усянь кивнул: — Я уж было решил, что остаточное влияние курильницы отразилось только на мне, и потому меня погрузило в такой сон. Но кто бы мог подумать, что на тебя оно подействовало ещё сильнее. Лань Ванцзи сидел в задумчивости. Вэй Усянь всё не унимался: — Ой, не могу, Лань Чжань, ты так не хотел выпускать кролика из рук, так боялся, что твои брат и дядя не разрешат их оставить, я так растрогался, что чуть не умер от умиления. Ха-ха-ха-ха-ха… Лань Ванцзи, немного смутившись, беспомощно проговорил: — …Громкий смех посреди ночи может потревожить спящих. — Неужто мы создаём мало шума каждую ночь, ха? И чего ты проснулся так рано? Проснулся бы попозже, я бы утащил тебя в горы за Облачными Глубинами и занялся кое-какими неприличными вещами, разрешил бы от обета невинности маленького пятнадцатилетнего Лань-гэгэ, ха-ха-ха-ха… Лань Ванцзи, глядя на Вэй Усяня, со смеху покатывающегося по простыням, так и не смог вымолвить ни слова. Со смущенной улыбкой полюбовавшись некоторое время на смеющегося Вэй Усяня, он снова обнял свое солнце и прижал к постели, чтобы не свалился. Они посчитали, что уж после второго подобного сна действие курильницы наконец рассеялось. Однако на третью ночь, сон был еще разнузданнее. Лань Ванцзи приснилось, что ему около семнадцати-восемнадцати лет и он замещает дядю, сидя с учениками за вечерними чтениями. Вдруг раздался звук флейты. Она играла ту самую мелодию. Лань Ванцзи в ланьши на мгновение замер. Кто-то из юных учеников спросил: — Молодой господин, что с вами? Лань Ванцзи задал им вопрос: — Кто в такой час играет на флейте? Юноши переглянулись между собой. Спустя какое-то время один из них ответил: — Но мы ничего такого не слышим. Лань Ванцзи понял, что музыка слышна только ему. Он поднялся, взял меч и вышел наружу. Как раз в тот момент, когда незнакомец убрал флейту, мягко подпрыгнул и легко приземлился на другом коньке крыши. Лань Ванцзи настороженно повернулся на звук и тихо бросил: — Кто такой? Назови себя! В ответ он услышал два коротких мелодичных свиста, его смеющийся голос раздался уже где-то вдали, в нескольких десятках чжанах: — Твой муж! Услышав этот голос, Лань Ванцзи изменился в лице. Не до конца уверенный в догадке, он спросил: — Вэй Ин? Вэй Усянь не ответил, тогда Лань Ванцзи вынул Бичэнь и бросился в погоню. Несколько летящих прыжков — и Вэй Усянь приземлился на высокой стене, ограждающей Облачные Глубины. Вэй Усянь завёл руки за спину и расплылся в улыбке. — Какой прекрасный мужчина, как прекрасно его мастерство. Если бы в этом месте и в это время я имел при себе ещё и кувшин прекрасной Улыбки Императора, всё было бы просто идеально. Лань Ванцзи долго и неотрывно смотрел на него, прежде чем сказать: — Вэй Ин, ты без приглашения явился ночью в Облачные Глубины. Что привело тебя сюда? Вэй Усянь: — А ты угадай! —Вздор! Вэй Усянь легко уклонился он направленного на него лезвия Бичэня.Увернувшись от нескольких выпадов, он воспользовался брешью в защите Лань Ванцзи и прилепил ему на грудь талисман. Тело Лань Ванцзи мгновенно застыло, не в силах пошевелиться, а Вэй Усянь легко подхватил его, поднырнув под плечо, и вместе с ним направился в сторону гор за Облачными Глубинами. Вэй Усянь нашёл в горном лесу густые заросли орхидей и там усадил Лань Ванцзи, прислонив спиной к белому камню. Тот спросил: — Что ты собираешься делать? Вэй Усянь ущипнул его за щёку и с серьёзным лицом ответил: — Насиловать. Лань Ванцзи не понимал, шутит ли он, с побледневшим лицом, запинаясь на каждом слове сказал: — Вэй Ин, не… не вздумай творить… безобразие. Вэй Усянь лишь посмеялся: — Ты же меня прекрасно знаешь, именно этим я и люблю заниматься. — Затем запустил руку в плотно запахнутые складки одеяний Лань Ванцзи, спустился пониже и сжал в том самом месте. То что последовало дальше, страшно было даже представить. Юный Лань Чжань изо всех сил сдерживался, но взрослого Вэй Усяня трудно было сбить с толку. Он управился с ним так мастерски, что Лань Чжань потерял все свое самообладание. После всего того, что произошло, Вэй Усянь из его сна начал забавляться с мечом Лань Чжаня. Этого он уже никак не мог стерпеть. Его охватило такое сумасшедшее желание обладать этим нахалом от вида стройных обнаженных ног и мускулистых ягодиц пополам с какой то ревностью к собственному мечу. Он отобрал у него Бичэнь, закинул его подальше в кусты и накинулся на Вэй Усяня. То, что происходило дальше, он понимал лишь смутно, его охватило какое то сумасшествие. Контролировать он себя абсолютно не мог! Он сдавил ягодицы Вэй Усяня так, что остались синяки. Вэй Усянь рассердился и с силой отбросил руки Лань Чжаня. Но, абсолютно невменяемый второй нефрит шлепнул по аппетитной налитой ягодичной мышце. Эффект получился до того неожиданный, что в этом до крайности сумасшедшем сне он шлепал Вэй Усяня по заду и продолжал толкаться изо всех сил в него. Вэй Усяню это страшно не понравилось, он снова с силой оттолкнул его руку и начал тормошить Лань Ванцзи: — Не делай так… Лань Чжань… остановись же… не бей меня… Проснись! Лань Чжань, проснись же…!!! А после его крика оба одновременно пробудились. Лёжа на деревянной кровати в цзинши, они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, после чего Лань Ванцзи снова прижал Вэй Усяня к себе и извиняясь, нежно поцеловал. Глянул на тело дорогого солнышка, синяков не было. Облегченно вздохнул. Вэй Усянь хитро прищурился и спросил: — Лань Чжань… я кое-что у тебя спрошу. Каждый раз ты изливаешься внутри меня, потому что хочешь, чтобы я родил тебе господина Ланя младшего? Лань Ванцзи подумал, что еще спит. Что он болтает? Самое страшное было то, что этот мальчик-звезда был еще тот экспериментатор. До чего он может додуматься? — Как ты собираешься родить? Вэй Усянь устало пожал плечами, сложил руки перед собой и уронил на них голову. — Ох, если бы я мог родить, то с таким распорядком, когда ты денно и нощно нещадно имеешь меня, я бы давно нарожал тебе целую ораву. От сердца немного отлегло, похоже это просто досужая болтовня. Но все равно лучше прекратить подобные разговоры. Если этот изобретатель ухватится за какую нибудь идею, он обязательно доведет ее до конца. Как с тигриной печатью. Он просто уничтожил себя. Если он еще придумает что либо подобное, Лань Ванцзи просто не переживет этого. Нужно срочно отвлечь его. Лишь бы он сам не запомнил это и не начал обдумывать. Лань Ванцзи произнёс: — …Ну хватит. Вэй Усянь закинул на него ногу и, посмеиваясь, сказал: — Опять засмущался? Я… Красиво очерченная ягодица теперь была прямо перед ним. Белоснежная, на ощупь словно шелк, достойная кисти художника. Лань Ванцзи, не в силах преодолеть искушение, легонько шлёпнул его по красивому заду. От такого Вэй Усянь едва не скатился с кровати с криком: — Что ты делаешь?! Лань Ванцзи ответил: — Хочу посмотреть. Что он хотел посмотреть, он еще и сам не понял, просто было дикое желание ощутить под ладонью упругость этой невероятно красивой ягодицы. Вэй Усянь же мгновенно вскочил. — Нет уж, Лань Чжань, я прекрасно помню, что ты сотворил со мной во сне, никто в жизни не смел так поступать со мной!!! И тебе впредь запрещается! Я тебе вот что скажу: собрался поиметь меня — пожалуйста, но только давай без рукоприкладства!!! Лань Ванцзи стало очень стыдно. Он поддался секундному порыву и причинил неприятные ощущения своему солнышку. Только что в этом совершенно нелепом сне юный Лань Чжань отшлепал по заду Вэй Усяня. Конечно невозможно контролировать сон, тем более это был старый сон. И вот надо же было этой чертовой курильнице вытащить такое! Что теперь поделаешь? Задним числом сон не исправить, все пошло, как пошло, зачем сейчас было поддаваться глупому искушению шлепнуть, хоть и легонько, еще раз? «Лань Чжань, ты совсем дурак? Когда уже будешь включать свои озабоченные мозги? Или у тебя вместо них одна извилина? И та прямая. И находится внизу. Опять думаешь тем местом? Чего нибудь добьешся, что потом невозможно будет исправить.» Он виновато притянул его обратно на кровать. — Хорошо. Услышав обещание, Вэй Усянь наконец успокоился. — Ханьгуан-цзюнь, это твои слова. — Мгм. Спустя три изматывающих ночи усталость всё же дала о себе знать. Спать, спать! Других мыслей не было. А еще хотелось забыть всё, что они сейчас видели во сне. Лань Ванцзи обнял свое солнце. Оно вновь удобно устроилось в объятиях Лань Ванцзи и пробормотало: — Никто в жизни не смел так поступать со мной… Лань Ванцзи провёл рукой по его волосам, поцеловал в лоб и с улыбкой покачал головой. Обнимая свое счастье, Лань Ванцзи подумал, как хорошо, что сейчас он взрослый и более менее спокоен, его сложнее вывести из равновесия, но в молодости он был более несдержан и вспыльчив, что как раз так же повлияло на его сны, где смешалась и злость и страсть с желанием, ведь этот мальчик-звезда дразнил и доставал юного Лань Чжаня. Если бы это произошло еще тогда, возможно было бы нечто подобное. Сейчас он вырос и повзрослел. И его чувство так же выросло и повзрослело. Тогда в юности он был слишком зациклен на своих чувствах. Сейчас он думал прежде всего о любимом человеке, о его чувствах и благополучии. Он научился контролировать свои сумасшедшие порывы, стал более осторожным и нежным. Иначе, его дорогое солнце сбежало бы от него гораздо раньше, чем он и мог предположить. Сейчас он другой. И все по другому. Мелькнула дикая мысль. Если у меча есть душа, он тоже, наверняка видел этот сон. Что он чувствовал? А ведь его солнце сколько раз держало его в руках, даже фехтовало уже им. И Бичэнь абсолютно не возражает, а даже слушается его. У них на двоих сейчас один меч. Его то Суйбянь до сих пор находится у главы Цзян. Неужели его меч тоже влюблен в его солнышко? Лань Ванцзи покосился на Бичэнь, который спокойно стоял в своей подставке возле кровати. Потом подумал:"Лань Чжань, ты совсем уже ополоумел? Ты еще к мечу приревнуй! Это всего лишь твой дурацкий сон! Что за бред приходит к тебе в глову?» И сам себе ответил: «Такой же бред, который ты смотришь во сне. Интересно, нормальным людям снится подобная чушь?» Навалилась усталость. Размышлять не хотелось. Его солнышко давно спало в его обьятиях. Лань Ванцзи подумал, закрывая глаза,: —"Хорошо что это всего лишь сны.»