Ты моя вселенная.

Так они провели несколько месяцев, не думая ни о чем. Они были вполне счастливы. Только Сычжуй частенько о чем то задумывался. Но, как только начиналось новое расследование, он отвлекался и полностью погружался в дела. Они по прежнему появлялись там, где творится хаос и помогали всем абсолютно бескорыстно. Слава о них разнеслась по всей поднебесной. Теперь даже до таких углов, как имение Цинь дошло. Про них слагали стихи и легенды. На картинах непременно присутсвовала такая атрибутика в руках двух мужчин как Чэнцин и Бичэнь. Один был одет в черное, другой в белое. Они обычно изображались сражающимися спина к спине, их длинные волосы рвзвевались на ветру, переплетались белая и красная ленточки. Оба изображались изящными и с тонкими благородными чертами лица. Вид на картинах у них был весьма смелый и решительный. Как-то проходя по Илину, они встретили того же самого продавца, который когда- то торговал небритыми здоровяками, говоря, что это Старейшина Илин. Теперь же он торговал сувенирами, изображающими изящного юношу в черном, утаерждая, что такая фигурка в доме приносит счастье. Фигурки и рисунки шли нарасхват. Вэй Усянь присмотрелся к торговцу и рассмеялся: —А вот и наш старый знакомый! Он подошел к мужчине: —Говорил, изобрази его покрасивее. Не зря же говорил. Видишь, сразу торговля пошла. Торговец повернулся к Вэй Усяню, узнал его: —Молодой господин, не желаете ли приобрести… —он не договрил фразу, уставился на фигурку в своей руке, потом на Вэй Усяня. —Желаю. Вот этого, себе не память. Лань Ванцзи приблизился, рассмотрел фигурку в руке торговца, повернулся к своему солнцу: —Вэй Ин! Зачем тебе это? Вэй Усянь капризно надул губы: —Ну Лань Чжань. Тебе жалко? —Не жалко. Но твоя красота достойна лучшего скульптора. —Ну мне нравится этот. —Придем в Облачные глубины, закажем твой портрет и скульптуру у лучших художников. Торговец с открытым ртом наблюдал за их диалогом. Вэй Усянь был непреклонен. Лань Ванцзи уступил все-таки, но выбрал фигурку больше похожую на оригинал. Они отошли в сторону, Сычжуй немного замешкался. Торговец, воспользовавшись тем, что юноша еще не ушел, тронул его за рукав: —Молодой господин, вы знаете кто это? Сычжуй с самым серьезным видом ответил: —Конечно. Тот что в белом—Хангуан Цзюнь. А в черном— Старейшина Илин. Торговец выпучил глаза: —Уверены? Сычжуй фыркнул: —Абсолютно. Ведь это мои отцы. Лань Ванцзи слышал весь разговор и это его весьма веселило. Сычжуй подошел к мужчинам, а торговец так и остался стоять с открытым ртом и выпученеными глазами, пока какая-то женщина не вывела его из ступора: —Братец, а дай-ка мне вот этого красавчика! Мужчины и юноша дружно фыркнули, потом сделали серьезные лица и пошли дальше. Проходя мимо таких лавок с книгами и картинами, они старались не светиться. Сычжуй же, наоборот, заходил в лавку и покупал книжку, потом читал ее по вечерам. Лань Ванцзи относился к этому весьма снисходительно, только предупреждал, чтобы эти книжки не попадались на глаза Лань Цижэню. Сычжуй соглашался и продолжал пополнять свою библиотеку. После этого события спустя пару месяцев от Лань Сичэня прилетело письмо. Он сообщал, что дядя слег с сердечной болезнью, учителей не хватает, навалилось много дел. Лань Ванцзи посмотрел с тоской на Вэй Усяня. Очень не хотелось возвращаться. Почувствовав вкус свободы, опять идти в скучные унылые Облачные глубины очень не хотелось. Вэй Усянь понимающе кивнул: —Хангуан Цзюнь, не волнуйся, надо, значит надо. Да и ученики уже соскучились. Ты же знаешь на каком уровне образование у вас в Облачных глубинах. Сделаем все дела, как раз закончится учебный год и снова потом сможем путешествовать. Лань Ванцзи, обрадованный такими словами своего солнца, немного приободрился. Один Сычжуй не выглядел печальным. Он был рад. Ну это и понятно, он уже соскучился по своим друзьям. Все равно постоянно находиться со взрослыми, да еще и насмерть влюбленными, это скучно. Даже несмотря на кучу запутанных дел и более чем шикарной практике. Решено было завтра утром двинуться в путь, потому все-таки собрались лечь по гусуланьскому распорядку, все равно придется привыкать. Привыкшие уже за эти почти полгода вольной жизни, ложиться как вздумается, Лань Ванцзи с Вэй Усянем никак не могли уснуть. Лань Ванцзи трогал губами непослушные завитки на виске своего солнца, полной грудью вдыхал запах волос и не мог надышаться. —Лань Чжань, твой дядя все чаще и чаще болеет. Он же еще не старый. Лань Ванцзи, поглаживая шелковистые волосы своего счастья, задумчиво ответил: —Не знаю. Скорее всего нервы. Ведь он учительствует уже более тридцати пяти лет. И за это время ни разу не уходил на покой. Вэй Усянь улыбнулся: —Да, я помню. Один я только сколько крови ему попил. Помню как я нес околесицу, а он швырялся в меня книгой. Лань Ванцзи в это время целовал по одному кончики его изящных пальцев на руке. —Я бы не назвал это околесицей. —Правда? --Все, что ты говорил тогда, разве не воплотил в своих изобретениях? Про компас зла, например. --Ах, да, компас зла. Я же тогда так и не доработал его. Кстати, когда ты ко мне начал приставать в кабинете, я как раз этим и занимался. Я начертил схему, как можно использовать светлую энергию, чтобы определить степень опасности темной энергии. Вот только чертежей потом так и не нашел. Куда они пропали? Лань Ванцзи недоверчиво протянул: --Но там было нарисовано… --Что нарисовано? Там был нарисован нижний дантянь. И то, как можно сконцентрировать энергию, чтобы она сработала в компасе и не мешала друг другу. --Нижний дантянь? --Ну да, а ты что подумал? Лань Ванцзи ничего не стал говорить, он побоялся развивать ту самую тему, которую когда то высказал Вэй Усянь после снов из курильницы. Он просто опасался новых всплесков идей у своего солнышка. Потому решил вернуться к начальной теме разговора: —Это не было околесицей. Ты действительно научился управлять отрицательной энергией. И это даже не мешает тебе концентрировать светлую энергию. Скажи, разве у тебя не получилось? —Да, ты прав. Но ты тогда так четко сбрил меня правилом трех У! Лань Ванцзи улыбнулся, поцеловал ладонь своего солнца и сказал: —Мне просто повезло, что я знал его наизусть. На тот момент я совсем растерялся. Вэй Усянь подмигнул своему зануде: —От чего мог растеряться доблестный Хангуан Цзюнь? Лань Ванцзи вместо ответа чмокнул его в губы: —От твоей красоты. Вэй Усянь поперхнулся: —Лань Чжань, ты меня предупреждай что ли! А то я чуть с кровати не свалился. —Мгм, —Лань Ванцзи покрепче обнял свое Солнце. —А почему ты тогда убежал от меня после уроков? —Я… я застеснялся. А тут еще твоя свита… Вэй Усянь рассмеялся: —А я тогда думал, что тебя дядя послал. —Нет, я сам хотел подойти к тебе. Вэй Усянь погладил его по щеке: —Сколько интересного я узнаю спустя много лет. Я уже тогда тебе нравился? Еще до библиотеки? Лань Ванцзи с обреченным видом ответил: —Да. Даже раньше. —Вот как. Когда же это началось? —Когда мы подрались первый раз. —А? Лань Ванцзи подумал: —Интерес к тебе появился задолго до этого. —Вот как, —удивился Вэй Усянь. Лань Ванцзи рассказал как брат поручил ему помогать Юньмэнскому сиротке поднять самооценку. А дядя предупредил, что этот самый сиротка очень капризный и своевольный, первая головная боль мадам Юй. Потому поручил за ним присмотреть. —И потому устроил нам свидание длинной в целый месяц в библиотеке? —Не знаю кому как, а мне было очень тяжело. Ведь я уже тогда… Ну ты же знаешь… Вэй Усянь рассмеялся: —Представлю, какие противоречивые чувства я у тебя вызывал! Лань Ванцзи погладил его волосы: —А той ночью, когда ты сломал барьер, я нечаянно подслушал разговор девушек возле женской половины. Вэй Усянь расхохотался: —Хангуан Цзюнь, а ты и на такое способен! Лань Ванцзи обреченно улыбнулся: —Они обсуждали тебя… —Вот как? —Да, восхищались твоей красотой и талантами. А еще… Говорили… Какой ты… Галантный… С девушками. Вэй Усянь с любопытством разглядывал своего зануду: —Ох, ну зачем ты опять откупорил свою бутылку с уксусом? Лань Ванцзи зарылся лицом своему солнышку в шею и промолчал. Вэй Усянь опять рассмеялся: —Ну перестань! Я же пошутил! И все-таки ты у меня зануда! Кстати, ваши девушки не такие зануды, как парни на мужской половине. Вот только почему-то та девушка на кроличьей полянке испугалась меня сначала. Но потом мы мило поболтали. Если бы кое кто не помешал нам… Лань Ванцзи поднял голову: —Это подружка Сычжуя. —Вот как оно? Почему ты мне тогда ничего не сказал? Получается это наша невестка? —Мгм. Возможно. Вэй Усянь задумался: —Это мы с тобой уже такие старые? Лань Ванцзи потерся щекой о его волосы: —Вэй Ин еще совсем юный в этом теле. Вэй Усянь провел рукой по щеке Лань Ванцзи: —Лань Чжань, но ты тоже не выглядишь старым. Лань Ванцзи грустно улыбнулся: —Мне кажется, я сейчас даже моложе, чем двадцать лет назад. Вэй Усянь грустно произнес: —Двадцать лет! Какой большой срок! Лань Чжань! Как представлю, что ты все это время все это держал в себе! Страдал и переживал. Страшно становится! —Да. И очень боялся… что ты узнаешь… —Потому часто грубо отвечал мне? Второй нефрит поцеловал свое солнце в висок: —Да. И мне очень стыдно… За свое поведение… Сейчас… Вэй Усянь чмокнул своего зануду в нос: —Да ладно, не вини себя. Все в прошлом. Как было, так было. Мы были еще совсем мальчишками. Неизвестно до чего бы мы додумались, если бы все открылось еще тогда. Лань Ванцзи вздохнул: —Ты бы начал презирать меня. И, скорее всего оттолкнул бы. Вэй Усянь покачал головой: —Я не знаю точно, что бы я сделал. Но… Сейчас подумал об этом. Мне кажется, такое для нас было слишком рано. Мы бы не оценили это тогда. Или нас надолго не хватило бы. В любом случае, мы этого уже не узнаем. Главное, как сейчас. Лань Ванцзи нежно поцеловал свое солнышко: —Давай спать. Завтра рано вставать. —Спокойной ночи. —Спокойной ночи.