Ты моя вселенная.

На последнем фуршете, снова все пили, ели, веселились от души. Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи. Они, не сговариваясь, вышли из-за стола и пошли в другой конец залы, где сидел Незнайка. Вэй Усянь тронул того за рукав. Незнайка тут же встрепенулся и проговорил пьяным голосом: —Вэй-сюююн, я пью за тебя… Вэй Усянь тихо зашептал ему в ухо: —Нужно отвлечь молодого господина, который пришел с главой Молин Су. Незнайка пьяно кивнул. Еще постояв для вида, они вместе выпили. Потом Незнайка пьяной походкой направился к тому самому молодому человеку. Лань Ванцзи стоял рядом с Вэй Усянем, делая вид, что слушает его, а сам неотрывно краем глаза ловил каждый взгляд молодого господина, к которому сейчас подходил Незнайка. Этот молодой человек исподтишка бросал горящие взгляды в сторону Вэй Усяня. Руки его сжимали меч, это был тот самый юноша, который тогда встретился им в трактире, когда между заклинателями разгорелся спор про Цзинь Гуаньяо. Незнайка покрутился возле него и предложил выпить. Тот взял протянутую чашу с вином. Тем временем Вэй Усянь оказался прямо перед столиком главы Молин Су. Глава, завидев Вэй Усяня, поднялся с места: —Господин Вэй, Хангуан Цзюнь, я пью за вас. Вэй Усянь церемонно поклонился. Они перебросились парой фраз. Вэй Усянь как бы невзначай, спросил у Хангуан Цзюня: —А, кстати, где глава Не? Лань Ванцзи, кивнул в сторону. Вэй Усянь обернулся: —О, а это что за прославленный заклинатель? К какому клану он принадлежит? Глава клана Су, кажется это человек из вашей свиты? Глава клана ответил: —Да, он пришел с нами. Этот молодой человек попросился к нам на обучение. До того он был приглашенным адептом Юньмэн Цзян. Но, поскольку он носит фамилию Сюэ. Его клан был очень давно уничтожен. Он никак не может выбрать к какому ордену примкнуть. Одному, видите ли, опасно. —О, Сюэ? Он не родственник Сюэ Яна? —Скорее он потомок Сюэ Чунхая. Но в нем нет ни капли высокомерия. Он смелый, с хорошими задатками настоящего воина. Наверняка при хорошем обучении и руководстве может сделать неплохую карьеру. Вэй Усянь удивился: —Это тот самый Сюэ Чунхай, который когда то создал железо тьмы? Очень интересно. А этот молодой человек не проявлял любопытства в подобных делах? —Нет, что вы, он даже с орденом Юньмэн Цзян участвовал в карауле могилы главы клана Не и Цзинь Гуаньяо. Вэй Усянь присвистнул: —А он неробкого десятка! —Да, он очень смелый. Тем более, он уже успел побывать на обучении в двух, как минимум, орденах. Неплохо разбирается в техниках. Вэй Усянь поднял чашу: —Выпьем, глава ордена Су! За смелых молодых людей! Мужчина просиял: —Да, да. Они выпили и Вэй Усянь подошел к Лань Ванцзи: —Так. Теперь сходим к Цзинь Лину. Лань Ванцзи кивнул и они пошли не торопясь, в другой конец залы, где с молодыми людьми стоял Цзинь Лин. Вэй Усянь подошел сзади и положил руку тому на плечо: —Цзинь Лин. Цзинь Лин, как всегда его реакция на своих дядек была адекватная: —Чего тебе? —Это важно. Не кричи здесь. Отойдем. Они вышли из залы. Лань Ванцзи не отходил ни на шаг. Вэй Усянь спросил: —Где дарственная на землю для Сюэ Яна? —Она в кабинете. —Пошли. Надо взглянуть. Кабинет охранялся адептами Ланьлин Цзинь. Документ был на месте. Лань Ванцзи и Вэй Усянь сверили письмо с подписью на документе. Лань Ванцзи спросил: —Цзинь Лин, есть еще бумаги, написанные твоим дядей? Цзинь Лин снял с полки большую бухгалтерскую книгу. Они принялись изучать почерк. Как и ожидалось, почерк был несколько изменен. Но, что то насторожило Лань Ванцзи. Он посмотрел более ранние записи: —Вот смотри, —протянул Вэй Усяню книгу, —смотри вот на этом иероглифе хвостик как в письме. И тут. Он пытался изменить почерк, но написание вот этого иероглифа его выдало. И смотри в другом нажим в одном и том же месте. —Точно, —согласился Вэй Усянь. —Что происходит? —спросил удивленный Цзинь Лин. Вэй Усянь гланул на Лань Ванцзи. Тот кивнул. —Цзинь Лин, —ответил, немного помедлив Вэй Усянь, —у нас тут появились кое какие подозрения. —Какие же? —Что твой дядя Цзинь Гуаньяо жив. Но, он в другом теле. Цзинь Лин опешил: —Что теперь делать? —Ну, во первых, пока не стоит об этом никому говорить, пока мы не закончим расследование. Во вторых, нужно поставить везде надежную охрану. В третьих быть осторожным. Есть подозрения, что он может попытаться захватить снова власть. Цзинь Лин стал сразу очень серьезным: —Дяде сказать? —Погоди пока, мы скоро навестим его, сами скажем. Я возьму эту страницу? —Да, конечно, это старые записи. По ним уже давно сдан отчет. Сейчас они не важны. Вэй Усянь вырвал страницу и сложив вместе с письмом, кивнул Лань Ванцзи. Они покинули кабинет и пошли снова в зал. Незнайка, как только увидел двоих мужчин, сразу понял, что дело сделано и постепенно шаг за шагом подошел к главе Цзян.Выпил с ним, постоял, поговорил заплетающимся языком. Потом подошел к Вэй Усяню и Лань Ванцзи. —Вэй-сюн, для тебя новость. Фамилия молодого господина Сюэ. Говорят он один из немногочисленных потомков Сюэ Чунхая. Обучался в разных орденах, в том числе Юньмэн Цзян и Молин Су. Участвовал в охране могилы главы Не и Цзинь Гуаньяо. Глава Цзян подтвердил. После того, он ушел обучаться музыке в орден Молин Су. Но у меня создалось такое впечатление, как будто у него раздвоение личности. —Не удивительно. В его теле сейчас похоже две личности. Я чувствую две разные по природе ауры. Очень интересно. Значит он захватил живое тело. У него не было времени. И, кажется, не было другой возможности. Пришлось пользоваться тем, что есть на данный момент. Любопытно, а почему не в Гусу Лань? Там бы он получил более качественное обучение. Лань Ванцзи ответил: —Возможно потому, что там бы кое что за ним заметили. Он бы не прошел проверку на пригодность. Вэй Усянь ответил: —Но, вроде как, внешность у него довольно привлекательная. Он не урод, черты лица правильные, фигура хорошая, рост чуть выше среднего. Лань Ванцзи ответил: —Ты думаешь, у нас только по внешности выбирают? После случая с Су Шэ теперь еще и на вшивость проверяют. Вэй Усянь рассмеялся: —Лань Чжань, что за слова ты такие научился произносить? —Просто долго обьяснять, вот и сказал одним словом. Вэй Усянь покачал головой: —Ох, Хангуан Цзюнь, а ты хулиганишь, как я погляжу. Получается, такой как я мог иметь шанс на то, чтобы быть приглашенным адептом? —Ты? Да! Хотя за шалости все равно были бы недопустимы. Сейчас, конечно, это совсем другое дело, но все равно тебе пришлось бы исправляться. Вэй Усянь подмигнул: —А сейчас не надо исправляться? Лань Ванцзи серьезно ответил: —Сейчас другое дело. Вэй Усянь снова засмеялся: —Ты у меня зануда! —А ты у меня звезда! Оба улыбнулись друг другу. Когда все уже разьезжались, Лань Ванцзи бросил взгляд в сторону ордена Молин Су. Тот самый молодой человек, которого они встретили тогда в трактире стоял и смотрел на Вэй Усяня. В глазах плескалась тоска и что то еще неуловимое. Лань Ванцзи никак не мог понять, что это. Уже потом, позже воспроизведя этот образ в памяти, ему показалось, что тут не хватает ямочек на щеках. Сразу передернуло с отвращением. Вэй Усянь, почувствовал дрожь второго нефрита, удивленно повернулся: —Лань Чжань? Лань Ванцзи только плотнее обнял свое счастье за талию, они как раз летели на Бичэне: —Ничего. —Точно? —Потом. Вечером, сидя в цзинши, Вэй Усянь все-таки вспомнил и спросил: —Хангуан Цзюнь, что все-таки тебя так зацепило? Лань Ванцзи в это время наливал чай. Он подвинул Вэй Усяню вазочку с пирожными: —Мне показалось, ему ямочек не хватает на щеках. Вэй Усянь рассмеялся: —Знаешь, надо все-таки найти эту Сы Сы и узнать, не оказывал ли Цзинь Гуаньяо в юности интимные услуги мужчинам. Не обидел ли его кто нибудь? Откуда такие зверские методы? Ты заметил, что первыми под его эксперименты попадают крупные мужчины старше его. Он расправляется с ними именно извращенным способом с особой жестокостью. Лань Ванцзи возразил: —Но там были так же и дети. —Согласен. Это может быть отголоском того, что его дразнили сверстники. Хотя, не думаю, что это важно. Достаточно было посмотреть, каким образом он уничтожил то место, где родился и жил. А там же не все относились к нему плохо. Их были единицы. Лань Ванцзи поставил перед Вэй Усянем чашку чая: —Пей, остынет. —Спасибо, —весело ответил Вэй Усянь. Лань Ванцзи ласково посмотрел на свое счастье: —Тебе не нужно благодарить меня. Я это делаю потому, что мне приятно это делать. Вэй Усянь поперхнулся чаем: —Хангуан Цзюнь, давай договоримся. Прекрати свои любовные речи, когда я пью чай! Лань Ванцзи улыбнулся и легонько постучал его по спине: —Прости. Вэй Усянь рассмеялся: —Бьешь меня моим же оружием? Лань Чжань! И где ты такому научился? Лань Ванцзи серьезно смотрел на свое солнце, чувствуя как внутри все распирает от смеха: —Ты научил. —Я??? —Да. У меня был хороший учитель. Вэй Усянь поставил чай на стол и потянулся к своему зануде, обнял его за талию. Лань Ванцзи с большим удовольствием обнял свое счастье и прижал к себе: —Люблю. —Я тоже тебя люблю, Лань Чжань. Они все-таки начали пить чай, с большим трудом оторвавшись друг от друга. Лань Ванцзи все время казалось, что он недостаточно близко со своим солнцем. Хотелось слиться, стать одним целым и никогда не разлучаться, даже на миг, даже на миллиметр не отдаляться. Но были дела, которые они должны были исполнять. Поэтому он так трепетно ценил те часы и минуты, которые они могли проводить вместе. Это были такие нежные и уютные вечера. Так же по утрам это были часы любования. А так же долгие обьятия на переменках. Тем вечером они долго не могли наговориться и наглядеться друг на друга, словно не виделись целую вечность. Но, было одно дело, которое требовало разгадки. Лань Ванцзи спросил: —С чего все-таки начнем? —Думаю начнем с того, что отыщем эту женщину и поговорим. А потом воспользуемся предложением Цзян Чэна. Лань Ванцзи спросил: —Все таки ты думаешь, что надо? —Думаю надо. И заодно поговорим с учениками. С теми, кто ходил с ним в караул на могилу. —А твои рукописи? —Мы дадим ему их украсть. Лань Ванцзи удивился: —Что если у него получится? Вэй Усянь рассмеялся: —Обязательно получится. Я перепишу их заново. Но, то что у него получится, будет для него сюрпризом. Лань Ванцзи снова спросил: —Мы его поймаем? —Не сразу, дадим погулять и понаблюдаем. А ловить мы его будем на меня. Лань Ванцзи почувствовал, как липкий страх подбирается к сердцу. Он замер, не зная что подумать. Опять его солнышко жертвует собой. Из груди вырвалось: —Нет! Не позволю! Никогда! Ни за что! Вэй Усянь рассмеялся: —Не переживай ты так! В этот раз будет все по другому. Но Лань Ванцзи не успокаивался. Он схватил свое счастье или горе в крепкие обьятия, чувствуя как его тело бьет мелкая дрожь. —Нет! —Нет! —НЕТ!!! Вэй Усянь потихоньку начал целовать своего зануду, приговаривая: —Тише, тише. Лоб, нос, щеки, губы, шея, грудь. Снимая с него одежду, он спускался поцелуями все ниже и ниже. И когда его волосы упали на живот его зануды, а губы коснулись самого чувствительного места, Лань Ванцзи издал долгий стон. Душа рвалась на части и рыдала. И только глупое тело жаждало ласки и с готовностью отзывалось на нее. Вскоре он, совершенно расслабившись, словно пластилин в руках своего солнца, издавал совершенно неконтролируемые всхлипы и стоны. Достигнув высшей точки удовольствия, он уронил на измятую циновку руки, совершенно чувствуя себя обессиленным, с опустевшей головой. Вэй Усянь поднял голову, поцеловал в губы, пачкая белыми следами: —Не нужно так волноваться, все будет хорошо. Лань Ванцзи лежал в полной прострации несколько минут, чувствуя что глаза заволокло слезами, совершенно не смущаясь своего разнузданного вида. Потом, медленно придя в себя, обнял свое солнце: —Нет. Не отдам. Не позволю тебе причинить вред. Никому. Никогда. Слышишь? Никогда!!! Люблю тебя!!! Не отдам!!! Нет!!!