***
На небе не было ни тучки, а солнце окрашивало траву в желтоватый цвет, придавая зелёному покрову необычный вид. Итэр всё так же шёл, еле выбравшись из той злополучной пещеры. До города оставалось совсем немного, и в животе появлялось приятное возбуждение от ожидания чего-то нового. Хоть Итэр и не горел желанием продолжать свой долгий путь по Тейвату, но он не мог отрицать того, что исследование незнакомой местности всегда приносило детский интерес. Всё было бы ещё лучше, если бы Итэр мог сейчас расслаблено идти, а рядом только Паймон, с которой можно было бы обсудить свои мысли и чувства насчёт нового региона. Однако человек сзади не давал возможности расслабиться… Путешественник уже давно вот так вот шёл, а за ним, будто бы какой-то шпион, крался Тарталья. Поначалу Итэр пытался узнать, в чём причина такой заинтересованности и не намеревается ли сам Предвестник записаться в путешественники и борцы со злом. Но в итоге, не получив никакого ответа, а лишь попытки Чайльда скрыться за каким-нибудь деревцем или кустиком, перестал пытаться выяснить мотивы ненормального парня сзади. Итэр уже просто шёл и старался не обращать внимания на очередную клоунаду, но с каждой секундой это становилось всё более невыносимо. Порой путешественник останавливался, чтобы понаблюдать, что будет делать этот шутник. Но реакция всегда была одинаковой — отчаянная попытка спрятаться. Глаза уже начинали болеть — так часто Итэр их закатывал. Но что поделать… От этого странного невозможно было отвязаться. В итоге Итэр решил, что пускай Тарталья идёт по пятам. Дошутится до того, что, когда его будет убивать Баал своими руками, никто его не спасёт. Его же тут нет. Паймон тоже замечала странного человека сзади, но решила не вмешиваться. Маленькое существо уже множество раз пожалело о своих словах. Не стоило ей так настаивать на том, чтобы Тарталья не делал глупостей и защищал Итэра (хотя зачем его защищать?..) Видимо, Чайльд воспринял слова Паймон слишком серьёзно. Она ведь не это имела в виду… Ярость внутри росла в геометрической прогрессии, но один человек, только появившись на горизонте, сразу же свёл её на нет. Глаза Итэра округлились. Что тут делает Тома?! К путешественнику сразу же прилило большое количество силы, и он пошёл быстрее по направлению к знакомой фигуре. Однако сам Тома его не замечал, так как стоял боком к Итэру и что-то рассматривал. Задумался? Итэр быстро нагнал долговязого парня, а Паймон только и пыталась успевать за спутником. — Привет! — Путешественник схватил Тому за одежду на плече, пытаясь тем самым остановиться и одновременно привлечь к себе внимание. — А? — Тома от неожиданности дёрнулся, поворачивая голову в сторону нового знакомого. — Это ты! Здорово, что я встретил тебя здесь. Однако долго же ты добирался. Тома говорил, а глаза метались по округе, как будто бы ища кого-то. Но Тома сумел найти только странного человека неподалёку от них. Он не выглядел как враг, отчего не вызывал тревоги у управляющего поместья Камисато. — А там кто? — всё же поинтересовался Тома, указывая глазами на Тарталью, который сейчас сидел… в кусте?.. Опять? Итэр повернул голову. Он уже и забыл об этом любителе кустов. Только увидев знакомую фигуру, Итэр тут же вернулся обратно к Томе. — Да никто, неважно, какой-то сумасшедший привязался, — путешественник засмеялся. Вышло правдаподобно, но настроение Итэра и вправду улучшилось после встречи с Томой. — Ладно… Ты уверен, что он не опасен? — пытался удостовериться Тома. — Да-да, это точно. Идём. — Итэр схватился за руку управляющего, найдя в нём спасательный буёк, и потянул за собой, но выходило плохо. — Хорошо-хорошо, не торопись ты так, — попытался остановить путешественника Тома. — Куда ты собрался идти? — А… Ну, во-первых, надо где-нибудь поесть. — Итэр осторожно покосился на Тарталью, который уже не прятался, а встал так, чтобы лучше слышать разговор. — Точно, поесть, — (вот он — шанс), — Можем пойти в одно место… Где я работаю. Я приготовлю для вас (он имел в виду Паймон и Итэра) еды. Ты даже не представляешь, как вкусно я готовлю! (Да что с тобой?! Что ты творишь? Хочешь убить его? Даже если думаешь, что не хочешь, то подсознательно — да, ведь ты ведёшь его прямо сейчас на верную смерть!) Знал бы Тома, что его и так ждёт смерть. Знал бы Тома, сколько людей прямо сейчас хотят от него избавиться. — Может, этот уважаемый господин тоже хочет с нами? — громко спросил высокий парень у Итэра, говоря о Тарталье и надеясь, что незнакомец сам услышит его предложение. — Нет-нет, он не хочет. — Путешественник снова попытался потянуть Тому подальше от Чайльда. — Ну что же ты так… — Наконец Тарталья закончил своё представление, подходя к троице впритык. — Не помнишь, как я вчера и сегодня сидел с тобой, как изливал тебе душу, а теперь ты кидаешь меня на произвол судьбы. Я же умру голодной смертью, об этом ты не подумал? — Чего ты тут врёшь?! У тебя столько денег, что ты можешь скупить всё, что есть в лавках всего Тейвата. С голоду ты точно не умрёшь. — Видимо, на Итэра не особо подействовала ночная профилактика в виде душевного разговора, потому что точкой стал высунутый язык. Тарталья ничего не ответил, лишь выпучив глаза от удивления. — Подожди, зачем ты так с ним, — вмешался Тома, — Вы знакомы? Тогда точно нужно идти всем вчетвером и насладиться завтраком. Тома глянул на небо, пытаясь понять, правда ли сейчас утро. Убедившись, управляющий улыбкой пригласил всех троих пойти с ним. — Учись, — ехидствовал Тарталья и, желая вызвать неприязнь, приблизил своё лицо к лицу путешественника. Но у него не получилось: Чайльд лишь снова выставил себя посмешищем. Сосредоточившись на цели — напакостить, — Тарталья не заметил ступеньки под ногами и, споткнувшись, врезался носом в лицо Итэра, который до этого стоял напротив и с недовольством наблюдал за происходящей сценкой. Резкая боль пронзила всю Т-зону Предвестника, и тот опустился на колени, молясь о том, чтобы эти мучения поскорее прекратились (хотя сам Тарталья явно встречался с ощущениями и похуже). Итэр тоже не остался в стороне, схватившись за лицо, которое болело хоть и меньше, чем лицо стоящего на коленях Тартальи, но всё же болело. К счастью, путешественнику удалось устоять на ногах. Тома и Паймон с удивлением, а после и с улыбками на лицах наблюдали за двумя корчащимися парнями. В итоге управляющий поместья Камисато не удержался от звонкого хохота, сопровождающегося слезами — настолько ему было уморительно. Когда все оправились от произошедшей ситуации, Тома всё же дождался согласия каждого пойти с ним незнамо куда и вкусно поесть. А главное — Итэр всё-таки положительно отнёсся к компании Тартальи. Но не сказать, чтобы он был сильно против изначально…***
Четвёрка уже подходила к поместью Камисато, а трое из них напрочь забыли о том, зачем и куда они идут. На пути встречались головокружительной красоты пейзажи, которые (наверное) никто из них не видел до этого. Но в голове Тартальи всё-таки появлялись мысли по типу «Дома всё равно красивее». У Итэра не было дома, поэтому и подобных мотивов не возникало. — Ну вот. — Тома гордо встал на фоне поместья, до которого оставалось несколько шагов. — Красота, правда? — восхищённо поинтересовался он, ожидая реакции гостей. — Д-да… Очень впечатляюще, — отозвался Итэр, хотя внутри, при взгляде на эту небольшую по площади постройку, возникала тревога. Однако путешественник списал это на последние события, не придавая значения появившейся тревоге. Остальные двое лишь возбуждённо закивали головами, выражая восхищение. Но Паймон тоже что-то заметила… почувствовала… Знала. Тома ожидал более бурной реакции, но решив, что и этого достаточно для его внутреннего удовлетворения, молча направился к поместью, тем самым намекая и гостям пойти за ним. Они прошли по аккуратно выложенной камнем тропинке. Они прошли по скрипучим деревянным половицам. Они стояли напротив двери, за которой… (О архонты, почему я вообще здесь. Я должна предупредить его. Это предательство. Я не могу… Я не могу раскрыть себя до последнего момента. Только бы не прозевать тот самый момент…) …находилось что-то новое. (Опасное). Трое из четырёх присутствующих знали, что они направляются прямо в клетку ко льву. Но двое из этих троих были уверены в своих силах, а третий — лишь подчинялся, трясясь за свою (никчёмную) жизнь. Тома открыл двери поместья, заходя внутрь первым, а затем, оказавшись за пределами безопасной зоны, придержал одну из дверей для гостей. Глаза Итэра заблестели, как только он оказался внутри поместья. Всё вокруг было необычным: клинки, обыденно висевшие на стенах словно картины; многочисленные свитки из дорогой бумаги и кисти, тоже, по виду, дорогие. Здесь всё было дорогое. — Приветствую дорогих гостей в поместье Камисато! — мужчина, вышедший изнутри комнаты, радушно выкинул руки в стороны. — А, господин, — первым его заметил (ожидал увидеть?) Тома. — Я привёл путешественника и его спутников, как Вы и просили. Непременно, чтобы познакомиться с ними поближе. Лицо управляющего выглядело расслабленным, чего не скажешь о Паймон и Тарталье. Заметив Предвестника, Аято на секунду уставился на него, а на губах мелькнула злобная улыбка. Они явно были не рады видеть друг друга. Благо никто не заметил нити, натянутой между Тартальей и Камисато. — Что ж, прошу, — любезничал глава поместья. На Чайльда такие почтенности действовали так, будто ему под нос сунули зловонную субстанцию, от запаха которой лицо непроизвольно кривилось. Но Аято и был подобен зловонной субстанции. Тарталью раздражало это лицемерие. Он всё знал. И он знал, что Камисато старший обманывает свою сестру. В такие моменты Предвестник забывал о том, что делает так же, но для него это выглядело совсем по-другому. Он оправдывал своё враньё близким словами «Это всё ради них же». Сомнительная ситуация, но все, кроме родителей, братьев и сестёр Тартальи, знали о том, что он один из предвестников Фатуи. А в случае с Аято знал только он сам и Фатуи. И Тома. — Так, вы все устраивайтесь. Попрошу, чтобы принесли каждому по подушке. Всё, меня нет, — оповестил Тома присутствующих о своём намерении как можно скорее приступить к готовке. Как только он скрылся, образовалась напряжённая тишина. Аято прервал неловкую паузу, приглашая гостей пройти в комнату для трапезы. — Мне было очень любопытно посмотреть, каков же знаменитый путешественник. — Камисато уставился на Итэра. — Не то, что я себе представлял, но, как я слышал, твоя сила не в мускулах? Итэр, до этого беззаботно ходивший по красивой и дорогой комнате, в недоумении посмотрел на Аято. — Как видите — нет. Теперь взгляд Итэра переместился на Тарталью. С чего это Чайльд сам принялся отвечать на вопросы, адресованные Итэру? Раздражало. — Будьте вежливы, уважаемый принц. Мы к Вам на «Вы», а Вы к нам — на «ты». Не очень-то культурно. — Даже когда Тарталья пытался быть серьёзным, когда пытался взять напряжённую ситуацию на себя, получалось у него это не очень хорошо… Аято ответил Предвестнику улыбкой, свернув лукавыми глазами, будто бы говоря «Какое же ты посмешище». Кажется, встреча затянется надолго, и не понятно, каким будет её исход…