Выбраться из Бездны

      Посиделки проходили на удивление хорошо: сильных перепалок пока не случилось, однако Тарталья делал ситуацию только хуже своей болтовнёй. Все вопросы, задаваемые Аято, были адресованы новоприбывшему путешественнику, но не успевал Итэр и слова сказать, как Чайльд встревал в разговор, язвительно отвечая Камисато. Это раздражало. Всех. Но почти все знали причину, знали, что происходит и как себя лучше вести.       Один Тарталья, как обычно не замечающий ничего на свете, кроме своей ярости, закапывал и Итэра, и Паймон, и себя. Сам же путешественник не возражал такому поведению Чайльда: лишь первые пару раз толкнул его в бок, а после стал игнорировать, поняв, что прерывания речей Предвестника бесполезны.       Единственное, что смущало Итэра, — это то, что он и Тарталья в не самом лучшем виде. Находиться в столь роскошном помещении и сидеть на шёлковых подушках было некомфортно, пребывая при этом в грязной одежде. Не мешало бы помыться, и складывалось ощущение, что это волновало только путешественника. Потому что остальные были озабочены немного другим. Однако Итэр не спешил встревать в разговор, в этот раз оставив Аято Тарталье.       Но в то же время поведение Чайльда казалось странным. Только Итэр списывал всё на импульсивную и постоянно желающую обратить на себя внимание личность. Вопросы, которые задавал Аято, были простыми, но ответы Тартальи — странными. Как будто бы он хотел увести разговор в другое русло, но при этом говорить метафорами и какими-то намёками, чтобы его никто не понял, кроме самого Аято.       Тома, всё это время ходивший взад-вперед, замечал напряжённую обстановку. Напряжённее она становилась и оттого, что управляющий всё знал. Знал, кто такой Тарталья, кто такой Аято и что их связывает. От этого становилось жутко, но управляющий старался не думать о плохом, надеясь, что встреча двух титанов не окончится кровью.       — …тогда для чего наш дорогой путешественник помогает всем подряд? У него какие-то цели, не правда ли? — Камисато задавал вопросы уже напрямую Тарталье. — Но, подожди-подожди, ты снова мне ничего не ответишь, я прав? Тогда… раз это такой секрет, мне становится ещё интереснее.       Взгляд лисьих глаз переместился на Итэра, надеясь на ответ. Но Аято понимал, что не дождётся его, так как путешественник как воды в рот набрал вот уже полчаса.       Никто так и не смог нормально поесть, хотя Тома очень старался во время готовки. Видимо, нежданный гость в лице Тартальи вызвал не агрессию, но азарт внутри принца. Камисато будто приносило удовольствие наблюдать за забавной яростью Предвестника.       — Я уже тебе столько раз повторял… — Честно говоря, Итэр, сидевший рядом, даже начинал бояться. — Это совершенно тебя не касается. Не думай, что сможешь провернуть что-то и воспользоваться им ради каких-то своих целей. Мне ничего не стоит поведать всем, кто ещё не знает о твоём маленьком секрете, чем ты таким занимаешься. — Из носа Тартальи только пар не шёл, но в остальном он был похож на кипящий самовар, даже лицо покраснело.       — Прелесть какая, — Аято уже как будто не был заинтересован в дальнейшей беседе.       — А у вас тут нет каких-нибудь источников или чего-то такого, где можно было бы помыться?.. — наконец Итэр вставил своё слово в уже сходившую на нет перепалку. Его голос казался совсем тихим, по сравнению с недавними яростными криками.       (Он так громко кричал, что у меня даже правое ухо заложило…)       — Ах да, наверное, надо было это сделать прежде всего, — оживился Камисато. — Я совсем позабыл… Но ладно, я понял о чём вы. — Губы изогнулись в не самой дружелюбной улыбке, адресованной Итэру.       Путешественник внутренне обрадовался тому, что сможет немного расслабиться после той ночи и только что утихшего торнадо. Надеясь передать свое заряженное (на удивление) настроение Тарталье, Итэр глянул на него. Но наткнулся лишь на угрюмое выражение лица Чайльда, очень несвойственное ему. Удивительно, как в мгновение ока они поменялись местами в своих настроениях…       — Пойдём… — всё ещё находившийся в сидящем положении Итэр ухватился за край одежды парня рядом. — Это и тебя тоже касается.       Тарталья не отвечал. Да какие ему горячие источники, когда он сам как горячий источник?! И не просто горячий, а кипящий. Путешественнику не суждено было прямо сейчас понять причину, поэтому он планировал попробовать допросить Чайльда немного позже.       Паймон всё это время, к удивлению, держалась в стороне и была тихой. Это был первый раз, когда Итэр видел её такой. Казалось, что все тут сговорились и все понимают, о чём идёт речь, кроме самого путешественника. Немного нечестно, но с причинами он как-нибудь потом разберётся. Благо у Итэра есть Паймон (Расскажет ли она что-то вообще? Не стоит сильно рассчитывать…)       Итэр поднялся на ноги (еле-еле, потому что после такого долгого сидения в одной позе конечности затекли, как и всё тело), ожидая, пока Тарталья встанет за ним. Но тот даже не шевелился, выглядя каменной статуей с ровной спиной, не делающей ни единого движения и как будто даже не дышащей.       Аято ушёл почти сразу же после предложения Итэра, стремясь как можно быстрее убрать из своего поля зрения ненавистного Предвестника и заодно приказать своим людям приготовить всё необходимое для комфорта дорогих гостей.       — Ну, идём, — не унимался Итэр, а внутри нарастала тревога: видеть такого Тарталью было так же необычно, как и притихшую Паймон.       — Слушай… — начало маленькое существо, желая избавиться от гнетущего чувства. — Только не переживай из-за этой ситуации, — (ДА, ДА, ПОЖАЛУЙСТА, ПЕРЕЖИВАЙ,) — Но просто будь осторожен. Мне не по себе… — Паймон старалась выглядеть так, будто она в таком же недоумении, как и Итэр, но желание уберечь друга, которого эти двое окружили, как стая собак окружает овечку, было сильнее.       — Я и так всегда осторожен… — Итэр вспомнил недавние события, — Ну, почти. Не переживай, мы же столько прошли, — теперь уже Итэр подбадривал находящихся рядом, как и должно быть по сценарию. Предыдущая ночь была лишь редким исключением. — И сейчас пройдём, — нежная улыбка.       Итэр на самом деле был расслаблен, пользуясь своим расположением духа и желая передать его друзьям?       (МЫ ПРОШЛИ, НО В ЭТОТ РАЗ ВСЁ НАМНОГО СЕРЬЁЗНЕЕ,) — кричало внутри Паймон, но она лишь ответила:       — Да, ты прав.       Удовлетворившись тем, что малышка успокоилась, Итэр мог снова вернуться к Тарталье.       — Не знаю, что там произошло, но это не повод вести себя так. — В голосе слышались нотки злости и раздражения.       — То есть, — наконец начала каменная статуя, — тебе можно вести себя так, а мне — нет?! — ошарашенный взгляд, в котором всё ещё присутствовала ярость, но на этот раз глаза были будто бы неживые.       Тарталья поднялся на ноги, запнувшись. Он даже не заметил онемения во всём теле.       — Да что вы все вообще о себе возомнили… — снова завёлся Чайльд, уже направляя свою злость на невинного Итэра, — Как смеет он со мной так разговаривать?! — Хоть Тарталья и смотрел на Итэра, но не видел его перед собой, а лишь предмет, который можно обругать и тем самым выплеснуть эмоции. Обычно все так с Итэром и поступают, разве нет?..       — ? — вопросительный взгляд путешественника, говоривший больше любых слов. Он не намеревался терпеть это снова. Точно не от него.       — Снова начинаешь?! Что за дела? Я совершенно не понимаю такой резкой смены настроения. Не хочешь, например, рассказать мне что-нибудь? — предложение Итэра было высказано с целью подбодрить Тарталью, перед этим узнав причину его гнева, но никак не то, что Предвестник подумал…       — Что? — вновь нарастающая ярость сошла на нет. — Что я сказал? — глаза забегали по комнате, являя путешественнику обычного Чайльда, отчего на сердце стало легко.       (Что я ему наговорил? Он узнал? Чёрт, я даже не помню, что говорил этому Демону… А сейчас он стоит напротив меня с таким видом, будто всё узнал. Что сделать, если так?! Убить прямо сейчас?!)       Тарталья нервно сглотнул, пытаясь вспомнить хоть какие-то слова. Но в голову ничего не приходило: он будто бы разучился говорить.       — Итэр, вы ведь идёте?! — донёсся с улицы крик Томы.       — Да! — моментально отозвался он, а сердце забилось быстрее, как будто бы только что с Тартальей они обсуждали какой-нибудь секрет.       — Куда мы идём? — всё ещё ошарашенный Тарталья. Он боялся. Но нет, как он мог бояться?! Да ещё и этого Аято, который был своей ролью не важнее самой маленькой рыбёшки.       Но и у самой маленькой рыбёшки есть своя роль, есть то, за что она может дёрнуть, и всё порушится к чертям собачьим.       — Принц пригласил нас на источники. — Заминка. — Я сам попросил, точнее, нет — узнал. Подумал? Неважно. — Итэр на самом деле нервничал, не зная что делать и как поступить. — Пойдём просто.       — Нет! — реакция была такая, будто Тарталью ведут в клетку ко льву, который последние три дня не ел.       — Боишься воды? — удивлённо спросил путешественник, поймав шутливое настроение.       — Да, — отрезал Чайльд, однако это было самое неправдоподобное «да» за всю историю Тейвата.       Итэр подумал, что Тарталья решил пошутить над ним, поэтому лишь взглянул на него лукаво, хватая Предвестника за рукав. В этот жест не было вложено ни толики силы — он лишь означал, что у Чайльда нет выбора и что идти ему всё равно придётся.

***

      — В общем, — начал Тома, инструктируя всех присутствующих как самый серьёзный начальник на свете. — Это — одежда, — он указал пальцем на две аккуратно сложенные стопки. Две?       Паймон не решилась идти с ними, ведь ей это было совсем ни к чему, да и вообще — лучше побыть лишний час или два вдали от этого проклятого места, ведь атмосфера у поместья Камисато была именно такая.       — Также: мыльные принадлежности. — Тома обратил внимание на мыльный корень, мочалки и, сейчас казавшиеся маленькими, но на деле огромные полотенца.       — Всё и так понятно… — начал было Тарталья, но управляющий поместья Камисато так вжился в свою роль инструктора, что звонко цыкнул на непослушного рядового.       — Я не могу за вами присматривать, поэтому не поубивайте друг друга. — Тома оглядел парней напротив, сейчас выглядевших усталыми и замученными котятами. — Но сегодня мне особенно некогда: нужно встретить госпожу. Она скоро прибывает из Ватацуми после нескольких дней, проведённых в местной школе фехтования. Ей на самом деле нравится это дело, кажется, моя госпожа уже перепробовала все школы Инадзумы. И, была бы у неё возможность, посетила бы школы и в других регионах… — Тома запнулся, поняв, что увлёкся. Снова.       Рассказы об Аяке по-настоящему завораживали управляющего, ведь принцесса была и правда невероятной, целеустремлённой, а её навыки владения клинком и архонт знает какими ещё умениями заслуживали отдельного уважения.       — Ясно, — вяло ответил Тарталья, уже начиная скучать. Только за это утро он пережил чуть ли не весь спектр эмоций, сейчас пребывая в размякшем состоянии, так как сил совсем не осталось. А зря.       Горячие источники находились неподалёку от поместья Камисато, однако вокруг даже в солнечные дни было темно из-за места, где они располагались. В лесу. Именно поэтому несобранность могла обернуться против Чайльда.       — Тома, ты слишком за нас беспокоишься… за меня. — Итэр кинул взгляд на летающего в прострации Тарталью. — Потому что о кое-ком и правда надо побеспокоиться.       — Я вернусь… — Тома пытался сосчитать время, которое он потратит на поездку за Аякой и обратно. — Без понятия, но не раньше обеда — точно. Так что, когда закончите, — идите в поместье, думаю, не потеряетесь.       (Идти в поместье? Таким уязвимым??? Да что этот крестьянин вообще знает???? Наверняка они заодно, хотят заманить, ослабить бдительность и устранить. Никто не устранит Тарталью, кроме великой Царицы…)       Хотя Чайльд и выглядел не вовлечённым, но в его голове был бесконечный поток мыслей. Он боялся. И сам не знал почему и за кого: всего сразу и за всех сразу.       Тома не стал дальше продолжать диалог и удалился, желая сберечь время. Итэру сразу стало не по себе. С одной стороны, он был рад: хорошее настроение (только у него), долгожданный отдых и, наконец, источники! Такого комбо у путешественника давно не было. Единственной помехой был, как увязавшийся за мамой маленький утёнок, Тарталья. И чего он пристал как банный лист… Но Итэр уже стал как будто бы к нему привыкать, воспринимая Предвестника как вторую Паймон, но побольше.       В любом случае Итэр не собирался отказываться от удовольствия из-за единственного раздражающего фактора. Поэтому, не обращая внимания на стоящую рядом обмякшую фигуру, принялся раздеваться. Ему на самом деле не терпелось примерить инадзумскую одежду, которая выглядела очень необычно по сравнению с той, что он встречал до этого.       А может, он просто не помнит?       Тарталья заметил шевеление сбоку, только сейчас опомнившись. Предвестник обвёл место глазами. Снова появилась эта тревога, что вот-вот из-за любого маленького кустика выскочит враг и нападёт.       — Ты иди, а я посторожу, — предложил Чайльд, но на деле ему просто было лень выполнять лишние действия.       — Нет уж… Кто тут вообще может напасть?! Эта твоя паранойя уже бесит. — Итэр сразу понял, о чём думает Тарталья, но для путешественника это место не было страшным. Он просто не знал что тут происходит и где он находится.       — Это не паранойя. Я просто профессионал в своём деле, а профессионалы никогда не теряют бдительность.       — И не моются?.. — сделал вывод Итэр, уже забравшись в тёплую воду. Наслаждению мешал лишь этот упрямый. — Ну?! — начинала проявляться злость.       — Э… Нет, с чего ты взял? Просто не в таких опасных местах. — Чайльд бросил взгляд на воду, от которой шёл пар, из-за чего было похоже, будто Итэр находится в большом облаке. Предвестнику стало немного завидно: он тоже хотел так безмятежно понежиться в горячей водичке.       — Тогда иди отсюда, только настроение портишь, — поставил точку Итэр, отдаляясь с намерением больше не продолжать беседу и тем более не видеть его.       Чайльд ещё немного подумал, постоял, поупрямился, но не выдержал и начал раздеваться.