✧✧✧
Юнги никогда не сталкивался с гаммами и поэтому сейчас пребывает в шоке. Неужели Чимин действительно из нежной омеги вот так легко может трансформироваться в доминантного альфу? Судя по происходящему — пожалуй может! — Это последствия твоих похождений, — парень снова подаётся вперёд и впивается в губы Мина, кусает, вторгается языком в горячий рот. Руки Пака властно обхватывают талию Юнги и сжимают её так сильно, что становится больно. Альфа мычит в поцелуй, но сам не понимает: от боли или от непривычных ощущений, которые захватывают его с головой, отдавая приятным жаром внизу живота? Чимин не медлит, пахом прижимается к члену альфы и начинает поступательные толчки, ерзая своим возбуждением между их телами. Юнги скулит от таких касаний и сам начинает возбуждаться. Пак водит ладонями по спине альфы, вжимая в себя, затем спускается вниз и чуть оттягивает резинку боксеров. Он запускает под ткань ладони и яростно сжимает аппетитные ягодицы, пока языком трахает рот альфы. Юнги укладывает руки на грудь Чимина и старается его оттолкнуть. Ему непривычны такие касания к себе, так как он ощущает себя в омежьей шкуре. С таким порывом альфа Чимина может нагнуть его прямо в коридоре без смазки. А это уж точно не вариант, в конце концов он альфа, а не омега, и такого секса у него никогда не было. Пак снова напирает, но спустя минуту всё-таки отстраняется, позволяя увидеть свои искрящиеся глаза и странную ухмылку, что не на шутку пугает Мина. — Стой, остановись! — вытянув руку между ними, Юнги не дает себя больше поцеловать — он растерян и не понимает, как быть. Ему до боли в яйцах хочется Чимина, но сейчас он видит перед собой не омегу, а самого настоящего альфу, желающего овладеть им самим. — Нет, дорогой кот, теперь я вряд ли смогу остановиться. Не нужно было меня злить. Я хочу тебя, правда в этот раз почувствовать свой член в тебе. Лишь тогда, когда я доведу тебя до оргазма и очень глубоко кончу, выбивая из тебя стоны, я буду удовлетворен. Хочу доказать каждой омежке, кому на самом деле ты принадлежишь. Ты только мой, и я никому тебя не отдам! Понял?! — Успокойся. Я твой, но я же альфа. Ты не можешь ме… — ладонь Чимина ложится на губы Юнги, нагло закрывая ему рот. — Сегодня сверху буду я, котик, — Пак бесцеремонно отодвигает руку Юнги в сторону и припадает к белоснежной шее. Скользит по ней влажным языком и, прикусывая белую кожу, оставляет на ней багровые следы. Юнги даже не замечает, как рефлекторно вытягивает шею, подставляясь под желанные ласки. От них ему сносит крышу и хочется ещё и ещё. Внутри него идёт борьба тела и разума. Хочется оттолкнуть этого малолетнего наглеца, но в то же время хочется подчиниться его нереальной силе, о которой он даже не подозревал. Этот парень подобен ломке после принятия дозы, что выворачивает все органы изнутри. Противиться альфе в гоне нельзя. Он сам был в этом состоянии не раз и прекрасно знает, что можно подписать себе смертный приговор или обрести на насильный секс по принуждению, если пытаться противостоять. Чимин по-любому возьмёт своё, по его напору это уже понятно. Его феромонами, кажется, заполнена вся квартира Юнги, и от них действительно нет спасения. Почему-то сейчас так хочется отдаться во власть этого мальчишки, но раз уже до этого дошло, то лучше сделать все с умом. — Мини, всё будет так, как ты захочешь. Я тоже дико тебя хочу. Но ты ведь понимаешь, что я альфа. — У тебя же есть смазка? — рычит куда-то в шею Чимин, а подняв голову, замирает на несколько секунд, выжидая ответа. — Да, в спальне. В тумбочке, — стонет Юнги. Собственный член готов взорваться от напряжения. — Но мне нужна хорошая растяжка, я не омега. Дай мне немного времени, — он оттягивает его за волосы. — Малыш, ты меня слышишь? — альфа смотрит в затуманенный взгляд и пытается достучаться до Пака. В ушах Чимина стоит гул, голова трещит, яйца уже звенят, а член изнывает от сильного желания. Ему так не терпится оказаться внутри этого тела, истязать его сутки напролёт, наслаждаясь их соединением. Но как бы тестостерон не бил в голову, Пак понимает, что с альфой нужно быть осторожнее. — Ты слышишь меня, Мини? — переспрашивает всё ещё вжимающегося в него гамму, что нагло трахает его сквозь одежду. — Я сделаю это сам. Я сам тебя растяну! — Чимин, делая неимоверные усилия, останавливается. Он подымает глаза на своего любимого альфу и видит в них страх. Впервые! — И ты готов сейчас лечь под меня? — рычит Пак, хотя сам не понимает, зачем задаёт этот вопрос. Как будто он оставил Юнги выбор? Смешно. Но все же ему не хочется, чтобы альфа просто уступил. — Я не хочу быть порванным тобой, поэтому принимаю свою участь, — шепчет Мин, опуская взгляд на опухшие губы Чимина. — Герой хренов! — орет гамма первое, что приходит на ум. — Мне не нужны твои жертвы! — он хватает альфу за подбородок и поворачивает его лицо, заставляя смотреть на себя. — Я скучал и хочу тебя до скрежета зубов, но мне не нужны подачки, я взаимности хочу, ублюдок! — тяжелое дыхание опаляет лицо альфы, и он теряется в собственных чувствах. Да, для него это все впервые, но этот безумный мальчишка все, что ему нужно сейчас. Завтра. Всегда. Он смотрит в любимые глаза, что наполнены злостью, и видит в них тоску и боль. А ещё: отчетливо понимает, что больше всего на свете хочет именно его. Не важно, кто будет сверху, а кто снизу, главное, что он наконец-то сможет насладиться близостью с любимым человеком. — Я люблю тебя, Мини, — произносит еле слышно Юнги, а потом, схватив мальчишку за затылок, накрывает желанные губы, грубо вторгаясь в горячий рот. Чимин скулит в поцелуй и отвечает с неменьшей отдачей, сталкиваясь с альфой зубами. Он направляет его спиной в сторону спальни и толкает, делая уверенные шаги на него. Через несколько секунд дверь в комнату Юнги с размаху открывается, ударяясь о стенку, а они валятся на кровать, продолжая жадно целовать друг друга. — Раздевайся! — командует Пак, отстраняясь от альфы, и резко срывает с себя одежду. — Я не могу больше ждать, — он помогает Юнги стянуть джинсы, а потом и остальные вещи. Припадает губами к горячей коже и по очереди обводит влажным языком торчащие соски. — Блять, — шипит Мин, на миг откидывая голову на кровать, а потом опять её подымая, чтобы насладиться красивым видом. У него самого член от этих ласк уже готов излиться, а они ещё даже не перешли к сути. — Ах ты гадёныш, я тебя убью, пусть только закончится твой гон, — на эти слова Чимин поднимает голову, отвлекаясь от своего занятия. С его губ тянется паутинка слюны, что, разрываясь, вызывает у альфы очередную волну возбуждения, прошибающего все тело. Собственные слова, что хочется сказать, застряют в горле, поэтому Чимин ничего не отвечает, лишь берет в руку твердый член альфы и начинает водить по нему плавными движениями. Тот мгновенно реагирует и стонет от удовольствия, выгибаясь в спине и толкаясь бедрами в чужую ладонь. Его ноги подрагивают, а коленки сгибаются, разъезжаясь в стороны. Второй рукой Чимин тянется к прикроватной тумбочке и достаёт оттуда смазку. Прикрыв от удовольствия глаза, Юнги слышит, как щелкает колпачок и он же падает на пол, а через несколько секунд слегка прохладный палец касается колечка мышц. Альфа дёргается от неожиданности, на что получает нежный поцелуй в живот, который тут же расслабляет тело. Мин опять откидывает голову на кровать и принимает эту сладкую пытку, что творит с ним мальчишка. На удивление альфы, Чимин очень нежен и внимателен, даже несмотря на гон. Младший трётся своим стояком о бедро Юнги, желая получить хоть какую-то стимуляцию. Его пальцы делают круговые движения у входа, а потом один медленно проникает внутрь, вызывая странные ощущения, но не боль. Чимин подымается корпусом выше, выцеловывая шею и ключицы Мина, чтобы его отвлечь, и начинает осторожно двигать пальцем. Он продолжает, надрачивая член Юнги, а сам наслаждается запахом своего альфы, с каждым вздохом все больше теряя голову. — Кот, потерпи немножко, скоро будет приятно. Всё-таки это твой первый раз, я сам еле держусь, но больно делать тебе не хочу, — гамма кусает Юнги возле ключицы, а потом языком зализывает ранку. — Не кусайся, проказник, — утробно рычит альфа. — Хочу и буду. Никто мне не запретит. Это все моё! — отвечает Чимин и продолжает двигать пальцем внутри. Пока Юнги успевает привыкнуть к одному пальцу, Пак уже добавляет второй. Альфа чувствует небольшую боль и хочет соскользнуть, но гамма неожиданно сгибает пальцы и касается простаты, на что Мин стонет от приятных ощущений и вжимает голову в матрас. Он старается отдышаться, пока все тело прошибает дрожь, как будто ток прошел по каждой клетке. Такая яркая вспышка наслаждения окончательно сводит его с ума. Хочется ещё. Юнги уже рефлекторно подмахивает ягодицами, просит не останавливаться и сжимает простынь в ладонях. Чимин лишь приподнимает уголки губ и продолжает вводить третий палец, умело раздвигая горячие стенки. Пак действует на инстинктах, и хотя это его первый раз в роли альфы, видимо, им управляет желание и возбуждение, раз удается доставить удовольствие партнеру даже не войдя в него. — Кот, я больше не могу, — стонет Чимин, чувствуя, как член разрывает от боли и перевозбуждения. Он вытаскивает пальцы из входа, размазывает лубрикант по стояку и резким движением перевернув альфу на живот, прижимает к матрасу, нависая над ним. Грудью касается влажной спины, язык мажет по плечу, опять слегка покусывает, хотя хочется впиться небольшими клыками. Головка члена прижимается сначала к ягодицам, а потом легко скользит ко входу, надавливая на него. Член медленно погружается в горячее тело Юнги, отчего Чимин запрокидывает голову и мычит от удовольствия. Гамма старается сдерживать себя, но инстинкты не позволяют расслабиться, и внутренний зверь желает получить максимум от любимого. Пак понимает, что его гон на самом пике, но и причинить вред Юнги он не может. Да, хочется наказать, отшлёпать по округлым ягодицам, трахать, пока он не забудет своё имя, изнывать вместе с ним, медленно входя и высказывая снова, но в то же время хочется просто любить, даря нежность и ласку. — Подожди… ах… м-м-м… — просит Юнги, кусая край одеяла, пока член медленно погружается в него. Его альфа немного противится такой участи, но сильные феромоны Чимина подавляют любой протест. Всё по-другому, но это не отталкивает, а наоборот — манит. Может потому, что это любимый Чимин? С другим он бы не рискнул, не стал бы экспериментировать со своим телом и зверем. Видимо, внутренний альфа влюблён в Чимина не менее, чем сам Юнги. Именно поэтому он не сопротивляется, а поддается любому напору гаммы. Не останавливаясь и все-таки войдя до самого конца, Чимин чувствует, как собственная мошонка касается мошонки Юнги и это как отдельный фетиш, что приносит дополнительное удовольствие. Выждав несколько секунд, Пак начинает аккуратно двигаться, почти выходя из горячего нутра и погружаясь вновь. Альфа под ним закатывает глаза от наслаждения и начинает несвязно мычать, когда горячая головка проходит по простате, задевая комочек нервов. Это так прекрасно, несравнимое чувство, что ранее не испытывал Юнги. Чимин хватает того за талию, подтягивает выше, ставя в коленно локтевую, на что Мин чувствует себя уязвимым, впервые стоя в такой позе перед кем-то. Он никогда раньше не раскрывал себя так сильно, Юнги будто обнажил свою душу. Так стыдно. Но это же Чимин. Его персик. Пусть сейчас от него веет ароматом морского бриза, но альфа чувствует все те же нежные прикосновения, что и пару недель назад. Чимин делает резкий толчок и входит до конца, мошонкой шлёпаясь о ягодицы. Рваными и хаотичными движениями он начинает вбиваться в альфу в бешеном темпе, выпуская все свои чувства наружу. Его собственный зверь скулит от того, что получает желаемое тело, а сам Чимин закатывает глаза и утробно рычит. Юнги, больше не сдерживаясь, стонет во весь голос, его член бьётся о собственный живот, а капельки прозрачной смазки стекают на кровать. Ноги дрожат, шлепки о тела и взаимные стоны заполняют комнату. Чимин опять скулит, сжимая в руках ягодицы, и шире раздвигает их по сторонам для более глубокого проникновения. Ещё немного и он достигнет своего предела. От интенсивных толчков Юнги больше не может стоять на коленях, ноги сами разъезжаются по сторонам, а он зарывается лицом в подушку, чувствуя приближение оргазма. Чимин снова прижимает альфу к кровати, кожа обоих неприятно липнет друг к другу, по вискам стекают капли пота, оба часто дышат, а сердца бьются в бешеном ритме. Руки гаммы переходят на талию Юнги и сжимают её до покраснения. Он не даёт ни малейшего шанса альфе улизнуть. Чимин всем сердцем желает присвоить любимого себе. Наваждение волной накрывает сознание, и клыки начинают увеличиваться. Юнги чувствует, как его накрывает такой волной оргазма, которого у него ещё никогда не было. Голова начинает кружиться, а из глаз будто искры летят, унося его в космос, к звездам. На подкорке сознания он слышит глухой рык сзади, чувствует укус на шее, совсем рядом с местом для метки, и что-то разбухающее внутри него. Он не сразу осознает, что это узел Чимина. Анус плотно сжимает член Чимина и их сцепляет изнутри, хотя Мин пытается дернуться, но от давления узла на простату его накрывает очередным оргазмом, а потом ещё и ещё… Пока он утопает в наслаждении, не замечает, как тело слабеет, а сам он погружается во тьму, прикрывая глаза. — Мой… Только мой, — он слышит отдаленно любимый голос Чимина и отключается.✧✧✧
Утро наступает с родного сопения рядом, тёплая рука ощутимо прижимает к груди, а чужое сердце размеренно стучит во вздымающейся груди. Чимин не спутает это тело ни с чьим другим, он хотел бы вечность просыпаться в этих объятиях. Его внутренний омега снова чувствует своё доминирование, а альфа оставил их этим утром, давая ему возможность насладиться любимым и почувствовать себя слабым. Пак нехотя открывает глаза, потому что слышит вибрацию телефона. Подняв взгляд, видит, что альфа всё ещё спит, а он, уложив голову ему на груди, прижат к сильному телу. Это неповторимое чувство защищенности дарит Чимину лишь один человек в этом мире, и это — Юнги. Омега до кончиков пальцев пропах любимым, и хотя остатки морского бриза ещё присутствуют, но это сейчас не важно. Альфа Пака получил желаемое тело и отступил, освобождая место омеге, давая ему шанс насладиться своим Юнги. Чимин медленно вытягивает свои конечности, выскальзывая из теплых объятий, смотрит по сторонам в поисках телефона и находит его на полу рядом с джинсами. Стараясь не тревожить Юнги, он встаёт с места и, подхватив гаджет, на цыпочках выходит из комнаты. Омега смотрит на экран и видит абонента, который привычно терроризирует его по утрам. Это отец. — Да, алло, — отвечает он на звонок. — Ты где шляешься, сукин сын? — с ходу сыпятся непристойные слова от отца. Хотя чему удивляться? Это их повседневный диалог. — И тебе здравствуй, отец, — старается быть тише, хотя так и хочется нагрубить в ответ. Чимин настолько устал от такого отношения к себе, он больше не хочет молчать. — Сученыш, ты снова сбежал из дома? Я в срочном порядке завершаю все дела и возвращюсь домой, и поверь — ни тебе, ни твоему уебку не поздоровится! Я вырву его сердце и дам на съедение собакам. Как он посмел прикоснуться к тебе? Как ты мог опять раздвинуть ноги перед ним? Потаскуха! Шлюха поганая! — взрослый альфа совершенно не следит за своими словами, обрушивая на сына шквал брани и оскорблений. — Мистер Пак, прекратите! — рычит омега. — Хватит оскорблять меня и моего альфу. Прекрати мне угрожать! Я послушал тебя и ушёл из его жизни, сделав больно и себе, и своему любимому, но судьба снова свела нас, прими уже это и не препятствуй! Я люблю его, и это не подростковая шалость, это надолго. Я телом и душой тянусь к нему и не могу без него. Он — мой выбор, а я его, поэтому, отец, прошу, дай мне шанс быть счастливым, — к концу монолога Чимин уже не может сдержать слёз, которые льются по щекам. Его переполняют разные эмоции, и он не может понять и принять факт того, что самый родной человек постоянно бьёт ему в самое сердце. — И слушать не стану! — как гром обрушивается отказ отца. — Я приеду и сначала вырву твой язык, что посмел мне перечить, а потом возьмусь за твоего недоделанного ублюдка. На этих словах весь запал мальчишки сходит на нет. Он прекрасно знает своего родителя, и то, что на ветер он слов не бросает, как и пустыми угрозами не разбрасывается. Сейчас в его голосе столько решительности, что сомнений не остается — им с Юнги точно не сдобровать. — Отец, пожалуйста, — скулит Чимин. — Я буду послушным и выполню любой твой приказ, только не отнимай у меня Юнги. Сделаю всё, что захочешь, прошу, только позволь мне быть с ним, — старается достучаться до родного человека, который должен был стать для него с рождения щитом, а не тем, от кого самого омегу не мешало бы защитить. — Я приеду через три дня и посмотрю, как вы запоёте, голубки. Я убью его, слышишь?! Шлюха! — не унимаясь, орёт во весь голос альфа. Чимин, больше не в силах это слышать, сбрасывает звонок, прекрасно понимая, что и за эту вольность ему прилетит. Ладони закрывают лицо, он старается успокоиться и не издавать лишних звуков, чтобы не разбудить Юнги. Омега словно попал в тёмный тоннель, с одной стороны виден свет и там стоит Юнги, к которому стремится сердце, а с другой стороны его тянут во мрак грязные руки отца, который не умеет ничего, кроме поглощения всего живого, что стоит на его пути. Чимин мысленно пытается найти выход из ситуации, чтобы остаться с Юнги. Да, они могут сбежать отсюда, хотя это сложно будет сделать, учитывая, что Чимин ещё ученик, а его отец достаточно влиятельный человек, но попробовать стоит. Пак погружается в мысли и вздрагивает тогда, когда на плече чувствует ладонь Юнги. — Когда ты проснулся? — смотрит слегка подпухшими глазами на него. — Только что, — обманывает Юнги. Он проснулся ещё тогда, когда почувствовал холод от отсутствия любимого тела рядом. Альфа слышал весь разговор Чимина с отцом, и в голове наконец-то сложился долгожданный пазл. Теперь ему ясна причина записки, оставленной в прошлый раз Чимином, и его резкого исчезновения. Отец был и есть основным барьером в их отношениях. — У меня, наверно, аллергия начинается. Глаза с самого утра слезятся, и я их уже натер, — старается объяснить причину своих подпухших век, которые невозможно скрыть от глаз альфы. — Зачем ты мне врешь? — Юнги берет его за подбородок и заставляет посмотреть на себя. — Что именно? — пытается уклониться омега, но альфа захватывает его лицо своими ладонями и не позволяет отвернуться. — Почему ты все мне не рассказал? Неужели думаешь, я бы позволил тебе справляться с этим всем самому? — он подхватывает любимого на руки, а присев на диван, усаживает к себе на бёдра, убирая отросшие пряди с лица. — Я все слышал! И никому не дам тебя в обиду, мой сладкий персик, — альфа прижимает его к себе, целуя мальчишку в висок. — Я так переживал за тебя. Он угрожал мне расправой. Обещал тебя убить! — уже не сдерживая слез, что катятся ручейками из глаз, шепчет Чимин, втыкаясь любимому альфе в шею. — Ничего в этом мире не стоит твоих драгоценных слёз, я хочу, чтобы они лились лишь от радости, но никак не от боли, — Юнги берёт ладошки и целует каждый пальчик по отдельности, замечая разницу между вчерашним Чимином-альфой и сегодняшним его проявлением омеги. Такой нежный, беззащитный и до боли любимый мальчишка, который вчера с ним вытворял сплошной армагеддон. — Я всегда буду с тобой и никогда не брошу. — Правда? — смотря на него, кивает головой Чимин. — Я защищу тебя от отца и от целого мира. Верь мне и дай занять моё законное место в твоей жизни. Позволь официально стать твоим альфой, — он целует его щеки, что уже влажные от слез, а после зажимает в крепких обьятиях, согревая дрожащего парня теплом своего тела. — Твоё сердце и тело принадлежат мне. Ты весь по законам любви принадлежишь мне, — альфа переводит взгляд и смотрит в заплаканные глаза омеги, тяжело вздыхая. — Я сделаю все, заберу твою боль, только молю об одном — не оставляй меня без себя, иначе я сам уже не выживу, — не дав ответить, Юнги подаётся вперёд и нежно целует сладкие губы своего мальчика. Чимин обвивает шею, отвечая на желанный поцелуй, и полностью отдаётся этим ощущениям. Ему так хочется продлить это мгновение, а лучше остаться в нем навсегда. Омега всем телом прижимается к альфе, пальчики блуждают по его плечам, и он чувствует подушечками пальцев свежую ранку на правом, отчего резко отстраняется в испуге. — Это метка? — омега еле слышно касается рукой места, где запеклась кровь, стараясь не сделать больно. — Нет, не метка. Временная, это твой бешеный альфа поставил вчера. Не знаю, сойдёт ли она со временем или останется со мной навсегда, и я больше никогда не приму ни в ком другом свою пару. — Прости, я не хотел, то есть…Я не мог это контролировать в себе. Я впервые ощутил в себе альфу, — Чимин прикусывает нижнюю губу. — Я так боялся, что он тебе навредит. — Видимо, он меня любит, так же как и омега в тебе. Прекрати делить себя на два, ты и с альфой и омегой остаёшься Чимином. Моим Чимином. Я не против уживаться с твоим альфой, но больше мне, конечно, по нраву твой омега. Уверен, нам будет сложно, но мы найдём компромисс, — утешает Юнги, а после целует грудь прямо в области сердца, обдавая это место тёплым дыханием. — Что ты делаешь, Юнги? — округляет глаза омега. — Я хочу забрать всю твою боль себе, чтобы у тебя больше не болело за меня сердце. Я обещаю сделать ради тебя всё. Ты не просто омега на одну ночь или развлечение на время. Я хочу быть твоей парой навсегда, — он пристально смотрит в глаза, рукой убирая блондинистые пряди, — а теперь расскажи мне всё, не скрывай ничего. — Что именно? — Чимин прекрасно понимает, чего хочет Юнги, но и втягивать во всё это совсем не хотелось. — Мой сладкий персик, я так понимаю, это твой отец встал между нами? — альфа старается смягчить голос и сильно не давить на гамму. — Юнги, я сын влиятельного бизнесмена Пак Минхо. Я единственный наследник всей его чертовой империи. Он всегда представлял меня как альфу и пытался сделать из меня именно этот вид, не признавая мою реальную сущность гаммы. А я не хочу быть тем, кем не являюсь по сути. Я хочу жить своей жизнью и остаться гаммой. Тем, кем создала меня природа. Не хочу терять связь со своим омегой, с которым мне намного комфортнее, но и тебя не могу потерять. Отец никогда не даст нам быть вместе, он уже давно решил мою судьбу. Мне уготована участь занять его место, жениться на выгодной партии, а именно на омеге, чтобы помочь отцу расширить его бизнес ещё больше. Юнги, мне страшно, я еле пережил дни, пока был без тебя. Я не хочу снова оказаться в том состоянии, в котором был, — Чимин крепче обвивает шею, утыкается носиком в пахучую железу и вдыхает свой любимый ветивер, что действует на него лучше любых успокоительных. — Я так боюсь тебя потерять. Мне кажется, я уже не смогу без тебя, потому что связан с тобой и душой, и телом. — Я же сказал, что никуда тебя не отпущу, — шепчет альфа, целуя любимого в лоб. — Отец не позволит нам быть вместе. Все в наших кругах знают меня как альфу, если о тебе узнает желтая пресса — это подпортит репутацию компании, и его личную тоже. Меня обвинят в том, что я бракованный альфа, а если глубже копнут, то поймут, что я гамма — тогда мне и вовсе не жить. Юнги поглаживает Чимина по спине и старается успокоить его в объятиях. — Значит так: я заберу тебя отсюда, и мы сбежим подальше из этого города. Если будет необходимо — уедем из страны. — Но мой отец… — не успевает договорить Чимин, как его перебивают. — Не беспокойся, я уже все придумал. У меня есть знакомый, он подготовит нам поддельные паспорта и укажет тебя совершеннолетним. Нам нужно собрать необходимые вещи на первое время. У меня есть сбережения, если понадобится — продам квартиру, и мы сбежим заграницу. Я сделаю все, чтобы нас не нашли, — он подымает подбородок Чимина и легонько касается его губ. — Я и сам уже не смогу без тебя, вся моя жизнь теперь наполнена тобой. — Ты серьезно? — неверяще переспрашивает Чимин. Ему нравится решительность его альфы, и в сердце будто поселяется надежда, что все у них будет хорошо. — Нам стоит поменять стиль, возможно подстричься или покрасить волосы. По крайней мере, тебе так точно, ты слишком заметен. Сейчас поедем в торговый центр, купим новые вещи, зайдем в салон, там же и позавтракаем. Я сейчас позвоню знакомому и закажу новые паспорта. Он за эти два дня подготовит наши документы. — Отец сказал, что вернётся через три дня. Времени у нас совсем мало, — в голосе Чимина звучит тревога. — Мы все успеем, поверь, — уверяет Юнги и, подняв любимого мальчика на руки, направляется в сторону спальни. Он опускает Чимина на кровать и, наклонившись к нему, осыпает лицо нежными поцелуями, стараясь успокоить любимого, что держится за него, как за спасательный круг. Альфа уже достаточно взрослый и прекрасно понимает, насколько этому подростку страшно. Да что говорить — ему и самому не по себе. — Давай, персик, топай в ванну и быстро прими душ. Нам нужно поскорей решить все вопросы с документами и не только. Если мы сейчас продолжим, то поцелуями это не закончится, и я отомщу тебе за прошлую ночь, — Юнги подмигивает ему и встаёт с места, протягивая гамме руку, чтобы помочь встать. Чимин смущается, но подаёт ладонь, а потом, подорвавшись с кровати, бежит в сторону ванны с улыбкой на лице. Полчаса сборов проходят достаточно быстро, и он, одетый в одежду Юнги, выходит за альфой из квартиры. Уже почти у лифта Чимина озаряет идея, которую он озвучивает альфе. — Тут есть черный вход или, может, выход в другую парадную? Я думаю, за мной следят и предполагаю, что под подъездом нас караулят амбалы отца. Нам нужно уйти незаметно, чтобы нас не засекли. — Да, есть. Тогда пойдем к подземной парковке. Я буду бдительным, не переживай, персик, — альфа чмокает Чимина в пухлые губы и тянет за собой в лифт. Как только они выходят из подземной стоянки, обращают внимание, что у входа, как и предполагалось, действительно стоит знакомый чёрный Мерседес. Его Чимин знает хорошо, ведь это охрана отца. Альфа сильнее сжимает ладонь своего мальчика и тянет в сторону стоящего такси, а запрыгнув в него, называет адрес торгового центра. Документы Мин заказал и оплатил ещё тогда, когда Чимин был в душе, поэтому осталось сделать покупки и сменить образ омеги. Они долго блуждают по моллу, подбирая то, что не характерно Паку. Широкие штаны, бомберы оверсайз и громоздкие кроссовки — полная смена стиля в одежде. Финальной точкой стал салон, где гамму коротко постригли и покрасили в рыжий цвет. Внешне он действительно очень изменился, чего не сказать о таком же влюбленном взгляде его альфы. Чимин наконец-то понял, насколько тот серьезен в своем решении и словах. Юнги реально готов оставить все и всех ради него, а это так трепетно.✧✧✧
— Мне сложно поверить в это, — Чимин сидит на крепких бёдрах своего мужчины, руками поглаживая мужественное лицо. — Я всё ещё будто во сне, ты столько делаешь ради меня, а мне нечего дать тебе взамен. Одни хлопоты. — Не смей! Ты нужен мне, и ради тебя я сделаю всё. Никогда не сомневайся во мне, — альфа вновь утягивает любимого в объятия, вжимая в свое тело. За эти два дня они тщательно готовились к побегу. Сумки собраны, документы уже на руках, билеты на самолет забронированы, а вылет уже завтра утром. Правда, Чимину не дает покоя то, что он не попрощался с любимым папой, который всегда был на его стороне и защищал от отца. Для него исчезновение сына станет ударом, и ещё непонятно, чем выльется со стороны альфы-родителя. — Юнги, я все-таки хочу съездить к папе. Хочу ему все объяснить, чтобы он не переживал. Он не заслуживает такого отношения с моей стороны, — альфа жутко не хочет отпускать гамму в тот дом, но Чимин продолжает его умолять. — Я буду чувствовать свою вину перед ним. Мне не будет покоя. — Ладно, только прошу тебя: туда и назад. Мы должны выспаться хорошо, да и мелькать в доме родителей долго нежелательно, — как бы Юнги не пытался его понять, тревога за любимого все равно поселяется внутри. Пока радостный Чимин собирается, альфа на всякий случай заходит в его контакты и переписывает номер Минхо, чтобы в случае чего иметь номер отца Пака. И хотя Юнги настаивал поехать с мальчишкой, тот все-таки убедил, что охрана в доме не должна видеть их вместе, иначе это вызовет подозрения. Такси мчит по ночным улицам Сеула, и уже через час Чимин подъезжает к родному дому. У входа его встречает прислуга, которая странным образом так поздно не спит, и сообщает, что его папа отдыхает в комнате на втором этаже. Гамма сначала спешит в свою комнату, чтобы взять пару нужных ему вещей. Он собирает в небольшую сумку документы, наушники и планшет, а после выкидывает её через окно на газон и, осмотрев последний раз любимую комнату, открывает дверь, натыкаясь на широкую грудь. — Отец?