Какао, мед, корица

Ужин в столовой проходил в довольно тихом темпе. Руф, подражая своей новоявленной манере, кидала Хельге кокетливые взгляды и периодически пускала в ход руки, за что сразу же получала упрекающий ледяной взор синеволосой. Вольфганг не отрывался от своих записок и во время ужина, конспектировал весь немой разговор девушек. Элиас с Гансом о чем-то перешептывались, но Оливер неустанно вклинивался в их диалог, заводя другую тему. Придурок. В комнате было довольно душно, и слышался ароматный запах еды. Пустой желудок страдающе ныл из-за попадающего даже сквозь маску, душащего аромата. — …Да ладно, Немо. Зато у тебя замечательные щечки. — Дорис дружелюбно потрепала парня за кожу щек, выражая на лице радость. Шпион же, неловко улыбаясь, отодвинул руку девушки и продолжил беседу. Эти самые «щечки» приобрели малозаметный алый оттенок. На моих губах появилась легкая ухмылка. Как его все же легко смутить. Взгляд зацепился за полную тарелку, набитую пищей. Практически нетронутую. Уже пару дней шпион ел довольно небольшое количество еды. Если суп, кашу на воде и полкотлеты за день можно назвать едой. Сегодня, правда, еще десерт, усердно навязанный парню Дорис. В чем причина? Попытка снять с себя вину за будущее групповое отравление? «Я просто мало ем, поэтому мне не досталось, и я не сдох?» Или отравлена одна из поставок продуктов, а он не знает какие именно? Прикусил губу, рассматривая парня в поисках зацепок. Кончики карамельно-розоватых волос дергались от каждого, даже совсем незначительного, поворота головы. Светлая персиковая кожа на щеках все еще сохраняла румянец, а мягкие по виду губы растягивались в полуулыбке. Насыщенные темно-медовые глаза обратились в мою сторону. Улыбка стерлась с губ. Шпион подметил мой взгляд, и его легкое волнение открыто читалось мне. Парень нервничал, вызывая еще больше подозрения. Ведь, если тебе нечего скрывать, для чего волноваться? Парень отвернулся от меня и продолжил диалог с Дорис. Насильно съев еще пару кусочков десерта, он слинял под предлогом усталости. Однако что-то было не так. Его движения стали чуть резче и нервозней. Спустя минуту я направился за ним. Он явно что-то знает. Или скрывает. Топанья или каких-то других звуков не было слышно по казарме. Его здесь не было. Вышел к крыльцу и огляделся. За углом мелькнула рыжая макушка. Проследовал за парнем, дошедшим до туалетов. Я остановился в пятнадцати метрах у стены здания. Шпион просто зашел в одну из деревянных кабинок. Неужели я ошибся? Нет, он вел себя неестественно. И должна быть причина. Среди ночной глуши шумели на ветру листья деревьев, где-то недалеко пели сверчки. Нащупал холодный металл револьвера, проверяя его наличие. Он не мог пропасть, но такая проверка успокаивала. Я уже собрался идти обратно, но одна вещь заставила помедлить с этим решением. Кабинка, в которую зашел шпион, не была закрыта. Она слегка приоткрывалась ветром до маленькой щелочки. Все кабинки были с защелками, и парень не настолько глуп, чтобы не уметь закрываться. Сделал несколько шагов в сторону кабинки и услышал звуки тошноты. Он блевал. Он за сегодня почти ничего не жрал, но блевал сейчас. И это не из-за готовки Дорис, так как остальные съели больше, чем Немо, раза в два. Закусил губу и сделал еще пару шагов, подходя к кабинке и остановился у одной из стенок. Револьвер непроизвольно заиграл в руках. Может быть так, что парень просто плохо себя чувствует, что-то не то съел, но он практически и не ел. Я продолжил стоять, облокотившись на стенку кабинки в ожидании выхода парня. Какой будет его реакцией на мое нахождение здесь? Непонимание или краснота щек от поимки? Дверца распахнулась через пять минут. Так как я стоял сбоку кабинки, Немо меня увидел не сразу. Парень наткнулся на меня и сделал дерганный шаг назад. Глаза цвета горьковатого меда расширились в удивлении, а губы чуть приоткрылись. Следом парень собрался и начал рассматривать меня. Я, изображая скуку, продолжал крутить револьвер на пальце. — Я-яков, ты долго тут…? — Шпион немного жестикулировал, пытаясь выразить свою мысль. — Достаточно, чтобы услышать, шпион. — Усмехнулся я и развернулся лицом к парню, который замер, ожидая продолжения. К его несчастью, дополнять как-либо диалог я не собирался. Мне нужно было объяснение, а не занимательная беседа. Шпион понял, что разговора не будет, и направился к казарме. — Немо, ты ведешь себя довольно подозрительно. — Кинул в спину идущему парню. — Для тебя все подозрительны, Яков. Парень продолжил идти, поэтому я его нагнал, хватая за шкирку и разворачивая к себе. Револьвер в ладони уперся под чужие ребра. Лицо напротив выражало досаду. А также страх. Страх, расположившийся в самом дальнем углу насыщенных глаз. — Не знал, что ты любишь блевать. — На моих губах показалась ядовитая ухмылка. Я видел в этих глазах, распахнувшихся на долю секунды, растерянность. Немо замер на пару мгновений, глядя на меня. Я поймал его с поличным. Это не было несварением или чем-либо другим. Сейчас парень уже собрался оправдываться. — Я не люблю это делать. — Кратко, с твердостью в голосе, отрезал Немо. Но я ему уже не верил. — Да? Тогда ты отравился? Наверное, воздухом. Или чем ты там питаешься? — Сыграл удивление и волнение, увидел разочарование. Разочарование не во мне, а в том, что он попался. Моя ладонь отпустила чужой воротник. Сделал шаг назад, прибирая револьвер обратно. Спустил маску, изучая парня внимательным взглядом. Он выглядел загруженным и безотрывно смотрел на меня. Точнее сквозь меня, уходя в свои мысли. — Для чего ты это делаешь? Парень закусил губу и, выходя из раздумий, сомневаясь, посмотрел мне в глаза. — Я… — Замолчал. Я видел переживания шпиона, а также, что ему тяжело говорить. Либо все это было игрой. Парень выдохнул, склонив голову, и посмотрел на меня. Его ладонь потянулась к его щеке, потрепав оную. Так же, как сделала Дорис минут пятнадцать назад. Во взгляде читалась боль и отвращение к этому действию. — Ненавижу это. — Тихо выдохнул парень. Оправдание? Или открытость? — Если тебе не нравится твоя кожа, могу помочь снять. — Усмехнулся я, но ухмылка быстро сошла на нет. Немо изобразил недовольство моим юмором, но и оно долго не продержалось. Внутри почему-то стало тошно. Ветер на улице пробирал насквозь. Парень немного поежился. — Пошли. — Проговорил я и, обогнув парня, направился в сторону площадки. Оставлять шпиона за спиной рискованно. Остановился и посмотрел на Немо, ожидая его движения. Он недоуменно глядел на меня, но следом нагнал, и мы пошли к тропинке, на которой по утрам проходят забеги. Прогулка проходила в тишине, нарушаемой только шумом листьев и негромкими шагами парня. Фонари расположены далеко, поэтому единственное, что освещало нам путь, это луна. Воздух наполнен свежестью, или казался таким после привычной маски. Ладони мерзли даже сквозь перчатки, поэтому потер их друг об дружку, создавая хоть немного тепла. — Яков, — Выдал Немо спустя пяти минут прогулки. Все это время парень находился в мыслях, и я не собирался его из них вытаскивать. Они все равно будут пожирать его голову позже. Лучше сейчас и на виду. Я остановился вслед за шпионом, сверлящим меня взглядом. — я ненавижу себя. Физически. Меня раздражает мое тело. Мне противно от него. Бывает, хочется разодрать себя ногтями в кровь, стоя у зеркала и видя вот это. — Парень показал на свое тело, махнув рукой. Голос был негромким, и будь я на пару шагов дальше, слышал бы только тихий неразборчивый шепот. — И главное, когда осознаешь, что ты это ты, это вызывает только больше отвращения. Никакие «ты и так красивый» или «это не недостаток», или «соберись и все получится» не работают. Я срываюсь каждый раз. Каждый. Иногда получается избегать пару дней еды, но потом я срываюсь. Я не могу по-другому. — Голос постепенно ломался, а глаза покрылись стеклянной пленкой. Я молча выслушивал Немо, не собираясь перебивать. — Не работает это «по-другому». Все происходит из раза в раз. Одно и тоже. — Парень замолчал и опустил голову вниз. — Я не могу Яков, не могу «по-другому», но и жить так не могу. — Его слегка потрясывало, а глаза стыдливо скрылись за челкой, пряча правду. Я поднял чужой подбородок, заставляя парня смотреть на себя. Вторая ладонь покоилась у револьвера, не позволяя терять бдительность. Лицо шпиона показывало отчаяние и безысходность. Но это может быть маска. Он мог за эти пятнадцать минут выдумать такую стратегию и давить на жалость. Кожа парня стала бледнее из-за освещения, а распахнутые глаза смотрели на меня. — Не требуй от себя невозможного, Немо. — Отрезал я, с негодованием смотря на шпиона. — Когда ты бежишь по беличьему колесу, то нужно остановиться и посмотреть, почему ты не прибежал к своей цели, а остался на месте. Продолжив тот же маршрут, ты только до конца выбьешься из сил. Поэтому нужна пауза. Иногда такая остановка затянется на один вечер, а иногда на пару месяцев или несколько лет. — Парень тревожно поджал губу. Не нравилась ему правда, заставившая милое личико изогнуться в недовольстве. — Именно остановка. Если же ты уйдешь в эти размышления полноценно, то утонешь в них, теряя связь со всей своей остальной жизнью. Зацикленность не приведет тебя к результату, а только к разочарованию. Ты потратишь все свои усилия на решение, и если они уйдут в ноль, то ты будешь считать, что потерял все. Однако это не так. — Парень перестал дышать. — Поэтому не смей так поступать. — Чуть мягче добавил я, нарисовав ухмылку. Шпион безотрывно глядел на меня, размышлял над услышанным. Или отлично играл свою роль. Если он и после этого не начнет есть, то проблема не в ненависти к своему телу. По крайней мере, нужно будет за ним тщательней смотреть. — Но что мне тогда делать? — Потеряно проговорил шпион. — Я не могу тебе ответить на этот вопрос, Немо. На него ответишь только ты. Не сразу, но ответишь. Подался вперед и коснулся краешка пухлых губ. Медовые глаза с лунными бликами распахнулись, создавая взгляд напуганной лани. Парень кротко выдохнул. Пару секунд любовался зависанием шпиона, а следом проступающим румянцем, который стал пылать красным цветом, вызывая самодовольную улыбку. Все же смутить парня оказалось легко. Шпион отстранился и оглянулся по сторонам. Я не пытался его удерживать. Рядом не было ни души. Довольно тихо и уединенно. Перенес вес на одну ногу, расположив руки на боках и склонив голову, с небольшой усмешкой рассматривал парня. Его щеки горели. Значительно сильней, чем в столовой. — Какао. — Что? — Переспросил я, пытаясь понять суть фразы. Иногда Немо выдавал то, что ни один нормальный разум не поймет, и сейчас это была одна из тех вещей. Парень заглянул в мои глаза и скрестил руки. Он старался выглядеть уверенно, но мой взор все еще держался на пылающих щеках. — Какао. Я иду делать какао. — Твердо проговорил шпион. — И читать. — Добавил, следуя за своими мыслями. Боже, меня поражает его наивность. Или прямолинейность. — Пойдешь со мной? — Спросил парень, ища ответ в моих глазах. Прямолинейность. Именно она. — Конечно, шпион. — В темно-медовых глазах проскользнула искра радости. — Мне же нужно за тобой присматривать. — Дополнил я, наблюдая, как нижняя губа парня в недовольстве поджалась. Немо развернулся и пошел обратно к казарме. Спустя пару шагов он остановился, замечая, что я не иду следом. Парень вернулся и аккуратно, но на вид небрежно, схватил меня за локоть и потащил с собой. Разговаривать со мной больше не хотел. Ладонь легла на револьвер, пока тело невольно напряглось от резкого касания. Холодное оружие из моей руки не исчезало весь путь. Мы прошли на пустую кухню. Свет уже был выключен как в столовой, так и здесь, поэтому привыкшие к темноте глаза сощурились от яркого, включившегося освещения. Я расположился у стены рядом с дверью и наблюдал за готовящим шпионом. Он больше не заводил со мной разговоров. Безмолвно занимался приготовлением напитка. Его периодический взгляд на глубокую миску с шоколадно-овсяным печеньем вызывал усмешку. Парень явно его хотел, но боялся брать. Боялся, по его рассказу, что сорвется, возможно, съест всю миску. И этот страх был отвратителен. Не ужасен, а именно отвратителен. Каждый раз, видя еду, задумываться о том, что ты от нее зависишь. Ненавидеть за свое слабоволие, за невозможность с собой совладать. С агрессией относиться к себе из-за внешней оболочки. Мой взгляд скользнул по чужому телу. Движения парня были робкими и частично скованными. Крепкое телосложение отлично подчеркивала форма. Высокие сапоги довольно мило смотрелись на коротких ногах, а серая жилетка, утянутая светлым ремнем, давала намек на скрытую за ней мускулистую спину. Немо не был худым. Он стройный. Спортивный. И чокнутый. Тело это просто тело. Оболочка, на которую клюют, не более. Казалось, у парня отсутствуют мозги, ибо ненавидеть себя глупость. Не только по этому поводу, но и просто. Что ему приносит это постоянное напоминание о ненависти, отвращении к себе? Для того, чтобы признать ошибку, достаточно пары слов. Я облажался. Но он продолжает топить себя, возвращаясь к данной теме снова и снова. Бессмысленно. Есть проблема, решай, не решается, найди способ с ней жить. Адаптация — единственное, почему человечество выжило. Загрубелая за время службы ладонь нависла над кружкой с парочкой кубиков сахара. Парень медлил, размышлял. В кружку упала пара кубиков, а третий вернулся обратно в сахарницу. — Ты же не будешь? — Залив какао кипятком, шпион повернулся ко мне. Я ухмыльнулся и кивнул. Что-то парню не понравилось в моей реакции. Брови чуть сблизились, а поджатая губа и прищуренные глаза выдали размышления. — Ты не ужинал. — Потом поем. — Желудок продолжил изнывать, понимая, что еду он получит еще нескоро. Взгляд шпиона пробежался по мне. В глазах была грустная досада. — Знаешь, я передумал. Я за сегодня уже вымотался, так спать хочется. — Зевнув для большей правдоподобности, проговорил парень. — Ну тогда пей какао и иди спать. — Включая ехидство, проговорил я. Шпион бросил на кружку невидящий взгляд. — Да уже не хочется. Придется вылить. — Немо взял кружку и направился к раковине. — Оставь мне, я выпью. — Выпалил я, парень остановился и с недоверчивым взглядом обернулся ко мне. От кружки исходил светлый пар, а по освещенной кухне разносился сладкий аромат порошкового напитка. — Ты не выпьешь. — Проговорил шпион, не отрывая от меня глаз. Конечно он знал, что пить я не буду, однако у меня появился шанс уговорить парня выпить «калорийный» напиток. Я оттолкнулся от стены и подошел к шпиону, сохраняя на губах полуухмылку. — Глоток — ты, глоток — я. — В медовых глазах читалось неверие. Уголок мягких губ приподнялся. — Ты лжешь. Я закусил губу и посмотрел на керамическую кружку. Рисковать не хотелось. У Немо могло быть за щекой противоядие, в отличии от меня. — Не попробовав, не проверишь. — Негромко произнес я. Во рту скопилась жидкая слюна, а мышцы невольно напряглись. Сказанное уже есть, его не отменишь. Шпион довольно улыбнулся и, не отрывая от меня взгляда, сделал глоток вонючего напитка. Следом он протянул кружку мне. Улыбка не покидала его губ. Он ловил меня на лжи и радовался этому. Я полез в карман, доставая реакционные травы. Любой яд при смешении с ними окрашивает в ярко-синий цвет. На вкус безвкусны, поэтому пить можно с чем угодно. Всыпал в какао с молоком, дожидаясь реакции. Ничего. Могут ли быть яды, нечитаемые для них? Не должно, но все же. Поднял взгляд на Немо, который выжидательно посмотрел на меня. На улице почти ночь. Все уже распределились по комнатам. Надеюсь, у этих идиотов хватит мозгов сложить два плюс два и найти связь между моим убийством и отсутствием шпиона в этот момент. Рука с кружкой слегка подрагивала, а на верхушке напитка проходили малозаметные волны. Мысли в волнении бродили в голове. Не хочу умирать. Шпион прав, я лжец. Теплая ладонь забрала из моих рук кружку. Парень с сомнением посмотрел в нее. — Это все еще можно пить? — Я молчал, глядя на Немо. Усмешки или радости от выигранного спора парень не проявлял. Горько-медовые глаза поднялись ко мне. Шпион смотрел на меня в ожидании ответа. — Да, это безвредно. — Выдохнул я, делая небольшой шаг назад. Хотелось уйти. Немо все равно уже отказался читать, поэтому можно было пойти поразмышлять. В тишине. — Отлично, тогда пошли в архив. Ключ у меня с собой. — Улыбнулся парень, подмечая мою загруженность. — Ты же передумал. — С ухмылкой проговорил я и скрестил на груди руки. Сознание еще отходило от произошедшего, пока в теле появилась неприятная слабость, напоминающая о недавней ходьбе по лезвию. — Да, но утерев тебе нос, понял, что у меня еще полно сил. — Я закатил глаза. — Ну раз тебе, мистер шпион, так необходимо мое присутствие, то без проблем. — Усмехнулся, глядя на недовольную физиономию. Все в ней было прекрасно. Я понимал, почему Дорис постоянно дергает Немо за щеки. Он вызывает доверие. Внешне. Милое личико всегда притягивает окружающих, а легко читаемые эмоции являются олицетворением его невинности. Но что скрывается за этим наигрышем? Уверен, никто и не подметил, что шпион не ел последнее время. Все были увлечены собой. Также поглощены в свои проблемы, зарыты в них. — Скорее это ты без меня жить не можешь. — Негодуя пробубнил парень и направился на выход. Я пошел следом. Шутка вызвала смешок. Вновь «Я». Те, кто называют Немо альтруистом, явно глупцы. Эгоист. До кончиков ногтей. — А я где буду сидеть? — Я беззаботно пожал плечами, развалившись на хлипком кресле и глядя на рядом стоящего парня. В архив из решетчатого окна попадал лунный свет, создающий холодный блик в горьковатых глазах, а включенная настольная лампа помогала видеть собеседника. В одной из ладоней виднелась синяя книжонка с золотым обрамлением. — Может ты подвинешься? Кресло довольно широкое. — Не-а. — Протянул я, положив подбородок на ладонь. Близкое расположение шпиона ни к чему хорошему не приведет, да и смотреть, как он бесится, было приятно. Парень запустил ладонь в карамельные волосы, чуть растрепав их. — Ну Яков, я не хочу тащиться за стулом. — Можешь сесть на полу. — Боже, да он сейчас испепелит меня взглядом. Злость шпиона всегда такая же наивная, как и все его поведение в общении. Игра или действительно такая детская искренность, смешанная с верой в людей? — Я щас тебе на колени сяду. — Раздраженно проговорил парень. Мои брови приподнялись в удивлении. — Не перенимай подкаты Руф, они ужасны. — Глаза напротив шокировано распахнулись. Парень не хотел подтекста к фразе, но он там был, и игнорировать это было невозможно. — Я-я не подкатываю. — Возмущенно воскликнул шпион и скрестил руки на груди. — Подкатываешь, Немо. — На губах появилась ухмылка, открывающая зубы. — Нет. — Да. — Нет. — Да-а. — Парень рассерженно выдохнул и приблизился. Ладонь слету подхватила револьвер. Появилась тяжесть чужого тела, а оружие уткнулось в бок шпиона. Парень пару секунд смотрел на металл, но следом равнодушно открыл книгу и ушел в чтение. Я подождал еще несколько мгновений, но шпион так и продолжил сидеть на моих бедрах. — Ты где совесть потерял, шпион? — Немо скучающе посмотрел на меня, будто я отвлекал его от самого важного занятия в мире. Но на дне медовых глаз искрила радость от своего поступка, а также гордость с небольшим количеством злорадства. — Я ее тебе подарил, но ты ей не пользуешься. — И это тот человек, который краснеет от любой похабной шутки и помогает всем? Тот, который своей милой мордашкой вызывает доверие и легко заводит контакты с другими? И сейчас он не только внаглую сидит на мне, но еще и ерничает. Свободная ладонь легла на чужую талию, придвигая, пока вторая упирала револьвер в бок. Раздвинув ноги, посадил Немо между ними на край кресла, не убирая руки с белого ремня, прижимая затихшего парня к себе. Исходящее от шпиона тепло оказывало успокаивающее воздействие, призывая тянуться к нему. Но расслабляться нельзя. Я положил подбородок на плечо и ощутил сладкий аромат. Отдаленный запах корицы, доля шоколада и преобладает над этим всем мед, принуждая уткнуться в нежную шею. Парень перестал дышать, замерев. — Яков, ты чего? — Робко спросил шпион, вернувшись к своей застенчивости. Ладонь продолжала держать револьвер, сохраняя безопасное положение. Нельзя терять контроль, нельзя. — Ты пришел сюда читать, Немо. Вот и читай. — Негромко проговорил я и ощутил, как тело шпиона постепенно расслабилось. Он недовольно закатил глаза, но вернулся к книге. Прохладный архив кажется еще холодней, когда в твоих руках обогреватель, а парень сейчас служил именно им и вызывал желание прижаться еще ближе, но ближе уже некуда. Глаза подметили кружку какао, стоящую возле светильника. Выпьет? Оставит? Спустя некоторое время рука парня все же метнулась к кружке, беря оную. Шпион спокойно пил какао и читал, не собираясь выяснять почему, зачем и как мы оказались в таких обстоятельствах. Мысли нервно грызли сознание, закидывая вопросами о происходящем, кажущимся подозрительным и угрожающим. Хоть револьвер продолжал быть направленным на парня, но тревога не отступала, а только больше разыгрывалась. Я невольно прикрыл глаза. Тело стойко требовало отдыха. Больше чем обычно. Пьянящий аромат взывал к доверию и спокойствию. Еще одна часть «милой» оболочки шпиона. — Яков. — Я тихо мыкнул, не отрывая носа от чужой шеи. Что-то удерживало, не отпускало в этом запахе. — Пошли спать, уже рассвет. — Я лениво приоткрыл глаза, действительно, солнечные лучи освещали посеревшие деревянные стены белым светом, который распылялся по всей комнате. Ночь пролетела незаметно. Я отпустил парня, позволяя подняться. Покоившиеся на его талии руки, как и остальное тело, ощутили холод, вызывающий желание прижаться обратно. Слишком долго сидели. Подпустил близко. Немо потянулся, разминая затекшие мышцы, пока мой взгляд упал на мускулистую спину. Я сглотнул и, закусив губу, отвел взгляд, упавший на кружку из-под какао. Она была пустой. Хорошо это или нет, скоро станет известно. Поднялся с кресла, ощущая, как ноет тело, отсидевшее ночь в одном положении. Предстоящая тренировка с сержантом Лемман будет адской. Парень поглядывал на меня, желая что-то сказать, но не решался. Или не знал, что именно и стоит ли вообще. Мы вышли с архива и направились к общей комнате. По коридору разносился только звук негромких шагов шпиона. Мы подошли к двери, но стоящий передо мной парень помедлил, держа руку на ручке двери. Он обернулся ко мне. На лице была сосредоточенность и некая настороженность. — Яков, ты же не расскажешь о… моей привычке? — В горьковато-медовых глазах читался страх разоблачения. Переживания шпиона меня умиляли и вызывали смех. Неужели он видит меня в таком свете. — Любовь к чтению — довольно скучная привычка, шпион. — Ответил я и положил ладонь на чужую, собираясь открыть дверь, но другая рука парня легла мне на плечо. Он ждал ответа. — Нет, Немо, я не собираюсь это делать пока. — Пока? — Брови парня подскочили, а страх в глазах уже жил в открытую. — Пока это не угрожает, Немо. Пока это не угрожает. — Медленно проговорил я, объясняя. Толика грусти озарила лицо напротив, но возражать или отговаривать меня шпион не стал. Открыв дверь, пропустил парня вперед и тихо вошел следом. Умиротворение и беспечность царили в светлой комнате, освещенной ранними лучами солнца. Мы разошлись по кроватям. Переодеваться времени не было, поэтому просто завалился на заправленную кровать, глядя в потолок. Холод пробирал кожу, хоть в комнате нормальная температура. Захотелось вернуться в архив и прижать к себе парня, согреваясь. Бред. Перевернулся набок, отгоняя ненужную мысль. Наивную, глупую, но крайне желаемую.