Какао, мед, корица

Морозное утро. Слабый слой снега покрывал ветки деревьев, пока под ногами проглядывала сырая земля. Солнце ещё не встало, но весь лагерь был на ногах. Среди всего беспорядка находился Вагнер, группируя и распределяя солдат. Одна часть них уже седлала лошадей, другая занималась укладыванием провизии в повозки, а третья проверяла вещи. Минут через пять командир подошёл ко мне, подводя под уздцы чёрного коня. — Твой жеребец. Раз едешь один, ухаживаешь сам. А не спихиваешь на Ганса или Вальтера. — Добавил он, пока я усмехнулся, беря лошадь за поводья. — Было такое желание. — Признал я, наблюдая закатывание кислотных глаз. — Поедете в конце. Не упускаешь из вида спецотряд, особенно Вальтера. — Отчеканил Вагнер, на что я кивнул, разглядывая животное, пялящееся на меня своими тёмными глазами. — Сами выбирали? — Бросил я, когда Олдрик уже начал отходить. Он обернулся ко мне, вскидывая бровь. — Не нравится? — Сойдёт. — Выдохнул я, вешая седельные сумки на бока лошади. — Всегда можешь пойти пешком, Яков. — Кинул командир, уже удаляясь к другой группе солдат. Фыркнув, обошёл животное, оглядывая. Покрытые седла ядом? Хворой конь? Неуправляемый? Пока занимался чисткой седла, шесть человек, составлявшие спецотряд, вывели с конюшен пару лошадей. Стадо постепенно формировалось в строй, и все скоро уже были готовы к поездке. Уличив минутку, Немо подошёл ко мне. Огляделся по сторонам, не наблюдая чьих-либо любопытных глаз. — Можешь положить к себе? А то не хочу убирать в общую кучу. — Протянул в одетой в перчатку руке мне коричневатую, довольно толстую, книжонку Вальтер, разглядывая меня. Персиковые щёки слегка горели алым, а на тёмном меху оставались небольшие снежинки. — Забита мышьяком, или добавил ртуть? — Усмехнулся я, беря книгу в руки и оглядывая её. Парень едва выдохнул, не выражая сильного недовольства. Раскрыв, пролистал и потряс, периодически оглядываясь на остальных. Вернул глаза на терпеливого Вальтера, который выжидательно смотрел на мои действия. — Крадёшь книги с моей помощью, Вальтер? Тот молча возмутился, смотря на меня с капелькой раздражённости, но следом вернул себе ровный тон. — Могу при разделении доли её тебе почитать. — С мягким злорадством проговорил он, чуть улыбаясь, пока я убирал книгу, кладя её в сумку с вещами, не относящимися к питанию. — Я подумаю. — Со всем сарказмом произнёс я и вставив ногу в стремя, сел в седло. Вальтер качнул головой и направился к спецотряду. — Едем за остальными, в конце. — Бросил вдогонку парню я, получая взгляд и кивок. Минут через пять мы отправились в путь. Около ста пятидесяти человек плелись впереди, поэтому шаг был размеренным и неспешным. Впереди ехали на гнедой Дорис, а на серой Вальтер, с которым также сидел Элиас. Тот проведёт весь путь на лошади, вначале с Немо, следом с Гансом, идущим сейчас пешком. Вскоре вдали начало вставать солнце, золотя небеса, держащие на себе полоски облаков. Среди солдат велись радостные разговоры, наполненные предвкушением от действий. Предыдущее время каких-либо важных операций не было: война велась втихую, и все вылазки носили ослабляющий характер. Сейчас же вновь начинались действия, нацеленные на завоевание. Вероятности, что всё замнётся, практически нет. Поймал взгляд обернувшегося ко мне юноши, за талию которого держался Элиас. Немо периодически медлил, проверяя моё присутствие. Дорис и Ганс были чуть впереди, пока юноша вновь обернулся ко мне. — Я не потеряюсь по пути, Вальтер. Даже не надейся. — Бросил с усмешкой я, любуясь короткой паникой и последующим закатыванием глаз. — Больно хотелось. — Фыркнул он, отворачиваясь от меня, чуть подгоняя лошадь. Элиас пододвинулся к юношескому уху, вероятно, что-то спрашивая, но последующий громкий протест заставил в этом сомневаться. — Что?! Нет! Я не…. — Вначале глянув на Элиаса, а следом посмотрев на меня, Немо замолчал. Распахнутые глаза выдавали удивление. Отвернувшись, Вальтер чуть замедлил ход, прислушиваясь к что-то добавляющему шёпотом Элиасу. За оставшуюся часть дня парень оглянулся на меня раз пять, большую часть времени болтая с Дорис, Гансом и Элиасом. К вечеру все разговоры прекратились. Тело закостенело из-за долгой поездки, обрываемой периодически на короткий отдых, и каждое движение отдавалось ноющим дискомфортом. Редкое солнце уже убегало за горизонт, окрашивая небо в винно-кровавый цвет. Молчание перебивалось монотонным звуком шагов и шумом скрипящий от местами ударяющего ветра деревьев, держащих на себе тонкий слой льда. Через час, когда пути уже было не разобрать, а солдаты вымотались, был устроен привал. Недалеко от грязной и мокрой просёлочной дороги, среди деревьев, зажгли неяркий огонёк, который вскоре начал дарить тепло и свет. Спешившись, размял затёкшие плечи и шею, наблюдая, как ещё, вблизи, разгорались костры. Сухие стволы упавших деревьев, накидки, повозки — всё служило для сидения и предстоящего сна. Привязав за поводья с недоверием поглядывающую на меня лошадь, взял из повозки набор для ухода за лошадью и принялся за дело, посматривая на других солдат. Приближение одного из них никакого счастья не вызывало. — Тебе помочь? — Протянул неудобно шатен, приостанавливаясь в паре метрах, скрещивая руки на груди. Я кинул взгляд на лазурные глаза, которые на один малый миг ушли от меня и вернулись обратно. — Убить у тебя меня не выйдет, моё общение с Дорис довольно скудно, а извинения ты явно не принесёшь. Чего хочешь, Лука? — Вскинул бровь я, занимаясь лошадью, пока парень тупо таращился на меня. Лживая вежливость всегда раздражала, а сейчас, из-за ощущения усталости, подыгрывать и тянуть резину желания не было. — Да ладно, я не…. — Тогда проваливай. — Фыркнул я, зная, что парень останется на месте. Тот действительно не ушёл. Оглядываясь назад, вероятно жалея, он стоял, грызя нижнюю губу. — Чего надо? — Повторил вопрос я, слушая недолгое молчание. — Я могу поехать с вами, в конце? — Поднял глаза на парня, изучающего меня прохладным взглядом. Тот, после старой ситуации, никакой радости от общения со мной также не испытывал. — Хочешь слушать нытьё Дорис или боишься, что её уведёт твой бывший командир? — Усмехнулся я. Глаза давно адаптировались ко мраку, подмечая любое движение как на свету, так и в тенях деревьев, поэтому увидеть на миг скривившуюся физиономию не было сложно. — Ты не против? — Продолжил парень, пока я взглянул на него, не понимая причины такого разговора. — Доматывай этим Вагнера. Он определяет расстановку. — Он сказал, что нужно твоё разрешение. — С неприязнью к словам произнёс шатен, пока мои брови приподнялись. — Нет. — Ответил я, возвращаясь к работе, пока парень начал возмущаться. — Брось, это такая мелочь. У меня тоже нет желания идти рядом с тобой, но…. — Не-е-т. — Повторно протянул я, не имея и капли желания слушать очередной бред. — Яков, ты видишь состояние Дорис. Ей нужна поддержка…. — Вальтер прекрасно справляется. — Прервал равнодушным тоном я, вызывая озлобившийся взгляд. — Давай договоримся. — Парень приблизился, пока я свободной рукой наставил оружие. — Шаг назад. — Тот отступил, с досадой смотря на меня. — Мне нужно…. — Развлекать Дорис сейчас тебе нужно, а не капать мне на мозги. — Больше парень не ответил, понимая бесполезность разговора. Поглядев на меня, он направился к одному из костров, за которым и сидел спецотряд. Запах похлёбки доходил до носа даже на расстоянии десятка метров, заставляя желудок кричать от негодования. Также из еды был хлеб, сухари да чай. Закончив с животным, отнёс комплект на место и сел с краю бревна, наблюдая тихую беседу спецотряда. Они расположились с краю, так что за спиной была ночная мгла деревьев, палки которых тянулись мотыльками к слабому, едва трепыхающемуся огню. Перед глазами же была вся рота. Среди солдат гуляла лёгкая усталость и мирное наслаждение перерывом. Велись негромкие разговоры, наполненные шутками и улыбками. Тёплый взгляд на миг пришёл ко мне. Сидящий сбоку Ганс протянул мне деревянную миску с дымящей похлёбкой, кою я с сомнением взял из чужих рук, и вернулся к укутанному в белый полушубок Элиасу. По другую сторону сидели Вальтер, Дорис и Лука. Недоверчивый взгляд шпиона вызывал усмешку. Продолжал наблюдать разворачивающуюся драму, вытаскивая из кармана жилетки небольшой стеклянный бутылёк. Капнув пару капель прозрачной жидкости, убрал обратно и обождал пару минут, слушая тихий скулёж желудка. Руки ощущали небольшое тепло, а оголённую кожу запястий и лица пощипывал мороз. Склонился чуть вперёд, поставив локти на колени, начиная чувствовать уходящий в небо жар. Минут через сорок народ начал расходиться: местами тухли костры, а разговоры стали редки. Дорис с Лукой удалились под неодобрительный взгляд шпиона, а Ганс помог подняться Элиасу, и они направились к повозкам, где ещё оставалось место. Вальтер, проводив их глазами, повернулся ко мне. Небольшое молчание, пока парень не знал, что сказать. — О чём тебе с утра говорил Элиас? — Вспоминая неестественную реакцию Немо, спросил я, поправляя накидку и следом кутаясь в неё в попытке согреться от медленно пробирающего холода. Брови юноши на миг приподнялись, и он закусил губу. — Он… знает. — Аккуратно произнёс Вальтер, чуть склоняясь ко мне, упирая локти в сведённые колени. Вскинул бровь, ожидая объяснения таким робко сказанным словам. Немо стиснул губы и продолжил. — Знает о тебе… и мне. — Внутри всё замерло, пока я смотрел на разглядывающего меня юношу. — С чего…? — В одну из ночей. — Выдохнул Вальтер, опуская взгляд к костру, отражающемуся в рыжих глазах небольшим огоньком пламени. Посмотрев в сторону ушедших, вернул взор к юноше, раздумывая. — Вагнер думает, что ты здесь из-за меня. — Процедил негромко я, беря валяющуюся серую палку и вороша ею костёр, из-за чего полетели мерцающие искры. В слегка приподнявшихся бровях и чуть распахнувшихся глазах видел опаску, Вальтер прекрасно понимал, что ничего хорошего от этого ждать не стоит. — Оливера больше нет, Вагнер получает меньше информации, но…. — София…. — Уловил Немо, наблюдая за мной. Я кивнул и отбросил тлеющую палку в сторону, в снег, в котором она потонула. — Наше общение стоит срезать, пока… это не кончится. — Намекая на начинающиеся военные действия, отчеканил я, поднимая к поджавшему губы юноше взгляд. — Что… будет потом? — Брови приподнялись, пока я с непониманием посмотрел на Вальтера. Тот, сведя взгляд на костёр, пояснил. — Война кончится, когда-нибудь она кончится, что… что будет потом? — Золотисто-рыжие глаза, смотрящие на меня, выдавали тревогу. Нижняя потресканная губа была закушена, а чуть алые ладони тёрлись, сжимаясь в кулаки, в ожидании. — Жизнь, Немо. — Усмехнулся я, откланиваясь назад, облокачиваясь ладонями на ледяное бревно, пока юноша всё ещё искал ответ на свой вопрос. — Буду отживать свои четырнадцать лет. — Со смешком бросил я, видя чуть распахнувшиеся глаза, а следом осознание этого факта. — Яков, эт…. — Проведу их, соответственно, более приятно, чем этот год. — Перебил я, продолжая. — Возможно, если… — Увёл взгляд, раздумывая над такой темой. Представлять Вальтера в своём будущем было бы наивно и глупо. Он сбежит. — Если ты не дашь заднюю и… и захочешь остаться со мной…. — На губы легла небольшая улыбка, кою я подавил, чувствуя, как в груди что-то стягивается, словно внутренности поглощала чёрная дыра. Немо с непонятным трепетом смотрел на меня, дожидаясь моих слов. — У меня будут деньги. Могу тебе предложить дешёвенький домик, где по ночам буду слушать твои откровенные стоны, кои мне не удалось слышать здесь. — С мягкой усмешкой протянул я и вернул взгляд к покрасневшему, но улыбающемуся против воли юноше. Парень сглотнул, чуть отодвигаясь. Ладони легли на бревно, пока Немо чуть поелозил, держа на уме какую-то мысль. Взгляд его метался, пока я ожидал его слов. — Тогда… — Начал он, смотря куда угодно, но не на меня. Огонь горел в рыжих глазах, ещё больше разжигая их красоту. Персиковые щёки всё также пылали румянцем, но не только от моего признания, но и от прохлады, морозящей кожу. — Тогда возникает один вопрос…. — Тянул он, а кусаемые губы выдавали улыбку. Взгляд золотистых глаз лёг на меня. — Как лучше, Яков Майер или Вальтер Вайс? — Пару секунд смотрел на юношу, делая медленный вдох, чтобы не подавиться воздухом. Тот с детским ехидством глядел на меня, ожидая ответа. Я ухмыльнулся, склоняясь к Вальтеру. — Твоя фамилия на мне смотрится также прекрасно, как и ты. — Прошептал я, а глаза парня, спустя миг осознания слов, расширились. К щекам прилила краска, а Немо накрыл ладонями лицо, растирая его, пряча так неловкость. Я слабо рассмеялся, отодвигаясь и оглядываясь за спину юноши. Почти все разошлись. — Что, Немо, не согласен? — Ты…. — Тяжёлый вздох, а парень убрал руки от лица, возвращая ко мне улыбающиеся глаза. — Бесишь. — Ласково протянул он, смотря на меня с лёгкой радостью. Воцарилось недолгое молчание. Холодок пленял кожу, пока взгляд напротив согревал. — Хочу тебя поцеловать. Я вскинул брови, играя удивление. — Во сне, может быть, поцелуешь, мистер шпион. — Фыркнул я, вставая с места. — Но, если ты опять начнёшь стонать, я тебя уже не спасу. — Отметил я, довольствуясь юношеским шоком, сменившимся на глупую неловкость. — Точно бесишь. — Бросил он, поднимаясь на ноги. Закатив глаза, скрестил руки на груди, наблюдая, как парень тушит костёр. Вблизи дороги настала глухая темнота, а до ушей доносилось только редкое ржание лошадей, да ходьба патрульных. — Доброй ночи, Яков. — Погасив огонь, одарил меня тёплым взглядом Вальтер, поправляя тёмный мех на капюшоне. — Доброй, Немо. — Кивнул я и, поправив маску, наблюдал удаляющегося в сторону повозок юношу. Ночь проходила сухо и тихо. Патрульные периодически сменялись, остаточный снег под чужими ногами скрипел, лошади фыркали, перетаптываясь, а в центре, окружённый повозками, горел небольшой костёр. Подрёмывал, сидя у костра, наблюдая ходячих сторожей. Мозг просил сна, поэтому поднялся с места и направился на небольшой обход. Уходить вдаль не собирался, лишь неспешно прогуливаясь вокруг, всматриваясь в черноту леса. Холод обнимал тело, ноги делали небольшие шаги, но глаза внимательно высматривали опасность средь растопыривших свои ветки деревьев. Воздух обжигал лёгкие слабым морозцем. На небе белыми бликами переливалась половина растущей луны и мерцала россыпь звёзд. Шорох во тьме привлёк внимание. Мышцы напряглись, а взор не отрывался от стороны, с которой был слышен звук. Замедлил ход, делая малый шаг назад, спиной к лагерю. Плечи подскочили к шее, я согнулся. В глазах помутнело, а ноги начали подкашиваться. Под ребром начало печь, а губы пересохли. Вскрикнуть или сообщить о нападении не получалось, выходил только глухой хрип. Рухнул наземь, делая вдох губами, что получилось плохо. Лёгкие отказывались работать. Шорохи стали громче, пошевелиться невозможно, тонувшая в небольшом слое снега голова была направлена лицом к небу. Мерзкая влага впитывалась в волосы, вызывая мурашки, пока хотелось сжаться. Из горла сходил сухой болезненный стон, едва слышный. Хоть вдали слышались крики, выстрелы, я не слышал ни звука. Под рукой ощущал вытекающую жидкость. Всё немело. Перед глазами же расстилалась небесная гладь с белой половиной луны. В памяти всплывали лунные блики, играющие в тёмно-лиловых глазах, держащих в себе всегда лёгкую толику понимания. — Хел…. — Хрип. Смех, пока всё внутри начало жечь, вызывая болезненный стон. Если их больше, то к утру пепел наших тел останется в чернеющей земле, пока те будут радоваться победе. Вальтер. Сердце ускорило бой, а кожа пылала, покрываясь противным потом. Через силу сглотнул, вспоминая золотистые глаза, смотрящие на меня пару часов назад с теплом. Ложь. Или нет? Тот хотел со мной остаться. Бред. Шутка. Ложь. Сейчас он радостно сбежит, возвращаясь на ту сторону. Облизнул сухим языком пересохшие губы, игнорируя маску. Одежда стала мокрой, а тело начало гореть. Небольшая пелена облаков проплывала рядом с луной, не тая её света. Собирался передвинуться, но после попытки, прохрипел, падая обратно. Взор рассеивался, губы раскрыты, ища воздух, а тело немеет. Не хочу… умирать. Веки против воли начали смыкаться, игнорируя все старания их разлепить. Перед тем, как разум ускользнул, видел белое пятно, горящее среди тьмы. Встрепенулся, оглядываясь по сторонам. Рука не выпускала револьвера, пока вдали всё также была чернь леса. Пару шагов назад. Почти бегом пошёл к лагерю, оглядываясь на ночную чащу. Наблюдая патруль, убрал револьвер, сел у костра, на бревно, впился в него пальцами, делая быстрые вдохи и выдохи, следом замедляя их. Всё в порядке. Всё под контролем. Взгляд снизошёл до пламени, горящего прямо перед носом. Ничерта. Пока рядом Вальтер, я вне безопасности. Пока идёт война, пока рядом Вальтер, пока есть договор с Вагнером, пока поблизости кто-то есть, пока я жив — всегда небезопасно. Прикрыл глаза, вдыхая прохладный воздух. Под ребром пекло. Взгляд скользнул в сторону повозки, у которой, лёжа на одном из холодных бревен, спал, накрывшись накидкой, юноша. Я не могу его подпускать. Но я уже подпустил. Укутался посильней, желая хоть немного согреться. Пальцы покалывало, а мозг осознавал случившееся. В воздухе стоял запах леса, едва слышимый, смешанный со свежестью ночи. Я не могу отталкивать Вальтера. Не хочу. «- Тогда почему ты считаешь, что я не могу бросить Руф? — Ты не хочешь. — Это и есть зависимость, Яков. Ты знаешь, что тебе будет лучше без этого, но ты не хочешь это отпускать. Поэтому не можешь. — Мы всё можем бросить, Хел. Всё.» Нет, нет, нет, нет, нет! Поднялся с места. Ноги начали водить по кругу, пока воспоминание не покидало головы, открывая новый взгляд на ситуацию. Это ложь. Я не хочу отталкивать шпиона только из-за удобства. Комфорта. Слегка взмахнул руками, доказывая себе такую очевидную мысль. С Вальтером просто. Мне не приходится из-за него чем-то жертв…. Мотнул головой, возвращаясь к нужной мысли. Нет любви. Нет зависимости. Это просто сложившиеся обстоятельства! Просто так получилось! Растёр лицо прохладными ладонями, тихо выдыхая. Мне нельзя сближаться с Вальтером. Так получилось, так получилось, а вскоре тот перережет мне глотку, разводя руками, говоря: «Так получилось!». Вальтер лжец. Он мне не нужен. Мне не нужен никто. Отходив сотый круг, пока дискомфорт не пробежался в ногах от слишком скорого шага, сел обратно, смотря на огненную бездну, не выходящую за очерченную камнями оградку. Ещё один патруль сменился. Скоро поедем. К вечеру следующего дня мы подъезжали к колоссу, обнесённому широкими каменными стенами. Деревянная решётка ворот поднялась, и солдаты под командованием Вагнера начали въезжать в крепость Мерона, за которой располагался город. Небо было затянуто серой пеленой, и моросил мелкий снег. Следовал за строем, слыша, как за спиной захлопывается клетка. Через пару часов установили лагерь вблизи города, провели тихий ужин, на котором наблюдал привычную скучную беседу спецотряда, изредка ловя взгляды юноши. Заводить с ним разговор не стал, отправляясь сразу на небольшой обход. Ночь прошла в схожем темпе, пока я всё больше убеждался в ненужности общения с Вальтером. Да, с ним хорошо, но… я не повторю судьбу Хел. Она подверглась этой слабости. Не я. Вскоре блеклое небо начало желтеть. Наступило время выдвигаться. Тишина затыкала уши. Среди огромного количества солдат, собранных с ближайших лагерей и с города, видеть общую картину поля боя было сложно. Выйдя за каменные стены, ощутил покрывающуюся колкими мурашками кожу. Накидка осталась в лагере за неудобством. Одна рука не выпускала револьвер, а глаза высматривали опасность. Отходить далеко от крепости приказа не было. За нашими спинами стояли пушки, готовые палить по вражеским полкам, которые должны показаться за дальним холмом. С той стороны вставало солнце, а небо приняло рыже-жёлтые оттенки на своём лазурном полотне. Недоброе предчувствие сковало тело, пока глаза не отрывались от границы горизонта. Силуэты вдали начали очерчиваться солнечными лучами, а сердце чуть замедлило ход. Дышать становилось всё сложней, когда вражеская алая армия тянулась в нашу сторону, демонстрируя всё больше солдат. Кинул взор на рядом стоящих, не выпуская из руки оружия. В этот же миг наткнулся на оглянувшегося на меня Вальтера. — Яков, — ровным шёпотом бросил он. — Я с вами. До конца. — Отчеканил тихо он, пока я невесело усмехнулся. — Ухудшаешь мою бдительность, шпион? — Глянул дальше, подмечая держащую в руках винтовку Дорис, нервно грызущую губы. Её взгляд не отрывался от дали. Это первые, настолько масштабные, действия, в которых мы принимаем участие. На плечо легла ладонь. Дёрнул плечом в попытке скинуть, но Вальтер сжал чуть сильнее, продолжая серьёзно смотреть на меня. Вскинул брови, прохладно глядя на переходящего границы дозволенного парня. — Даю слово. — Произнёс он и отпустил моё плечо, поворачивая лицо в сторону выходящих вдалеке врагов. — Поживём — увидим. — Фыркнул я, оглядываясь. Стоять в толпе — отвратительное чувство. Вскоре зазвучал громкий окрик с командой наступать. Часть солдат двинулась на прямое, лобовое столкновение с другой армией. Шаг перешёл на бег. В ушах звучали залпы орудий за спиной, звуки выстрелов и крики людей, готовящихся убивать за своё. Небо окрашивалось огненными снарядами, летящими в смешавшуюся толпу. Земля под ногами пошатнулась. Краем глаза, подметил вылезшие внутренности пары, уже мёртвых, солдат. Рвотных позывов не было. На них просто не было времени. Действия выходили резкими и скорыми. Уклониться, отступить, убить, выстрелить. Всё, отработанное за последние годы службы, сейчас повторялось в быстром и смертоносном темпе. В ногах были чужие трупы. Мыслей не было, только рефлексы и навыки. Выбитое из рук оружие заставило перейти на рукопашный бой с ближним противником. Чужая винтовка мигом оказалась в руках, но это заняло время. Какое-никакое время. Боль в позвоночнике от столкновения с землёй. Хотел скинуть врага, но помедлил, отмечая рухнувшую рядом карамельную макушку. Вопрос о действии слетел бы с губ, но время не шло, не бежало, оно летело со скоростью света. Рыжие глаза зажмурены, пока одна из рук приложена к бедру. Ладонь скоро окрашивалась алым, стекающим неторопливо к земле. Выстрелив в поднимающего с земли свою винтовку солдата, подскочил, подползая к лёгшему на спину юноше. На заднем фоне продолжали слышаться крики, удары металла, выстрелы, но в уши ударила утренняя тишина. Золотистые глаза приоткрылись через боль, пухлые губы стиснуты, грязная в чужой крови форма местами белела от снега и темнела от грязи. Ладонь парня не отрывалась от кровоточащего бедра. Оторвал его руку, уделяя внимание открытой ране от пули, но Вальтер меня притормозил, кладя алую ладонь на моё запястье. С губ мальчишки сорвался сдавленный стон. Тело онемело. Быстро в голове прокручивал последующие действия. — Я-яш, — Свёл глаза на лицо парня, пока внутри было пусто. Тот… прикрыл меня собой? Вновь убрал руку Немо, смотря на быстро льющуюся кровь. Твою мать, он долго не…. Чуть выше предплечья легла рука, слабо тянущая на себя. Вернул глаза к Вальтеру, а следом склонился к парню, наблюдая его жалкие попытки что-то сказать. Пересохшие пухлые губы беспомощно выводили слова, но голоса, чтобы их озвучить, не было. — Вальте… — Прости. — Шёпот перебивался непрекращающимися криками и звуками выстрелов. Коричневатые ресницы подрагивали, а персиковая кожа белела. Он теряет кровь слишком быстро. Дотащить не успею. — Прости, что… если я… — Ты не сдохнешь, ясно?! — Расстегнул пару пуговиц и, отбросив руки юноши от раны, надавил кулаком, замедляя льющуюся без остановки кровь. Одежда, перчатки, всё заливалось алым. Сердце билось в быстром темпе, а руки немели. — Яш…. — Огорчённый взгляд радости не доставлял. Парень знал, что уже мертвец. — Заткнись, ещё можно что-то…. — На запястье легла обессиленная рука, заставляя замолчать. Она была мокрая от пота и теряла всё тепло, присущее ей. Я загнанно посмотрел на Вальтера, пытаясь найти выход. — Л-люблю тебя…. — Отвернулся к ране, игнорируя сжимающую лёгкие клетку. Стянул свободной рукой с талии ремень, чувствуя, как хватка на запястье становится всё слабей. Он потерял уже больше положенного. Шансов практически…. — Яков, — оглянулся на ещё более бледного парня, заставляя себя на него смотреть. Тот поморщился и едва слышно простонал, когда я принялся накладывать жгут. — Это не пом…. — Заткнись, всё будет хорошо. — Отрезал я, пытаясь верить своим словам. Он не может сдохнуть. Не может. Затянув ремень, услышал ещё один болезненный стон. — С-спасибо…. — Уставился на белого юношу, не зная, как ещё поправить положение. Тело била дрожь, а мысли метались. Подполз к лицу, касаясь холодной щеки. — Ты не…. — Мне жаль. — Прекрати! — С пренебрежением бросил я, наблюдая смыкающиеся и с нежеланием приоткрывающиеся золотистые глаза, горечь на дне которых становилась бесцветной. Кожа приобрела землянистый оттенок, а сухие пухлые губы раскрыты. Немо из последних сил вытравил слабую улыбку, вызывая порыв ненависти к такому действию. Склонился к лицу Вальтера, оглаживая мокрую щёку большим пальцем. — П… прости. — Свежий ветерок пробежал по коже. Глаза неспешно прикрылись, а голова безвольно упала вбок. — Вальтер. — Взгляд не отрывался от милого личика, приявшего украшение смерти. Грудная клетка начала работать неровно. — Вальтер, Немо — попытки дозваться оказывались бесполезными. Слабо тряс парня за плечи, не переставая звать. В ушах отбивалось лишь последнее слово, сказанное мальчишкой. Тихо, слабо, жалко, но искренне. Я медленно отодвинулся, осознавая бессмысленность своих действий. Окинул невидящим взглядом окружение, отмечая продолжающийся бой. Стёр запястьем мешающую смотреть пелену, кидая ещё один взгляд на мёртвое тело, лежащее среди других. Карамельные волосы заржавели, кожа сера, а обрамлённые коричневатыми ресницами глаза сомкнуты. На миг сжал юношеское запястье, поднялся с места и, переступив очередной труп, направился вперёд. Выхватив запасной револьвер, совершил несколько выстрелов, ощущая небольшую отдачу и тепло оружия. Рука не дрожала. На перезарядку времени не было — отстреляв барабан, скоро схватил винтовку с земли, не жалея патронов. Звуки выстрелов — трупы, залпы пушек — искалеченные, разорванные на части с вылезающими кусками мяса трупы. Алая и чёрная крови переплетались лентами, смешиваясь на грязной земле и уже сходящем снеге. Ветер бежал по коже, а оружие в руках горело от скорости выстрелов. Краткие взгляды осознания своей смерти перед тем, как солдаты падали наземь. Смерть. Над полем, над этим резким спектаклем нависала смерть, любуясь представлением и вкушая этот сладкий вкус чужих жизней. Умирающие не вызывали жалости, не вызывали отвращения, не вызывали ничего. Среди этих трупов всё также оставался парень, не выходящий из головы.

«Почему же твои губы так белеют на глазах

Почему же твои руки холодны в моих руках…»

Pochemu — Chernoburkv