Без памяти

Платонов пришёл без предварительного звонка. Девушка молча открыла дверь, молча пропустила в квартиру и также молча проследовала за ним. Когда он только хотел спросить, Швецова указала на тумбочку возле кровати. Мужчина открыл шкаф, но вместо нужных ему документов увидел тест на беременность, на котором к тому же было две полоски. Олег взял в руки и поднёс ближе к глазам, чтобы рассмотреть получше, вдруг показалось. Но к его сожалению зрение в этот раз не подвело. Быстро они с Луганским… С ним вместе два года и ни малейшего желания, хоть и знала, какого он мнения. — Вас можно поздравить? — как только Швецова повернулась к нему лицом, он показал тест, давая понять к чему все слова. — Быстро вы. — Дима тут ни при чём, он не может иметь детей. — А чей это тогда ребёнок? — у неё там целый гарем что ли? Маша выдернула тест из рук Платонова, положила обратно в ящик и, найдя его папку, с грохотом закрыла дверцу. — Твой, Олег. — В смысле мой? А как тогда? — мужчина посмотрел на её живот и даже намёчка не было. А ведь после их последней близости прошло больше семи месяцев. Результат, как говорится, должен быть быть на лицо. — Я забеременела, когда мы были ещё вместе. Но я сделала аборт. — В смысле аборт? — такая новость шокировала мужчина по-настоящему. То есть он мог стать отцом? — В прямом, Олег. Сколько мне лет, чтоб ещё одного рожать, достаточно. К тому же, когда я узнала, мы уже расстались. — Почему ты мне ничего не сказала? — Не захотела и не сказала, — даже немного рассмеялась Швецова. — Почему я тебе должна была что-то говорить? — Маш, да потому что это был и мой ребёнок тоже! — сорвавшись, крикнул Платонов. Если смириться с тем, что Маша одна приняла решение о расставании, он ещё мог как-то, то это было выше его терпения. — Олег, я женщина, мать. И уж прости, но имею на него больше прав, — подошла к нему ближе, скрещивая руки на груди. — Какие вы бабы молодцы, — рассмеялся Олег, разводя руки в разные стороны. — Для вас мужики имеют права на детей только когда алименты нужны. А в остальных случаях: «Спасибо, что удачно трахнул, дальше я сама». — Платонов, перестань, — твёрдо попыталась прервать девушка. — Да что Платонов! — только Олег с каждым словом лишь набирал обороты. Сделав шаг в сторону Маши, она сделала несколько назад. В этот момент она не ну шутку начала бояться мужчину. В голове всё ещё был странный случай с ранением Черныша из-за злости. — Ты ведь знала, как я хотел ребёнка. Но нет! Ты сама решила расстаться, сама решила избавиться от него. А может и нужен был я тебе вовсе для других целей, а я дурак любви искал. — Зачем ты так? — слёзы посыпались из глаз. Не выдержала. Слишком долго она глушила в себе свои же чувства, пыталась убедить, что надо поступать именно так. Убедила. Но легче не стало. Вернее стало на какое-то время, а после началось ещё хуже. — Мне ведь больно такое слышать. — Маш, ты такая эгоистка, — во весь голос засмеялся Платонов. — Как я этого раньше не замечал. Я устал перед тобой унижаться, быть всегда виноватым. Может пора уже закрыть гештальт с тобой и мне станет чуть легче жить? Хотя если честно после такого дерьма и жить больше не хочется. А благодаря тебе даже не для кого. Причём вдвойне. Спасибо за папку, пока. А точнее прощай. Швецова не успела прийти в себя после такого внезапного красноречивого монолога мужчины, как он уже покинул квартиру. В воздухе витала атмосфера самого высокого напряжения, от которого голова тут же начала раскалываться. Слёзы тонкой струёй медленно вытекали из её глаз. Как же было паршиво, тошно. Но самое ужасное, что внутри была просто пустота. А главное из-за чего? Изначальное решение порвать с Олегом было её и только её, да и как давно. Хотя кого обманывать, «прикрыла газеткой» и закрыла глазки - вот и всё решение. За семь месяцев маленькая ранка превратилась в большую травму, которую она начала залечивать, когда думала, что Олег ничего не помнит. Почти залечила, но сдёрла кожицу и стала ещё больнее. Швецова бросилась к проклятому ящику и открыв его, достала тест. Прошлое в очередной раз ударило под дых. *** Самочувствие уже пятый день загоняло в гроб. Ковин, который на оперативке увидел Машу почти зелёного цвета, ногой затолкал в больницу. Врач внимательно выслушал, осмотрел, сделал анализы, но всё же уверил, что вероятно причина в приятном. Швецова не хотела в это верить, хоть и организм который день говорил об обратном. Купив самый лучший тест по рекомендациям интернета и фармацевта, девушка побежала домой. Третьи «пять минут» в её жизни, которые кажутся вечными. В этот раз почему-то особенно страшно, она как никогда в подвешенном состоянии. Была не была, чего тянуть. Перевернула. Две полоски. Дрожь в руках, слёзы в глазах и ускоренный ритм сердца. А как ещё по-другому реагировать? Что делать дальше? Мир не давал ей возможность побыть наедине с собой, поэтому телефон вовсю сообщал что кто-то хочет услышать её голос. Увидев имя звонившего, Швецова прокляла всех и всё ещё больше, как же он всё чувствует. Сразу обрадовать? Или обрадовать и сказать чем всё закончится? Как вообще в таком состоянии сейчас с ним говорить? Можно было бы сбросить, это уже никого не удивило, но она почему-то решила снять. — Да, Олег, — перевела дух, удерживая слёзы. — Маш, пожалуйста, давай встретимся. Над действительно надо поговорить. — Нам больше не о чем говорить. Нас больше ничего не связывает. Нагло соврав, сбросила трубку. Зачем вообще поднимала. Нет, ничего не скажет. Аборт и только так.*** Совесть медленно и жадно съедала её. Она впервые признала себе и поняла, что Олег всё это время был прав. Все отношения свела на нет она, потому что испугалась, побоялась дальше идти. Решила всё сама. Тогда. И сейчас. Поняла, что хочет быть вместе, но не дала ему согласие. Избавилась от их ребёнка и возможно убила его последний шанс обрести семью. Швецова ведь и правда ни на секунду не задумалась, что бы почувствовал мужчина, если бы узнал, что станет отцом. Просто девушка не захотела усложнять ситуацию, дать повод усомниться в себе и в своем «правильном» решении, поэтому и уничтожила эту «связь». Только вот сейчас внутри все болит и свербит: «Какая же я дура!». Перед ней на стене висело зеркало. Она подошла ближе к нему, чтоб видеть всё в подробностях. За столько времени она впервые увидела себя настоящую. Вот она, Швецова Мария Сергеевна, которая в 42 года осталась абсолютно одна. «Лучше быть одной, чем с тобой». Какая же наглая ложь, ведь она совсем такого не хотела. Улыбка уже давно стала для неё забытой мечтой, собственно как и состояние просто быть счастливой. Маша всегда задавалась вопросом: «Зачем люди сами ломают свою жизнь?». Теперь для неё это больше не было вопросом. Вот Олег — мужчина, которого она ждала чуть ли не всю жизнь, который любил её как Бога, и был всегда «тем», кем она хотела, что ей было действительно нужно. Да, натворил делов, но ради очередного её закрытого дела. Зачем она сама же уничтожила своё счастье? Сейчас же выпал шанс вернуть всё назад. Зачем она отказалась, если по-честному сама этого хотела. «Хотя если честно после такого дерьма и жить больше не хочется», — вдруг всплыла фраза в голове у Марии. А что если Платонов вовсе не пошутил и не к слову сказал? Он ведь действительно был в таком отчаянном и неконтролируемом состоянии, что мог слова воспроизвести в настоящее. Сердце мгновенно застучало в ускоренном режиме. Схватившись за голову, Швецова в панике начала думать, что делать в такой ситуации. Надо догнать его, остановить. Она направилась в прихожую, чуть ли не сорвала куртку с вешалки и выбежала на улицу. Скорее всего мужчина приехал на машине, поэтому бегать и искать по району не было смысла. Нащупав в кармане ключи от машины, которые она забыла переложить в сумку, вытащила и открыв машину, запрыгнула. Швецова неслась почти на максимальной скорости по ночному городу. Да, она всегда была за безопасность, но когда на кону стояла жизнь человека, медлить было нельзя. Благодаря пустому городу и довольно близкому расположению друг от друга, Маша добралась быстро. Не став ждать лифт, она по лестнице поднялась на нужный этаж. Позвонила в дверь. Тишина. Позвонила ещё раз. Тишина. Может он не домой поехал? Швецова вспомнила, что живет в двадцать первом веке и при первой необходимости можно позвонить, а не бежать куда-то. Сначала она обрадовалась, но после того, как он не ответил пять раз, поняла, что и радоваться нечему. Олег как и Маша в сложных жизненных ситуациях с головой уходил в работу. Наверное, и сейчас решил поступить так же. Но до РУВД было ехать не так близко, а узнать ответ на свой вопрос Швецова хотела немедленно. Она вспомнила, что сегодня дежурный Курочкин и тут же его набрала. — Федя, Олег с тобой? — затараторила девушка. — Нет, — растерянно ответил мужчина. — Честно! — прикрикнула в трубку. — Вопрос жизни и смерти. Он точно не у тебя? — Да, нет, Марья Сергеевна, клянусь! А что случилось? — Федор был в Настей растерянности. То она от него бегает, то ищет со смертью. — Да ничего, пока. Сбросила трубку, оставляя Курочкина со своими мыслями. Теперь ещё один человек сегодня не будет спать ночью, так как не сможет уснуть из-за незнания происшествия. Ехать Платонову больше было некуда. Хотя нет, есть одно место.