Наш мир

Каждый шаг давался с новой пыткой. Каким идиотом нужно быть, чтобы уходить и оставлять в одиночестве Джеджуна?? - Дже… - тихое бормотание себе под нос, на скорую руку одетые вещи. Все. Он готов. Этот идиот сегодня – Чон Юнхо. В данный момент хотелось послать к черту свое президентство, ворваться в квартиру парня, с ноги открыть дверь спальни и трахать того до утра, а потом и утро, и день и вечер, и все повторить обязательно, трахать его по всей квартире, пока они оба не рухнут без сил. Но сейчас президент Чон открывал верь своей машины, садясь внутрь и искренне удивляясь. - А ты кто еще такой? – вскинутая бровь и пронзительный взгляд на непрошенного гостя. - Да я тебя уже заждался. Как потрахался? – смешок и не менее пристальный взгляд на владельца машины. – Не люблю ждать. Это утомляет. Чанмин и не пытался быть вежливым. А зачем собственно? То, что он приготовил этому человеку, вежливости не требовало. - Удобная машина. – разваливаясь на сидении напротив мужчины, вампир пристально его рассматривал, отмечая, что это все таки довольно хороший выбор. Даже удачный. Ну да, Джеджун переборчивый. Но не переживай, не так долго ты игрался. Улыбаясь своим мыслям, Мин покосился на мужчину: - Ну, и что ты молчаливый такой? Или язык проглотил? Такой наглости за свои года Юнхо еще не встречал. Было было… Но такое. Чтоб в его машину забирались, лезли в личную жизнь, да еще и с наездами в итоге. Брови грозились срастись с волосами, Чон начинал терять терпение. - Ты вообще, мать твою, кто такой? И какого хера ты делаешь в моей машине? – сначала звонок, теперь вот этот в машине. Это кто то так над ним пошутить решил? Если да – шутка не оценена. Рычание и тело незнакомца, вжимающее в спинку сидения. - Разве так встречают своего Патриарха? – шепот, обжигающий ухо, сильное тело. Это все было слишком. Юнхо был на пределе. Все еще не отойдя от нахлынувшего возбуждения, он решил перенаправить его в другое русло, до боли сжимая пальцами бедра сидящего на нем парня и с силой прижимая к своему стояку. Новый смешок, щелчок пальцев и резкое перемещение в пространстве. - Ты такой нетерпеливый… Но я не даю себя иметь. – Лицо, уткнутое в сидение и нависшее сверху тело, не дают и шанса пошевелиться, язык словно окаменел, конечности не слушают своего хозяина. Что это… Загипнотизированный водитель уже вез их к пункту назначения, а Чанмин оперативно стягивал с мужчины брюки с бельем, не медля со своими и одним резким толчком погружаясь внутрь. Крик распростертого под ним тела, его беспомощность и такая упругость сносили крышу. Чанмин не мог контролировать свои животные инстинкты, горящие глаза и прорезавшиеся когти с каждой секундой все больше выдавали его сущность Тзимицу. Зарычав еще более несдержанно, парень начал в бешенстве вбиваться в тело мужчины, неистово орущего, пытающегося сопротивляться, но все попытки были пресечены. - Порадуй мой слух своей музыкой из стонов… - тзимицу приподнял бедра Юнхо, вбиваясь в того все более безжалостно. Это был не секс. Нет. Патриарх решил просто изнасиловать того, кого хотел его бывший. Все еще не в силах смириться с реальностью. Просто понять все. И отпустить. Он нашел только такой выход. Выход войны. Выход мести. Вгрызаясь зубами в обивку сидения, Чон изо всех сил старался расслабиться. Он знал, что так будет легче. Ведь уже не избежать это насилия, да. Тогда нужно сделать все менее болезненным. Но чем больше он старался расслабиться, тем хуже у него выходило. Никогда. Никогда он не подставлял кому либо свою жопу. Его сейчас фактически девственности лишали…анальной. Причем еще кто?? Какой то истеричный придурок. Ну подфартило, ничего не скажешь. - Отъебись от меня, гандон!! – ну жрать обивку и материться – Юнхо как всегда просто Цезарь, по другому не скажешь. Делать вместе несколько дел, тем более таких… Это надо уметь. - Да да, конечно… - порыкивания на ухо и рваные толчки члена внутрь, - сейчас выебу тебя и сразу отъебусь… - Чанмин провел языком по шее Юнхо, чувствуя под ним пульсацию жилки, закатывая от удовольствия глаза, с силой кончая в мужчину и с громким рыком впиваясь клыками в его шею, припадая к коже и с жадностью начиная пить сочащуюся из ран кровь. Не успевая опомниться от одной боли, как тело разрывает вторая. Жизнь словно ускользает через вытекающую из него кровь. Мужчина чувствовал себя слишком беспомощным, тело так и не слушалось его. Оставалось думать только об одном – что это все его крест. Наказание за все его грехи. Он непременно пересмотрит свои взгляды на жизнь. Если живым останется… Чанмин выпустил свои инстинкты, полностью переставая их подавлять. Кровь всегда имела над кланом Извергов особую силу, освобождая их натуру, склонную к анимализму и модификациям. А кровь этого мужчины была вкусной. Слишком вкусной. Можно сказать вкусной по особенному. Слышать его, начинающие стихать, все менее отчаянные попытки к сопротивлению, Чанмин решил, что если сейчас не остановится, то уже не остановится вообще. Отрываясь от шеи мужчины, и облизывая свои губы от его крови, Мин перевернул тело того к себе лицом, заглядывая в его практически закатившиеся глаза, разрывая клыками кожу на своем запястье, наблюдая за каплями появившейся крови и прижимая рану к побледневшим губам мужчины, приоткрывая свои губы, чувствуя, как начинает вставать на это зрелище. В тот момент, когда клыки парня впились в шею Юнхо, тот думал, что это все. Больше никакие мысли не лезли в голову. И как он не орал и не сопротивлялся – все было бестолку. Этот парень был слишком сильным. А теперь мужчина сделал вывод, что этот мудак был еще и не человек ко всему прочему. Вообще отлично. Ну, Юнхо всегда тянуло на экзотику, а если нет – то экзотика липла к нему. Других вариантов у него никогда не было. А сейчас, чувствуя, что находится в прямом смысле на грани жизни и смерти, Чон не видел другого выхода, как принять то, что ему предлагают. Хуже уже не будет ведь. Хотя как он наивно полагал. Открывая свои губы и ощущая, как падают на них капли крови, мужчина думал, что его вырвет от самого осознания происходящего. Ничего не видя и практически погружаясь в пустоту, эти капли – единственное, что возвращало его в эту кошмарную реальность. Но сейчас Юнхо чувствовал, что эта кровь – это его путь к жизни. И он не упустит шанс. Он ухватится за ниточку, но выживет. С жадностью припадая губами к ране, мужчина сжал в руках запястье парня, с вырывающимися из глубины горла хрипениями глотая красную жидкость. - Эй, эй, хватит! – Чанмин рывком отдернул руку, теперь начиная опасаться за свое состояние. Юнхо выпил многовато. Больше, чем положено. Через несколько секунд рана затянулась и Мин смог привести себя в порядок. Чего нельзя было сказать о Юнхо. Зрелище было явно не для слабонервных. Мужчину рвало, его тело было исполосано когтями, в сперме и крови… Чон хотел вывернуть себя на изнанку, лишь бы избавиться от разрывающей боли, которая, кажется, проникала в его костную ткань, разъедая и дробя ее, переделывая и перестраивая заново весь его организм. - Это не будет длиться долго. Скоро боль уйдет. Все ее чувствуют. Это новое рождение. – Мин был совершенно спокоен. А зачем переживать то? Через это действительно все прошли. Но это мелочи, по сравнению с открывающимися возможностями. Просто нужно привыкнуть. Отбросить все, что было до. Помогая Юнхо приподняться и укладывая его на сидение, Чанмин скользнул ладонью по его лицу, закрывая веки. - Спи… С закатом придет пробуждение, а с ним и новый ты. Тем временем машина заехала в резиденцию клана Тзимицу. Начало войны положено. Чанмин знал натуру Джеджуна. Знал слишком хорошо. И тот не простит, что забрали то, что ему нравилось. Нужно только показать ему, чего он лишился. Улыбаясь своим мыслям и явно оставаясь довольным, Мин откинулся на спинку сидения, прикрывая глаза. С такой скоростью Су еще не гонял. Ну да, на кону стояла его жизнь. Он не хотел позагорать до пепла, встречая рассвет на своей детке. Но все же добраться до дома не вышло без приобретенных ожогов, хоть они были и не столь серьезны. Влетая в комнату и обессиленный падая на кровать, бруха все не мог выкинуть из головы мысли об этом благородном. - Угораздило же, - да больше и сказать то нечего. Это действительно нонсенс – Вентру и Бруха. Короли и бродяги. Кому сказать – засмеют. Ага, и смех и грех. Джунсу изводил себя. За то время, сколько он прожил, такого не было. Он любил только свой байк. Эта любовь была взаимна. Это и все, больше ничего не нужно. А тут… Появился этот со своим милым лицом, пухлыми губами, телом роскошным и с задницей, что просто… -Ааааа!!! Откуда он только взялся на мою голову??? – нервно переворачиваясь на живот и обнимая подушку, Су засыпал с уже принятым решением. - Мой член еще окажется в твоей заднице, Пак Ючон. Будь уверен…