Наш мир

Дже проснулся за полночь. Его Чунни еще мирно посапывал у него на плече, что то бормоча и улыбаясь сквозь сон. Парень людил наблюдать за спящим вентру. Его друг и спал по благородному. Улыбаясь себе под нос и целуя нежную щеку друга, Дже аккуратно выполз из-под него, садясь на кровати и смотря в окно на открывающийся вид ночного города. Мобильный молчал. Нет ни пропущенных звонков. Нет ни смс. Юнхо ничего ему не написал. Хотя зачем об этом думать? Он был просто очередным человеком, которого переполняли его земные желания. И сейчас, как бы это странно не звучало, но тореадор даже был рад тому, что мужчина ушел. Все просто стало на свои места. Вампира притягивал аромат его крови, а Юхно притягивала внешность. Каждому нужно было свое. Но они могли интересно провести время. Хотя все равно все сводится к одному результату. Пусть с множеством вариантов. Потягиваясь, Дже увидел в отражении скользящие по его телу руки. Ючон проснулся. Он был слишком милым в своем заспанном состоянии. Тореадор не удержался от мимолетного поцелуя, в итоге затянувшегося, с покусыванием губ друг друга, с их посасыванием и короткими стонами. Разрывая поцелуй и улыбаясь друг другу в губы, вампиры решили развеять свое одиночество, быстро поднимаясь и вместе принимая душ. Нежась под струями воды и лаская свои тела, прикасаясь к друг другу. Быстрый секс в ванной, когда выбрались из бодрящего душа. Секс, рассчитанный на обсыхание тел. Хриплый стон Ючона, язык, слизывающий последние капельки влаги с его шеи, сперма Дже внутри друга, протяжный стон и сперма вентру на пальцах вампира. Такие вечера стали частыми для них. Все чаще и чаще именно так они проводили время. Коротали свою вечность. Тореадор забыл думать о том мужчине с крышесносным запахом. Он забыл его имя. Забыл и чувство покинутости в ту ночь. Это все человеческие эмоции. Они не для вампира. Они лишние. Просто расчет. Чувства оставались только для Чунни. А сам вентру особо не заморачивался. Он любил Джеджуна. Он очень давно был рядом с ним. И не видел свое существование без него. И то, как складывалось настоящее, Ючона вполне устраивало. Его страсть к Джунсу была легко объяснима и не удивительна. Королей всегда тянуло к Бродягам. Всегда. А секс вампир любил. У него не было морали. Терзаний по этому поводу или еще чего либо в этом духе. Дже не ревновал его, он не ревновал Дже. Зачем им все это? Они были друг у друга. Разные партнеры не могли помешать им. А чем могли бы? Смешно. Они все равно возвращались друг к другу. Всегда. И сейчас, с Джунсу… Да, бруха будил все скрытое в глубине вентру, заставляя прорываться сквозь слои кожи, но этого было мало. А Бродяга бесился, его переполняла агрессия, с которой было все сложнее и сложнее справляться. Он привык, что его – значит его и только. И Ючон его. Но не до конца. Не полностью. На теле благородного всегда ощущался приторный запах тореадора. Это было невыносимо для Джунсу. Он начал ненавидеть Джеджуна, но ничего не мог сделать. Он знал, скажи он это Ючону – тот уйдет навсегда, отсекая все пути к возвращению. Это вентру, благородные, Голубая кровь. А парень не хотел терять того, с кем сходил с ума. Поэтому и терпел. За этим терпение шли годы. Для вампиров время летит незаметно, и они не заметили утекших пятидесяти лет. Они пролетели как несколько дней. Не более. Особенно в сравнении с тем, сколько жили Патриархи своих Кланов после смерти. Время менялось. Тех, кто бунтовал против скрытности и осторожности, против Маскарада, против самой Камарильи. Зверские нападения вампиров на людей участились. Это подвергало опасности все Кланы. Это привлекло внимание охотников. Что было не желательным. Но уже ничего не сделать. Поэтому было решено организовать конференцию, собрав на ней всех представителей Кланов, собрать Патриархов. И решить все в узком кругу. Ценилось мнение каждого, но сейчас важно только сохранение вампиров, как вида. Вида, который могут истребить. И как бы это смешно не звучало, что высшую расу может уничтожить низшая, но факт был на лицо. Опасность слишком велика. И лучше достигнуть соглашения или компромисса на собрании, чем летать развеянным пеплом по миру. Это понимал каждый. Даже самые ярые представители Шабаша, которые в первых рядах и понесли серьезные потери. Это ударило по их Кланам. Но они решили подумать. Подумать впервые за столько столетий о том, что грядет, если компромисс достигнут не будет. Хоть это и было унизительно, но выбора другого не было. Как бы сильно в глубине своей не существующей души Чанмин не был унижен и поставлен в безвыходное положение, но Клан был для него превыше всего. И для его сохранения он пошел на такой позор. Только поэтому. «Конференция Скрытности». Какой бред. Когда они, Тзимицу, душа Шабаша, прятались бы и убегали, поджав хвост, заметая следы. Когда?? Хоть один пример из прошлого. Нет. Ни одного нет. Потому что это нонсенс. Изверги в этом не нуждаются. А сейчас Патриарх Клана Тзимицу и его правая рука идут по коридору, который в конечном итоге приведет их в зал, где и пройдет конференция. Спутник Патриарха не мог сдержать своего звериного оскала, который был вызван всей этой сложившейся ситуацией. Он был еще слишком молод. В жилах все кипит. Кипит их звериное безумие. Не разделял он и надобность этого действия, но спорить с Патриархом никогда не стал бы. Он уважал его. Как Патриарха. Как друга. Как любовника. Как создателя. Все они встретились здесь. В этой комнате. На территории Маскарада. Дже не верил глазам, видя, что Юнхо теперь часть Тзимицу. Воспоминания окатили его волной. Он не любил это. Забыл и забыл. Зачем прошлое настигает его вновь и вновь? Когда его оставят в покое. Чанмин проиграл, делая ставку на реакцию вентру. Но не увидел и тени желаемых эмоций. Зверь, сидящий внутри него, рвал омертвевшую плоть, полосуя ее когтями. Но лицо – маска полнейшего отсутствия. Джунсу поставил себя на место, решая больше не состязаться с Патриархом Клана Тореадоров, видя, что это бессмысленно. Ему не выиграть. Когда рядом этот Джеджун – Ючон не посмотрит на простого Бродягу. Он никогда не отступал. Но нужно смотреть правде в глаза. Ючон бегал взглядом по лицу и телу Чанмина, видя, что проигрывает тому по всем параметрам. Понимая теперь, почему это расставание оставило на мертвом сердце его друга столь ощутимый шрам. Почему тот избегал разговоров о прошлом. А может, он до сих пор любит этого Патриарха? А Юнхо… А что Юнхо? Он еще толком не научился контролировать свое безумие. А сейчас он… Парень, которого до сих пор хочется больше всего. До дрожи в коленях. До хрипа в горле. То, что Дже вампир, мужчина и не мог подумать. Ну хоть что то облегчало задачу. Во время секса не умрет никто. Сверкнув глазами и садясь напротив Патриарха Клана Тореадоров, правая рука Патриарха Клана Тзимицу всем своим видом говорил, нет, кричал, что секс будет. А когда – это вопрос времени. Которого вечность. Вот так, каждый сам в своих мыслях и подписали Пакт Скрытности, скрепляя подписи кровью. И пусть мир был достигнут на время, но это не могло не радовать. Честь для вампира превыше всего. И он выберет настоящую смерть, если нарушит свое клятвенное слово. Теперь Маскарад касался всех. Его приверженцев. Его противников. Тех, кто стремился к нейтралитету. Теперь все были в равных условиях. Это должно спасти кланы от уничтожения. Поднимаясь из своих кресел и направляясь к выходу, каждый хотел уйти отсюда поскорее. Но каждый преследовал разные цели. - Вот и лишился ты своей игрушки. – Ехидный смешок Мина догнал Дже, заставляя того остановиться и развернуться. Мимолетно встречаясь с Юнхо взглядами и тут же переводя на Чанмина. Усмехаясь и сам. - Что ты пытаешься доказать? Илиза счет чего самоутвердиться? Не будь смешным. – это просто забавляло тореадора. Хоть и оставляло не приятный осадок. – Ты хотел мне больно сделать? Ой, Минни, ты разбил мне сердце… - подходя вплотную к тзимицу, Дже выдохнул ему на ухо. - …если б оно у меня было. – рассмеявшись, отвернулся, направляясь в сторону выхода. – Не позорься, будь достойным Патриархом. Чанмин и сам понял, что проиграл. Сжимая кулаки, он рванул за тореадором, но был остановлен Юнхо, удерживающим его за плечо, впившись в кость. Еще один проигрыш. Желая боли Джеджуну, он причинил ее сам себе. Сам лишаясь всего. С каждым разом все больше и больше ощущая потери. Ючон спешил уйти из здания вообще первее всех. Он не хотел встречаться взглядом с Джунсу. Ему было стыдно. За столько веков ему впервые было стыдно. Его щеки горели. Хотя как? Он ведь мертв, откуда прихлынувшая кровь? А черт ее знает, откуда! Суть в том, что щеки пылали. И он просто срывался уже на бег. - Куда направился? – резкий толчок в плечо, и вентру ввалился в комнату, чудом не выбив распахнувшуюся дверь. Поднимаясь с пола, он услышал щелкнувший замок. Развернувшись и подняв глаза, он увидел Джунсу, смотрящего на него. Опять этот ток от встретившихся взглядов дрожью бежит по телу. Сколько это будет продолжаться? Ючон открыл рот, намереваясь все выяснить, но бруха его прервал: - Есть разговор. Хотелось убить Чанмина, но Дже был выше этого. Он научился владеть собой за столь долгое время. Он привык к выходкам его бывшего. Уже ничего не удивляло. Хотя нет, только одно – почему Мин никак не успокоится? Зачем ему все это? Идя по коридору и уже видя перед собой выход, парень был грубо прижат к стене, что отбирало все попытки даже шелохнуться. Быстрым движением он был затолкан в ближайшую дверь комнаты и вновь втиснут в стену. Противник был сильнее. Поворачивая голову, Дже так и не увидел, кто его держит. Но этого было и не нужно, когда мужчина заговорил. - У нас остались не законченные дела. Я говорил ведь, что знаю, где тебя искать. – Юнхо горячо прошептал на ухо Джеджуну, прижимая его к стене еще сильнее и чувствуя, как собственный член уперся в задницу парня, вызывая стон у обоих. Зарычав на ухо Дже, Юнхо прикусил его мочку, потянув на себя.