***
Волчонок насупился, сидит в углу, Тэхена не подпускает. Он смирился с необходимостью сидеть за столом ровно, не подбирая под себя ноги или не раскачивая ими же, использовать вилку и нож, даже с одеждой паренек справился, но обувь — это уже чересчур. Как чувствовать землю? Волк в туфлях? Смешно! — Чимини, не упрямься, — напирает Ким, пододвигая к блондину пару новеньких туфель. — Ты же понимаешь, что чем раньше научишься вести себя, как человек, тем быстрее переедешь в дом Юнги. Волшебное имя прозвучало, болью исказив милое личико Волчонка. Не честно давить на влюбленное сердце. — Вот и молодец, возьми и примерь, — подбадривает Тэхен. — Пройдись-ка по комнате и представься, как я тебя учил. Чимин встает, выпрямляет спину, на дрожащих ногах проходится от одной стены к другой. — Здравствуйте, миссис Мин, — парень кланяется Тэхену, представляя на его месте мать своего альфы. — Меня зовут Пак Чимин, рад с вами познакомиться. — Молодец, а сейчас представь, что тебя пригласили за стол. Чимин кивает, осторожно присаживается, расправляет салфетку на коленях. На столовые приборы парнишка больше с неприязнью не смотрит, кушает аккуратно, не забывая нахвалить блюда. — Теперь можно к Юнги? — Да, думаю, ты готов. Не забывай, пока находишься в поместье — ты человек. — Я человек, — повторяет Чимин, только волк внутри кричит: «Ты никогда им не был».***
Прошло не так много времени, но каждый уголок поместья кажется Чимину незнакомым. Все вокруг в теле человека ощущается по-другому, только запах Юнги успокаивает. Паренек с трудом выдерживает официальную часть знакомства. Миссис Мин задает много вопросов, словно хочет на чем-то подловить. Ситуацию спасает отец Юнги, он свою супругу прекрасно знает, подготовился. Чимин кивает на каждом слове альфы. Да, он сын какого-то Пак Юнхо, из-за слабого здоровья сослан из города к другу отца, поближе к природе. Волчонок прекрасно справляется, отмечает мысленно Тэ, прячась в уголке и до побелевших костяшек сжимая кулачки. — Что ж, — хмурится миссис Мин, — рады приветствовать вас в нашем доме. Надеюсь, вы подружитесь с нашим сыном. Мин Юнги будет полезна компания. «Только не прыгай от радости» — умоляет Ким. Пак смущается, но быстро берет себя в руки, иначе прогонят, а без Юнги ему никак. Женщина уводит омегу, с гордостью показывает дом, особенно библиотеку, которую лично пополняет книгами ежемесячно. Чимин читать не умеет, ему до грамоты и дела нет. Он ждет встречи с возлюбленным, нетерпеливо оглядываясь по сторонам. — Ваша комната в конце коридора, а здесь живет мой сын, — женщина стучится, а затем бесшумно входит внутрь, впуская и Пака. Юнги заметно краснеет, опуская книгу, на которой пытался сосредоточиться все то время, пока Пак выдерживал свой экзамен внизу. Попытки были тщетными. От напряжения парень искусал губы, что осталось незамеченным. Миссис Мин нахмурилась сильнее. Она уловила, как нежный аромат роз молодого омеги, стал более ярким, насыщенным, как и запах Юнги. — Здравствуйте, — широко улыбнулся альфа. — Здравствуйте, — просиял Пак, пряча вспотевшие ладошки за спину. — Познакомься, дорогой. Пак Чимин наш гость на некоторое время. — Очень рад знакомству, — кланяется Мин, для приличия вставая. Женщина и это подмечает. Знает, что сыну тяжело, но ради омеги, он все же терпит боль. — Меня зовут Мин Юнги. Пак вовремя вспоминает, что не стоит в ответ говорить «я тебя люблю», поэтому чеканит стандартное «и я рад». Парочка не сводит друг с друга глаз, выдавая себя с головой. Миссис Мин дурой не была. Догадалась, что альфа и омега друг друга уже знают и определенно питают сильные чувства, вот только когда успели познакомиться? Женщина не торопится разоблачать парочку, решила разобраться хорошенько, приглядеться и к ним, и к своему мужу. Тот определенно с ними в сговоре. — Вам следует отдохнуть перед ужином, — холодно улыбается женщина, уводя Чимина. Мальчишка в душе хнычет, бросает на свою пару жалобный взгляд. «Потерпи» — шепчет Юнги одними губами, сам себя одергивает, чтобы не пойти следом. Волчонок терпит. Терпит горячую ванну, терпит щетку в волосах, остричь он Тэ не позволил, терпит брюки и блузы, а еще туфли, чтоб они все пропали. Мальчишке быть человеком давно разонравилось. Куда проще волком скакать по лесу, а не в поту вспоминать, как нужно обращаться с ножом за столом, чтобы миссис Мин, не сжигала его взглядом. — Мистер Пак, думаю, с завтрашнего дня стоит заняться вашим образованием. К моему сыну приходит учитель, вы можете заниматься вместе. — Да! — слишком громко и радостно. Пак краснеет и повторяет тише. — Да, благодарю. — У вас такие длинные волосы, хм, — омега напрягается, снова посягают на святое. Косу он не отдаст. — Городская мода всегда была выше моего понимания. Одни только платья с глубоким декольте приводят меня в ужас. Но вам очень идет. Не будете возражать, если я сама стану заплетать вас по утрам? — Нет, миссис Мин, я не против. Спасибо за вашу заботу, — Юнги на другом конце стола с облегчением выдыхает. Волчонок умничка, он им гордится. — У вас тоже прекрасные волосы. Думаю, вам очень неудобно ежедневно их укладывать в высокую прическу. Распустите их, сразу почувствуете свободу. Помочь? — Пак встает, шумно роняя столовые приборы на пол. — Чимини, — стонет в кулак Юнги, а мистер Мин рядом медленно бледнеет. Пак подходит к женщине со спины, и пока та в ступоре смотрит перед собой, ловко вынимает все шпильки из прически, распрямляет завитки, спуская по округлым плечам вниз. Что-то мурлыкает себе под нос, увлеченный своим занятием. — Замечательно получилось! Вы красавица, миссис Мин, — широко улыбается мальчишка, любуясь своей работой. Женщина отмирает. Медленно встает из-за стола и подходит к большому зеркалу в серебряной раме. Она не распускала волосы с детства, даже перед сном туго заплетала косы. Так была приучена. Ее покойная матушка говорила, что подобная вольность женщину не красит, лишь показывает ее неряшество и легкомысленность. В отражении немолодая женщина с высокими скулами, на которых распустился румянец. Темные локоны рассыпаны по плечам, глаза блестят интересом. Она себе нравится. И нравится мужу, что подошел, обнял, поцеловав в щеку. — Нет… это же… — Прекрасно, — выдыхает муж в шею, пользуясь замешательством жены. Она с ним все еще толком не разговаривает. — Чимин прав, ты у меня красавица. — Мистер Мин, — вспыхивает сильнее женщина, отталкивая супруга, — на нас же дети смотрят. Вернувшись за стол, семья принялась за ужин в тишине. Каждый думал о своем: миссис Мин — о легкости, что сейчас чуть кружила голову; Юнги и Чимин — подгоняли время, чтобы остаться вдвоем; Мистер Мин — о том, как уговорить любимую снизойти до его прощения, проводить еще одну ночь порознь не хотелось. — Как они? — пугает шепот. Тэхен притаился у окна. Он давно закончил работу, но домой не торопился. Не только потому, что альфа поджидает его там, но и из-за парочки Ромео с сердечками в глазах. Выдают себя, глупцы, переглядываются, хихикают. — Плохо, боюсь, все наши старания напрасны. — Не расстраивайся, малыш, — тянет Чонгук к себе паренька. Упирается. Не беда. Альфа закидывает его на плечо, уносит к себе. Там давно готов ужин и теплая постелька. — Куда?! Поставь меня немедленно! — К себе. Твоя милая попка соскучилась, не могу оставить ее без ласки. — Отвратительно! Я не согласен! — бьется в руках юноша, пытается выскользнуть, за что и получает первый шлепок. Ягодицы воспламеняются, напоминая о недавней порке. Чонгук его к первому попавшемуся дереву тогда прижал своим телом, поцеловать пытался, а Тэ его укусил, да так, что альфа его с трудом от себя отцепил. За это и выпорол, перекинув через свое колено. Ладонь широкая, тяжелая, бьет больно, до искр перед глазами и ожогов на нежной коже. Кусаться Тэ перехотелось сразу и, когда губы альфы прижались к его, мальчишка в отчаянье зажмурился, поддаваясь. Целовался Чонгук умело, дразнился, обводя языком контуры и всасывая нежную кожу. Тэхен выброшенной на берег рыбкой задыхался, сползая по стволу дерева вниз. На ноги снова поставили, припали к шее, помечая яркими засосами. Тэхен от воспоминаний захныкал. — Не нужно меня бить. — Не нужно сопротивляться. — Как я могу не сопротивляться, если не хочу… вас! Чонгук останавливается, опускает мальчишку, придерживая за дрожащие плечи. Вглядывается в красное, смущенное лицо. — Повтори. — Я вас… не хочу и… не нравитесь… вы мне. — Как-то неубедительно, — рычит альфа, встряхивая мальчишку. — Еще раз! — Я вас…- Гук ворует поцелуй, жадно впиваясь в малиновые губы. Сам кусается, провоцирует и вылизывает, каждый сантиметр. Он чувствует, как тело в руках тает, как вяло, но все же отвечает бета на его страсть. А она бурлит, несется по венам в нетерпении. Хочется мальчишку ближе, глубже, познать полностью и поглотить без остатка. Альфа проглатывает чужие стоны, не позволяет отстраниться, теряя над собой контроль. Его руки скользят по молодому телу, исследуют, пробуждая волны мурашек. Мальчишка горит, сам подается вперед, раскрываясь в поцелуе. Вторит чужому языку, пробует чужой вкус, запоминая. — Не хочешь? — задыхается Чонгук, сжимая пах беты, — Тогда почему так возбужден? — Не… знаю, — отзывается Ким тихо, пряча лицо на плече своего мучителя. У него все мысли спутались, и нет ответов. — А я знаю. Хочешь, и я хочу, так, что зубы сводит, — мальчишка вздрагивает, — Не бойся, не сегодня. Я тебя не обижу, если отталкивать не станешь. Тэхен молчит, позволяет обнять. Ему Гук нравится, очень нравится, но бета альфу никогда не удержит, а значит, в конце концов, он останется с разбитым сердцем.