05:30
Рассвет. Небо потихоньку сбрасывает вуаль темноты и окрашивается в палитру золота и красных пятен, синева светлеет, скоро она станет совсем голубой, почти прозрачной. Лучи солнца робко заглядывают в зашторенное панорамное окно комнаты, в которой на огромной кровати сплелась большая горка из одеял. Из-под уголка одеяла выныривает клубок сплетённых пальцев, замирает. Если прислушаться к тишине, можно услышать слабую музыку в «шалашике». Проходит еще минут 10 — 15, прежде чем оттуда выныривает златокудрая макушка с растрепанными волосами до плеч. Холмик из одеял приподнимается. Незанятая рука сонно ищет источник звука. Проходит ещё какое-то время, и холмик увеличивается в размерах. Человек садится, что-то сонно бурча и, нащупав наконец-то телефон, отвечает хриплым низким голосом: — Алле? — Добрый день! Это Доля-кабель, мы предлагаем вашему вниманию новый пакет услуг… Таким образом он более выгодный, чем тот, что был ранее! Таро сонно сощурится, солнце медленно ползет вверх к зениту. Он почти не слушает ту чушь, которую ему говорят, на минутку, в 6, сука, утра! Его взгляд прикован к руке, которая, на удивление, даже во сне крепко сжимает Таро. Очень хочется спать. Никогда семейство Сано так рано не просыпалось, кроме деда.Но Мансаку Сано — это отдельный вид человека. Нереальная история.
— Мистер Сано, Вы меня слушаете? Таро вспомнил, что к нему кто-то прорвался на минутку на защищённый номер телефона группировки. Морщится с досадой — это так-то отдел безопасности работает, да? — Как, ты там говоришь, тебя зовут? — Доля-кабель, менеджер Со бон. — Так вот, гнида, ещё раз мне позвонишь в, сука, 6 утра, я тебя лично закопаю! Чао! — Но! — звонок прервался. Экран потух. Глаза сонно слипались, хотелось забить и просто лечь под бочок любимого человека. Который, собственно, эту руку, с произведением искусства хенд-мейд, тянет на себя. Куда-то в недра одеял, туда, где тепло. Таро мягко поддается, его заваливают набок и сразу притягивают в крепкие объятия. Чей-то такой же острый подбородок, как и у него, упирается ему в макушку. А позже в этом месте чувствуется раскалённый воздух и шумный вздох. Сонный мир мягко окутывает с ног до головы. Всё его недовольство медленно сходит на нет. Таро расслабляется и засыпает.12:00
Следующее пробуждение более приятное и радует его выспавшуюся душу. Таро просыпается сам. Он лежит на чём-то горячем и твердом. Кто-то крепко держит его руку и спину в мягком замке. Не открывая глаз, «Ведьмак» чувствует под собой негромкий, мерный звук стучащего сердца. Запах мятной пасты щекочет нос. Ему не нужно открывать глаза, его «подушка» знает, что он проснулся. Об этом свидетельствует начавшиеся поглаживания поясницы. Метка там, под чужой ладошкой, приятно покалывает, отзываясь. «Подушка» ёрзает, тоже ощущает, засранец, через связь душ. Кончики пальцев медленно обводят половинку иероглифа мандзи (卐). Таро сжимает пальцы крепче, импульс отвечает, его прижимают ближе.15:08
День начался неспешно. Общий завтрак, по сути обед, прошел, на удивление, спокойно. Манджиро пытался наесться сладким наперед, Эмма достаточно быстро переубедила его, шлёпнув по пальцам, которые тащили уже седьмую сладкую булочку им в общую тарелку. Зашипели сразу двое. Почти сразу, как-то прижимаясь ближе, ушибленная рука быстро нашла своего близнеца. Пальцы вновь сплелись. Двое одинаковых лиц почти синхронно улыбнулись одной улыбкой. Клубок из их ног стал плотнее. Глядя на них, можно было сказать, что была бы их воля, они бы «сплели хвосты» в прямом и переносном смысле. Эмма недовольно посмотрела на старшего брата и отодвинула тарелку с дынными булочками подальше. Изана задумчиво листал Тик-Ток, в который он вышел по ссылке Какучё. А потом недовольно оглянулся на настенные часы. Время близилось к отъезду. Сегодня, помимо большого вечернего собрания директоров и других важных персон, главе Токийской свастики и генералу армии особого назначения Токийской свастики «Поднебесье», нужно было посетить пару встреч. Когда он сам был уже полностью готов, его так называемый «босс» всё так же отказывался есть свой «не вкусный, но полезный завтрак». Повлиять на его брата в таком состоянии может только точная его копия, которая довольно жмурится, когда его же отражение чешет свой нос об его. Они как самые настоящие кошаки. Всё сделано неспешно, чинно, и максимум контакта. Когда смотришь на этих двух одинаковых людей с их «кошачьим» повадками, никогда не предположишь, что один из них — Глава Токийской Свастики Манджи, сильнейший и опаснейший якудза во всей Японии с количеством подчинённых, превышающим все мыслимые и немыслимые границы. Сано Манджиро — опаснейший противник: умён, силён и непредсказуем. Он же известен в кругах бандитов и различного криминала как «Непобедимый Майки». Неизменный Глава Токийской Свастики. Второй из них, Сано Таро, тоже известен в определённых кругах того же криминала не только Японии, но и международного уровня, как Аро Сано, он же «Ведьмак». Сильный противник, по силе равный непобедимому Майки: умный, стратег до мозга костей, имеет спецназ-подготовку. Если они столкнутся в схватке, итог будет непредсказуем. Ясно одно — проигравших не будет, как и победителей. А заставить сражаться ветер и облака нельзя. Они — единое целое, которое только наедине с семьей и друг другом превращается в эти розовые, ванильные сопли. В очередной раз удрученно взглянув на часы, Изана тяжело вздохнул. Способ заставить его младшего брата-«сладкоежку» нормально поесть, собственно их этим и различают, существует, правда, придется идти на поклон к «Дьяволу». Взгляд фиолетовых глаз выхватил из списка контактов «Чертило». Открыв чат, он быстро напечатал сообщение: Крысёныш:Ты можешь заставить его поесть нормально?
Телефон где-то рядом завибрировал, свободная ладошка Таро дотянулась до телефона. Он вскинул взгляд на смотрящего на него с просьбой «старшего брата». Широкая ухмылка возникла на лице Таро. Он скосил взгляд на Манджи, который упорно отстаивал свои права «взрослого человека» перед младшей сестрой: он активно жестикулировал свободной рукой, крепко сжимая «занятую», но при этом мягко поглаживая. Снова посмотрев на Курокаву, он почувствовал внутри искорку интереса. Стало любопытно, что он может предложить ему за такую-то «услугу». Чертило:А что мне за это будет?
Изана тяжело вздохнул. Это почти как в прорубь прыгать — волнительно и страшно. Что можно предложить человеку, у которого есть всё? Вариантов не так уж много. Точнее, их нет. Остается только одно. Крысёныш:Что ты хочешь?
Ухмылка стала улыбкой, в чёрных глазах, в которых не было видно зрачка, загорелось пламя. Изане стало по-настоящему страшно. Он никогда не боялся Манджиро Сано. Да, собственно, никого не боялся, кроме их деда, когда тот был не в духе, Эмму в «эти дни» и такого же света в глазах брата-близнеца Главы Тосвы. Он чуял проблемы, причём огромные. И не только для себя. Но времени было мало. Эти встречи действительно очень важны для ИХ бизнеса. Чертило:Я хочу себе выходной сегодня со Спа до вечера!
Изана недоуменно поднял взгляд на своего младшего брата Таро. Насколько Курокаве известно, Таро лучше него знает, что этот день важен и без присутствия Главы Тосвы там не обойтись. Их глаза встретились. Телефон завибрировал в руках Изаны. Он открыл чат, и его глаза изумленно расширились. Не зря Генерал Поднебесья почувствовал неприятности. Это не неприятности, это проблема. Нет, не так. Это ПРОБЛЕМА! Чертило:Я знаю, у него сегодня работа, а я хочу выходной только СЕБЕ. Он поедет с тобой один.
Телефон завибрировал ещё раз.Ну так что?
Изана удручённо вздохнул и, посмотрев на часы, почти помолился — день обещает быть адским. Глядя на них, их вообще сложно представить порознь, что случается редко. На переговорах и заданиях они, конечно, находятся не так близко, но в радиусе хотя бы 50 метров друг от друг друга. А еще у Сано Манджиро удивительным образом портится настроение при отсутствии своего брата-близнеца рядом: он становится крайне бездушным и черствым человеком, по сути, оборачиваясь айсбергом. Везде, где он пребывает, резко падает температура до минус 60. Таро расслабленно сидел и смотрел на Изану — у того и выбора нет. Времени мало, Лидер голодный, да ещё раздраженный. Таро это ощущает, но мягко сглаживает. Казалось бы, ты, читатель, скажешь: «Так можно же поесть по пути!» Я тебе отвечу: «Манджиро редко ест что-то из чужих рук или вне дома, вне безопасности. Особенно на «деловых» встречах». Крысёныш:Он должен съесть не меньше салата, супа и горячего!
Таро медленно откидывает телефон и внимательно смотрит в глаза филиппинца. Устанавливает контакт зрительно и несколько показушно и расслабленно дергает связь. Манджи поворачивается незамедлительно, разговор прерывается. Эмма пока не собирается его продолжать, она тоже внимательно смотрит на Таро, а после переводит взгляд на обреченного Изану. Её брови ползут наверх, и она хмурится, а Курокава делает движение пальцами в жесте «молчи и наблюдай». Импульс связи качнулся обратно тихой тёплой волной. Таро переводит взгляд на такие же чёрные и бездонные, как у него, глаза и наклоняется ближе. Его отражение за ним повторяет, зеркаля движение. На кухне раздаётся громкое смачное чмоканье. Их губы соединились, но Таро быстро отстранился от губ Манджи, не давая углубить поцелуй. Манджиро недоуменно потянулся за ускользающими манящими губами, но встретил только ладошку, которая мягко, но сильно удерживала его на расстоянии. Связь обиженно кольнула. Манджи нахмурился и даже насупился. Впрочем, руки Таро не выпустил. — Аро! Голос Непобедимого Майки звучит обиженно, как у ребенка, у которого отняли конфету. Так и не скажешь, что этому здоровому лбу 27 лет. — Съешь суп — получишь ещё, давай, малыш не упрямься, — Таро улыбался, глядя на своего возлюбленного, грозного для других и такого мягкого и доступного, словно открытая книга, для него. Их диалог был ментальным: слова не требовались, глаза в глаза, кожа к коже. Упрямо сощурившись, Майки исподлобья глянул на свою младшую сестру и раздраженно прошипел не хуже змеи: — Что за суп сегодня у нас? Эмма с Изаной переглянулись, и Эмма облегчённо вздохнула — буря пока не пришла. — Суп с морскими ушками и кимчи. Некоторое время на кухне не было слышно ни звука, кроме стука ложки о дно тарелки. Наконец Глава Токийской Свастики выхлебал весь суп из пиалы, просто потому что потерял терпение. Он отставил посудину с громким демонстративным стуком, а после повернулся к своему отражению, показывая, какой он молодец, что он ждет обещанного. Таро связь с чувством раздражения показала, что терпение не безграничное. Таро про себя лишь ухмылялся. В последний раз оглянувшись на Изану, который сидел напротив, подал знак готовить следующие блюда, а сам потянулся к «победителю». Его встретили жадно, голодно, засосав в поцелуй чуть ли не по самые гланды. Удерживая за поясницу, Сано младший буквально повалил своего старшего брата на себя, прижимая теснее. Манджиро жадно вылизывал рот своего брата-близнеца, по иронии судьбы являющегося также его душой. Его светом. Его Тьмой. Константой. Он был поглощён своим возлюбленным, мягко меняя напор с жадного до нежного и более медленного, переходящего на губы и щеки. Таро смотрел в свое отражение в черных глазах, не отрываясь от губ напротив. Его возлюбленного. Его души. Его продолжения. Они зависимые. Это взаимно. К сожалению, обществом порицается такая связь, и даже то, что они являются соулмейтами, для общества не аргумент. Однако все несогласные быстро перестают быть такими, когда Токийские псы обращают на них свой взор. Они защищают покой хозяев. Перед Майки ставят новые блюда. Он же лениво посасывает губу своего возлюбленного и не отрывает от него свой взгляд. Для него, в данную секунду, больше ничего не существует. Он держит свой мир на руках, остальное не важно. Таро слышит очень деликатные покашливания Эммы и Изаны. Не то что бы ему было чуть больше, чем похую, но всё же у них сегодня с Изаной уговор. А это значит… Таро мягко поглаживает щеку своей Любви свободной ладонью, Манджи мягко прикрывает глаза. Впрочем, не отрываясь от своего занятия, он отпустил покрасневшую губу, уже достаточно опухшую. Слюна ниточкой потянулась между ними. Таро тоже прикрыл глаза и ещё раз чмокнул, облизав напоследок губы Манджиро. Тот расслабленно облизнулся и потерся своим носом об нос старшего брата. Только после этого он его спустил на место рядом с собой и отпустил наконец-то руки, передвигаясь к обеденному столу. Их ноги все также переплетались под столом. Связь вибрировала от удовольствия, хорошего настроения и любви. Манджиро на удивление брата и сестры начал молча есть салат и горячее.Никаких комментариев, возмущений и жалоб. Полная покорность.
Курокава пробормотал себе под нос «Дьявол!», но выглядел он по-настоящему восхищенно. Единственный, кто может заставить сделать что-либо этого неуправляемого человека, находится в этой комнате. И это не Изана Курокава, увы, нет. Это старший брат-близнец, любовь, душа Манджиро Сано. Таро Сано. Известный больше, как Аро Сано, или Ведьмак.Осознает ли он свою власть? Конечно. Еще как!
***
Тот же человек. То же лицо, но неуловимо меняется. Разные абсолютно люди. Манджиро Сано и Манджи. Приехала его помощница, чтобы помочь со сборами на встречи, и привезла документы на подпись. Плечи сразу как будто раздаются вширь, кажутся более мужественными, лицо теряет черты детскости-ребячливости, когда он смотрит на помощницу. Он давит. Аурой, взглядом, всем своим существом. В его кабинет приносят чехол с костюмом. Таро придирчиво его оглядывает. Пошив Мицуи, с индивидуальной вышивкой. Одобрительно сам себе кивает. Наблюдать за ним отдельный вид искусства. Вроде бы смотришь на него и себя одновременно в 6Д модели. Помощница не смеет поднять взгляд выше плеч. Она знает, на господ смотреть нельзя. Тот господин, которому предназначен этот костюм, опасный свирепый монстр. Который очень ревностно охраняет покой свой и его Любви. Не счесть количества «мусора», который выносили из этого особняка за различные ухищрения в сторону господ. Желающих пополнить их ряды самоубийц здесь нет. Манджиро обсуждает дела, ходит по комнате и медленно, но верно надевает на себя личину Главы Токийской Свастики. Он обретает статность, как будто даже скачок роста (туфли с каблучком в помощь) произошел. Образ нежного и доброго Манджи Сано позади. Вот он, истинный ГЛАВА.И только связь всё так же трепещет от любви, нежности, радости. Поддержка.
***
А нет, показалось, и вот сейчас этот донельзя красивый и властный человек для всех кроме его Любви сидит на попе ровно, обвив ногу своего возлюбленного всеми конечностями, мешая ему одеваться для похода в спа комплекс на их территории. — Манджи, меня не будет до вечера, мы скоро увидимся! Манджиро, кажется, не обращает внимания на своего возлюбленного брата. Как только он узнал «наипрекраснейшую» новость, что, оказывается, у них сегодня до вечера раздельный день, Манджиро опустился на жопу, обвил всеми конечностями и отказывается выпускать. Это смотрится несколько комично со стороны — «грозный и властный» глава Тосвы при полном параде, в костюме и форменном плаще ведет себя, как ребенок, которого пытается обойти мама. Однако, сумасшедших комментировать это нет. Единственный, кто, так сказать, «в праве», сейчас пытается надеть свои черные сапоги на аккуратном каблуке. — Дай мне надеть сапоги, ты, конечно, охуенный, но зарядку для ног такую мы делаем только на забив! — Таро пытается сделать невозможное — обе ноги поднять с весом Майки вместе. Но законы гравитации с этим не очень согласны. Вообще, это Крысёныш подставил Таро, он надеялся слинять и дистанционно оповестить возлюбленного. Но Курокава сказал как будто невзначай: Тебя в салон подвести? Нам по пути. И всё. Манджиро было не остановить. — Манджи, иди сюда! — глыба на его ногах даже не пошевелилась, связь же обиженно ныла. — Малыш, мы увидимся скоро на собрании! — Таро упертый, они оба это прекрасно понимают. Это их черта. Старший Сано посылает по натянутой связи заряд любви и после опускает руку на голову непобедимого, обычно неряшливые хвостики прилизаны гелем и зафиксированы лаком. Ему по связи возвращается стократно. Ноги парня подвергаются щекотке, нежным поглаживаниям. Впрочем, Сано младший всё еще молчит. — Я тоже скучаю уже, но мы всегда рядом, верно? — Манджиро глубоко вздыхает, смиряясь. Он поворачивает голову, упираясь своим острым подбородком в колени возлюбленного, голову приходится задрать, отчего в шее что-то неприятно хрустит, но парень даже бровью не ведёт. Глаза в глаза, не отрываясь. Рука Манджиро молча ползёт вверх по бедру и находит тёплую ладонь своего возлюбленного, сплетаясь пальцами. — Люблю тебя! — Я люблю тебя! Это произносится одновременно с особой интонацией, только для них двоих. Манджиро Сано медленно встает. Глаза на уровне глаз. Свет прихожей хорошо освещает им друг друга. Начинается любимая часть главы преступной организации, а именно раздача инструкций. — Малыш. Связь каждые 2 часа, быть всегда онлайн, на связи. Охрана не меньше 4 человек. Не забудь «Бетси». Она лежит в кармане твоих джинсов сзади. Будь на стрёме, но не рискуй. Твоя жизнь важнее всех. Используй живой щит в случае чего. — Услышал меня? — Таро кивает, Манджиро улыбается своей ребяческой улыбочкой, а после мягко припадает к его губам. Нежно входя глубже, оглаживает щеки изнутри и гладит их снаружи. Потом пару раз чмокает в губы, а после, улыбаясь, они одинаково шкодливо наклоняются к шее друг друга, втягивая кожу и оставляя свою «метку» на видном месте. А после, ведя от этой метки языком к губам синхронно, вновь встречаются губами, мягко вылизывая друг друга. Потом Манджиро помогает своему возлюбленному одеться, всё-таки не май месяц на дворе, и вместе они на лифте спускаются в подземный паркинг, изредка целуясь и приобнимая друг друга. Их там уже ждет целая группа охраны и 4 бронированных джипа, наглухо тонированные. В последний раз поцеловавшись, — вся охрана и персонал стоят спиной к лидерам, — они расходятся по разным машинам, и эти машины выезжают с разных выездов.***
— Ура! Наконец-то свобода! Таро буквально выстанывает эту фразу. Он очень любит своего брата, ему нравится всё, что с ними происходит. Но иногда это начинает напрягать, так как Манджиро Сано самый настоящий маньяк-тактильность. Какие-либо передвижения они могут совершать только вместе, и никакого самостоятельного действия, как единый организм. Они уже достаточно отъехали от дома, лесной пейзаж постепенно сменяется городским. Нить связи мягко удлиняется. При этом ощущение близости не теряется. Импульс вибрирует и пульсирует в такт биению сердца. Приходит новая волна любви, безопасности, тоски второго человека из пустоты. Рука машинально тянется за ней, но находит лишь пустоту сидения. Охрана даже не скашивает взгляда, внимательно наблюдая за обстановкой снаружи, чтобы при необходимости вовремя предотвратить угрозу извне. И лишь водитель бросает взгляд на заднее стекло, впрочем, быстро возвращая его к главной дороге. Телефон в кармане мягко завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении. Таро легким движением достал и разблокировал его. *новое сообщение Крысеныш +3* Крысёныш:Дьявол, не знаю, как ты с ним выживаешь 24/7
Вложение
Я уже и забыл, какой он невыносимый!
Открыв вложение, Таро тихо смеется. На фото Непобедимый Майки, читающий документы с надменным лицом, красной ручкой перечеркивает весь документ. Приглядевшись, он понял, что так вывело из себя Изану. Это были оригиналы документов, с которыми Коконной и Изана, а так же отдел аналитиков, бились два месяца. Чертило:Как вижу, он успешно напоминает тебе :) Хочешь, попробуй ему передать от меня, как я люблю его, вдруг получится?
Не проходит даже секунды, как ему приходит новое сообщение: Крысёныш:Я ещё пожить хочу! И вообще, ты эту кашу заварил, тебе и исправлять!
Чертило:Это тебе было нужно, не мне) Кстати, тебе бы поторопиться, пока он не добрался до второго образца документов)
Крысёныш:Ёп твою мать!
Это было предсказуемо.
В конце концов, Таро испытывает удовлетворение. Это его месть крысёнышу за подставу. Но документов действительно жаль. Поэтому он делает то, что позволено только ему и Манджиро, но недоступно Изане. Пишет Коко. Ведьмак:Подготовь сегодняшние документы во втором экземпляре ещё раз
Коко:Что случилось с первым?
Ведьмак:Изана испортил настроение Майки
Коко:Вот же крысёныш! Сука!
Ведьмак:О том и речь. Ты сегодня на собрании будешь?
Коко:Конечно, босс
Ведьмак:Захвати туда Таяки, Манджи сегодня супер-недоволен
Коко:Что-то случилось?
Ведьмак:Да) У меня выходной))
***
По ту сторону экрана у Коко от ужаса зашевелились волосы на затылке. Если пресловутый Армагеддон существует, то это определённо он. После он задумался. Чем бы обить гроб для Изаны, ну так, на всякий случай. Зловещая ухмылка расползлась на лице Хаджиме.***
Машина остановилась на перекрестке. Так некстати пошел дождь, и капли мерно застучали по стеклам. Загорается зеленый, и машина мягко сворачивает направо, а несколько минут спустя съезжает в подземный паркинг огромного жилого комплекса. Въехав на отдельный паркинг, машина останавливается, и тут же за ней останавливается вторая. Двери машины открываются, выпуская людей в черных костюмах и плащах с иероглифом мандзи (卐) на спинах их униформы. Они встают по периметру от первой машины. Из лифта, на противоположной стороне появляется девушка в белой медицинской униформе, на которой прикреплена карточка управляющей, а на правом нагрудном кармане красуется символ иероглифа Токийской свастики Мандзи (卐). Она неспешно приближается к машине. Дверь машины открывается, и оттуда выходит белокурый молодой человек с черными, пронзительными глазами в высоких сапогах, синих джинсах и объемном пуховике. Как только он выпрямляется, все присутствующие склоняются в поклоне ровно под 90 градусов, громко выкрикивая: — Приветствуем молодого Господина! Да здравствует Глава! Таро невозмутимо проходит к стене с лифтом, раздавая по пути приказы: — Принесите мне колу со льдом. — Будет исполнено, Господин! Вам без алкоголя? — Да, спасибо. — Джек, — названный вскидывается, готовый исполнять приказ, — здесь наш салон, а значит, безопасно. Подождите с Райли и Магнусом в машине или в кафе напротив. Я хочу остаться наедине с собой. — Но молодой Господин! Глава будет очень недоволен, когда узнает. Да, действительно, тут нет слова если, а только когда. Манджи знает каждую секунду своего возлюбленного. Его безопасность — приоритет №1. — Ничего не случится, в конце концов, кто в здравом уме нападет на Ведьмака Аро Сано? Охрана негодующе переглядывается между собой. Брата близнеца Непобедимого Майки главы Токийской Свастики действительно может тронуть только конченый самоубийца. Но против таких их, собственно, и поставили. Они прекрасно знают невыносимый характер их господина, однако отпустить совсем не могут. У каждого из них есть дорогие люди. Которые не стоят того, чтобы хоть один волос колыхнулся на голове их Хозяина. Тогда глава охраны Джек, славный американец, у которого растет маленькая внучка, предлагает господину компромисс — рассредоточиться по территории, но при этом дать ему личное пространство. Таро задумывается, испытующе смотрит на старика, который изо всех сил старается казаться расслабленным, а у самого едва пот градом не катится. Сано мог бы посочувствовать, но не стал, а лишь рассмеялся, пожав плечами. — Отлично. Чю подъехала? Они входят в красивый холл вип-зала. Справа в стене на всю площадь стены простирается огромный аквариум, заполненными самыми разными видами экзотических рыбок и другой диковинной фауной. По холлу расположены диванные зоны со столиками. До того как управляющая успела ответить, им навстречу вышла женщина, одетая в традиционное синее кимоно. Ее черные волосы были уложены гелем в высокую прическу. Лисьи глаза уже не юной женщины были прикрыты, а на лице застыла мягкая полуулыбка. Перед ним предстала знаменитая массажистка Японии Чювса Хараваги 45 лет, призер и чемпион по воздушной гимнастике в прошлом. В настоящем самый высокооплачиваемый тренер Японии, а еще массажист с золотыми руками и медик по образованию. Её расписание забито на годы вперед. Но только для Токийской свастики это не проблема. Господин пожелал, Чювса Хараваги здесь. Её жизнь ей ещё слишком дорога, чтобы противиться. К тому же ей платят достаточно большие деньги, чтобы она не лезла не в свое дело. И у неё, объективно говоря, нет проблем с «крышей». — Великолепное платье Чю! Тебе так идет этот синий цвет! Лисьи глаза стали еще уже, а улыбка шире. Она была довольна комплиментом этого господина. — Рада приветствовать господина Сано, надеюсь, ваш брат в добром здравии! Проигнорировав, по сути, приветствие, Таро взглянул сначала на управляющего, потом на начальника охраны, и быстрым шагом направился в зону отдыха, на ходу раздавая пожелания. Остальные молча последовали за ним. — Сегодня массаж спины и ног, Манджиро, настаивал на них. При упоминании имени возлюбленного метку души кольнуло, как будто его позвали.По связи душ пришла волна тепла и озорства, любви.
Появилось желание почесать поясницу на манер кота. Но Таро воздержался. По пути ему подали его заказ — колу со льдом, что приятно охладило внутренней жар от томления после волны. Он не торопясь проследовал в процедурный кабинет, который сначала проверила охрана, и только после этого он вошел сам. Кабинет был чист. Можно заходить. До того, как он зашел, управляющая пожелала ему хорошей процедуры и пообещала выполнить любой каприз. Джек тоже остался снаружи, со всей внимательностью осматривая коридор. Чю же неторопливо проследовала в кабинет за господином, впрочем, сразу же скрываясь за тонкой ширмой из рисовой бумаги. Таро пошел в зону примерочной. Там ему обычно оставляли халат для процедур, хлопковые штаны и тонкую майку. Всё из перечисленного ранее было. А вот майка была не майкой вовсе. — Ого, что за нововведения? Выглядит, как больничная рубашка, так же отвратительно. Да действительно было похоже на больничную рубашку, с длинным вырезом на спине и рядом металлических неудобных пуговиц на груди. — Охуеть! Не сдержался от высказывания Таро. — Это что за чучело? Не поверю, что финансов не хватило на большее, что не так? Таро ради любопытства надел этот ужас стиля, конечно, но сразу пожалел. Волна его собственного раздражения захлестнула его. Пуговицы спереди неприятно сдавливали кожу, так же ощущалось неприятное трение и, финалом, ткань вызывала жжение, как от аллергии. Он хотел снять её, а лучше, сжечь к чёртовой матери! По связи пришло чувство непонимания и тревоги. Таро предпринял попытку развеселиться и отпустить напряжение. Метку жгло жаром поддержки, тот, кто посылал ее, явно пытался быть ближе. На телефон пришло сообщение. Любовь:Надеюсь, тот, кто вызывает у тебя эти чувства, уже труп?
Улыбка сама появилась на губах, а рука мягко накрыла метку. Желание побаловаться приходит неожиданно. Он ставит телефон на подставку и запускает таймер. Приняв наиболее соблазнительную позу, так, чтоб было видно часть спины с меткой и натянутые на задницу штаны, он замер. Тихий щелчок дает понять, что камера засняла, а свист — что его автоматически отправили. Таро не приходится идти и смотреть чат — по линии связи его прошибает волна сильного возбуждения. И страсти. А после удовольствия. Моё:Вложение
Любовь:МММ
Какой вид
Но так далеко…
Скучаю по тебе
Моё:Как дела? Удалось с той сделкой по поставке договориться?
Любовь:Эти идиоты напутали в договоре проценты, думали облапошить нас, но не вышло)
Изана очень бесится от этого, а мне весело от его недовольной рожи.
Они пытаются меня подкупить вкусняшками, но это бесполезно, Аро :)
Ты тему не переводи, сладкий, что тебя так вывело из себя?
В последний раз ты так бесился когда, Какучё и Такемучи испоганили твоё утро на прошлой неделе своим внеплановым порывом лететь на переговоры в Италию
Моё:Ща
Смотри
Вложение
Вложение
Любовь:Если бы я не знал, где ты, я был бы обеспокоен. Но с учётом того, что тебе неприятно, могу представить, что это за параша.
Скинь Мицуи, он найдет идиота, который придумал этот шедевр, и покарает
Моё:Детка, мне пора идти. Я буду на связи)
Любовь:Ща, погодь, просто посмотри на эту рожу.
Вложение (Лицо Изаны облито кетчупом, из носа торчат палочки картошки фри, его лицо ошарашено, так же испачкан стол и всё вокруг. Рядом с Изаной по обе стороны стоят Ран и Риндо Хайтани, они согнуты в три погибели и ржут)
Моё:И как так вышло?
Любовь:Наш партнер приехал с кошкой, ноги Изаны на приветственной речи поздоровались с ней.
А лицо Изаны познакомилось с холодным блюдом на столе)
Моё:Как жаль, что я этого не вижу) Люблю тебя
Любовь:А вот меньше будешь вести дел с Изаной за моей спиной, мб будешь оказываться в центре событий) Я люблю тебя больше
Моё:Всё ложь и провокация! И вообще это я люблю тебя сильнее!
Любовь:А ну цыц) Я тут непобедимый Майки) А значит самый сильный!
Моё:Придурок, мы близнецы. А это значит, что по силе мы равны
Любовь:Зато твой придурок) Скучаю. Скорей бы вечер наступил) Не забудь 21-00 главный офис
Моё:Такое забудешь) Я пойду, Манджи.
Я рядом
Любовь:Я рядом
***
Таро просунул голову в массажное кресло, держа телефон на весу. — Ммм Мицуя бы убил их за этот ужас, я ему обязательно расскажу. А собственно, что мешает? Сано открыл контакт Стаканчик и написал: Мама Ро:Вложение Смотри чё есть)
Стаканчик:Ты где эту мерзость откопал?
Не поверю, что ты так сильно на мели.
Майки бы такого не допустил. Или ты в очередной раз в больницу загремел?
Аро ёптвоюмать Сано!
Довольно посмеиваясь, он отложил телефон, приготовившись к расслабону и массажу. — Давайте начнем, быстрее закончим. Итак, сначала баня и бассейн, потом массаж? — Нет, Господин Сано. Сегодня мы начнём с массажа. — Отлично! Чю, а ты чего такая бледная? 2 часа назад была нормальная. — Вам так кажется, господин, сегодня свет падает под таким углом. — Освещение? Хм… действительно, для антуража расслабона, да? — Да, господин. Она молча выразительно начинает пробирать воротниковую зону, и Таро медленно расслабляется, почти засыпая. Однако, вскоре телефон начинает сигналить о поступающем звонке. Тяжело вздохнув, Таро притягивает телефон к «окошку» и поворачивается туда ухом. Не удобная конструкция, конечно. — Сано — Добрый день! Это Доля-кабель, мы ранее звонили Вам с утра, но, как мы поняли, вам было неудобно говорить. Но это ничего, ведь ТОЛЬКО СЕГОДНЯ мы предлагаем вашему вниманию новый пакет услуг… который будет в три раза быстрее и надежнее любого другого интернет провайдера. Желаете приобрести его? Таро что-то прорычал в трубку, он вспомнил своё недовольное начало дня и то, что ему снова не дают расслабиться. Венка на лбу вздулась, и висок справа закололо. — Как тебя там? — Мо Вон — Так, слушай сюда, придурок, я одного отпустил по чистой, сука, доброте душевной, но сейчас вы меня достали. Вали к чёртовой бабушке! — Мистер Сано, наше предложение актуально на сей момент, рассмотрите ещё раз это предложение. — Ты тупой? Мне это не интересно. — Мистер Сано, у нас также есть бесплатное подключение к… — Я тебя найду и прикопаю. — Не найдете. — Увидимся в аду) Таро агрессивно отключился и, преисполненный чувством гнева, позвонил в отдел безопасности. — Япона вашу мать, Баджи! — Мама Ро? — Нет, блять, Кисаки в пеньюаре! Вы как так блять работаете? Как мне на закрытый канал связи дважды дозвонился какой-то Доля-кабель? Короче, вот тебе имя смертника Мо Вон, мне нужен он и его семья, уже сегодня вечером на «полигоне». А эту шарашкину контору отдай Санзу, и разберитесь сами в конце концов! — Но! Баджи не успел и слова вставить в рассерженное шипение начальника и по совместительству его лучшего друга. Он оглянулся. Чифую ошарашено смотрел на него в ответ. Через пару человек от них находился их второй лучший друг — начальник. Он как будто бы стал свирепее. Венка на лбу вздулась, а он, морщась, тёр правый висок. Друзья переглянулись и перекрестились, это что же за чмо вывело самого спокойного человека? Смертник разве что.***
— Ох, хорошо-то как! Как огромный кошак, проурчал Таро под движения женщины. Однако, как-то враз теплые женские руки неожиданно похолодели. Сано сонно пробурчал, выражая недовольство, спина покрылась мурашками. По связи прошлась дрожь удовольствия и расслабленности. Тепло оттуда сразу же согрело спину, где были чужие холодные руки. — Что-то случилось? Ваши руки похолодели, Чю? — Давление, господин. Женский голос отдавал дрожью и хрипотцой. И некоторым напряжением. Что странно. — Кстати, о давлении, как Ваша матушка поживает? — Всё в порядке, господин. Шестое чувство Сано тихо царапалось от подступающей опасности. он внимательно смотрел вниз, на пол. Тень человека по-прежнему была одна. Больше людей в комнате не было. Таро пытался быть расслабленным. Но чувство тревожности росло. За нить вопросительно потянули, ожидая ответа. Как натянутая струна. Таро не отвечал, но посылал тепло. Он решил потянуть время, ещё никогда чуйка его не подводила. Что-то витало на периферии. Начиная от рубашки и заканчивая изменившимся планом спа процедур. Что-то внутри щелкнуло. Сошлось. Руки женщины рядом с его шеей больше не несли тепло, они несли опасность. Эти загадочные звонки, изменения в одежде и расписании. Его в очередной раз бросил человек, которому он доверил спину. Что он чувствует? Горечь. В голове жарко, неизбежность. Секунда. По связи проносится азбукой Морзе зашифрованное слово «предатель». Опасность. В ответ сначала приходит тишина. А после резкое отчаяние вперемешку с любовью. И чувство близости. Прямо под кожей. — Она замечательно, господин Сано. — Чю, скажи, который сейчас час? — Половина седьмого, господин. — Благодарю, ещё такой вопрос Чю. Как давно ты стала носить это кимоно? — Мне его подарили, господин. — Вот как. А кто? — Прелестный юноша, вы кстати, с ним скоро встретитесь. — Чт.? Ай! Аро готовился к удару, он знал что это произойдет. Однако, это был не удар, а укол. Который ему вкололи опять же в шею. Сразу появилось ощущение звона в ушах и ярких пятен перед глазами. Метка горела адским пламенем, говоря «не спать», но это не помогало. Внезапно мир стал гаснуть перед глазами. Но даже так он кожей фантомно ощущал горячее дыхание возлюбленного на его макушке и крепкие объятия, обозначающие, что он не один. В последний раз ему удалось невнятно прохрипеть: — За что? Что ему ответил предатель, бывший долгие 5 лет его личным массажистом с доступом к телу, он так и не услышал. Канул в небытие.***
Приходил он в себя долго. Какие бы ему транки ни вкололи, они были дерьмового качества и лошадиной дозы. Сознание возвращалось урывками. Первое, что он почувствовал, это то, что он сидит на чём-то жестком, предположительно, стуле. Его руки и ноги связаны. Но это не веревка и не цепь. Небольшое, но ограничивает движения. В голову приходит мысль о стяжках. Когда удается сфокусировать зрение, Таро понимает, что он либо в подвале, так как он видит сплошной бетон вокруг себя и одинокий фонарь вместо лампочки над головой, либо он в заброшке. Какой из этих вариантов лучше? Второй. Если будут здание подрывать, он дает шанс на жизнь, первый кажется более провальным. Рядом он замечает ещё один железный стул, на котором сидит человек, на его голове надет пакет, и он связан стяжками. Телосложение щуплое, что наталкивает на мысль о ребенке. Одет в бежевую футболку и шорты, как обычный гражданский. Таро фокусируется. Странно, он ничего не чувствует. Как будто связи и вовсе нет. Пустота. Молчание. Полное одиночество. Страшно. Из тени стены появляется обычный чувак в черной балаклаве. Без оружия или формы, указывающей на принадлежность. Походка не военная, но и не обычного человека с гражданки. А вот типа Янки очень даже да. Показушность. Говно-понты. Сначала этот человек подошел ко второму и, не размениваясь на приветствия, резко ударил его в живот, судя по всему так, забавы ради. Пострадавший задушено прохрипел, но больше себя никак не проявлял, только быстро дышал. После этого он направился к Таро. Оглядев уже его более внимательным взглядом, гандон в балаклаве на манер артиста развел руки в стороны и шутливо поклонился. — Принцесса Токио почтила нас своим присутствием, какая честь! Всё это было пропитано максимумом сарказма. Неприятным чувством одолжения и фальшивым восхищением.Связь всё так же молчала.
— Как могла заметить наша Леди, у нас некоторые проблемы со связью, в глуши всегда так, особенно после хороших-то транков! Молчишь, да? Тебе это не поможет, красавица. Давай подкрасим твою мордашку. Он мог замахнуться кулаком, ударить его, это было бы понятно и нормально при их нынешнем положении, но гандон в балаклаве достал помаду и обвел сначала его губы, а потом начал иероглифами писать на его лице. Первое «Принцесса», второе «сука», третье «токийская шлюха», четвертое он начал писать «сперма…», но не дописал. Его сосед по несчастью начал подавать признаки жизни. Раздраженно харкнув куда-то в сторону, янки недовольно цокнул и обернулся к невольному свидетелю. Пакет был снят, под ним оказался парень с черной непослушной шевелюрой, с его головы стекала кровь, которая уже загустела и кое-где покрылась неприятной коркой. Таро сощурился, ему при таком освещении этот парень показался очень знакомым. Похож на заместителя Какучё, для друзей «Какосик», как его окрестил ещё в детстве Такемучи. Такемучи? Точно, похож. Да нет, точно он. У него же сегодня вроде бы выходной, и он должен был провести его со своими соулмейтами. Коко в делах компании и точно занят. А вот Инупи должен быть дома вроде как. Странно. Мужик в балаклаве давно ушел, хотя сложно судить без часов. Язык всё так же не ворочался, что-либо сказать было пыткой. Последствие «хороших» транквилизаторов на лицо. Через какое-то время Мучи очухался. Его голова повернулась набок, было видно, что он испуган. Даже слишком. Для человека, который работает в Якудза, и собственно, им же является. Его глаза в шоке расширились, а после замерли. Он хрипло спросил: — Майки? Откуда ты здесь? Аро язвительно закатил глаза, не удивительно спутать его с братом. Но вот от Мучи он такого не ожидал. Может быть, его хорошенько уронили? Он еще раз попробовал, но вышли сначала нечленораздельные звуки, и только потом он хрипло на грани слышимости произнес: — Мимо. Ещё варианты? Глаза Такемучи удивлённо распахнулись шире, хотя казалось бы, куда еще? Он внимательно оглядел Таро. Тот же взрослый Майки, как при первом перемещении, такой же мускулистый и рослый. Те же черные глаза, не такие, как у Чёрного импульса. Так почему же он это отрицает? Таро же недоуменно глядел в ответ, в глазах Ханагаки он видел лишь непонимание. Казалось, он больше вариантов, кроме имени его брата, и не знает. Он решил ему подсказать. Потом сам его на МРТ запихнет. — Напоминаю Ханагаки, Таро Сано. Таро хитро ухмыльнулся, его черные глаза пронзительно блеснули. — Кто? Это твоя новая личность, Майки? Типа чёрного импульса? Таро нахмурился, судя по всему, его приятеля нехило так приложили, что он несёт весь этот чёртов бред. Черный Импульс? Это он так иносказательно обзывает связь соулмейтов? Он решил попробовать снова. Возможно, друг его брата вспомнит. — Кто я по-твоему, Мучи? Ханагаки недоуменно нахмурился, осознавая, что здесь что-то не так. Его тело этого времени отказывалось что-либо прояснять. Начнём с того, что он, каким-то Макаром, с утра проснулся в одной кровати с Инупи и Коко, и на них не было ни одной детали одежды, они были полностью голые! Не считая украшений в виде синяков, засосов и кое-где следов зубов на их телах. Мичи просто свалился в обморок, надеясь, что когда очнётся, он будет в своём родном прошлом с не целованной Хиной. Но нет, его разбудили поцелуи шрамированного мужчины, который просто покрывал его лицо ими в избытке. А вторым шоком стало то, что он ощущал в себе. И нет, это не боль от растянутой задницы, хотя она там тоже была, а что-то внутри. Сильное и вибрирующее. То, что тянет в разные стороны, но ощущается чувством безопасности и… любви? Голубые глаза его любовника? возлюбленного? горели от этой любви. Она заставляла задыхаться, но при этом дышать ровно. Его светлые волосы были такими длинными, что закрывали ему весь обзор на то, что происходило вокруг. Сейшу отстранился только после того как откуда-то извне раздался голос Хаджиме с вопросом о завтраке. Шестерёнки в его голове неторопливо крутились. Когда он позвонил Ноато, но он его даже не узнал. Пришлось сказать, что ошибся номером. Завтрак же проходил в какой-то напряженной тишине. Пара блондинов переглядывалась между собой, видя своего возлюбленного таким пришибленным и временами паникующим. Для них стал шоком тот факт, что сегодня их Мичи избегает поцелуев и вообще всякой близости. Это заставило их задуматься о возможных грехах, которые они могли натворить за это утро. Или, возможно, ему не понравилась ночь? Из-за мыслей о ночи их прошибло возбуждением, по связи это ощущалось особенно остро. Мичи в ту же секунду вздрогнул. Практически вскочил из-за стола, поблагодарил за завтрак, который почти не съел, выбежал в прихожую и оттуда крикнул, что прогуляется до магазина. И был таков. Его партнеры лишь недоуменно и непонимающе переглянулись между собой. После этого его скрутили какие-то типы у круглосуточного магазина, хотя, на минуточку, они были в районе Раппонги. Погрузившись в себя, Мичи не сразу отреагировал на заданный вопрос, но в какое-то мгновение всё же опомнился. — Постой, ты сказал, что тебя зовут Таро Сано. Но насколько я помню по рассказам Майки, у него был только один старший брат, который был старше его на 10 лет, он погиб при непреднамеренном убийстве. Таро удивлённо вскинулся. Получается, что эта паскуда помнит всё кроме него самого? — Но с учётом того, что ты выглядишь в точности, как он, мы исключаем версию с пластической хирургией. Таро было смешно, и он не стал отказывать себе в этом удовольствии, рассмеялся от души. — Что ты смотришь? Мне смешно. Друг моего брата не узнает брата близнеца этого друга, которого знает 12 лет. Шок был таким явным на лице Ханагаки, что Таро просто не нашел в себе сил злиться на него за это.***
Вопрос Таро по сути остался без ответа. Они не разговаривали, каждый думал о своём. Ханагаки размышлял, что такого произошло, что всё настолько изменилось. А сам «Ведьмак» размышлял об отсутствии связи. Нет, нить судьбы он видел и ощущал, просто ничего не чувствовал и не мог передать свои чувства, да даже просто успокоить человека на другом конце связи. Что до похищения и его нынешних чувств. Он не чувствует страха, его не били, и боли он тоже не испытывает. С учётом того, сколько раз его похищали до этого, это почти как сходить в круглосуточный в былые времена, когда им было пятнадцать, а сама Тосва была обычной бандой. Гандон в балаклаве заходил ещё пару раз, поугрожал да слился. Ни воды, ни еды им не приносили. Медленно, но верно к Таро начали возвращаться ощущения. На нем был костюм из спа, и он был босой, что заставляло чувствовать себя зябко. Ещё на его плечах чья-то грязная, вонючая ветровка, она явно с чужого плеча. Руки находились сзади и они были неприятно затекшие. Больше всего в этой ситуации Сано жалел свой просранный выходной, об остальном он не особенно переживал. То, что его найдут очень быстро, он не сомневался, в прошлый раз рекорд его вытаскивания был 3 часа. В этот раз, он чувствует, будет меньше. Если честно, он соскучился. Ему не хавает Манджи. В последний раз он держал его за руку вечность назад. Он попытается сосредоточится на связи. Концентрируясь, он старается не отключаться от внешнего мира. И как только ему удается почувствовать звук и пульсацию связи в такт сердцу, его грубо вырывают оттуда. Дверь в ангар шумно открывается, и туда заходят два человека. Уже известный нам гандон в балаклаве, а рядом с ним русоволосый молодой парнишка лет 18, без маски. Но на нем была небрежно накинута куртка с эмблемой головы свиньи. Достаточно маленькая группировка, которая только недавно показала себя миру, но при этом уже собираясь диктовать условия. Их представитель на днях должен встретится с Раном для обсуждения малого бизнеса в Роппонги. Не удивительно, что они решили выкрасть босса этой организации и разыграть в их пользу. Молодой янки останавливается рядом со стулом Таро, глядя на него сверху вниз. Он его внимательно осматривает. И молчит. Сано не нравится чувство неопределенности. Он хмыкает и решает подергать кота за усы. — Чё зыришь? Я тебе не товар и даже не та красотка с Уолл Стрит. Чё надо? Парень хмыкает. Оглядывает его со всех сторон и со всей дури бьёт рукой, в которой зажат кастет, в живот. Таро не издает не звука. Молодой уёбок довольно улыбается и наконец снисходит до ответа. — Да, Майки, я себе примерно так тебя и представлял. Только те, кто считали тебя страшным, мне наврали. Таро не отреагировал, ему только что подтвердили, что его перепутали с его братом дважды! Однако, что-то не вяжется. Чю знала, кто он такой. Гандон в балаклаве тоже. Однако, тот как-то иначе себя ведёт, глаза прячет, и рост у него как-то стал выше, да и раздался в плечах. А при ударе вообще немного дернулся. Похож комплекцией на Дракена. Выправка военная. И на ногах знакомая шнуровка берцев. Таро не знает, как так вышло, но становится легче. Он близко. Ближе, чем он думал. Странно, как этот уёба не заметил подмены, а нет, он слишком надменный, думает, всех переиграл. Молодой уёбок тем временем продолжает. Рыть себе могилу сам. — Вот я слышал о твоём брате, Ведьмаке. И даже видел пару раз в деле. Настоящий монстр, такой явно держит тебя на крючке. Было бы у нас больше времени, я бы оценил то, чем ты так зацепил Аро-сенсея. Таро поморщился. У парня в глазах, да и в мимике неприкрытое восхищение им самим и неприязнь, граничащая с ненавистью, к его младшему брату. Он решил пойти ва-банк. Узнать самую важную мысль на сегодняшний момент. Ему нужно знать время. Сколько он был в отключке, и сколько мир переживает Армагеддон. Таро Сано более спокойный и рассудительный из их пары. Он знает своего брата лучше него самого. И он знает, как он действует на него успокаивающе.Таро Сано единственный ошейник Манджиро Сано.
Единственное успокоительное, единственное то, что может остановить его брата. Таро не дурак. Далеко нет. Он знает, какие проблемы с агрессией у его Любви. Знает, какое чудовище живет в нём. Которое боится сам дьявол или монстр под их детской кроватью. Его никогда ничего не заботило кроме Таро и сладкого. И если от сладкого можно отказаться или воздержаться, то от Таро его не заберёт даже смерть. Не важно, чья она будет. Зловещая ухмылка сама расползлась по его губам. Таро решил воздержаться от действий. Зачем, если это место всё равно утонет в крови? Молодой придурок наконец перестал нести свой бред о восхищении неповторимом Аро Сано, не подозревая, что он сам собственной персоной сидит перед ним. — Сколько сейчас времени? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Молодой придурок тихо негодующе прошипел себе под нос что-то. В свою очередь «Гондон в балаклаве» не глядя на него ответил: — Без пятнадцати девять. Тако задумчиво кивнул. И тут же почувствовал родное тепло на пояснице. Метка снова пульсировала. Сано счастливо заулыбался. И что-то для себя принимая решил постебатся над будущим трупом напоследок. — Отличная новость. Итак, уёбок, я так и не услышал твоего имени, ну или не запомнил, не важно. Могу тебе сказать, что это не я, а ты не переживешь эту встречу. И твоя армия тебе не поможет. Судя по времени, у тебя осталось не так его много написать завещание и по-хорошему схорониться, где-то самому. Ибо иначе тебя закатают в бетон. А пока я добрый, вали сам. Пока молодой пиздюк пытался подобрать слова, глядя на непобедимого и наглого «Майки», Таро не собирался останавливаться, он максимально потянулся, насколько ему позволяли путы, задумчиво оглядел помещение, продолжая размышлять сам с собой, не обращая никакого внимания на краснеющего в негодовании мелкого пиздюка, который не осознает своих проблем. — Зашибись. Отлично. Я прогулял собрание Токийской свастики. Я отмечу этот день в календаре! — Ах, ты сука облезлая. Думаешь, не трогали до поры до времени, бессмертным стал? Да мы тебя, сукин сын, по пакетам расфасуем и по частям отправим твоему братцу! — Что ты говоришь? По частям меня будешь отправлять? Серьёзно? Я не генеральный директор Лего и даже не Пазлов! Просто на хрена? — За тем, сука, хреном, что ты слишком наглая рожа. Ни рожи, ни кожи, лицо на жопу похоже. Будешь много пиздеть, проблемы будут у тебя. Таро рассмеялся. Смех пошел волной по связи, на которой всё так же было тихо и пусто. Не удивительно. Его брат мог перекрыть связь в своём состоянии «не вижу и не слышу». Хотя то, что волна набежала в ответ в виде мурашек, показало, что его прекрасно увидели и услышали. — Проблемы? Неа. Ну, не считая того, что мой соулмейт и его одичалые псы найдут нас, ой как скоро, почти замёрзнуть не успею! Таро с чувством собственного превосходства посмотрел на мелкого пиздюка, и пока тот не успел вставить что-либо в ответ, Сано продолжил: — Твоя ошибка в том, что ты плохо слушал Чю. И перед тобой не непобедимый Майки, а Таро Сано. Назвав своё имя, он сильно оттолкнулся ногами об пол и резко развел их в разные стороны на манер креста. Стяжки не выдержали и порвались. После этого он, вооружившись стулом за спиной, поднялся на дрожащие ноги. Его немного повело в сторону, но он остался стоять. Мелкий уёбок вскрикнул от неожиданности, а когда до него дошел смысл слов Таро, испуганно замер. Он изумленно попятился, натыкаясь на балаклаву, который просто бездействовал и вообще, по ощущениям, был где-то не здесь. — Упс! Случайно высвободился! Глава мелкой группировки поднял руку и озвучил свой приказ, он ещё не понял, что это конец. — Акира, убей его! — Эй. А деньжат на наручники не хватило? Что ж вы стяжками такими лёгкими запаслись? «Акира» не пошевелился. Время как будто замедлило свой ход. Лишь спустя какое-то время он пошевелился и неторопливо повернулся к Сано всем своим корпусом. — Ро, мне убить его? Хрипло донеслось из-под балаклавы. — Нет, мне нужно оставить хоть что-то Майки. Охрана? — Нейтрализована, уже давно. Тебе бы умыться, ребята увидят, будут в гневе. — Развяжи меня. — Сейчас. «Гандон в балаклаве» зашел Таро за спину, и через секунду стул с грохотом отвалился, руки были свободны. Мелкий ублюдок молча наблюдал, анализируя. Сано потер запястья. Они были стерты в кровь и мясо, фиолетовые наручи украшали их.«Красота!» — подумал с сарказмом Таро.
— Это, а меня? Жалобно прозвучало сбоку. Таро повернул голову направо, оттуда на него жалостливо взирал забытый Ханагаки. Таро сделал жест пальцами, и глыба в балаклаве пошла вытаскивать Такемичи. Про мелкого уёбка без имени никто не забыл, просто немного отложили. Он сам о себе напомнил, когда замахнулся арматурой на Таро. Связь зашипела, предупреждая об опасности. Сано с лёгкостью перехватил руку с арматурой, а после легко её вывернул, ломая нападавшему кости и вытаскивая из «сумки» сустав. Крики боли не заставили себя долго ждать. Трое наблюдали за этим с интересом, а четвертый с ужасом. Такемичи был тем, кого напугала эта жестокость. Человек в балаклаве, увидев ещё одного невольного свидетеля, снял с себя её. У него за спиной качнулась белая осветленная коса, а фонарь осветил татуировку дракона на выбритом виске. Невольный свидетель стоял в открытой двери ангара, опираясь на свою катану, с которой капала свежая кровь, как на трость. Его длинные розовые волосы были собраны в небрежный хвост, зато форма была заправленная как по линеечке, аккуратно. Его голубые глаза смотрели на эту картину жестокости с неуместным умилением и обожанием. Его лицо не было скрыто маской, и его шрамированое лицо из-за улыбки казалось ещё более страшным. Таро не видел невольного наблюдателя сам лично, но чувствовал взгляд. Полный обожания. Так на них смотрит только один человек, Акаши «Санзу» Харучьё. Метка пульсировала. Раз пёс здесь, значит, и хозяин не далеко. Но это не важно. Максимум, что может угрожать самому Таро —это быть затраханным до смерти. Поэтому он решил провести показательную «беседу», недавно эта Уёба называла его сенсеем, что же, Ведьмаку стоит преподать ему урок. Держа одну руку с вывернутой арматурой, он несильно втащил парню. Давая на каждой пощечине свои «уроки». Каждая его последующая пощечина была сильнее предыдущей. — Пф-ф. Вот бить безоружного человека арматурой — это не по понятиям! — Ты должен уважать старших. — Иди учись в школу, уёба, ты слишком мал, чтобы лезть во взрослые дела. — Твоим родителям должно быть стыдно, у них выросло такое ничтожество, как ты. — Вот в наше время существовал кодекс гопников, да, Такемучи? За то, что ты вытворил сегодня здесь, тебе положена собачья смерть от верной мне собаки. По кодексу чести 12-тилетней давности я бы должен был тебя избить до полусмерти, но оставить в живых. Но знаешь, я не буду тебя бить. Хотя это было бы милосердно. Мне мерзко тебя трогать, смотреть, да даже дышать одним воздухом. Ты лишил меня связи на неопределённое время, за которое, я уверен, мир успел умыться в крови. Из-за тебя пострадают невинные люди, хотя это не важно. Тебе «там» придётся оправдываться. Но умирать тебе пока ещё нельзя. С этой самой секунды ты мой пленник и раб. Таро говорил это спокойно, глядя в перекошенное от боли лицо. Каждое предложение сопровождалось хлопком пощечины. Щека бедняги была уже давно опухшая и почти черная от разливающегося синяка на пол-лица. Он почти молил его отпустить. По его лицу текли слёзы и сопли. Вся спесь сошла на нет. Метку жгло. А фонарь над ними мигает, кажется, краски этого мира начали сгущаться. Чудовище адских близнецов приближалось за своим. Это ощущали все. Особенно дрожащий уёбок. Тот же Такемучи стоял более спокойно, чем его неудавшийся «Убийца». Таро оттолкнул от себя неприятную крысу, иначе его уже и не назвать, прежде чем она смогла подумать напасть на него снова, Сано применил коронный приём Майки, удар в висок. Из лица синюшного человека брызнула кровь. Она испачкала лицо и грудь Таро, а после этот человек с грохотом упал. Ведьмак раздраженно оглядел себя и недовольно цокнул. — Бля, только халат запачкал! — Ну сколько можно ехать, блять! Тут сзади него раздались восторженные хлопки. Обернувшись, Таро встретился взглядами с восторженным Хару. Бешеный «Пёс» Токийской свастики выглядел, как ребенок, получивший самый желанный подарок на Рождество. Таро протянул руку ладонью вниз, и Санзу подошел и опустился на корточки возле «Короля», как и подобает самой настоящей собаке. Свою кровавую катану он вытер об свой черный рукав, а после передал рукоятью вверх в руки господина. Тот её молча взял левой рукой. А правой потрепал розовый хвост, ещё больше путая его волосы. Если бы у того был собачий хвост, он бы им уже весь бетон подмел. Таро не обращал внимания на полное удовольствия лицо своей «собаки», его больше волновал чернеющий провал входа в ангар. Там дальше был, судя по всему, коридор. Было очень тихо. Не слышно никаких шагов, шорохов или дыхания. Ничего. Но Таро Сано себя не обманывал, тьма шла за ним. Пальцы сами собой сжали рукоять крепче, а вторая рука практически намотала волосы на кулак, заставив чужую голову запрокинуться. Хару же только довольно скулил, как самый настоящий щенок. И не скажешь по нему такому, что это первоклассный клинок Тосвы. Ведьмак не отводил взгляда от единственного выхода из помещения. Он обратился к своим подчинённым. — Кенчин, отведи Такемучи к дальней стене, постарайтесь не подавать признаков жизни. — Санзу, забери крысу в ту же сторону. И ещё, мне нужен телефон. Санзу молча подчинился, без эмоций взял крысу за ногу и поволок в нужную сторону. Дракен молча отдал сенсорный телефон Таро прямо в руки. И лишь Такемичи не понимал, что за хрень происходит. Он тихо спросил у Дракена об этом. Тот бросил на него быстрый взгляд и тихо прошептал одно единственное имя: «Майки». Таро, не отрывая своего такого же черного взора от провала выхода, набрал по памяти телефон Изаны. Сейчас не разумно звонить Манджи. Он в водовороте эмоций, его чувствительность наверняка отрубило. Он не чувствует, что его партнёр жив. Точнее, чувствует, но не понимает. Гудок, потом ещё один, и наконец-то ответ: — Дракен? — Сано. На том конце провода раздается оглушительный тихий вздох, он несет в себе облегчение, чувство радости и некой обреченности. — Жив? — Жив. Изана глубоко вздохнул в очередной раз и стал медленно говорить по делу. — Два здания уничтожено, проведено 12 зачисток, сорвано 2 сделки, собрание перенесено. Таро удивленно хмурится. Как-то маломасштабно, в прошлый раз было 9 сорванных сделок, 8 зачисток, это всё не считая того, что сделал Манджи. А он убил почти сотню человек. Из различных группировок. Как-то слишком гладко. — Это всё? — … На другом конце было тихо. Но наконец-то Изана смог самостоятельно ответить. — Он пропал из зоны видимости два часа назад. Он идет за тобой. Метка тепло запульсировала, ощущаясь как прикосновение родного человека. Тьма провала двери стала, кажется, ещё чернее, и фонарь над ним начал мигать. Таро грубого вздохнул. Он начал чувствовать запах таяки чётче, именно поэтому в трубку только тихо донеслось «Уже здесь», а после телефон неожиданно сам вылетел в черноту проема из руки Таро. Провал как будто засосал его, тупого удара не раздалось. Он просто исчез. Таро оставался спокоен. Он даже не шелохнулся, когда свет снова мигнул и в провале входа появился силуэт человека с распущенными волосами до плеч, широкими плечами, на которых висел не застёгнутый белый плащ с эмблемой командира Токийской свастики. Полы плаща потемнели, и с них что-то капало разводя сырость вокруг. Белый костюм с индивидуальной вышивкой от Таканчика тоже был в сплошных бурых пятнах. И так же как его брат-близнец, его движения, легкие и тихие, как у хищника, были бы не слышны, если бы не капли крови, в большом количестве падающие на бетон. Как только человек вышел на освещённый участок ангара, Такемучи задушено (Дракен прикрыл ладонью его рот) пискнул. Такемучи видел перед собой образ Чёрного Импульса во всей красе. Только он как-то обрёл другое тело. Лицо Майки было бледным, расслабленным. Его губы почти посинели. Вместо прекрасных, пронзительных, черных глаз, там были белесые, ничего не видящие провалы. Он даже не перевел взгляд на Такемичи, Майки повернул голову, не отрывая «взгляда» от своей Души, глубоко вдохнул воздух в себя, пытаясь что-то учуять, как дикий зверь. Сано старший крепче перехватил рукоятку катаны, при этом полностью расслабившись внутренне. Связь тихо шумела, как радио. Таро осторожно потянул её на себя. Майки, как привязанный, качнулся вперед и стал медленно подходить. Таро вытянул свободную руку ладонью вверх, Майки дергано повторил движение. Они остановились друг напротив друга, такие одинаковые, но такие разные одновременно. Их ладони соприкоснулись. Секунда Таро в крепкой хватке его младшего брата. Железная, как тиски. Связь наладилась, как будто открылись шлюзы, эмоции нахлынули. Это было отчаяние, любовь, бесконечная радость и волнение от понимания, что его личный кошмар закончен. Из белесых глаз катились крупные слёзы. А позже буквально на глазах белая пелена спала, превращаясь обратно в черные, обсидиановые, глаза. Тогда Майки начал чувствовать горячее дыхание в ухо и горячий сбивчивый шепот повторяющий: «Я рядом». Объятия стали крепче. Сано Манджиро вторил заветные два слова «Я рядом». Таро отстранился от плеча младшего брата и громко чмокнул его в ухо. Тот счастливо рассмеялся и прижал его теснее. С упоением вдыхая родной, любимый запах. Который ничуть не портил запах крови. Манджиро нахмурился и аккуратно отодвинул свою Душу на расстояние поцелуя, кончики носа почти соприкасались. Две пары глаз внимательно изучали лица друг друга. Вторая рука отпустила клинок. Он с тихим лязгом упал, но на это никто не обратил внимания. Таро подергал рукав плаща Манджиро, намекая отдать ему вторую руку. Тот нехотя выпустил его из своих объятий, переплетая руки сильнее. Они немного подвинулись увеличивая расстояние между ними позволяя увидеть полную картину. Манджиро чётко видел после своего «приступа» кровавые брызги на невозможно красивом лице, но кровь явно не принадлежала Таро, не их запах. Правую сторону лица «украшали» ругательства, они были написаны коряво и женской помадой. Что-то уже наполовину стерлось. Но Сано младший видел смысл. От этого на его лице заиграли жвалки. По связи прошла волна ярости. Но глава Тосвы глубоко вздохнул, пытаясь успокоится. «Он здесь, рядом со мной», — пытался успокоится Майки. У него будет время покарать всех причастных к этому. У НИХ, исправился мысленно Майки. Он продолжил изучать взглядом. Лицо, в общем-то, цело. На его возлюбленном была какая-то грязная кофта, которая явно ему не принадлежала. Она тоже была вся в крови. Спустя несколько секунд Таро уже стоял перед ним в одних штанах. Наблюдатели со стороны успели только мельком увидеть на пояснице их босса метку Токийской Свастики, прежде чем её закрыл белый кожаный плащ их главы. Манджиро по-кошачьи начинает вылизывать лицо парня напротив, слизывая кровь и надписи. Вылизывая свою пару, он его как будто метит. Очень скоро вылизывания чистых участков превращаются в поцелуи. Манджиро медленно успокаивается. Его чаша терпения приходит в состояние покоя. Медленно их поцелуй переходит на губы, сначала это просто нежное терзание губ, а после как по команде их языки находят друг друга. Они опять вжимаются в друг друга. Им не хватало тесноты, не хватало друг друга весь этот чёртов день.***
Вышли они, когда уже была полнейшая темнота. В помещении витал запах озона, недавно прошел ливень. Их окружал лес, да одинокий фонарь горел рядом с заброшенным зданием. Улица была просёлочная и не освещенная. Мичи был удивлён. Дракен молча тащил его подмышкой. Впереди шел, на ходу прячущий в ножны катану, Санзу. Впереди дикого пса Майки шёл, собственно, сам Майки Сано и, как оказалось, действительно его брат-близнец. Ханагаки до сих пор было неудобно на них смотреть. Братья-близнецы целовались! Это выглядело так странно. Окружающие на это никак не реагировали, как будто так и должно быть. Никто не смел нарушать тишины. Путешественник во времени вытянул голову вбок, чтобы разглядеть что-то большее. Оба блондина шли по холодной земле босиком. Вскоре они подошли к оживленной трассе и остановились. Оба Сано тихо разговаривали между собой и даже спорили, а после громко смеялись. Их руки крепко цеплялись друг за друга. Задрав голову вверх, Такемичи решил спросить у более-менее безопасного варианта людей, у Дракена. Потому что лезть сейчас к братьям не вариант, у них там своя атмосфера. Лезть к Санзу себе дороже по определению. У Ханагаки ещё свежи воспоминания временной линии «Бонтена». — Дракен-кун. — Что случилось, Такемучи? — У Майки всё в порядке? Дракен ухмыльнулся и посмотрел на вновь засосавшуюся парочку, Таро крепко обвил руками шею Майки, тот же привычно устроил их на его пояснице. До них долетали пошлые звуки чмоканья. А после перевел взгляд на красного от смущения Такемичи, который старательно смотрел куда угодно, но только не туда. — У него… Дракен не успел ответить, как раздался грубый тихий голос Санзу, который ответил вместо него. — Король будет в порядке, когда Король Аро окажется в безопасности. Эй, Ханагаки, ты в курсе о том, что было после того, как Король узнал о похищении Короля Аро? Такемичи прижался к боку Дракена крепче, №2 «Бонтена» его по-настоящему пугал. Он яростно помотал головой, на что Санзу и Дракен ухмыльнулись. И одновременно сказали: — Ад. Коротко и лаконично, а главное, передаёт суть. Но при этом не описывает весь тот пиздец, что произошёл за эту половину суток. Огромное количество никчёмных крыс поплатилось жизнью за то, что пошли против Тосвы, дьявольских близнецов. Ханагаки вздрогнул. То, что он увидел сегодня, не оставляло сомнений в правдивости слова. Тут что-то внутри снова незнакомо натянулось. Как рыбка под кожей проскользнула. Он вздрогнул. И решил спросить у тех же Дракена и Санзу, который, собственно не торопился его пока убивать, что за хрень он чувствует. — Дракен-кун, возможно, ты посчитаешь меня сумасшедшим, но внутри меня что-то есть. Как две нити, тянущие в разные стороны, они вибрируют, и я, кажется, ощущаю чужие эмоции. Я не понимаю. Дракен переглянулся с Санзу, они просто выпали в осадок от такого вопроса. По сути, он описывает связь соулмейтов, о которой Ханагаки известно вот уже, как ровно двенадцать лет, с тех пор, как он встретил свои души в чёрных драконах. Дракен внимательно оглядел Такемучи на наличие ещё каких-то травм, однако в темноте ничего не разглядел. Он внимательно посмотрел прямо в глаза Такемучи и мягко спросил: — Ты в порядке? — Действительно, Ханагаки, ты пугаешь. Тебя били по голове? Как ты мог забыть, как вот уже двенадцать лет живешь с этими ощущениями, как, собственно, и с соулмейтами? Санзу недоуменно нахмурился. Ему не было дела до Ханагаки, но как боевая единица тот был важен для Тосвы. В голове Такемичи раздался хлопок, а в его голове пронеслись обрывки чьих-то воспоминаний с Коко и Инупи, но ясности они не внесли, и лишь спустя какое-то время Ханагаки понял, что это его воспоминания. Почему-то от этих воспоминаний сердце утонуло в любви и тепле. Такемичи удивлённо осознал: он скучает по тем двоим. И тем глупее выглядело его сегодняшнее поведение. Своим незнанием он, возможно, их обидел. Связь мягко ответила двойным чувством любви и беспокойства, на глаза сами навернулись слезы. Таро всё никак не мог оторваться от любимых губ, свои собственные уже саднили и наверняка были до неприличия красными. Манджиро тоже не спешил отрываться от любимого занятия, метка под ладонью приятно колола, отзываясь. То, что он чувствовал четверть этого дня, словами не передать.Но самое больное — не чувствовать вовсе.
Когда нет сигнала. Ты не знаешь, жив он или нет. Как будто часть себя просто оторвали. Невообразимо. Сразу накатил «приступ» агрессии. Удобно не думать, не чувствовать. Не осознавать, что, возможно, больше никогда не почувствуешь, не увидишь. Они дышали друг другом, так было всегда. С самого рождения и до нынешних дней. Они были рядом. Вместе учились у деда в додзё, вместе получали за первые драки. Вместе основали Тосву, мечтая о новой эпохе гопников. Они вместе тяжело пережили утрату старшего брата, предательство лучшего друга. Вместе переживали расколы банды. Вместе выхаживали Кенчина. Он первым увидел порок Кисаки, вопросов у Манджиро не было, Кисаки был избит пятым отрядом и тихо слит. Без пафоса. Баджи был выписан своевременный пиздюль, он потом мучился, ходя с костылём до Рождества, госпожа Баджи не могла нарадоваться, в кои-то веки сын всё время дома. В конце концов, это стало традицией быть просто рядом. С громким пошлым чмоканьем они отрываются от губ друг друга в который раз. И трутся носами. Это тоже традиция. Глаза в глаза. Ментальное общение. Таро скользит ладонями с шеи на щёки. Поясницу тепло гладят. Губы обоих красные, влажные и пухлые, зацелованные. Почти одновременно они произносят шепотом: «Я люблю тебя» и вновь сливаются в поцелуе. До них долетает вопрос Такемучи, и они улыбаются. Одинаковой улыбкой. — Его били по голове? — Похоже на то. — МРТ? — МРТ. Их пропирает тихий смех. — Представляешь, меня забыл. — Серьезно? Тебя разве можно забыть? Ты как луна, такая же красивая. — Дурак! — Сано старший легонько бьет своего возлюбленного в грудь, смеётся. Манджиро улыбается, связь настроена и работает хорошо, они оба чувствуют счастье. — Зато твой дурак. Пойдём к остальным. Будем организовывать транспорт. Сано-младший шутливо укусил Таро за щеку и сам потянул его к компании из трех человек. Санзу при их приближении прижал кулак к груди и поклонился. Дракен лишь распахнул объятия. Он приглашал их в объятия. После он чуть-чуть показательно пригнулся и, обняв их, фыркнул. — Любимые полторашки, вечно вы в неприятности вляпываетесь. Братья Сано вскинулись, готовые подраться за старое прозвище. Но Дракен лишь по-доброму улыбнулся, а близнецы махнули на него рукой, мол, живи. Его взгляд невольно зацепился за их босолапость. Дракен звучно выругался, покрывая всех и вся трёхэтажным матом. Близнецы синхронно посмотрели на свои ноги и просто виновато улыбнулись. Тут в их разговор влез Санзу с комментарием о транспорте. — Звонил Изана. Они приедут скоро, нас заберут. Единственное, что не все поместятся в салон, так что кому-то придётся ехать в багажнике. Ханагаки! — А что Ханагаки? Как нож с общей кухни спёрли, так Ханагаки. Как купить лапшу, так Ханагаки. Как твою плантацию прикрывать, так тоже Ханагаки. — Какую плантацию? — Майки сощурился. — Обычные лекарственные растения. Да там одна грядка. Харучьё покрылся испариной, Майки смотрел испытующе долго. Таро решил подлить масла в огонь. — А это не та, что в саду? — На третьем этаже в горшке? — Дракен присоединился к спору. С интересом глянув на бледного Харучье — даже шрамы более выразительно смотрелись на его лице. Лицо Майки было непроницаемо, но Таро видел, что ему смешно. Но делиться своими наблюдениями не спешил. — Это только в личных целях! — лицо Хару резко покраснело, он смущенно отвёл глаза. Сразу становясь похожим на юную школьницу. Это выглядело очаровательно. Таро пытался не засмеяться, но связь вибрировала от хохота. Его руку сжали крепче. — Сегодня же вырубить. — Да-да, ваше Величество. Хару стал мять пальцы, опустив глаза в пол. Казалось, ещё чуть-чуть, и он заплачет. Но потом, что-то вспомнив, он воскликнул: — Зато я честно всегда говорю, когда я косячу, в отличии от тебя, Ханагаки! Санзу сразу воспрял духом, с вызовом на него глядя. Такемичи опешил, но до него дошел смысл слов, и внутри загорелось пламя, Ханагаки забыл, что перед ним дикий пес Майки или №2 Бонтена. Он выпалил: — Да когда это было? А? А кто 12 лет назад проебал целый отряд диких псов, а после сказал, что его вырубили? Я что ль? За этим с интересом наблюдали близнецы и их друг детства за ссорой двух коллег, хотя это было больше похоже на ссору двух старых супругов, которые давно живут вместе. Не хватало только пива и чипсов. Санзу вскинул руку с указательным пальцем, тыкая им в Такемучи. — А кто проебал целый пакет документов на прошлой неделе из-за того, что захотел пожрать? Твой Коко, конечно, прикрыл тебя и сделал новые. Что, поплакал и всё получил, да? — А кто проебал ценного свидетеля только потому что он тебя взбесил? — Это была попытка побега! Да и вообще, тебе ли об этом говорить, Ханагаки? Кто проебал цель на обычной, блять, слежке, только потому что отвлёкся на бездомного, блять, котика?! — Но в конце концов миссия была завершена успешно! Хару всплеснул руками и эмоционально раздраженно заорал: — Конечно, блять! Ведь тогда тебе помог отдел разведки во главе с Инупи! Такемичи аж из рук Дракена высвободился, его повело, и он рукой оперся на стоящего рядом Таро, чтобы устоять. Накатила слабость. Но он обвиняющее вскинул два пальца вверх в жесте «я слежу за тобой», а после проорал в ответ: — Но она, блять, завершилась успешно! А ты, сука, в итоге убил эту чёртову цель, блять, по прихоти! Мы потратили неделю на это всё! — Не упусти ты эту цель ранее, времени прошло бы меньше, цель была бы уничтожена раньше! И нет, Ханагаки, это был приказ. — Чей, сука, покажи мне эту уёбу?! Таро закатил глаза и громко сказал, прерывая эти выкрики, от которых, откровенно говоря, болела голова. Ещё он чувствовал усталость, сонливость и голод. Бля, он готов был съесть даже еду Изаны. Который, к слову, готовить совсем не умел. — Мой, — коротко и со сталью. Они резко заткнулись и отвернулись друг от друга. Таро устало облокотился на подставленное плечо Манджи. Тот со всем вниманием его поддержал, крепко обняв. А после сам бросив на парней строгий взгляд, произнес: — Тема закрыта. И фильтруйте базар в наш адрес. Ещё раз такое услышу, каждому язык укорочу. Лично, — с каждым словом аура вокруг него приобретала уже знакомый темный оттенок, а глаза по краям радужек стали серыми. Санзу первый повернулся и упал на колени перед господами. Он склонился в нижайшем поклоне головой в асфальт. — Прошу простить этого пса, больше этого не повторится. Такемичи повернулся и, просто глядя в глаза Майки, сказал: — Майки-кун, прошу прощения, этого больше не повторится. Майки с минуту сверлил их яростным взглядом, пока Дракен наблюдал за этим молча. А после, услышав что-то, сказал: — Я слышу гул машин, видимо, это за нами. Таро не шелохнулся, так и стоял, задрав голову, глядя в ночное небо. — Надеюсь, что это так, — и не понятно, на что он это сказал. То ли на фразу Дракена, то ли принял извинения. Он чуть обернулся. Действительно, в несколько метров от них, освещая простор трассы, неслось несколько джипов с высокой посадкой. Вскоре они остановились рядом с ними. А еще через минуту к ним подкатил красный спорт кар, который они не заметили раньше. Из первого джипа, не дожидаясь охраны, вывалился Изана. Он был всё в том же грязном костюме с той несчастной фотографии, разве что менее удивлённый и без дополнительных аксессуаров из носа в виде картофеля фри. Он буквально налетел на близнецов с объятиями. Но вскоре поспешно отпрыгнул, делая вид, что это не он только что сделал. И секунду спустя залепил затрещину ближайшему брату. По иронии им оказался Майки. Он схватился за голову и воскликнул: — Ай! За что? — Чтобы не пропадал без предупреждения, засранец! Эти двое начали собачиться, а Таро уныло наблюдал за их перепалкой. Не в первый раз уже и даже не в третий. Тут сзади Изаны что-то промелькнуло. Старший из близнецов сощурился. А потом тихо воскликнул, впрочем, не прерывая ругани между братьями. — Ран, блять, я твою косу вижу аж отсюда, тащи Рин-Рина сюда! Хайтани, как близнецы, появились одновременно и вместе и с двух сторон повисли на Санзу, принявшись что-то тихо с ним обсуждать подкалывая. Далее, что-то вспомнив, Ран повернулся в сторону Ханагаки и сказал: — Твои соулмейты сходят с ума. Коко не может отличить дебет от кредита уже четвертый час, его шикарные белые патлы скоро окажутся выдранными. Инупи поднял на ноги даже портовую мафию ради твоих поисков, это всё будет на твоей совести, Ханагаки. Ты должен им позвонить. — Да, конечно. Я позвоню, — Такемичи замялся. У него не было телефона, чтобы позвонить. Таро устало наблюдал за его потугами. Ему надоело быть добрым сегодня. Не его эта роль. Он решил сделать последний жест доброй воли. Таро громко щелкнул пальцами, привлекая внимание всех, а после вытянул руку ладонью вверх. Санзу сразу понял немой приказ. Ему был выдан телефон. Таро глубоко вздохнул и набрал номер несчастного Коко. — Да? — прозвучало как-то совсем уж несчастно, что-то похожее на совесть, которой у Таро никогда не было, поскреблось внутри. — Аро Сано. — Я слушаю, господин, — голос сразу стал собран, Коко властен над своими эмоциями, работая на Токийскую Свастику. Ханагаки поморщился, почувствовав дикое волнение, которое ему не принадлежало. — Лягушонок со мной. С той стороны раздался очень громкий звук вздоха облегчения. Послышался грохот падения. После шорох. — Инупи знает? Все моральные переживания потом. Финансовый гений не переживал за партнёра, который с самым безопасным человеком в мире. Его беспокоил уже второй из их триады, у которого связь прямо резонировала отчаянием, надеждой и болью. — Я ему сообщу, — Сано решил сделать ещё один акт доброй воли — заберете его из главного штаба через час. Никто не успел ответить на второй звонок, как Таро сказал: — Аро Сано. — Жду приказа, господин. Инупи был собран. Его босс может звонить из любой ситуации, он готов к любому развитию событий. Когда звонят Сано, никакая личная трагедия не имела значения. Однако, к следующей новости он не готов. — Ханагаки, — Инупи уже напрягся. Он перебирал разные варианты развития событий, от его похищения до того, что его возлюбленный стал новой их целью. — Мучи со мной, через час, Штаб. И бросил трубку. Инупи долгие пару секунд переваривал информацию от босса, после чего стал звонить Коко и плакать от счастья в трубку. Таро с ухмылкой посмотрел на Такемучи. Мол, учись. Как он будет разбираться с ними дальше, его не волнует. Он возвращает свой старый образ, в пизду доброту всё иже с ней. — Н-да, ну и холодрыга! ХАТЬФУ! — громко запричитал Таро и тут же оглушительно чихнул — плащ не спасал от холода совсем. К тому же он был босым. — Люди, асфальт холодный, дайте хоть шлёпки! Его быстро подхватил на руки его младший брат и потащил к двери машины, которую открыл Изана. — Не надо меня на руках тащить! — Малыш, тебя не спрашивали. Пора домой в тепло. — В смысле, меня не спрашивали?! Его затолкали в салон. Таро посмотрел на водителя, только там был не обычный водитель, а Какучё. — Какучё, передай Изане, что салон классный. Я туда обязательно вернусь! Манджиро сел рядом, крепко обнял свою любовь и почти прорычал, что отпустит его ещё раз одного куда-либо только через свой труп. — В смысле только через твой труп, а, братик? Ну могу устроить, кншн, но я тебя слишком люблю. Сано младший громко вздохнул и принялся спорить, говоря, что компромиссом будет идти только со спецназом в комплекте. Раз такие лошары у них в группировке. — Нет, я не буду брать спецназ на каждый выход. — Будешь, — уверенно сказал Майки. — Нет! — капризно пробурчал Таро, отвернувшись в сторону ещё не закрытой двери, у которой стояла вся их разношерстная компания. — Будешь! — воскликнули они хором. — Знаете что? Идите к чёрту! — Мы уже здесь! — со смешком отозвался Изана, а потом, оставляя последнее слово за собой, закрыл дверь, садясь вперёд. Хайтани потащили Санзу в спорт-кар, а Ханагаки и Дракен уселись с соседнюю машину. Спустя пару минут они тронулись, отправляясь домой, оставляя это место далеко позади.***
Одинокий фонарь лишь мигал в очередной заброшке, зловеще освещая зал ангара, в котором на обычном бетоне рядом с арматурой лежал единственный человек, выживший в массовой резне 20 октября 2017, убийцу, который совершил там преступление, убив около 200 членов банды Бон Дикая свинья, так и не нашли. И то, тот единственный свидетель сам при загадочных обстоятельствах пропал из своей камеры в СИЗО в скором времени.