Русский фей и кацудон

Их уютная квартира в центре Питера всегда была наполнена ароматом чая и выпечки. У Юры не было ни дня, когда бы на столе в кухне не стояли пирожки, приготовленные японцем. По вечерам, стоило ему приехать с тренировки, Юри встречал его прямо на пороге. Стол на кухне всегда был готов к ужину, когда он возвращался. Тёплый плед, объятия, поцелуи. Кацуки нравилось золотится о своей русской феи, наполнять её чашку густым горячим чаем, наслаждаясь тем, как он старается не показывать смущение, но красные щеки и блестящие от счастья глаза выдавали его. Он обожал смотреть, как она плавно жестикулирует своими длинными тонкими пальцами, эмоционально рассказывая как прошёл его день. После ужина они всегда садились в обнимку на диван и разговаривали. Обо всём и ни о чём: дела, работа, будущее. Только о прошлом старались не говорить. Перед сном они вместе читали. Точнее читал в основном Юри. Плисецкий любил слушать как тот старается освоить Толстого, и хихикает от неправильного произношения. Старый потрепанный томик был куплен на барахолке самим Юрой, качестве пособия "как побыстрее заснуть". Сам же Кацуки иногда писал хокку. Читая Юре свои произведения, и даже стараясь однажды помочь, когда тот тоже заинтересовался японской поэзией. На ночь эти двое всегда желали друг другу спокойной ночи. Искренне, от всего сердца. Юра правда хотел, взятьвыходной чтобы подольше побыть со своим заботливым кацудоном. Юри правда хотел, чтобы у его русской всё получилось на льду, а он всегда будет ждать его дома, в своих объятиях.