Fider. Iustitia. Honori

      Когда Себастьян открыл глаза, солнце за окном уже светило вовсю. Он редко себе позволял спать до позднего утра, но сегодня решил нарушить это негласное правило. Тем более, что спешить было особо некуда.       Мужчина прислушался и на его лице расцвела умиротворенная улыбка от тихого сопения любовника, лежавшего рядом с ним в постели. От одного его присутствия в принципе становилось легче и радостней на душе.       Себастьян повернул голову в его сторону, чтобы сказать «Доброе утро» но ему не дали этого сделать, утянув в нежный, но настойчивый поцелуй. Мужчина лишь слегка улыбнулся в губы и прикрыл глаза, позволяя делать с ним все, что захочется.       Поцелуй был долгий, тягучий, нежный и словно сонный. Герцог был вовсе не против такого начала утра. Он провел ладонью по спине мужчины и все же прервал такой приятный поцелуй. — И с чего такая активность с утра пораньше, м? — Кастелланос с лёгкой улыбкой посмотрел в карие глаза японца, ладонью проводя по его боку.       Джозеф лишь довольно прищурился с такой же довольной улыбкой смотря на герцога, после чего прильнул к его груди, уткнувшись носом в шею и прошептал в ответ: — Приятное пробуждение прямо влияет на хорошее настроение. — И видимо не только на него, Джо. — Себастьян многозначительно хмыкнул.       Японец тихо засмеялся и отстранился от любовника, садясь рядом. Себастьян недовольно вздохнул и сложил руки за головой, наблюдая за Одой и тем, как красиво на его теле лежит тонкое кимоно. — Я готов весь день валяться в кровати и наслаждаться тобой. — Себастьян потянулся, прикрыв глаза и выдохнул, вновь посмотрев на довольно улыбающегося японца. — Ты же знаешь, что я не против этого. — По твоей улыбке можно подумать, что ты собрался прижать меня к кровати. — А разве ты не этого хотел? — Джозеф с лёгким прищуром и все такой же довольной улыбкой навис над Себастьяном, руками уперевшись на участки кровати рядом с грудью герцога. — Ну… — Кастелланос приподнял руку, пальцами едва ощутимо проведя по контуру лица любовника. — Может быть и да.       Японец потянулся ближе к лицу герцога, прикрыв глаза, но их прервал девичий крик из коридора: — Папа! — Кажется, у Лили есть другие планы. — Слегка усмехнулся испанец, на что Джозеф недовольно фыркнул и упал сбоку от Кастелланоса, вновь уткнувшись в его шею.       Себастьян приобнял Оду и повернул голову к двери, которую уже приоткрыла девушка. Лили недовольно сложила руки на груди наблюдая за отцом и Джозефом. — Вы слишком много спите. Папа, тебя уже Стефано ищет. — Да почему всегда именно он… — Простонал герцог и закрыл глаза локтем. Он не хотел вставать. Итальянец не заставил себя долго ждать, входя в спальню. — La mia musa! — Валентини энергично взмахнул руками. — Alzati! Hai dimenticato quali sono i tuoi piani oggi?       Себастьян издал недовольное фырчание, игнорируя назойливого художника и натянул одеяло повыше, скрывая полуобнаженные тела, после чего уткнулся в мягкие и достающие до начала лопаток волосы любовника. — Щекотно Себ. — Ода тихо засмеялся, крепче обнимая любимого. Себастьян лишь слегка улыбнулся. — Так, кролики. Вставайте. Рубен будет тут в течении часа. Не думаю, что ты, — Стефано указал на герцога. — Себастьян, хочешь принять его в «таком» виде. — Мужчина специально выделил слово, обведя рукой обоих любовников, после чего сложил руки на груди с таким же недовольным видом, как и стоящая перед ним Лили. — Не замок, а проходной двор какой-то. — Себастьян недовольно вздохнул и вытащил голову из-под одеяла. — Ты уверен, что именно сегодня? Он не может подождать? Хотя-бы пару часов? Я бы не отказался поспать. — La musa non poteva scopare tutta la notte e alzarsi sarebbe stato più facile. — Стефано недовольно закатил глаза и подошёл к окнам, распахивая занавеси. От этого слишком яркого света герцог скривился и с явным недовольством посмотрел на художника. Неожиданно, голос подала Лили. — Дядя Стеф, а что значит слово… — Твою же ж мать, Стефано! Не при ребенке же! — Себастьян подскочил с кровати, когда понял, что именно сказал итальянец и какое слово вызвало у его дочери вопрос. — Давай, давай. Пол пути ты уже проделал. — Художник по хитрому улыбнулся и пошел к дверям, после чего обратился к Оде. — Джозеф, надеюсь, ты поможешь ему одеться. Пойдём, piccola. — Валентини положил ладонь на плечо девушки и та улыбнулась. — Хорошо, дядя Стефано. Папа, мы тебя ждём. — Лили серьезно посмотрела на отца и пошла за художником.       Себастьян проводил их взглядом и вздохнув откинулся на подушку. Его любовник, тем временем, уже сидел рядом, потягиваясь. — Ты можешь дуться на него сколько хочешь. — Ода поправил волосы и надел очки. — И бухтеть тоже. Но мы все знаем, что ему ничего не будет. — Приручил лису на свою голову… — В очередной раз вздохнул мужчина. — Но да, ты прав. Вряд-ли я могу ему что-то сделать. — Он повернул голову в сторону японца. — Как думаешь, может я слишком мягок с ним? — Он твой друг, так что решать тебе. — Джозеф поднялся с кровати и направился к ширме, чтобы переодеться. — Ваши отношения меня не касаются. — Не называй это отношениями, Джо! — Себастьян стащил ночную рубашку и кинул её в сторону любовника, но промазал, на что японец лишь издал тихий смешок. — Мы просто друзья. — Да-да, я помню. Крепкая мужская дружба. — Голос Оды переполнял сарказм. — Мне, показалось, или я слышу нотки ревности? — Усмехнулся герцог, вставая с кровати. — Тебе показалось. — Джозеф вышел из-за ширмы, одетый и с комплектом одежды для Себастьяна в руках. — Давай. Тебе нужно быть готовым к приезду Викториано. А о вашей крепкой дружбе с художником я уже итак наслышан.       Герцог демонстративно фыркнул и взял из рук любовника свою одежду. — Ты ведь будешь присутствовать? Рубен может привезти важные бумаги. Я хочу чтобы ты сразу их подписал и… — Себастьян не договорил. Тонкие, бледные пальцы японца оказались на его губах, не давая закончить мысль. — Меньше волнения. — Ода стукнул мужчину по носу, на что тот смешно скривился, и легко улыбнулся. — Как я оставлю тебя одного в обществе бывшего военного и врача? — Ревнуешь. — Кастелланос усмехнулся, на что его любовник лишь закатил глаза. — Одевайся уже. — Джозеф ушёл к окну, открывая ставни и впуская в комнату прохладный воздух, заставляя Себастьяна поёжится от резкой смены температуры. — Ты жесток. Я же замерзну. — Если будешь продолжать стоять на одном месте и болтать, вместо того, чтобы одеваться, то да. — Ода повернулся к герцогу, сложив руки на груди.       Себастьян тихо пробурчал пару недовольных слов себе под нос, но приступил к натягиванию на себя одежды, под контролирующим взглядом любовника. Пару минут царило молчание, если не считать недовольного сопения герцога. Но его прервал японец. — И чего ты так не доволен? Будто ты раньше не слышал таких выражений от Стефано. — Но не при ребенке же. — Кастелланос разобрался со штанами и приступил к рубашке. — Себастьян, Лили пятнадцать. Ты думаешь, что она еще не разу не слышала такого слова? — Джозеф в вопросе выгнул бровь.       Кастелланос неодобрительно посмотрел на любовника, застегивая пуговицы. Ода этот взгляд просто проигнорировал. — Если тебе не нравится поведение Стефано, то ты можешь ему об этом сказать. — Не то, чтобы мне не нравится… Он просто ведет себя… — Пуговица подло выскользнула из-под пальцев герцога. — Да блять… — Следи за выражениями, Себ. — Джозеф нахмурился. — Да-да, знаю. — Отмахнулся Кастелланос. — Просто иногда мне кажется, что я его слишком хорошо знаю, хотя это не так. — Сколько вы знакомы? Около трех лет? — Джозеф слегка наклонил голову на бок, слушая мужчину. — Четыре. — Себастьян разобрался с рубашкой и повязал на шее платок, после чего надел коричневый пиджак. — Рубен познакомил нас до войны.       Джозеф на пару секунд задумался и кивнул сам себе. — За четыре года можно много чего понять о человеке. — Ну, нам с тобой хватило месяца. — Себастьян хитро улыбнулся.       Джозеф закатил глаза, вздохнув и потёр пальцами переносицу. Довольный собой Кастелланос подошёл к любовнику и привлёк его к себе, обнимая. — Может, еще не поздно сделать вид, что нас тут нет? — Мужчина легко провел пальцами по волосам японца. — Не веди себя как ребёнок. — Джозеф фыркнул. — Ты сам прекрасно знаешь, для чего все это нужно. — Да, знаю. — Себастьян театральной вздохнул и нехотя отпустил японца, поправляя пиджак. — Идем.       Джозеф кивнул вышел из комнаты первым, направляясь вниз. В просторном зале гостиной его уже ждала Лили, с довольной улыбкой рассматривающая что-то в окне и Стефано, сидевший неподалёку за столом. Художник заметил японца и кивнул на место рядом с собой, приглашая присесть рядом. Ода кивнул тому в ответ и сел на свободный стул, после чего посмотрел на Валентини. — Как думаешь, Рубен привезёт документы? Или он передаст их более скрытно? — Джозеф поставил локти на стол, переплетя пальцы замком и понизил тон голоса, слегка наклонившись к Стефано. — Рубен не будет тянуть долго. — Стефано поддержал тон голоса японца. — Если бумаги уже готовы, он тянуть с ними не станет.       Спустившийся следом за любовником Себастьян подошёл к разговаривающим, поправляя платок на шее. — Ты волнуешься? — Кастелланос стал рядом с японцем. — Эта ситуация в целом давит на нервы, Себ. — Джозеф посмотрел на испанца. — Я уверен в Рубене как в себе. — Герцог хмыкнул, и положил ладони на плечи мужчины, вызывая на губах того улыбку. — Муза права. Он человек слова. Кстати странно, что его еще нет. — Итальянец посмотрел в сторону дверей для гостей. — Ты поднял меня, а его ещё нет? Серьезно? — Себастьян в вопросе выгнул бровь, смотря на художника. Тот лишь хмыкнул ему в ответ, снова поворачиваясь к мужчинам лицом.       В этот момент гостевые двери распахнулись и в гостиную вошла служанка. — А вот и он. — Усмехнулся Стефано, слегка махнув рукой. — Герцог Кастелланос. — Девушка слегка поклонилась и отступила в сторону, пропуская вперёд пришедшего гостя. — Прибыл Марсело Хименес.       Услышав имя прибывшего, усмешка в миг ушла с лица Валентини. — Cosa? Dov'è il mio girasoli? — Сидевший спиной к выходу Стефано с возмущением повернул голову к двери.       В гостиную зашёл пожилой мужчина лет пятидесяти в простой, городской одежде, с небольшим бумажным пакетом в руках. Марсело поклонился и на лице у него появилась усталая улыбка, хотя улыбкой это было сложно назвать. Больше это напоминало льстивую гримасу.       Себастьян напрягся, убирая руки с плеч японца. Джозеф слегка нахмурился, скрывая половину лица за скрепленными ладонями. — Я требую объяснений, мистер Хименес. Где Рубен? — Герцог обошёл стол, ставая ближе к итальянцу. — Разве вы не слышали? — Врач состроил удивлённое выражение лица. — Ужасное несчастье постигло поместье Викториано буквально прошлой ночью. — Что произошло? — Валентини подскочил со своего места, направляясь к Марсело с явным желанием вытрясти из него всю информацию. — Что с Рубеном? Где он?! — Спокойствие, мистер Валентини. — Хименес посмотрел на художника и спокойно продолжил. — Я думаю, Викториано жив. Он просто пропал. — Пропал? — Итальянец опешил, а его голос на мгновение стал тише. Марсело лишь кивнул с абсолютным спокойствием. — Его нет в своем имении и никто из слуг не может его найти. — Врач развел руками. — И ты об этом так спокойно говоришь?! — Валентини готов был наброситься на Марсело, но его остановил Себастьян, положив ладонь на его плечо. Это заставило Стефано остыть, но огонь ненависти в глазах художника не угаснул. — В поместье должны были остаться хоть какие-то следы. — Задумчиво произнёс Джозеф. — Пока что ничего не нашли. — Марсело перевёл взгляд с Валентини на Себастьяна. — Я хоть сейчас готов отправиться на его поиски. — Итальянец все так же зло смотрел на Хименеса, но в голосе своих эмоций не выдавал. — Полно вам, сеньор Стефано. Этим делом уже занялись профессионалы. Мне кажется, что ваша… — Марсело прокашлялся в кулак. — Помощь… Им только помешает. — Да как ты… — Художник почти что зарычал. — Стефано. — Себастьян сжал пальцами плечо художника и тот вновь сдержал свои эмоции. — Не нужно. А вас, Марсело, — Герцог перевёл взгляд на ученика Викториано. — Я попрошу так не говорить о Валентини. Ему можно довериться в таком вопросе. — Прошу прощения. — В извинении, Хименес слегка поклонился. — Но, тем не менее, Рубена уже ищут и если им так понадобиться помощь я дам им знать о кандидатах. Но пока его нет — Я главный ответственный за лекарства.       Себастьян слегка прищурился, смотря на Марсело. Просто так взял и пропал? Когда накануне поездка к нему и важная встреча? Что-то было не так. Интуиция тревожно звенела тихим звоночком где-то в груди, но герцог списал это на паранойю. — Хорошо. Татьяна разберётся, что к чему. Она в этом лучше разбирается, чем я. У вас есть дело лично ко мне? — Лично к вам, граф… — Начал было врач. — Герцог. — Синхронно произнесли японец и итальянец, перебивая Марсело. — Прошу прощения. — Хименес тихо фыркнул и откашлялся. — К вам, герцог, у меня, кроме как отдать лекарства, дел нет. — Хорошо. — Себастьян кивнул. — Тогда поставьте их на стол, и можете уходить. — Как скажете. — Марсело слегка поклонился и подошёл к столу. Поставил на него пакет с лекарством, проигнорировав раздраженный взгляд итальянца и развернулся на каблуках, удаляясь из комнаты с гордым видом.       Себастьян проводил его взглядом и вздохнул, отпуская плечо итальянца, после чего протёр пальцами глаза. Это все было чертовски странно и не вовремя.       Кастелланос опустил руку и обратился к все ещё стоящей у дверей служанке: — Джулия, возьми лекарства и отнести их пожалуйста Татьяне.       Девушка кивнула, подошла к столу и забрав лекарства, вышла из гостиной. Стефано выдохнул и упал обратно на свое место, тихо что-то ворча себе под нос на родном языке. — Не нравится мне это. — Не громко произнес Джозеф и посмотрел на дочь герцога. — Лили, не могла бы ты… — Пойду-ка я посмотрю на розы в саду. Ох уж эти ваши взрослые разговоры не для детских ушей. — Девушка, все это время сидевшая у окна и наблюдавшая за происходящим встала, с лёгким ехидством посмотрев на японца, после чего вышла из комнаты, начав напевать себе что-то под нос.       Себастьян едва слышно рассмеялся, провожая взглядом свою самостоятельную девочку. Как только за младшей Кастелланос закрылась дверь, Джозеф продолжил рассуждения: — Это все похоже на подставу, нежели на просто происшествие. — Согласен, Джозефом. — Стефано взял со стола перо и начал вертеть его между пальцев. — Начнем искать сами? — Японец посмотрел на итальянца. Тот продолжал задумчиво вертеть перо. — Ночью? — Валентини посмотрел на Оду. Тот кивнул, на что художник усмехнулся. — Я в деле. — Так, вы, оба. — Себастьян с недовольством посмотрел на обоих мужчин. — А моего мнения вы узнать не хотите? Может быть я против такой авантюры? — Ну. — Джозеф расплылся в довольной улыбке. — Я знаю один способ, как тебя уговорить. — Не знаешь. — Герцог сложил руки на груди, проходя за спиной у японца. — Я не соглашусь на такое безумие.       Как только Себастьян прошёл мимо, Джозеф встал, перехватывая любовника за руку и толкнул того в сторону дивана, на что герцог не громко ругнулся от неожиданности. Валентини театрально закатил глаза и тоже встал из-за стола, элегантным жестом положив перо на место. — Оставлю-ка я вас. В отличии от меня, у Джозефа действительно хорошая техника переговоров. Так что, Non interferirò. — Итальянец махнул рукой на прощание и покинул комнату, закрывая за собою двери. — Предатель. — Кастелланос фыркнул, садясь на диван, провожая недовольным взглядом ушедшего художника.       Ода сел на колени своего любовника и втянул его в поцелуй, от которого Себастьян не мог отказаться. Мужчина приобнял японца, прижимая его ближе к себе, но у Оды были другие планы. Пока герцог был отвлечен поцелуем, он стащил с его шеи платок и не дал прижать к себе, убирая с себя руки мужчины и заводя их ему за спину, связывая платком. От такого Кастелланос замычал в губы японца. — Эй. Ты что задумал.? — Не делай вид. — Джозеф коснулся губами шеи Себастьяна, обдавая кожу горячим дыханием, от чего мужчина сглотнул. — Что не знаешь… — Ты чертов… — Начал было Кастелланос, но Ода приложил пальцы к его губам. — Тише… — Японец довольно улыбнулся и принялся расстегивать рубашку Себастьяна, смотря ему в глаза. — Тебе понравится… — Прямо тут? — А ты против? — Японец в вопросе выгнул бровь, все так же улыбаясь, проводя по груди герцога ладонями, пальцами оглаживая старые шрамы. Мужчина хмыкнул, расслабляясь. — Ну… Это все-таки гостинная. А если кто-то зайдет?       Джозеф слегка усмехнулся ему в ответ, игнорируя вопрос, продолжая блуждать ладонями по телу любимого мужчины, касаясь губами его шеи и наслаждаясь довольным мычанием и горячим дыханием, исходящим из уст Себастьяна. Неожиданно для Герцога, Ода прижался к его бёдрам своими и оставил на шее ощутимый укус, на что Себастьян издал более громкое мычание. Японец был прав, он действительно был не против. Ему даже нравилось. И Джозеф это чувствовал напрямую, но продолжал оставлять на шее Кастелланоса укусы и метки от слишком сильных поцелуев. Мужчина мычал от удовольствия, иногда машинально пытаясь двинуть бёдрами, но любовник не давал ему этого сделать, своим весом прижимая к дивану. — Блядство, Джозеф… — Горячо выдохнул испанец, откинув голову назад. — Ты долго собираешься меня мучать.? — Ммм… — Ода с улыбкой провел губами по шее любовника, ладонями оглаживая разгоряченный торс и слегка прикусил мочку уха Себастьяна. — Пока ты не прекратишь строить из себя молчаливого партизана. Мы уже это проходили, ты же знаешь, что со мной это не сработает… — Ну ты и сволочь… — Усмехнулся Кастелланос и вновь замычал, вытягивая руки за спиной, так как японец поерзал бёдрами, что ещё сильнее заводило и так возбужденного испанца. — Но тебе ведь нравится? — С улыбкой произнёс Джозеф на ухо своего любимого мужчины, одной ладонью зарывшись в его волосы, а второй сжав через брюки возбужденную часть тела, на что Себастьян издал тихий стон. — Или прекращай издеваться… Или я за себя не отвечаю. — Кастелланос поднял голову, смотря японцу в глаза, на что тот хитро прищурился. — Страшно то как… — Ода с улыбкой легко укусил мужчину за нижнюю губу и втянул в страстный, горячий поцелуй, обеими ладонями начав расстегивать его брюки.       Себастьян замычал в его поцелуй и не громко застонал в губы любовника, когда его горячая ладонь обхватила возбужденный орган. Вторая же ладонь японца легла на его грудь, касаясь шрамов. Ода не прервал поцелуя, начав двигать ладонью, заставляя герцога издавать стон от каждого движения. Ему нравилось его так мучать. Ещё с тех времен как они только познакомились. Но это не важно. Себастьян прервал поцелуй, обдавая губы японца горячим дыханием и прошептал: — Быстрее… — Я не расслышал. — Не громко произнёс Джозеф, проведя свободной ладонью по груди герцога наверх, зарываясь в его волосы на затылке. — Быстрее, черт тебя дери… — Кастелланос повторил громче, горячо выдохнув, и начал выцеловывать шею любовника, оставляя на ней уже свои метки, на что японец довольно прищурился, закусывая губу и ускорил темп ладони, на что испанец замычал громче, постепенно напрягаясь все сильней.       Чтобы дать перевозбужденному Себастьяну кончить, много времени не понадобилось. Джозеф это прекрасно знал и был собой доволен, смотря на то, как откинувшийся на спинку дивана Себастьян пытается отдышаться. Ему пришлось встать, дабы привести себя в порядок и помочь с этим герцогу, так как японец знал, что скоро к ним придёт итальянец.

***

— Итак, что мы имеем? — Ты, муза, имеешь багровые засосы по всей шее. — Стефано поправил платок на шее Кастелланоса, стараясь прикрыть оставленные Джозефом отметины. — Стефано. — Себастьян недовольно посмотрел на художника и тот издал тихий смешок. — Ну, если ты так хочешь, я могу сказать, что ещё имеет Джозеф. — Валентини! — Ладно, ладно. — Стефано вновь посмеялся с реакции герцога, похлопав его по плечу. — Но если говорить серьёзно, имеем мы проблемы. Рубен слишком резко пропал. На совпадение это не смахивает. — Художник отошёл от герцога и сел за стол, закинув ногу на ногу. — Ты думаешь, — Джозеф, стоящий у окна, отвлёкся от изучения двора и повернул голову к итальянцу. — Что это подстроено? Кто-то не хочет, чтобы Рубен оставался на месте главного врача? — Или кто-то не хочет, что-бы он сегодня передал бумаги нам. — Валентини повёл рукой. Джозеф нахмурился. — Администратор? — Это самый логичный вариант. — Стефано усмехнулся, покачивая ногой. — Так, гении. — Себастьян в недовольстве сложил руки на груди. — Вы не думаете, что проводить расследование ещё рано? — Напомни, Себастьян. — Итальянец поменял ноги местами и оперся локтем о стол, ладонью подпирая голову. — Сколько лет Администратор динамит тебя с бумагами? — Два года. — Кастелланос нахмурился, понимая, к чему клонит Валентини. — И ты все ещё сомневаешься? — Стефано иронично выгнул бровь. — Одно дело не браться за бумаги. Другое — похитить человека. Это уже не шутки. — Себастьян сел в кресло рядом с окном, у которого стоял Джозеф. — Он может и мудак редкостный, но идти на такое это слишком. — Но не слишком нанять кого либо, чтобы сделать всю грязную работу. — Джозеф вновь посмотрел в окно. — Именно. Это уже вполне в его духе. Тем более поговаривают, что Админ подружился с епископом и тот ему во многом помогает. — Хмыкнул итальянец. — Интересно, что он ему предложил… — Задумчиво произнёс японец, наблюдая за происходящим во дворе. — Джо, важно скорее не что, а как. Например вот ты, знаешь как уговорить Себастьяна. А Администратор, видимо, искусен в деле языка. Или… — Валентини хотел было продолжить, но его размышления прервал сам Себастьян. — Так! Это уже перебор! — Себастьян недовольно ударил по быльцу кресла. — Администратор может и извращенец… — Не может. Он и есть. — Хмыкнул Стефано, покачивая ногой. — Ты работал у него всего пол года. — Герцог повернул голову к художнику. — Успокойся. Так вот. Церковь? Вы думайте, о чем говорите. — В отличии от вас, я японец и у меня совершенно другая вера. — Хмыкнул Ода. — А мне просто до церкви нет дела. Что насчёт всего этого, то найти хорошего союзника, а потом и тех, кто за звонкую монету сделает всю грязную работу не так уж и трудно. — Валентини взял перо, все ещё лежавшее на столе и вновь принялся вертеть его между пальцев. — Стефано верно говорит. — Джозеф кивнул. — В денежном вопросе у Администратора проблем нет, а бумаги ему, видимо, мешали, раз он не горел желанием их подписывать. — Возможно вы правы. Ладно, черт с вами. — Себастьян просто устало потер глаза, явно не зная, как этих двоих переубедить. В прочем, не очень то и хотелось. — В ваших словах есть логика. Только у нас нет никаких доказательств. — Учитывая его статус в обществе и титул… — Стефано на секунду прекратил вертеть перо и прикрыл глаза. — Возможно, личные счеты? — Мой род очень близок к королевской семье… — Герцог задумался. — Но, если мне память не изменяет, мне нечего делить с графским родом Мебиус. — Муза, может все же мы поищем Рубена? — Валентини посмотрел на Кастелланоса, балансируя перо на пальцах. — Хорошо. — Мужчина кивнул. — Марсело сказал, что его уже ищут. Если за эти пару дней ничего не сдвинется с мёртвой точки, начнём действовать сами. — Grazie, mia musa. — Художник благодарно улыбнулся.       Себастьян посмотрел на любовника, который продолжал изучать происходящее во дворе. Заметив слегка нахмуренные брови японца, Кастелланос провел ладонью по его ноге, привлекая к себе внимание. — Все в порядке? — М? — Ода отвлёкся, посмотрев на герцога. — Да, просто… — Он вновь посмотрел в окно. — Кидман куда-то уходит… — Да ладно тебе. Она молодая, красивая девушка. Конечно, она уходит куда-то по вечерам. Это нормально. — Фыркнул мужчина, вставая с кресла. — Ты этим тоже в молодости занимался, муза? — Усмехнулся итальянец, продолжив вертеть перо между пальцев. — У меня была жена. — Кастелланос проигнорировал укол художника в свою сторону. — И сколько? Один год? — Стефано иронично выгнул бровь. На это Себастьян в лёгком раздражении дёрнул уголком рта. — Не важно. Когда у тебя маленький ребёнок на руках, не до свиданий. — А кто у тебя был до жены? — Джозеф хмыкнул и хитро посмотрел на испанца. — С вами вообще нельзя вести серьёзные разговоры. — Себастьян вздохнул и стал напротив любовника, тоже решив понаблюдать за происходящим во дворе. — Ты это говоришь уже четыре года. — Хмыкнул художник и положил перо на стол. — При мне хоть и всего три, но полностью согласен. — Джозеф поддержал ухмылку итальянца.       Себастьян решил не отвечать на слова любовника и друга, наблюдая за Джулией, что действительно удалялась со двора, уходя в сторону города… ***       Рубен смотрел в темноту впереди. Освещения от тусклого факела было не много, но он был уверен, что находился в помещении не один. Чувствовал на себе чей-то насмешливый, довольный взгляд, от которого становилось противно. Судя по всему, это был его похититель. Разглядеть его не представлялось возможности. Неизвестный стоял за кругом света в глубокой тени. Судя по всему, не хотел выдавать свою личность. Викториано прислушался. Чьи-то шаги. Судя по звуку, двое. Приближались они неспешно. Очередные шавки. — Кого я слышу. — Стоявший в тени наконец-то подал голос. — Хименес. Все прошло по плану? — Да. — Знакомый голос ученика предателя, заставил Рубена сжать ладони в кулаки до боли. — Никаких подозрений. — Жалкая крыса. — Викториано подошёл ближе настолько, насколько позволяли каналы на его руках. — Я то думал мы коллеги. Я принял тебя. Показал все, что знал. Обучал. И ради чего? Ублюдок. — В его голосе была холодная сталь. Он смотрел в темноту, ориентируясь на голос предателя. В глазах Рубена была неприкрытая ненависть. — Мне кажется, Рубен, сейчас вы не в том положении, что-бы угрожать кому либо. — Знакомый голос похитителя говорил с ядовитой насмешкой. Ему явно нравилось происходящее. — Вы не на тех напали. Кастелланос так просто это не оставит. У него хватит сил, чтобы дать вам по зубам. — Викториано до боли натянул цепь кандалов, но ступить за круг света не мог. — Может быть ещё и этот итальяшка для нас опасен? — А вот и третий незнакомец. Его голос Викториано слышал впервые, но он уже ему не нравился. — Вы зря сбросили его со счетов. — Рубен усмехнулся. Факел на мгновение вспыхнул ярче обычного, ненадолго освещая лицо главаря, стоящего ближе всего. Теперь, он смотрел в его глаза, все так же холодно усмехаясь. — Он опасен не меньше. Как только он узнает, кто все это затеял — вам конец. — Твои угрозы на нас не работают. — Хмыкнул главарь и щёлкнул пальцами. — Марсело. Он твой. Делай с ним все что хочешь. — Благодарю. Я давно мечтал о такой возможности. — Марсело вошёл в круг света, с гадкой улыбкой смотря на своего учителя, который буквально сжигал его ненавистью во взгляде. — Ты пожалеешь, если тронешь меня хоть пальцем, крыса. — Рубен ощетинился, отступая назад.       Послышались удаляющиеся шаги двух людей. После этого наступила тишина. Её нарушал лишь тихий треск факела.