Лили
Я видела сон. Мне снились родители, моя любимая собака Челси, беззаботная жизнь и мое укромное местечко в домике на дереве. Я улыбалась во сне и мне даже показалось, что успела пролить одну крохотную слезинку. Я скучала по папе и по маме. И мне их очень не хватало. Я многое не успела им сказать. И я о многом жалею. Моя права рука затекла и я решила перевернуться, чтобы продолжить смотреть свой сон, но, когда открываю глаза то вижу его: — ААААААА…. — Тише! Тимоти лежал на второй половине моей кровати, убрав руки под голову. На нем ничего не было, кроме боксеров. — Что…ты делаешь в моей постели? — Поправочка, в МОЕЙ постели, — дерзкая усмешка пробежала по его лицу. — Джиджи здесь нет. — Я знаю, она ушла. — Тогда какого… — Любимая моя, же-на, — он убирает руки кладет их на свой пах. — Мы с тобой женаты, ты забыла? А супруги должны спать…вместе. — У нас с тобой…не…настоящий брак, Тимоти. — Знаю. Но, раз уж ты побывала у Майкла, я и подумал, быть может ты окажешь свою услугу и мне. Он стал пододвигаться ко мне и я решила встать, пока он не напал на меня. — Печалька! Он начинает изображать обиженного мальчика, но продолжает валяться в моей кровати. — Ты пьян! — Немножко. Я открыла окно, чтобы проветрить комнату из-за неприятного запаха и бросила глаза на маленькую корзинку в углу, вспомнив прошлую встречу с Майклом я зарделась. — Как прошла твоя встреча? — Тимоти встает и подходит ко мне. — В каком смысле? Ты хочешь знать, не спала ли я с ним? Или…погоди…нет, не так…ты хочешь знать, не застали ли нас репортеры целующимися и обнимающимися? — Хммм…. Затем он разворачивается и следует к двери, но останавливается и говорит: — Будь осторожна с Майклом, он не тот, кто тебе нужен. — А кто мне нужен? Ты? Эта фраза оказалась самой больной и попала в самое сердце Тимоти. — Забавно, я будто снова оказался на выпускном вечере. Я прикусила губу с внутренней стороны и сжала кулаки. Тимоти все еще продолжал стоять ко мне спиной, но напряженность читалось по всему его телу. Сама того не замечая я заставила его снова пережить ту ночь. — Я не хоте…. — я решила подойти, но остановилась. — Знаю, что не хотела, — открывает дверь. — И прошу тебя, убери этот цветочный хлам с моей гостиной, иначе я расхерачу тут все. И захлопывает за собой дверь. Выхожу на балкон, чтобы подышать свежим, утренним воздухом и прийти в себя, чтобы подготовиться к этому дню. Сегодня у меня выходной и я еще не знала, чем займусь. Слышу звонок и возвращаюсь в комнату. — Да! — Доброе утро, Лили. — Майкл? Рада тебя слышать. — Как ты? — Ну… — я падаю на кровать и смотрю в потолок. — Твое цветочное цунами произвело на Тимоти огромное впечатление, не думаю, что он забудет такое. — Рад это слышать. И тебя…тоже рад…слышать. Я стала краснеть и улыбаться как ненормальная, теребить свои шорты и слушать как дышал Майкл. — Я хочу увидеть тебя, ведь мы с тобой… так и не поговорили насчет поставок цветов. — Помню. — Я хочу забрать тебя и показать место, где будет проходить свадьба. — Я с радо… — не успеваю договорить, как в дверях появляется Тимоти, одетый в простую футболку и спортивные треники. — Повиси секунду. — С кем говоришь? — С Майклом. Могу передать привет, если хочешь! Тимоти начинает беситься и хмуриться. Качает головой и говорит: — Сегодня приезжают мои родители, подготовься. Это был приказ, Тимоти бросает холодный взгляд на меня, на телефон в моих руках и на мое лежащее положение. И уходит. — Лили? Лили? — голос Майкла звал меня. — Да, я здесь. — Что-то случилось? — Ммм…не совсем. Но, сегодня не получится, прости, может быть завтра? Я позвоню тебе сама. — Что ж…хорошо, я буду ждать. До встречи! — До встречи.***
Итак, встреча с родителями моего мужа. Я бы сказала, что адски волнуюсь, но это не так. Я была знакома с ними, и Тимоти об этом еще не знает, и надеюсь, что не узнает. Фиби подготовила шикарный стол и я отпустила ее домой, дала ей выходные дни. Тимоти конечно, не одобрил такое, но смирился. Двери лифта отворились и к нам вошли мистер и миссис Шаламе. — Мама! — Тимми, сынок, я так рада тебя видеть. — Здравствуй, сын. — Привет, пап. Наблюдать за настоящим Тимоти было приятно, искренний и нежный, ласковый и добрый, пока рядом с ним не появляюсь я и не превращаю его в пса. — А это Лили, моя жена. Я появляюсь из-за спины мужа и подхожу к его родителям. Посылаю им предупреждающий взгляд. Мама видит это выражение и кивает, что и отец. — Здравствуй, моя красавица. Я обнимаю их как своих родных и внутри начинает расти печаль. Перед глазами тут же появляется образ моей мамы и моего отца: такая же улыбка, такие же теплые и надежные руки. — Пройдемте к столу. Тимоти взял на себя ответственность поухаживать за нами и разлил по нашим с матерью бокалам красное вино. Отец ничего не пил, только воду. Я сидела напротив матери Тимоти и мы не отводили друг от друга взглядов, ведь между нами с ней многое произошло в прошлом…за спиной у Тимоти. — Вы надолго приехали? — решила спросить я. — Нет, завтра нам нужно возвращаться во Францию. — Жаль. Я хотела показать вам те сумасшедшие наряды, что для меня подготовил Себастьян. Он думает, что у меня нет вкуса в выборе вечерних платьев. — Ты себе просто льстишь, дорогая, — Тимоти накрывает мою руку и сжимает пальцы, пока они не начинают похрустывать. Он надевает свою любимую маску мужа и безупречно начинает играть в эту роль, но а я не могу так просто брать и менять все свои роли, тем более, что перед нами сидят его родители. Сказал ли он им, что наш брак это всего лишь чертово соглашение, не более? Ужин проходил в спокойной обстановке, глядя на мужа я стала ловить его взгляды. Он стал что-то подозревать. Чтобы сменить эту неловкость, я встала из-за стола и поспешила на кухню, чтобы подготовить десерт к чаю. — Лили! — за спиной появляется мама. — Да! — Все хорошо? — Да, я просто, — я ставлю противень на стол и поворачиваюсь к миссис Шаламе лицом. — Я прошу вас, наша с вами договоренность еще в силе? Вы ведь ничего не говорили Тимоти? — Нет, конечно же нет… — Спасибо, я не хочу, чтобы он узнал, что… — УЗНАЛ. ЧТО? Глотаю ком и в горле начинает першить. Этот мужчина умеет появляться вовремя, тихо, незаметно. — Сынок! — О каком договоре идет речь? Тимоти ставит пустой бокал на стол и подходит ко мне, хмурый, злой как черт, глаза его стали вдруг черными, несмотря на яркий калейдоскоп. — Что здесь происходит? Понимаю, что мой секрет уже не скрыть, и я не хочу видеть свирепого Тимоти перед собой, и решаюсь все ему рассказать. — Сынок! — мама берет руку сына, но тот выпускает ее. — Я все тебе расскажу. — Уж постарайся! Я киваю его матери и мы троя возвращаемся за стол. Снова это напряжение, снова нужно держать себя в руках, в чертовой узде. Снова я не подумала о своих колючих словах как этим утром, и снова приходиться оправдываться и снова придется усмирить этого волка. — Я жду! Тимоти сжимает кулаки и смотрит на меня проникновенным взглядом, будто сжигал во мне все мои жизненно важные органы. — На самом деле, я знакома с твоими родителями. Еще со школы. — Как? Они не появлялись в школе. — Знаю. После выпускного я решила прийти к тебе, проведать тебя и…попросить прощения, ты не появлялся в школе и не приходил на экзамены, я стала волноваться, — слышу усмешку от Тимоти. — Я ГОВОРЮ ПРАВДУ. — Хорошо, продолжай. Тимоти сидел как на иголках и тихо смеялся надо мной. Он мне не верит. И я не могу его за это судить. — Я не решалась постучать в дверь и хотела уйти, струсив, но услышала голоса твоих родителей на заднем дворе. Я увидела твою маму и твоего отца….в инвалидной коляске. Тимоти поднимает голову на отца, тот же сидел спокойно и держал руку своей жены. — И что, и что, ну же…мне интересно послушать этот бред, давай, продолжай, — не свойственной себе манере проговорил Тимоти. — Я слышала их разговор, я поняла, что твоему отцу требуется помощь. Я сбежала и вернулась домой. Через три месяца я поступила в университет, вернувшись на осенние каникулы я снова пришла в твой дом. Дверь мне открыла твоя мама и впустила к себе. Тебя не было. Я не стала расспрашивать ее о тебе. Твоего отца положили в больницу, миссис Шаламе сказала мне, что он больше не сможет ходить, что требуется дорогостоящая операция. Смотрю на его мать и вижу на ее лице слезы. Муж ее успокаивал, нежно поглаживая по спине. Не знаю, как это у меня получается, снова отправляться в это плавание в прошлое. — И? — голос Тимоти возвращает меня. — Мой отец оплатил перелет в Германию, операцию и восстановление. Вот и все. На одном выдохе. — Я попросила твоих родителей ничего тебе не говорить, ни обо мне, ни об операции, ты не должен был знать, никогда. — Ух, ты! Тимоти встает и спустя секунду возвращается с бутылкой водки. Открывает крышку и начинает пить прямо из горла. — Сынок, все это…неважно, слышишь, все это уже неважно. Это в прошлом. Это было так давно. — Нет, мам, — Тимоти ставит бутылку на стол с таким грохотом, что содержимое выплескивается наружу. — Вы лгали мне, все эти годы. Ты сказала, что государство выделило деньги на операцию. Ты хранила секрет этой… — он показывает на меня пальцем. — Этой…поистине настоящей ведьмы. — Прекрати, сын, — отец резко встает. — Не смей так разговаривать со своей женой. Вся эта история связана со мной. Она поступила правильно и я благодарен ей и ее отцу, что дали мне второй шанс. А ты, посмотри на кого ты стал похож. Тимоти в ярости встает и уходит к себе. В тишине мы троя сидели неподвижно, каждый думал о своем. Я делаю глоток алкоголя и кладу салфетку на стол. — Я верну его…он все поймет, я его верну. Не знаю, делаю ли я правильный поступок, но сердце подсказывало, что да. Я вошла в комнату Тимоти и нашла его стоящим на балконе. Теплый ветерок взъерошил его волосы, игрался с ними. Я встала рядом с ним, но не осмелилась взглянуть на него. Мы оба смотрели куда-то вдаль. — Я до последнего не верил, что папа выкарабкается. Они мне врали, они мне лгали, каждый, чертов день. — Не вини их, Тимоти, они тут не причем. Это я попросила молчать. — Да…ты права, — его лицо поворачивается на меня. — Это ты во всем виновата. И в следующую минуту он хватает меня за горло и припечатывает к стене. — Ти… Тимоти, что ты делаешь, отпусти меня. — Поверить не могу, что я когда-то любил тебя, делал тебя своим центром вселенной. Каким же я был жалким. Пальцы Шаламе сомкнулись на моей шее и я стала задыхаться. Моя спина хрустела от тяжести и боли. Я вцепилась в его руки, била его в грудь, пытаясь вырваться, но он держал меня со всей силой, сжимал горло до упора, кровь прилила к мозгу и я готова была лопнуть на месте. — Мне…мне нечем дышать, отпусти ме…меня. Мои ноги перестали чувствовать опору и землю. Этот мужчина был силен, он поднял меня и продолжал пытаться меня задушить. — ТЫ. МОЙ. ЕБУЧИЙ. КРИПТОНИТ, Лили. Ты посмела войти в мою жизнь, после всего что натворила, ты добралась до моих родителей, натравила их против меня, снова показав свое превосходство. Да как ты вообще это делаешь? Я дал тебе все, снова показал эту красивую жизнь, и дал понять, чтобы ты сидела в уголочке как маленькая мышь и боялась меня…боялась моих мыслей и замыслов, что я затеваю против тебя. Но даже это не смогло усмирить тебя. Ты умудрилась связаться с человеком, которого я ненавижу больше жизни…хотя знаешь, какой была у нас с Майклом дружба. Ты такая…такая…мерзкая. Глаза мои заплыли, я стала по-настоящему задыхаться и терять сознание. — ТИМОТИ! Его папа залетает к нам и хватает Тимоти. Толкает его в сторону. Я падаю на пол, пытаюсь словить последний глоток воздуха, но не успеваю это сделать. — Что ты наделал, Тимоти?