***
Катерина водрузила на стол огромную авоську с консервами и тяжело вздохнула. - Ей богу, надо было начинать закупаться на пару дней раньше! – она плюхнулась на табурет и активно замахала ладонями, остужая лицо. – Танюх, дай водички… Татьяна Николаевна утерла влажные руки полотенцем и плеснула сестре воды из графина. Принялась протирать железные банки с зеленым горошком. - Вот зараза, мятую подсунула, - выругалась Катя, глядя на искореженную банку. – Ладно, главное, чтобы содержимое не задето было. - И куда нам столько, Кать? – закачала головой Татьяна Николаевна. – Будто на всю дивизию закупилась!.. - Здрасте, приехали! А как же? Впереди праздники, у тебя сын приехал, в конце концов! Молодой растущий организм, ему этого еще мало будет. Привыкла за последний год как птичка питаться… А мужикам сама знаешь, сколько надо. Кстати, мясо! Катерина метнулась в коридор, где забыла еще один пакет. Прибежала обратно, тяжесть уже здорово оттягивала руки. - Катя, ну ты с ума сошла! Ну ты вот куда такие тяжести таскаешь! - Цыц уже! – отмахнулась младшая сестра. – Что не приготовим, пусть лежит. Тебе лишний раз в очередях не стоять. Андрюха-то там как? С нами встречать будет или с компанией? Татьяна Николаевна принялась утрамбовывать свинину в морозилку и неопределенно пожала плечами. - Сама еще не знаю. Он целыми днями бегает, суетиться, дела, конечно, понимаю… Пару месяцев назад обмолвился, что в МГУ на кафедру планирует, а до сих пор молчит, срослось там, не срослось… Уже извелась вся. - Ну это ты брось, - попыталась успокоить ее Катерина, - Андрюха у нас парень толковый, куда угодно пробьется. Мало ли какие сейчас обстоятельства, может, расстраивать не хочет или обещать раньше времени. От Санька есть что? - Писал неделю назад, заранее поздравлял с наступающим. Все про Лену спрашивает, а я… - Белова обреченно развела руками. – Ребята тут его заходили, Космос с Витькой, я у них интересовалась, говорят, переехала она с матерью, пробуют найти… - Дело молодое. Разберутся. Татьяна Николаевна только закивала и устало присела на табуретку, придерживая кулачком левое подреберье. - Так, Танюха, мне это уже не нравится, - Катя распахнула верхний шкафчик и оглядела содержимое. – Ты таблетки давно пила? - Да у меня нитроглицерин закончился. Андрюшка обещал на обратном пути купить. Давай-ка лучше чаю попьем, я сегодня как раз пирожки напекла… Она собралась, было, встать, но сестра остановила ее рукой. - Так, боец, сиди уже, сейчас сама все налью. Пирожки с чем? - С морковкой. - Отлично, я такая голодная! Ужас, три часа в этой очереди… Так, ты мне подробнее про Сашку-то расскажи… Андрей, весело присвистывая, нащупал в кармане ключ, подкинул его в воздухе и приблизился уже к подъезду, когда со стороны лавочки донесся хрипловатый голос: - Белов. Парень обернулся через плечо, чуть сдвинул брови и сделал медленный шаг в сторону худощавого старичка. - Вы мне? - Тебе-тебе, - мужичок демонстративно выставил вперед руку, стряхивая пепел с почти докуренной сигареты, и Андрей быстро осмотрел его пальцы. Синие, потерявшие давно насыщенность наколки украшали каждый миллиметр кожи. – Присаживайтесь, Андрей Николаевич, я не кусаюсь. Андрей еле заметно усмехнулся, сунул руки в карманы пальто, крепко сжимая холодный ключ, и спокойно уселся рядом с незнакомцем. - Извините, а с кем имею честь? Старичок пыхнул папиросой, поправил кончиком трости кепку на лысой голове. - Хозяином ты меня вряд ли станешь называть. Зовут меня Петр Иванович, хотя в городе все меня знают, как Хозяина. Слышал, небось? Белов сдержанно кивнул. - Да. Ну, вы правы, хозяев у меня нет. Петр Иванович ухмыльнулся, несколько снисходительно, но беззлобно. - Правильно. Молодой, дерзкий, неглупый, как я посмотрю… - он перекрутил в руках трость и чуть смягчил тон: - Скажи, Андрюша, ты с посылками на зону сам догадался или подсказал кто? - Сам. Слышал многое. Да и знаю, что людям там трудно живется… - Правильно-правильно говоришь, - качнул головой Хозяин и, наконец, посмотрел Белову прямо в глаза, - ну, а планы?.. Так и собираешься алкоголь на дом поставлять? Андрей повел бровью. - Да навряд ли. - Приходи ко мне. Может, посоветую что?.. – говорил он определенно не предлагая, а совершенно уверенно и утвердительно. - Не хочу вас обижать, но, - Белов мягко улыбнулся, хотя голос его отдавал стальными нотками, - я своей головой хочу до всего дойти. Теперь и Хозяин откровенно усмехнулся, оголив ряд золотых зубов. - Обидеть ты меня не сможешь. А насчет своей головы – это ты прав. Уважаю. Кстати, ради чего я приходил. Больше вас не тронут. - Спасибо, Петр Иванович… - Скоро шерстить начнут. Сначала блатных построят, потом за вас примутся. Найти меня сможешь? Белов утвердительно кивнул. - Ну, соображу. - Тогда иди, Андрей Николаевич. - До свидания. - Будь здоров, молодой. - О, а вот и наш Андрюшка, - Татьяна Николаевна отставила чашку с чаем и двинулась в коридор. – Ты сегодня что-то рано. - Сокращенный день, - подмигнул ей сын, скидывая ботинки, и протянул матери два флакончика с таблетками, - все по заказу, получите, распишитесь, - и чмокнул женщину в щеку. – М-м, чем так вкусно пахнет?.. - Пирожки твои любимые напекла, сидим с Катей, ждем тебя. Так что руки мой и пойдем перекусим. - Лечу, - Белов проследовал в ванную, а Татьяна Николаевна вспомнила о звонке уже на пути в кухню, поэтому задержалась около двери. - Тебе человек какой-то звонил, минут десять назад. Попросил связаться с ним, как сможешь. - Представился? - Вроде, Василий Михайлович… Могу путать. Андрей только кивнул с улыбкой, смахнул с ладоней капли воды и ретировался обратно в коридор. Присел на тумбочку и набрал уже заученный за столько месяцев номер. Ответа долго ждать не пришлось – ректор будто караулил у телефона, поэтому через два гудка бойко проговорил: - Андрей, ты? - Я, Василий Михалыч. - Ну, как дела? - Да нормально. - Вас тут раскулачить хотели. Я поговорил кое с кем, думаю, все будет нормально. - Да не стоит, спасибо, - улыбнулся Белов. В трубке повисло недолгое молчание, но даже на расстоянии парень ощутил, что ректору эта фраза ой как не понравилась. - А ты мне не указывай, что делать, ладно? – тон сохранился тот же мирной, но сквозь слова пролетали сотни острых иголочек. – Я сам разберусь. - Василий Михалыч, я все уже решил. Нас больше не тронут. Спасибо, кстати, за совет. Снова недолгая тишина. - Ты всерьез решил прикрыться… - Я все уже сделал, Василий Михалыч, - почти перебив, повторил Андрей. В ответ он снова получил тихий смешок, но даже какой-то уважительный. - Ну, как знаешь, - и ректор сразу переключился на чуть отвлеченную, но все еще касающуюся их общего дела тему: - музыкальный центр в университете работает. Хорошо работает. - Кстати, чуть не забыл. Ваша сдача… - Ты рано меня собираешься списывать, Андрюша, - теперь настала его очередь пресекать фразы. – Деньги должны работать. А с навара будешь отдавать мне часть прибыли. Договорились? - По рукам. Едва Андрей положил трубку, в коридоре возникла Катерина. - Ну вы гляньте на этого делового! – улыбнулась она, подхватывая племянника под руку. – Домой пришел, а дела все еще решает. Тетка дает отвальную – пошли уплетать мамкин труд. И заодно хочу у тебя уточнить по поводу нового года…***
- Может, эту? – Фил уже просто смирился за полтора часа ходьбы по заснеженным просторам леса и предлагал каждую попавшуюся елку. Пчёла, в котором проснулся заядлый перфекционист, скривился в очередной раз, освещая фонариком верхушку дерева. - Ты видишь – она кривая с той стороны! - Да какая уже на хрен разница! Поставим этой стороной к стенке и всего делов! - Я сам тебя к стенке поставлю и расстреляю за неповиновение! - Да хватит вам уже, - буркнула Влада, которая сама уже все дрожжи продала – теплые пуховые варежки не спасали от мороза. – Давайте уже спилим какую-нибудь аккуратненькую и поедем. Там ребята уже наверняка заждались! - Не бухти, Мандаринчик, не поддавайся стадному инстинкту нытья, - Витя похлопал ее по плечу и огляделся. – Вон, глядите, невысокая почти и вроде целая. Погнали! Чумакова отрывисто простонала, переглянулась с Филом и полезла по сугробам следом за другом. - Мы вообще уже на маньяков смахиваем, - улыбнулся Валера, помогая девчонке перепрыгнуть через высокую корягу, припорошенную толстым слоем снега. – Один с топориком, другой – с пилой. - И кто нас бояться в лесу будет? Белочка? - Белочка – бесспорно! Мы, может, лишим ее родимого дома! - Слушай, для нее целый лес возвели! – парировал Пчёлкин, остановившись около елки и облюбовав ее со всех сторон. – Смотри, какие высотки и на любой вкус! Не обеднеет. - Это если она одна, а их тут знаешь, сколько? – не унималась и Влада. – Соберутся корпоративно и отдубасят тебя хвостами. - Мандаринка, я не пойму, - Витя оглянулся на нее через плечо, - ты на чьей стороне вообще? - На стороне тепла и еды! - Фил, расчехляй стратегические запасы, напои даму чаем и отдай свой последний бутерброд. - Последний ты умял полчаса назад, пока разговаривал с дятлом! - Он меня нервировал! - А меня нервирует твой перфекционизм! Выбрал уже? - Да, вот эту! Влада оглядела выбранную елку и шлепнулась на покрытый снегом пенек. Пчёлкин гаркнул: - А ну встань с холодного! Тебе еще мне племянников варганить. - Отцепись ты уже от человека, - хлопнул его в спину Валера, - лезь лучше давай, быстрее спилим – быстрее уже вернемся. Электрички не круглосуточные. Пчёла скептически оглядел елку и покосился на друга: - А чё это я лезть должен? - А чья затея? - А кто у нас спортсмен? - Я тебе чё, скалолаз, что ли? И потом инициатива чпокает инициатора! Давай, варежки на лапы и вперед. Точнее, наверх. - А я не умею. - Кого ты лечишь?! Не умеет он! Как от разъяренного Машкиного бати в девятом классе лезть на березу – это он умеет! - Я был на адреналине! И вообще обидно – получил не за что. - Да, еще скажи, вы в шахматы играли… - В шашки. - Да-да, именно, оказался в дамке, поэтому тебя по району и гоняли… Лезь уже, гроссмейстер! - У меня лапки, сам сказал. Громкий, заливистый смех Влады заставил повернуться обоих. - Ребят, ну, давайте я уже тогда залезу, ей богу, сил никаких нет, я скоро Морозко такими темпами дождусь! - Так, давай на спичках… - Витя погремел коробком, от чего Фил только закатил глаза и отмахнулся: - Да че с тобой играть, все равно проиграю. - Вот так бы сразу! – расплылся в своей лисьей ухмылке Пчёлкин и протянул другу топорик: - Давай, альпинист, я верю в тебя! - И я! – поддакнула с пенька Чумакова. - Мы верим в тебя, стартуй! Валера натянул на руки две пары перчаток, театрально поплевался на ладони и почти без преград взобрался на елку. В нос тут же ударил опьяняющий запах смолы и мороза. - Только аккуратнее! – крикнул ему Витя. - Спокуха, я устойчиво разместился… - Да я про спил говорю, тебе-то к падениям не привыкать! - Вот скотина полосатая! Советницу свою захлопни и не говори под руку! И свети нормально, не видно ж ни пиз… - Не матерись, тут дама! - Извиняюсь, дама! Левее свети! Стемнело окончательно, мороз ударил еще крепче. Влада уже пританцовывала около елки и подрагивающего от холодного ветра Пчёлкина, пока сверху доносилось кряхтение дерева и Филатова. - Долго еще? – Витя шмыгнул носом. - Захлопнись, говорят тебе! – гаркнул Валера. – Чуть выше фонарь подними, еще чуть-чуть! За спиной Чумаковой что-то хрустнуло, будто чей-то тяжелый сапог смачно наступил на кучу сухих сучьев. Влада обернулась, поежилась. Через пару секунд звук повторился. - Вить? - Ая? - Там кто-то есть, - чуть понизив голос, девушка попыталась вглядеться в темноту деревьев. - Кроме нас, идиотов, тут никого не может быть! – крикнул сверху Фил, уже усиленно спиливая неподдающуюся часть елки. - Ну, из людей – да, - преположил Пчёлкин, - но звери-то здесь обитают. - А, тогда это по твою душу! Отряд белочек вышел на твою охоту! - Это не белочки, - продолжала беспокоиться Влада. – Шаг слишком тяжелый… - Значит, медведь. - Палыч, медведи уже в спячку впали! - Тем более, тебе нечего беспокоиться… И тут же в унисон его словам раздался протяжный вой. Движение за спиной усилилось, хруст продолжился, и Влада, закричав, буквально запрыгнула на руки опешившего Пчёлы. Тот успел подхватить ее за спину и выронил фонарик. Что-то небольшое, но прыткое, заметалось около них и стремглав бросилось вперед, прямо под ноги Вити. Тот еле удержал равновесие, успел подхватить со снега источник света и выхватить им серую спинку зайца. - Да это ж ушастый! Он твоего визга испугался! Влада, приоткрыв один глаз, чуть отстранилась от друга и поспешила спрыгнуть с его рук. Поправила наехавшую на глаза шапку и откашлялась: - П-правда?.. В ответ Витя только больше рассмеялся. - Да, Мандаринка, честно, еще ни одна девушка так быстро не прыгала мне на шею. - Эй, братцы-кролики! – они подняли голову и увидели, как Фил машет им увесистой спиленной верхушкой. – Принимайте презент! Он скинул елку, спрыгнул с обрубленного дерева и отряхнул прилипшие от смолы иголки с пушистых перчаток. - Нет, все, я с вами больше один на один никуда не поеду, - констатировал парень, оглядывая друзей, как только что сбежавших из дурки пациентов, - у одного мания величия, у другой – преследования. Тьфу на вас… Он подхватил свой рюкзак, запихал туда наспех топорик и двинулся первым в ту сторону, откуда они пришли. - Теофило, а помочь донести? – ухмыльнулся Витя. - Тьфу на вас еще раз! – буркнул Фил. – Давай, атлет, в одну руку Владу, во вторую – елку для равновесия и вперед!***
- О-фи-геть! – пробормотала Светка, распахивая настежь дверь, пока двое парней затаскивали в их комнату пахучую елку. Ругались тихо, подавляя мат, потому что замерзшая представительница пихтовых еще не до конца оттаяла. Ледяные ветки, не желающие пролезать в проем двери, ломались за секунду. - Да придержи ты там! – громко шипел Витя, оглядываясь назад, чтобы не споткнуться. - Ты мне мозг весь уже вынес, ёлочник! Космос, уловив злые нотки в голосе Фила, запихнул в себя половину бутерброда, отряхнул руки и ловко отстранил в сторону Пчёлу. - Все, тихо, давай подсоблю. Витя тяжело выдохнул, утер влажный лоб тыльной стороной ладони и шлепнулся на ближайшую кровать, разматывая шарф с шеи. Светка протянула ему бокал, и парень принюхался. - Это шо такое? - Живительная влага, пей, - улыбнулась Синицкая. – Я уж думала, вы на северный полюс отчалили. - Там елки не растут, - Влада устало привалилась к стене, согревая замерзшие руки о горячую кружку с чаем. – Блин, я больше в этот лес ни ногой! - Чего у вас тут такое? – Анька с малышом на руках вошла в комнату как раз тогда, когда Фил и Кос уже привели елку в вертикальное состояние. На всю комнату распространился чарующий аромат хвои. – Ой, откуда такая красавица? - Из лесу вестимо, - хмыкнул Валера. – Причем серьезно. - Вы тащили ее на электричке? Серьезно? Ребята только закивали, и Анька улыбнулась: - Ребята, да вы что! Купили бы на базаре! - Вот не была бы ты матерью этого прекрасного карапуза – я бы тебе ответил что-нибудь очень едкое, - Пчёлкин осушил свой стакан, поднялся и забрал из ее рук Витюшку. – Так, тезка, уверен, ты точно не будешь бузить по этому поводу. Ну-ка, давай-ка глянем, что у нас тут такое интересное? Он подошел к елке, и малыш приоткрыл ротик, пуская слюни восторга, потянулся пухленькой ручонкой к иголочкам и бесстрашно начал их потирать пальчиками. - Ему нравится! – на губах Пчёлы расплылась глупая улыбка, но такая искренняя, что даже Космос не сдержался – засмеялся по-доброму. Раздался щелчок. Сработала вспышка. Оба Виктора посмотрели на замершую в нескольких шагах от них Владу с фотоаппаратом. - Сохраним для истории! Подпишем – крестный батя принес елку. Счастья полные штаны! - Кстати, про штаны, - Витя приподнял мальчонку, - ему пора меняться. Кажется, от счастья он действительно описался. - Давай сюда, - Анька протянула к сыну руки. - Да я донесу, не проблема… - Как раз сгоняй к завхозу за ведром, - добавила Светка, все это время молча наблюдая за развернувшейся сценой. – Елку-то поставить надо. - Да без проблем. Они вместе ретировались на первый этаж, пока остальные ребята стали обсуждать сегодняшние приключения. Влада не удержалась поделиться тем, как приняла обычного зайца за волка. - Ну, ты, Чума, как всегда! – Синицкая, смеясь, выгрузила на стол двухлитровую банку с солеными огурцами. - Так ведь выл кто-то! Валер, скажи! - Я вообще в этот момент кроме хруста дерева ничего не слышал, - засмеялся Фил, отламывая до конца погнутые веточки. - Трусишка моя, - Космос ласково привлек к себе девчонку, на что тут же отреагировала Светка: - Так, приклеенные, я понимаю, целый день разлуки – смерть для вас, но давайте сначала делами займемся, а потом обжимайтесь сколько влезет. - Вредная ты женщина, Светик, - скривился Кос. – Вроде и мужик под боком, и любовь греет, а ты снова педагога-моралиста включаешь! Филыч, угомони свою даму. - Он умный, знает, когда лезть не надо, - Светка показал им язык, но все же смягчилась, - господа хорошие, ну правда, мне вот эти банки надо на балкон перенести, а со шкафа снять коробку с игрушками. - Вот ты заметил, Фил, да? – Холмогоров поднялся и толкнул друга в бок. – Когда они одни – то сильные и независимые, и банки сами перенесут, и на антресоль залезут, и электричку угонят и волка зарубят. А при нас сразу такие невинные одуванчики, я не могу! Валера закончил ощипывать бедную елку и только отмахнулся. - Делай скидку, Космодром, это же девочки. Девчонки только хитро переглянулись, когда Фил под надзором и указаниями Светки стал относить провиант на балкон, а небоскреб Холмогоров потянулся за елочными игрушками. Тут же дверь без стука распахнулась, и в проем протиснулась голова соседки Верки. - Павлова тут? - Вышла, - отозвалась Влада. – А чё? - Там к ней родственница приехала, внизу ждет. Девчонки переглянулись и почти синхронно выдали: «Попадос!». Даже если бы они и успели вовремя перехватить Аньку и забрать малыша, это бы не помогло. Дотошная и всезнающая тетка Аньки – Ульяна Ивановна – уже успела в обед побывать в институте, где училась ее племянница. И там она узнала вполне нелицеприятную новость, которая выбила из-под ног женщины всю почву. Разъяренная и оскорбленная страшным известием тетка неслась на всех порах в общежитие, как бык на красную тряпку. Антошка сама немного притихла, заметив раскрасневшуюся явно не от мороза Ульяну Ивановну, подозвала проходившую мимо Верку Пономареву и отправила ее за Анькой. Анька, утерев малыша полотенцем, закутала сына и вышла в коридор в ожидании Вити. Тот, выклянчив у завхоза добротное алюминиевое ведро, помахал им в воздухе, и они уже, было, вместе направились к лестнице, когда из вестибюля громыхнул злостный оклик: - Анна! Девчонка чуть ли не вжала голову в плечи, инстинктивно прикрывая руками Витюшку. Пчёлкин недобро покосился на тучную женщину около поста консьержки. - Это кто? – тихо шепнул на ухо. - Тетка моя, помнишь, говорила… Ульяна Ивановна не стала дожидаться, пока племянница соизволит спуститься к ней, поэтому полетела на девчонку сама. Витя по инерции поспешил заслонить Аньку собой, но не успел – тяжелая рабочая ладонь отвесила по девичьему лицу звонкую пощечину. Павлова вжала в грудь заплакавшего от резкого звука сына и схватилась рукой за горящую щеку. - Что ж вы делаете?! – шокировано воскликнул Витя, хватая Аньку за плечи. Ульяна Ивановна проигнорировала его слова и почти что спокойным голосом бросила племяннице: - У меня, милая, все дома были порядочными! - Я вас ненавижу, - голос Аньки дрогнул, на глазах навернулись праведные слезы. Щека горела адски, будто её по лицу огрел копытом настоящий бык. Но страшнее горела душа от такого унижения. - Спасибо, заслужила! Пчёлкин крепко прижал к себе девчонку, сжимающую в руках малыша, будто хотел укрыть их обоих от всего, что происходит. Приложил свою прохладную ладонь к горящей огнем щеке Аньки, гневно взирая на показательно спокойную Ульяну Ивановну. - Одна радость, что мать-страдалица до таких черных дней не дожила! – продолжала гневаться женщина. – Порадовалась бы за свою Аннушку, что она, прости господи, шлюхой стала! Витя не выдержал, оторвался от рыдающей Аньки и взмахнул рукой, до конца не понимая, зачем, но явно справляясь с желанием не замахнуться на тетку. - Да что ж это такое! Да будь вы хоть мужиком, я бы вас задавил здесь! - А ну хватит! – гаркнула она. – Нечего тут митинг собирать! Обрюхатил девку!.. - Да хоть если даже и так, то что?! – Пчёла даже на толику интонации не хотел уступать ей. – Я что, бросил ее? Радовались бы, что ребенок живой и здоровый родился! Будьте вы тут – свели бы девчонку в могилу своим дрянным характером! Он повернулся к рыдающей Аньке, погладил спешно по волосам, поправил сбившееся полотенце на Витюшке и легонько подтолкнул девушку к лестнице. - Иди к ребятам, уложи ребенка. Павлова только закивала и почти побежала наверх. Ульяна Ивановна, надувшись, как шарик, вскинула руки, когда Пчёла стремительно отстранил ее в сторону. - Не смейте больше приходить сюда и портить ей нервы. Не доводите до греха. - Что? – она едва ли не захлебнулась возмущением. – Да я ни копейки больше ей не переведу! Опозорила всю семью! - Вы и так не прислали ни рубля ей за все это время, я это прекрасно знаю. Опозорила – так забудьте, что она вообще существует. - Ишь ты, герой выискался! Ты, что ли, своего молокососа кормить-поить будешь? - Буду. Посчитав этот бессмысленный разговор оконченным, Пчёлкин скрипнул зубами и поспешил следом за Анькой, оставив в недоумении Ульяну Ивановну, разрывающуюся от гнева и отвращения к собственной племяннице.